Сказка о мертвой царевне и о семи богатырях

    Царь с царицею простился,
    В путь-дорогу снарядился,
    И царица у окна
    Села ждать его одна.
    Ждет-пождет с утра до ночи,
    Смотрит в поле, инда очи
    Разболелись глядючи
    С белой зори до ночи;
    Не видать милого друга!
    Только видит: вьется вьюга,
    Снег валится на поля,
    Вся белешенька земля.
    Девять месяцев проходит,
    С поля глаз она не сводит.
    Вот в сочельник в самый, в ночь
    Бог дает царице дочь.
    Рано утром гость желанный,
    День и ночь так долго жданный,
    Издалеча наконец
    Воротился царь-отец.
    На него она взглянула,
    Тяжелешенько вздохнула,
    Восхищенья не снесла,
    И к обедне умерла.

    Долго царь был неутешен,
    Но как быть? и он был грешен;
    Год прошел как сон пустой,
    Царь женился на другой.
    Правду молвить, молодица
    Уж и впрямь была царица:
    Высока, стройна, бела,
    И умом и всем взяла;
    Но зато горда, ломлива,
    Своенравна и ревнива.
    Ей в приданое дано
    Было зеркальце одно;
    Свойство зеркальце имело:
    Говорить оно умело.
    С ним одним она была
    Добродушна, весела,
    С ним приветливо шутила
    И, красуясь, говорила:
    "Свет мой, зеркальце! скажи
    Да всю правду доложи:
    Я ль на свете всех милее,
    Всех румяней и белее?"
    И ей зеркальце в ответ:
    "Ты, конечно, спору нет;
    Ты, царица, всех милее,
    Всех румяней и белее".
    И царица хохотать,
    И плечами пожимать,
    И подмигивать глазами,
    И прищелкивать перстами,
    И вертеться подбочась,
    Гордо в зеркальце глядясь.

    Но царевна молодая,
    Тихомолком расцветая,
    Между тем росла, росла,
    Поднялась - и расцвела,
    Белолица, черноброва,
    Нраву кроткого такого.
    И жених сыскался ей,
    Королевич Елисей.
    Сват приехал, царь дал слово,
    А приданое готово:
    Семь торговых городов
    Да сто сорок теремов.

    На девичник собираясь,
    Вот царица, наряжаясь
    Перед зеркальцем своим,
    Перемолвилася с ним:
    "Я ль, скажи мне, всех милее,
    Всех румяней и белее?"
    Что же зеркальце в ответ?
    "Ты прекрасна, спору нет;
    Но царевна всех милее,
    Всех румяней и белее".
    Как царица отпрыгнет,
    Да как ручку замахнет,
    Да по зеркальцу как хлопнет,
    Каблучком-то как притопнет!..
    "Ах ты, мерзкое стекло!
    Это врешь ты мне на зло.
    Как тягаться ей со мною?
    Я в ней дурь-то успокою.
    Вишь какая подросла!
    И не диво, что бела:
    Мать брюхатая сидела
    Да на снег лишь и глядела!
    Но скажи: как можно ей
    Быть во всем меня милей?
    Признавайся: всех я краше.
    Обойди все царство наше,
    Хоть весь мир; мне ровной нет.
    Так ли?" Зеркальце в ответ:
    "А царевна все ж милее,
    Все ж румяней и белее".
    Делать нечего. Она,
    Черной зависти полна,
    Бросив зеркальце под лавку,
    Позвала к себе Чернавку
    И наказывает ей,
    Сенной девушке своей,
    Весть царевну в глушь лесную
    И, связав ее, живую
    Под сосной оставить там
    На съедение волкам.

    Черт ли сладит с бабой гневной?
    Спорить нечего. С царевной
    Вот Чернавка в лес пошла
    И в такую даль свела,
    Что царевна догадалась,
    И до смерти испугалась,
    И взмолилась: "Жизнь моя!
    В чем, скажи, виновна я?
    Не губи меня, девица!
    А как буду я царица,
    Я пожалую тебя".
    Та, в душе ее любя,
    Не убила, не связала,
    Отпустила и сказала:
    "Не кручинься, бог с тобой".
    А сама пришла домой.
    "Что? - сказала ей царица, -
    Где красавица девица?"
    - Там, в лесу, стоит одна, -
    Отвечает ей она. -
    Крепко связаны ей локти;
    Попадется зверю в когти,
    Меньше будет ей терпеть,
    Легче будет умереть.

    И молва трезвонить стала:
    Дочка царская пропала!
    Тужит бедный царь по ней.
    Королевич Елисей,
    Помолясь усердно богу,
    Отправляется в дорогу
    За красавицей душой,
    За невестой молодой.

    Но невеста молодая,
    До зари в лесу блуждая,
    Между тем все шла да шла
    И на терем набрела.
    Ей на встречу пес, залая,
    Прибежал и смолк, играя;
    В ворота вошла она,
    На подворье тишина.
    Пес бежит за ней, ласкаясь,
    А царевна, подбираясь,
    Поднялася на крыльцо
    И взялася за кольцо;
    Дверь тихонько отворилась,
    И царевна очутилась
    В светлой горнице; кругом
    Лавки, крытые ковром,
    Под святыми стол дубовый,
    Печь с лежанкой изразцовой.
    Видит девица, что тут
    Люди добрые живут;
    Знать, не будет ей обидно!
    Никого меж тем не видно.
    Дом царевна обошла,
    Все порядком убрала,
    Засветила богу свечку,
    Затопила жарко печку,
    На полати взобралась
    И тихонько улеглась.

    Час обеда приближался,
    Топот по двору раздался:
    Входят семь богатырей,
    Семь румяных усачей.
    Старший молвил: "Что за диво!
    Все так чисто и красиво.
    Кто-то терем прибирал
    Да хозяев поджидал.
    Кто же? Выдь и покажися,
    С нами честно подружися.
    Коль ты старый человек,
    Дядей будешь нам навек.
    Коли парень ты румяный,
    Братец будешь нам названый.
    Коль старушка, будь нам мать,
    Так и станем величать.
    Коли красная девица,
    Будь нам милая сестрица".

    И царевна к ним сошла,
    Честь хозяям отдала,
    В пояс низко поклонилась;
    Закрасневшись, извинилась,
    Что-де в гости к ним зашла,
    Хоть звана и не была.
    Вмиг по речи те спознали,
    Что царевну принимали;
    Усадили в уголок,
    Подносили пирожок;
    Рюмку полну наливали,
    На подносе подавали.
    От зеленого вина
    Отрекалася она;
    Пирожок лишь разломила,
    Да кусочек прикусила,
    И с дороги отдыхать
    Отпросилась на кровать.
    Отвели они девицу
    Вверх во светлую светлицу
    И оставили одну,
    Отходящую ко сну.

    День за днем идет, мелькая,
    А царевна молодая
    Все в лесу, не скучно ей
    У семи богатырей.
    Перед утренней зарею
    Братья дружною толпою
    Выезжают погулять,
    Серых уток пострелять,
    Руку правую потешить,
    Сорочина в поле спешить,
    Иль башку с широких плеч
    У татарина отсечь,
    Или вытравить из леса
    Пятигорского черкеса.
    А хозяюшкой она
    В терему меж тем одна
    Приберет и приготовит.
    Им она не прекословит,
    Не перечут ей они.
    Так идут за днями дни.

    Братья милую девицу
    Полюбили. К ней в светлицу
    Раз, лишь только рассвело,
    Всех их семеро вошло.
    Старший молвил ей: "Девица,
    Знаешь: всем ты нам сестрица,
    Всех нас семеро, тебя
    Все мы любим, за себя
    Взять тебя мы все бы ради,
    Да нельзя, так бога ради
    Помири нас как-нибудь:
    Одному женою будь,
    Прочим ласковой сестрою.
    Что ж качаешь головою?
    Аль отказываешь нам?
    Аль товар не по купцам?"

    "Ой вы, молодцы честные,
    Братцы вы мои родные, -
    Им царевна говорит, -
    Коли лгу, пусть бог велит
    Не сойти живой мне с места.
    Как мне быть? ведь я невеста.
    Для меня вы все равны,
    Все удалы, все умны,
    Всех я вас люблю сердечно;
    Но другому я навечно
    Отдана. Мне всех милей
    Королевич Елисей".

    Братья молча постояли
    Да в затылке почесали.
    "Спрос не грех. Прости ты нас, -
    Старший молвил поклонясь, -
    Коли так, не заикнуся
    Уж о том". - "Я не сержуся, -
    Тихо молвила она, -
    И отказ мой не вина".
    Женихи ей поклонились,
    Потихоньку удалились,
    И согласно все опять
    Стали жить да поживать.

    Между тем царица злая,
    Про царевну вспоминая,
    Не могла простить ее,
    А на зеркальце свое
    Долго дулась и сердилась;
    Наконец об нем хватилась
    И пошла за ним, и, сев
    Перед ним, забыла гнев,
    Красоваться снова стала
    И с улыбкою сказала:
    "Здравствуй, зеркальце! скажи
    Да всю правду доложи:
    Я ль на свете всех милее,
    Всех румяней и белее?"
    И ей зеркальце в ответ:
    "Ты прекрасна, спору нет;
    Но живет без всякой славы,
    Средь зеленыя дубравы,
    У семи богатырей
    Та, что все ж тебя милей".
    И царица налетела
    На Чернавку: "Как ты смела
    Обмануть меня? и в чем!.."
    Та призналася во всем:
    Так и так. Царица злая,
    Ей рогаткой угрожая,
    Положила иль не жить,
    Иль царевну погубить.

    Раз царевна молодая,
    Милых братьев поджидая,
    Пряла, сидя под окном.
    Вдруг сердито под крыльцом
    Пес залаял, и девица
    Видит: нищая черница
    Ходит по двору, клюкой
    Отгоняя пса. "Постой,
    Бабушка, постой немножко, -
    Ей кричит она в окошко, -
    Пригрожу сама я псу
    И кой-что тебе снесу".
    Отвечает ей черница:
    "Ох ты, дитятко девица!
    Пес проклятый одолел,
    Чуть до смерти не заел.
    Посмотри, как он хлопочет!
    Выдь ко мне". - Царевна хочет
    Выдти к ней и хлеб взяла,
    Но с крылечка лишь сошла,
    Пес ей под ноги - и лает,
    И к старухе не пускает;
    Лишь пойдет старуха к ней,
    Он, лесного зверя злей,
    На старуху. "Что за чудо?
    Видно, выспался он худо, -
    Ей царевна говорит: -
    На ж, лови!" - и хлеб летит.
    Старушонка хлеб поймала:
    "Благодарствую, - сказала. -
    Бог тебя благослови;
    Вот за то тебе, лови!"
    И к царевне наливное,
    Молодое, золотое,
    Прямо яблочко летит...
    Пес как прыгнет, завизжит...
    Но царевна в обе руки
    Хвать - поймала. "Ради скуки
    Кушай яблочко, мой свет.
    Благодарствуй за обед".
    Старушоночка сказала,
    Поклонилась и пропала...
    И с царевной на крыльцо
    Пес бежит и ей в лицо
    Жалко смотрит, грозно воет,
    Словно сердце песье ноет,
    Словно хочет ей сказать:
    Брось! - Она его ласкать,
    Треплет нежною рукою;
    "Что, Соколко, что с тобою?
    Ляг!" - и в комнату вошла,
    Дверь тихонько заперла,
    Под окно за пряжу села
    Ждать хозяев, а глядела
    Все на яблоко. Оно
    Соку спелого полно,
    Так свежо и так душисто,
    Так румяно-золотисто,
    Будто медом налилось!
    Видны семечки насквозь...
    Подождать она хотела
    До обеда; не стерпела,
    В руки яблочко взяла,
    К алым губкам поднесла,
    Потихоньку прокусила
    И кусочек проглотила...
    Вдруг она, моя душа,
    Пошатнулась не дыша,
    Белы руки опустила,
    Плод румяный уронила,
    Закатилися глаза,
    И она под образа
    Головой на лавку пала
    И тиха, недвижна стала...

    Братья в ту пору домой
    Возвращалися толпой
    С молодецкого разбоя.
    Им на встречу, грозно воя,
    Пес бежит и ко двору
    Путь им кажет. "Не к добру! -
    Братья молвили: - печали
    Не минуем". Прискакали,
    Входят, ахнули. Вбежав,
    Пес на яблоко стремглав
    С лаем кинулся, озлился,
    Проглотил его, свалился
    И издох. Напоено
    Было ядом, знать, оно.
    Перед мертвою царевной
    Братья в горести душевной
    Все поникли головой,
    И с молитвою святой
    С лавки подняли, одели,
    Хоронить ее хотели
    И раздумали. Она,
    Как под крылышком у сна,
    Так тиха, свежа лежала,
    Что лишь только не дышала.
    Ждали три дня, но она
    Не восстала ото сна.
    Сотворив обряд печальный,
    Вот они во гроб хрустальный
    Труп царевны молодой
    Положили - и толпой
    Понесли в пустую гору,
    И в полуночную пору
    Гроб ее к шести столбам
    На цепях чугунных там
    Осторожно привинтили
    И решеткой оградили;
    И, пред мертвою сестрой
    Сотворив поклон земной,
    Старший молвил: "Спи во гробе;
    Вдруг погасла, жертвой злобе,
    На земле твоя краса;
    Дух твой примут небеса.
    Нами ты была любима
    И для милого хранима -
    Не досталась никому,
    Только гробу одному".

    В тот же день царица злая,
    Доброй вести ожидая,
    Втайне зеркальце взяла
    И вопрос свой задала:
    "Я ль, скажи мне, всех милее,
    Всех румяней и белее?"
    И услышала в ответ:
    "Ты, царица, спору нет,
    Ты на свете всех милее,
    Всех румяней и белее".

    За невестою своей
    Королевич Елисей
    Между тем по свету скачет.
    Нет как нет! Он горько плачет,
    И кого ни спросит он,
    Всем вопрос его мудрен;
    Кто в глаза ему смеется,
    Кто скорее отвернется;
    К красну солнцу наконец
    Обратился молодец.
    "Свет наш солнышко! Ты ходишь
    Круглый год по небу, сводишь
    Зиму с теплою весной,
    Всех нас видишь под собой.
    Аль откажешь мне в ответе?
    Не видало ль где на свете
    Ты царевны молодой?
    Я жених ей". - "Свет ты мой, -
    Красно солнце отвечало, -
    Я царевны не видало.
    Знать ее в живых уж нет.
    Разве месяц, мой сосед,
    Где-нибудь ее да встретил
    Или след ее заметил".

    Темной ночки Елисей
    Дождался в тоске своей.
    Только месяц показался,
    Он за ним с мольбой погнался.
    "Месяц, месяц, мой дружок,
    Позолоченный рожок!
    Ты встаешь во тьме глубокой,
    Круглолицый, светлоокий,
    И, обычай твой любя,
    Звезды смотрят на тебя.
    Аль откажешь мне в ответе?
    Не видал ли где на свете
    Ты царевны молодой?
    Я жених ей". - "Братец мой,
    Отвечает месяц ясный, -
    Не видал я девы красной.
    На стороже я стою
    Только в очередь мою.
    Без меня царевна, видно,
    Пробежала". - "Как обидно!" -
    Королевич отвечал.
    Ясный месяц продолжал:
    "Погоди; об ней, быть может,
    Ветер знает. Он поможет.
    Ты к нему теперь ступай,
    Не печалься же, прощай".

    Елисей, не унывая,
    К ветру кинулся, взывая:
    "Ветер, ветер! Ты могуч,
    Ты гоняешь стаи туч,
    Ты волнуешь сине море,
    Всюду веешь на просторе,
    Не боишься никого,
    Кроме бога одного.
    Аль откажешь мне в ответе?
    Не видал ли где на свете
    Ты царевны молодой?
    Я жених ее". - "Постой, -
    Отвечает ветер буйный, -
    Там за речкой тихоструйной
    Есть высокая гора,
    В ней глубокая нора;
    В той норе, во тьме печальной,
    Гроб качается хрустальный
    На цепях между столбов.
    Не видать ничьих следов
    Вкруг того пустого места;
    В том гробу твоя невеста".

    Ветер дале побежал.
    Королевич зарыдал
    И пошел к пустому месту,
    На прекрасную невесту
    Посмотреть еще хоть раз.
    Вот идет; и поднялась
    Перед ним гора крутая;
    Вкруг нее страна пустая;
    Под горою темный вход.
    Он туда скорей идет.
    Перед ним, во мгле печальной,
    Гроб качается хрустальный,
    И в хрустальном гробе том
    Спит царевна вечным сном.
    И о гроб невесты милой
    Он ударился всей силой.
    Гроб разбился. Дева вдруг
    Ожила. Глядит вокруг
    Изумленными глазами,
    И, качаясь над цепями,
    Привздохнув, произнесла:
    "Как же долго я спала!"
    И встает она из гроба...
    Ах!.. и зарыдали оба.
    В руки он ее берет
    И на свет из тьмы несет,
    И, беседуя приятно,
    В путь пускаются обратно,
    И трубит уже молва:
    Дочка царская жива!

    Дома в ту пору без дела
    Злая мачеха сидела
    Перед зеркальцем своим
    И беседовала с ним.
    Говоря: "Я ль всех милее,
    Всех румяней и белее?"
    И услышала в ответ:
    "Ты прекрасна, слова нет,
    Но царевна все ж милее,
    Все румяней и белее".
    Злая мачеха, вскочив,
    Об пол зеркальце разбив,
    В двери прямо побежала
    И царевну повстречала.
    Тут ее тоска взяла,
    И царица умерла.
    Лишь ее похоронили,
    Свадьбу тотчас учинили,
    И с невестою своей
    Обвенчался Елисей;
    И никто с начала мира
    Не видал такого пира;
    Я там был, мед, пиво пил,
    Да усы лишь обмочил.

К-во Просмотров: 5442
Найти или скачать Сказка о мертвой царевне и о семи богатырях