Сочинение А.П.Платонов. "Котлован".

    "Виртуозы-мастера, гениальные изобретатели и самозабвенные борцы за всеобщее счастье, в изображении которых Платонов не знал ни устали, ни повторов, пройдя сквозь огненные трубы своего вдохновения и его реализации, обнаруживают тщетность своих инициатив" (И.Борисова). Как правило, они жертвы своих собственных или чужих идей, погибающие в столкновении с неумолимой, искусственной псевдореальностью.
    Характерно, что в социальных утопиях Платонова функция "сокровенного" героя передана второстепенным или вовсе эпизодическим персонажам. И хотя они редко появляются в сюжетной канве повествования, их смысловая роль крайне велика. В большей мере такое наблюдение относится к роману "Чевенгур". С. Семенова, один из ведущих исследователей творчества Платонова, справедливо увидела в "Чевенгуре" "целый пласт персонажей, проходящих фоном в романе о неистовых преобразователях" и отстаивающих права "неотменимой действительности". Наиболее Значительные среди них, кроме Захара Павловича, кузнец Сотых и крестьянин по прозвищу Недоделанный. Оба они, являясь носителями народного сознания, трезво оценивают трагические события в стране и видят перспективу дальнейшего развития навязанного народу казарменного социализма. Недоделанный прозорливо предупреждает чужих, пришлых людей, одержимых идеей мгновенного социального переустройства, о страшных последствиях проводимой ими политики раскулачивания крестьян.
    В повести "Котлован" высокой смысловой нагрузкой отмечен эпизодический образ Ивана Крестинина. Сцена прощания старого крестьянина со своим хозяйством резко выделяется на фоне гротескного повествования своей реалистической выписанностью, усиливая трагичность звучания в повести темы коллективизации:
    "Старый пахарь Иван Семенович Крестинин целовал молодые деревья в своем саду и с корнем сокрушал их прочь из почвы, а его баба причитала над голыми ветками.
    — Не плачь, старуха, — говорил Крестинин. — Ты в колхозе мужиковской давалкой станешь. А деревья эти — моя плоть, и пускай она теперь мучается, ей же скучно обобществляться в плен".
    Обращает на себя внимание прием, использованный здесь автором для усиления идеологического смысла эпизода: в то время как главные персонажи повести наделены лишь фамилиями, герой, -появляющийся только ъ одной сцене, имеет фамилию, имя и отчество. Авторский умысел проявлен и в том, что имя Иван Крестинин созвучно словосочетанию Иван — крестьянский сын. Есть в "Котловане" и пророчества, близкие по смыслу чевенгурским. В сцене раскулачивания поражает смелостью реплика одного из крестьян.
    "— Ликвидировали?! — сказал он из снега. — Глядите, нынче меня нету, а завтра вас не будет. Так и выйдет, что в социализм придет один ваш главный человек!"
    В произведениях Платонова мастерски вскрыт механизм мифологизации сознания всех слоев общества, не только пролетариата, но и крестьянства. Писатель сочувствовал народу, попавшему в плен "искусственной идеи", видел в этом не вину его, а беду. Свою позицию он выразил словами кузнеца Сотых, который считал коммунистов хорошими людьми, но странными: "как будто ничего человек, а действует против простого народа". Платонов не видел злонамеренности в действиях коммунистов, уничтожавших крестьянство. Он понимал опасность идеологического микроба, поразившего податливую русскую почву, населенную народом, склонным к мечте о "грядущем царстве правды". Политический лозунг, обещающий через несколько лет райскую жизнь, заменил отринутого Бога, и лозунгу этому самозабвенно верили.
    В изображении платоновских героев нашли отражение многочисленные авторские интенции, порой скрытые от самого писателя. Тексты его произведений насыщены периодическими возвратами, пародийностью, повторяющимися приемами, лейтмотивами. В критике неоднократно указывалось на роль образа-символа дороги в художественной системе писателя. Почти все герои Платонова отправляются в путь искать "смысл существования". Характерно, что персонажи социальных утопий отчасти пародируют движение "сокровенных" героев. И Вощев, и Дванов бредут по дороге, приближаясь не к истине, а к смерти. "Одна открытая дорога", по которой отправился Вощев, ведет только в одно место — к котловану. Котлован в повести— овеществленная метафора строительства социализма, модель общественной структуры эпохи коллективизации, когда все силы были направлены на строительство "общего пролетарского дома", когда рабочие трудились до изнурения, забыв себя, а крестьяне, спасшиеся от голодной смерти, покидали родные места в поисках случайного заработка.
    Идея социализма, попытка создать искусственное общество уже умерла на развалинах бывшего СССР. Что лишний раз доказало правоту слов Платонова.