Сочинение Индейские языки
Индейские языки семьи на-дене, объединяющей языки тлинкит и хайда на Аляске и атапаскские языки, упомянутые выше, а также вакашские языки, распространенные на острове Ванкувер и соседнем участке Тихоокеанского побережья Канады, давно привлекали внимание лингвистов. А обычаи и культура народов, говорящих на этих языках, не менее тщательно изучались этнографами. Ведь именно среди этих жителей Нового Света, занимающих крайний северо-западный угол Америки и север Тихоокеанского побережья Америки, ученые пытаются отыскать древние связи с народами и языками Старого Света.
По мнению Свадеша, семья на-дене, вакашские и язык племени кутене, живущего ныне в глубине Скалистых гор, в верховьях реки Колумбия, связаны древним родством с языками сверхсемьи макрохока, а та, в свою очередь, с остальными языками Америки (точнее, с остальными четырьмя сверхсемьями Нового Света). Но еще ближе они стоят к многочисленным языкам Старого Света. И поэтому их, по мнению Свадеша, следует включить в иную сверхсемью, объединяющую языки Америки, Азии, Европы, Австралии, Океании, которой можно условно дать название «трансконтинентальной».
В эту сверхсемью Свадеш включил почти все борейскке языки, за исключением индоевропейских и семитохамитских. Кроме того, в нее вошли кавказские языки и палеоевразий-ские «островки» (баски, кеты, буриши), языки нивхов и айнов, а также китайско-тибетская и австрическая семьи. В языках последней Свадеш находит связи с австралийскими и папуасскими, которые он объединяет в одну макро-австралийскую сверхсемью. Через дравидийские и картвельские языки наводится и другой мост, в Африку: они связываются с семитохамитскими, а те — с двумя большими семьями зинджских языков. От них, в свою очередь, мост перекинут к палеоафриканским языкам бушменов и готтентотов. Через язык басков и уральские трансконтинентальная сверхсемья связывается с индоевропейской.
Таким образом, может показаться, что Свадеш нашел ключ к тайнам единого происхождения всех языков мира. Ключ этот, как это выглядит на первый взгляд, лежит в методе «цепочек».
Увы, это не так. В действительности секрет «цепочек» Мориса Свадеша довольно прост. Как найти, например, цепочку, связывающую монгольские и тунгусо-маньчжурские языки с китайским? Очень просто — через корейцев и японцев. Свадеш не интересовался детальным исследованием этимологии (происхождения) отдельных слов, которые он использовал для сравнения. Поэтому, рассуждая о родственных связях корейского языка (или японского языка), он брал как исконные слова (в корейском и японском — это слова алтайского, т. е. ностратического происхождения), так и слова, проникшие из китайского. В своей статье «Лингвистические связи Америки и Евразии» он берет, например, корейское слово сим — «сердце» и японское синдзо — «сердце». Оба эти слова происходят из древнекитайского сим («сердце»). Он считает, что в корейском, японском есть слова, общие с тунгусо-маньчжурскими и монгольскими языками, а значит, корейский и японский родственны монгольским и тунгусо-маньчжурским (это верно). А с другой стороны, есть в корейском и японском слова, общие с китайским, а следовательно, корейцы и японцы якобы родственны по языку китайцам (а вот это-то и неверно). Дальше из неправильной посылки следует, по законам логики, неправильный вывод. Если язык А родствен языку Б, а язык Б родствен языку В, то языки А и В тоже родственны. Получается, будто монгольский и тунгусо-маньчжурский родственны китайскому.
Можно предложить и другие, отличные от «цепочек Свадеша», варианты объединения всех языков планеты в несколько сверхсемей и даже в одну сверхсверхсемью. Но все они несерьезны, какими бы увлекательными ни казались.
Когда мы углубляемся в праисторию, надо оперировать с праязыками семей, а не просто с отдельными современными языками, сравнивать древнейшие формы одного языка с подобными же корнями другого. В этом отношении ностратическая гипотеза выигрывает по сравнению с другими гипотезами «макрородства» языков. Поиски продолжаются.
Для всех лингвистов мира несомненно существование индоевропейской, уральской, тюркской, монгольской, тунгусо-маньчжурской, дравидийской, чукото-камчатской, картвельской, семитохамитской (афразийской) семей. Ностратическая гипотеза приводит веские доказательства в пользу того, что все эти семьи восходят к общему источнику (существовавшему во времена конца палеолита и начала среднекаменного века, мезолита, т. е. 11—13 тысяч лет назад). «Ностратическими», согласно этой гипотезе, являются и юкагирский, эламский, корейский, японский языки, которые не входят в состав какой-либо семьи языков. Возможно, такими же языками являются хурритский, урартский и эскимосо-алеутские языки, но их принадлежность к ностратической макросемье стоит под большим знаком вопроса.
Не так давно Отто Садовский, лингвист из Лос-Анджелеса, и молодой эстонский языковед Тийт Вийтсо сделали попытку связать с борейской сверхсемьей языков так называемые калифорнийско-пенутианские языки индейцев на Западе США. Попытка Мориса Свадеша перекинуть мост между языками Старого и Нового Света опиралась,, главным образом, на черты сходства между языками семьи на-дене (тлинкит, хайда, атапасские) с китайско-тибетскими и между вакашскими языками в Америке и с теми языками Старого Света, которые называют ностратическими, или борейскими. И, быть может, в будущем окажется, что океан борейских языков не только залил пространства Евразии и Северной половины Африки, но и проник в Новый Свет.
На огромном пространстве Евразии, ныне занятом носителями ностратических языков, есть много изолированных языков, древних и современных, родство между которыми не доказано, несмотря на множество гипотез. Это язык басков в Пиренеях; вымершие «иберийские» языки Испании и Португалии; аквитанский и Лигурийский на Средиземноморском побережье Италии и Франции; пиктский в Шотландии; минойский на Крите; хаттский в Малой Азии. На Кавказе мы находим живые языки: абхазо-адыгские и нахско-дагестанские; в горах Гиндукуша — язык бурушаски; в Двуречье — давным-давно исчезнувший язык шумеров; в низовьях Енисея — кетский язык (последний остаток былых «енисейских» языков, распространенных прежде на большой территории. Связаны ли между собой все или некоторые из перечисленных языков, мы не знаем.
Возможно, особую сверхсемью — австрическую (подобную ностратической) образуют австронезийские, тайские и австроазиатские языки. Помимо них, на территории Восточной и Центральной Азии широко распространена китайско-тибетская семья языков. В Австралии аборигены говорят на языках одной большой семьи. Родство многочисленных языков Новой Гвинеи между собой не доказано. Неизвестно, родственны ли они «неавстронезийским» языкам Индонезии и Меланезии, а также исчезнувшему тасманийскому и андаманским языкам. Языки тропической Африки разделяются, согласно Гринбергу, на три сверхсемьи: нило-сахарскую, конго-кордофанскую и палеоафриканскую.Наконец, полной загадкой являются языки индейцев Америки. Мы рассказывали о классификации, предложенной Морисом Свадешем. Однако обнаружилось, что в ней есть немало неточностей и даже прямых ошибок. Последние исследования американских ученых заставляют пересмотреть схему Свадеша. Среди важнейших языковых семей и макросемей (или сверхсемей), выделяемых в работах таких известных ученых, как Дж. Гринберг, Лонгейкр, Кребер, можно назвать семью на-дене (атапасские и другие языки), семью алгонкино-ритванскую, хока-сиу, юто-ацтекскую, отомангскую, пенутианскую. Эти языки распространены в Северной и Центральной Америке. В Южной Америке выделяют андо-экваториальную сверхсемью (куда входят языки кечуа, гуарани, аймара и многие другие), же-панокарибскую, чибчанскую сверхсемью и ряд других. Однако и эта классификация не окончательная.
Совершенно неизвестно и по сей день, как и каким образом соотносятся языки индейцев Америки с языками Старого Света. Хотя попыток показать их родство много (ведь Новый Свет, вне всякого сомнения, заселялся из Азии!), все они пока малоубедительны. Очень мало фактов пока что и в пользу гипотез, предполагающих связь некоторых языков Америки с ностратической, или борейской, сверхсемьей.
И совсем мало доказательств имеют гипотезы (а их было выдвинуто немало!), пытающиеся восстановить некий праязык всего человечества, заглянуть в те далекие времена, когда языки людей только-только начинали складываться. Наша сегодняшняя «археология» языка позволяет проникать лишь очень недалеко в глубины праистории — на 10—13 тысяч лет. Но ведь это очень короткий отрезок времени по сравнению с тем, сколько существует род людской. И по мере того как мы углубляемся в праисторию, гипотезы становятся все более и более спорными, бездоказательными.