Сочинение Баллады «Людмила» и «Светлана»

    ...Здесь несчастье — лживый сон;
     Счастье — пробужденье.
     В. Жуковский

    Идея человечности, которую Василий Андреевич Жуковский пронес через всю жизнь, одухотворила и его лирику. Помня о неотвратимых утратах и ранах сердца, он поет взволнованно и даже патетически о любви к человеку.

    При мысли великой, что я человек.
    Всегда возвышаюсь душою.

    Личность, по мысли Василия Андреевича, должна быть ежеминутно готова к участию и состраданию, потому что— “все в жизни к великому средство...” Гуманность окрыляет человека и поднимает его над низменным и прозаически тусклым существованием, ободряя его и помогая преодолеть жестокие удары судьбы. Многие стихотворения Жуковского увлекают читателя в волнующий мир, прекрасное “далеко”:

    Иль Предчувствие сходило
     К нам во образе твоем
    И понятно говорило
     О небесном, о святом?
    Часто в жизни так бывало:
    Кто-то светлый к нам летит,
    Подымает покрывало
    И в далекое манит.

    Рядом с лирическими жанрами — элегией, посланием, песней и романсом — живет в творчестве поэта баллада.
    Баллады Жуковского — это “театр страстей”, где до предела напряжены ситуации, где фантастика непосредственно вмешивается в судьбы персонажей, где чувства и настроения героев изменчивы, а поступки непредсказуемы. Людмила, героиня одноименной баллады, решается на бунт и защищает свою любовь, но неумолимый рок карает ослушницу:

    Расступись, моя могила;
    Гроб, откройся, полно жить;
    Дважды сердцу не любить.

    На стороне героини, преданной жениху, сила чувства и жажда счастья, однако судьба уготовила ей гибель:

    О Людмила, грех роптанье;
    Скорбь — создателя посланье;
     Зла создатель не творит;
     Мертвых стон не воскресит.

    Но эта смерть воспринимается и самой героиней, и читателями как освобождение от земных страданий, воссоединение душ любящих, которых на земле разлучил рок. Воспринимается это все, скорее, как сказка, нежели трагедия.

    Тихий, страшный хор завыл:
     “Смертный ропот безрассуден;
     Царь всевышний правосуден;
    Твой услышал стон творец;
    Час твой бил, настал конец”.

    Героиня другой одноименной баллады, Светлана, до смерти напугана страшным сном, но рок ее пощадил. В непонятной и вихревой атмосфере “метели и вьюги” героев охватывает душевное смятение, противоречивые переживания:

    “Как могу, подружки, петь?
    Милый друг далеко;
    Мне судьбина умереть
    В грусти одинокой...”

    Герои его произведений стремятся убежать от преследующей их судьбы, противятся карающему их несправедливому року.

    Два прибора на столе.
    “Загадай, Светлана;
    В чистом зеркале стекле
    В полночь, без обмана
    Ты узнаешь жребий свой:
    Стукнет в двери милый твой
    Легкою рукою...”

    За всем этим Жуковскому видится непримиримое противоречие и противостояние вспыхнувшего чувства — общественным устоям, новой личной морали — омертвевшим этическим догмам. В его балладах осуждается корысть, низменные страсти, индивидуализм и эгоизм и воспевается невинность, чистота и душевная щедрость.

    “Я с тобой, моя краса;
     Укротились небеса;
    Твой услышав ропот!”
    Оглянулась... милый к ней
    Простирает руки.
    “Радость, свет моих очей,
    Нет для нас разлуки...”

    Автор убежден, что всем воздается по заслугам — это общий мудрый закон бытия, управляющий миром. Поэтому верная и любящая Светлана награждается встречей с любимым.

    О! не знай сих страшных снов
    Ты, моя Светлана...
    Будь, Создатель, ей покров!
    Ни печали рана,
    Ни минутной грусти тень
    К ней да не коснется...
    Будь вся жизнь ее светла.
    Будь веселость, как была,
    Дней ее подруга.

    Наперекор жестокому веку, Жуковский в балладах строит свою особую Вселенную, где все совершается по справедливости, как в сказке. По желанию автора соединяются и расстаются влюбленные, страшное превращается в смешное, наказываются виновные — во всем царит принцип высокой человечности.

    Отворяйся ж,
    Божий храм;
    Вы летите к небесам,
    Верные обеты;
    Соберитесь, стар и млад;
    Сдвинув звонки чаши, в лад
    Пойте: многи леты

    Черпая сюжеты баллад в народном эпосе, там же, в народной морали он находит свой гуманизм. Для поэта важна была не столько русская основа его произведений, сколько национальное мировосприятие.
    Яркое начало баллады “Светлана” стало не просто данью “лубочной” России, а опорой на национальные традиции.

    Раз в крещенский вечерок
     Девушки гадали:
    „За ворота башмачок.
    Сняв с ноги, бросали;
    Снег пололи; под окном
    Слушали; кормили
     Счетным курицу зерном;
    Ярый воск топили...

    Современные же читательницы воспринимают эти строки почти как “руководство к действию”.
    Жуковский работает не только над “русскими”, но и над античными и средневековыми сюжетами баллад. При этом он стремится отыскать национальное, характерное в самом складе мышления героев и в общей атмосфере действия, не касаясь внешних примет эпохи, отвлекаясь от экзотики и декоративного фона.
    Баллады Василия Андреевича познакомили Россию с европейскими народными преданиями. Поэт ввел в национальное художественное сознание множество неизвестных русскому читателю произведений. Это была большая работа, которая расширяла идейный и художественный кругозор русского общества, придавая нашей литературе еще не обжитый ею художественный мир.

    Пал великий Ахиллес!
    Машут фурии змиями.
    Боги мчатся к небесам...
    И карающий громами
    Грозно смотрит на Пергам.