Реферат: Конец самостоятельности Афин

Наступили мирные годы для Афин. Демосфен, по-видимому, отказался от решительной оппозиции Македонии; он действует иногда заодно с таким ее сторонником, как Демад. Но антагонизм с Эсхином продолжается; он разрешился процессом, в котором Эсхин выступил против Ктесифонта, после Херонейской битвы предложившего наградить Демосфена венком за его заслуги в деле укрепления Афин. По этому поводу Демосфен произнес свою знаменитую речь «О венке». Эсхин проиграл дело, должен был заплатить 1000 драхм штрафа, так как в его пользу не было и пятой части голосов, и навсегда покинул Афины.

Материальное благосостояние и положение финансов в Афинах за эти годы улучшилось. Важные заслуги тут принадлежат Ликургу, который в то время и был главным государственным деятелем в Афинах. Ликург происходил из старинного, знатного рода, отличался строгим образом жизни, честностью, но в то же время и суровым нравом: о его речах говорили, подобно тому, как о законах Драконта, что они написаны не чернилами, а кровью. В течение 12 лет (338—326 гг.) он заведовал финансами и упорядочил их; доходы он довел до 1200 талантов в год, увеличил при этом флот и т. д. Народное постановление, сделанное в честь Ликурга — уже после его смерти, так перечисляет его заслуги: «Ликург во время своей государственной деятельности установил много прекрасных законов отечеству и был казначеем государственных доходов в течение трех четырехлетий, распределил из государственных доходов 18 900 талантов, собрал на акрополе большое количество денег, приготовил украшение богине (Афине), статуи Победы из цельного золота, золотые и серебряные сосуды и золотые украшения 100 канефорам; будучи избран для заведования военными приготовлениями, собрал на акрополе множество оружия и 50 000 стрел, приготовил 400 годных к плаванию триер, одни починив, другие вновь выстроив; кроме того окончил постройку доков и морского арсенала, достроил театр Диониса, окончил панафинейский стадион, выстроил гимнасий в Ликее и многими другими сооружениями украсил город... Часто отдавая отчет в своей деятельности в свободном демократическом городе, он во все время остался неизобличенным и неподкупным. Итак, чтобы все знали, что народ при жизни высоко ценит людей, постановивших себе правилом верно служить демократии и свободе, и после смерти воздает им приснопамятную благодарность, — в добрый час да постановит народ: воздать хвалу Ликургу, сыну Ликофрона, из Бутад, за его доблесть и честность, воздвигнуть ему от имени народа медную статую на площади, кроме тех мест, где закон запрещает их ставить, дать содержание в Пританее старейшему в потомстве Ликурга на вечные времена, вырезать на каменных плитах все его постановления и поставить на акрополе».

Когда спартанский царь Агис поднялся было против Македонии, афиняне не примкнули к этому движению. Но в конце царствования Александра возникли осложнения. Казначей Александра, Гарпал, похитивший громадную сумму денег, набрав наемников, на тридцати кораблях явился к берегам Аттики, в надежде, что афиняне примут его к себе, как получившего уже право афинского гражданства, и воспользуются его средствами для восстания против Македонии. На этот раз афиняне, однако, не приняли Гарпала. Но когда он, оставив наемников и суда у Тенара, в Пелопоннесе, сам опять явился в Афины, ему дали там убежище. На требование выдачи Гарпала афиняне сначала ответили отказом, но затем арестовали его вместе с сокровищами. Но Гарпалу удалось вскоре бежать, а из его сокровищ оказалась целой лишь половина; остальное было расхищено или пошло на подкуп. Возник громкий и запутанный процесс. Расследовать дело поручено было ареопагу. В числе обвиняемых был привлечен и Демосфен, причем его обвинителем был прежний союзник — Гиперид, недовольный тем, что Демосфен раньше высказывался против того, чтобы воспользоваться деньгами и наемниками Гарпала для борьбы с Македонией. Демосфена присудили к 50 талантам штрафа, и так как он не в состоянии был уплатить, то его заключили в тюрьму, а затем он бежал из Афин. Дело Гарпала нарушило прежние отношения с Александром. Затем Александр потребовал, чтобы его признали богом, и только после некоторого колебания и оппозиции афиняне согласились присоединить его к сонму олимпийских богов, в качестве тринадцатого, и построить ему святилище, — характерная черта того времени, явно указывающая, что эпоха прежних демократических Афин миновала. Но еще более должен был взволновать афинян эдикт Александра (324 г.) о возвращении изгнанников на родину. Для самих изгнанников это была мера благодетельная, но она явилась актом самовластного распоряжения македонского царя, без согласия и участия того союзного синедриона, который заседал в Коринфе. Она прямо противоречила прежним постановлениям, сделанным при Филиппе. А главное — изгна