Статья: Власть и собственность

в) сохранение, отделенного от международного, внутреннего рынка с защитой его слабых структур от предсказуемого натиска слишком могущественных иностранных инвесторов;

г) контроль над ключевыми элементами финансовой политики и развитие административной ниши для разумной налоговой политики.

Нельзя не признать, что в этих рекомендациях было немало того, что можно было воспринять и использовать при проведении экономических реформ в России, особенно в части касающейся роли государства в создании новой экономики и соблюдения социального равенства.

Однако на практике многое получилось иначе. Победили сторонники осуществления “шоковой приватизации”, в результате которой произошло не только резкое расслоение, но и, по сути, ограбление общества, снижение экономической эффективности, падение производства по отношению к 1991 г. на десятки процентов, остановка сотен заводов. Разумеется, приватизация в значительной степени содействовала созданию в России рыночной экономики, ее включению в мировой рынок и др. В этом смысле она была неизбежной. Но ее социальная цена, как об этом неоднократно заявлял и Президент России, оказалась слишком высокой.

По расчетам Института народно-хозяйственного прогнозирования (ИНП) РАН показатель уровня дифференциации среднедушевых доходов 10% самых богатых и 10% самых бедных жителей России в 1996 г. равнялся 65. [c.194] Причем этот показатель подтверждается официальными статистическими данными Мосгорстата, согласно которым среднедушевые доходы 20% самых богатых москвичей – а это немногим более 1% жителей России – составили в декабре 1996 г. 14,2 млн неденоминированных рублей. Суммарные доходы этого 1% были равны 17% доходов всех жителей России. Они также превосходили почти в полтора раза совокупные доходы всех россиян, которые живут за чертой бедности (имеют доходы ниже прожиточного минимума) и составляют без малого половину населения страны12.

“Черный понедельник” 17 августа 1998 г. принес новый скачок цен и соответственно дальнейшее снижение жизненного уровня населения. В сентябре 1998 г. реальные денежные доходы жителей России составили 70,2% по сравнению с сентябрем 1997 г., а реальная заработная плата соответственно – 66,2%13.

Штрихи к портрету “шоковых приватизаторов”. Воспользуемся свидетельством о начале приватизации известного итальянского журналиста Дж. Кьеза, автора шести книг о России. Он писал: “Я вспоминаю, как зимой 1992 г. в Тольятти состоялось совещание, в котором участвовали так называемые красные директора и тогдашнее российское правительство в почти полном составе. Присутствовали и.о. премьера Егор Гайдар, министры Шохин, Нечаев, Авен и др. С либерализации цен не прошло и года, и правительство искало поддержки среди вчерашних советских промышленников... Там были все “красные директора”, по крайней мере наиболее крупных все еще государственных предприятий... Они сменяли друг друга у микрофона, а в президиуме сидели молодые, почти юные люди, только что покинувшие стены американских университетов, пропитанных рейгановско-тэтчеровским кредо, убежденные сторонники dergulation (уменьшения роли государства в регулировании экономики). И все зубры-директора говорили приблизительно одно и то же: мы поняли, что социализм умер. Мы знаем, что придется пожертвовать доброй частью наших производственных мощностей на алтарь конкуренции, эффективности и рынка. Но мы просим, мы умоляем вас учитывать два ключевых вопроса. Первое: за нами стоят миллионы семей, которых мы не можем бросить на произвол судьбы. Второе: многие из представленных здесь предприятий могут достаточно быстро стать конкурентоспособными на мировом рынке, лишь бы государство выработало инвестионную политику, направленную на их возрождение... [c.195]

Я помню, какая скука была написана на лицах молодых людей, сидящих в президиуме”14.

Подчеркнутая последняя фраза, равно как и все описание этого совещания, комментариев не требует.

Согласно последним данным, в России до 60% бывшей государственной собственности перешло к частным лицам. Разгосударствление собственности можно считать состоявшимся. Этого вполне достаточно, чтобы в стране появился тот “средний класс”, который на Западе составляет большинство населения, служит социальной базой гражданского общества, функционирования демократических институтов власти. Однако такой класс не возник, ибо подавляющая часть приватизированной государственной собственности оказалось в руках немногих новоявленных капиталистов, не говоря уже о ее криминальном характере в ряде отраслей хозяйства. Государственная собственность, созданная трудом многих поколений советских людей, попала в руки 2–3% населения15.

Бывший президент Инкомбанка В. Виноградов как-то сделал откровенное признание: “Мы знаем, кто бы ни был во главе этой страны – капиталист, молодые реформаторы, националист или социалист – в конце концов будет проведено расследование на тему: как происходил раздел этой собственности. Вопрос только в том, когда это произойдет – через два года или через двадцать лет. Вот в Корее (Южной) это произошло через 20 лет, но произошло”16.

Новым явлением в поведении отечественных капиталистов является их стремление участвовать в политике и особенно во власти. Это объясняется тем, что в России власть пока важнее собственности, власть является главным источником и охранителем богатства. Хотя, разумеется, существует и обратное воздействие: собственности – на характер политики власти.

Отношение россиян к приватизации. Обратимся к данным Центра социологических исследований МГУ по теме “Предвыборная ситуация в России в 1995 г.”. Избирателям был задан вопрос: “Что Вы думаете о процессе приватизации государственной собственности в России?”

(Отметим, что опрос был проведен 6–15 декабря 1995 г., опросили 3710 респондентов. Опрос был проведен в 66 субъектах РФ, пропорционально представляющих все регионы страны. В опросе участвовали жители 182 населенных пунктов, в том числе: в 30 областных, краевых и республиканских центрах было опрошено 1378 респондентов, в 36 малых и средних городах, поселках городского типа – 1229, в 116 сельских населенных пунктах – 1103 респондентов. Половозрастная структура респондентов в целом репрезентирует население Российской Федерации.) [c.196]

Вариант ответа	%
1	Приватизацию следует ускорить	4.7
2	Приватизацию следует продолжать в том же темпе ”	11,2
3	Приватизацию следует замедлить	11,4
4	Приватизацию следует остановить	22,3
5	Приватизацию следует повернуть обратно	16,1
6	Затрудняюсь ответить	33,7
7	Отказ	0,6

Как видно из этих данных, положительно оценили процесс приватизации лишь 15,9% респондентов (первые две позиции), отрицательно – 38,4% (4-я и 5-я позиции), т.е. количество тех, кто отвергает приватизацию, значительно превышает количество тех, кто ее принимает. Можно предположить, что среди тех, кто отвергает приватизацию, немало людей, которые отвергают не столько приватизацию, сколько “приватизацию – “приватизацию”.

Ответы на вопрос: “Поддерживаете ли Вы приватизацию крупных предприятий?” распределились следующим образом: “полностью” и “в целом” поддержали 19,9% респондентов; не поддержали “в целом” и были “полностью против” 54,8%; затруднились ответить 24,7% респондентов.

Но вот в отношении приватизации жилья картина другая. Ее “полностью” и “в целом” поддержали 64,7% респондентов. Не поддержали “в целом” и были “полностью против” 24,5%. Затруднились ответить 19,6% респондентов. Это свидетельствует о том, что сама идея частной собственности (в случае, если человек уверен в ее действительности, позволяющей ему сказать: это мой дом, это моя квартира) большинством россиян принята.

В 1997 г. был принят Федеральный закон “О приватизации государственного имущества и об основах приватизации муниципального имущества в Российской Федерации”, который устанавливает организационные и правовые основы преобразования отношений собственности в РФ посредством приватизации государственного и муниципального имущества