Сочинение Жизнь Человека - Изложение с элементами рецензии на пьесу Андреева «Жизнь человека»
Андреев "Жизнь Человека" - сочинение "Изложение с элементами рецензии на пьесу Андреева «Жизнь человека»"
Осенью 1906 года Андреев написал пьесу «Жизнь человека», вызвавшую бурные отклики. В большинстве случаев отзывы были отрицательны. Писателя единодушно обвиняли в пессимизме, для чего были основания, ибо концепция человека и его судьбы в пьесе откровенно пессимистична. В драме прослежена жизнь человека с момента его рождения до последнего вздоха, жизнь человека вообще. Здесь доведено до предела умышленное уклонение от индивидуализации характера, стремление к предельной обобщенности. Никто из действующих лиц не назван по имени, каждый из них — человек вообще и представляет интерес лишь постольку, поскольку имеет какое-то отношение, к основному персонажу — Человеку, в котором угадываются некоторые конкретные черты: он талантливый архитектор, он красив, честен, горд и независим. Однако эта конкретность тонет в общих характеристиках и суждениях.
Через всю пьесу настойчиво проводится мысль: кто бы ты ни был — бедный ли, богатый, обыкновенных способностей или талантливый,— судьба твоя предопределена уже в момент твоего рождения — ты неизбежно умрешь. Эту мысль в прямой форме выражает фантастический образ — Некто в сером. Изображение человека в сочетании реального с фантастическим, бытовых картин с условными дало основание некоторым критикам, в том числе А. Блоку, определить метод Андреева как «фантастический реализм». Сам же драматург писал: «Взял я для пьесы совершенно новую форму — ни реализм, ни символизм, ни романтика — а что, не знаю». Поиски «удобных и свободных форм» привели Андреева к разрыву с реализмом, к созданию декадентской пьесы, хотя сам он упорно сопротивлялся отходу от реализма, называя пьесу то неореалистической, то «самой реалистичной, лишь стилизованной».
Л. Андреев пытался представить героя пьесы активным, его Человек бросает гордый вызов тому, кого автор назвал Некто в сером, он и умирает не покорившись. В. Вересаев привел в своих воспоминаниях беседу Андреева с актером, исполнявшим роль Человека: «Так вы играете «человека» большим, могучим, не сдающимся перед роком? — спрашивал писатель.— Вот! Вот именно так и надо его играть! А то все обо мне говорят: пессимист!»’.
Но, как это часто можно было наблюдать у Андреева, его субъективные стремления разошлись с объективным звучанием пьесы, ибо деятелем, борцом его Человек не вышел. Фатум, рок настолько подчинили его себе, что выкрики умирающего выглядят и беспомощными и смешными. Андреевский Человек, «ограниченный зрением… никогда не будет видеть следующей ступени, на которую уже поднимается нетвердая нога его; ограниченный знанием… никогда не будет знать, что несет ему грядущий день…» — так вещает в прологе Некто в сером.
Создать образ борца, решить проблему смысла жизни Андрееву не позволил его крайний субъективизм, узость общественных взглядов. Это дало себя знать и в пьесе «Царь-Голод» (1908). Здесь в привычной для Андреева аллегорической форме передана острота борьбы между сытыми и голодными. Сюжет строится на очень резком контрасте, приемы изображения доведены до крайней условности, схематизма и прямолинейности, характерных для театра марионеток. В пьесе изображен бунт людей, на который их толкает могучий властелин — Царь-Голод. Этот символ в литературе не нов,— стоит вспомнить некрасовскую «Железную дорогу» или революционную брошюру народовольца А. Н. Баха «Царь-Голод» (1883). Однако в пьесе Андреева он осмыслен с анархических и мистических позиций.
В пьесе есть очень сильные места, особенно третья картина — «Суд над голодными», в которой дана острая сатира на суд. Однако общий тон пьесы пессимистичен, в ней дано, как писал Луначарский, «упрощенное, мрачное, почти клеветническое изображение рабочего класса». Андреев резко возражал Луначарскому, сурово осудившему пьесу, называл его критику «стрельбой по своим», и это опять же свидетельствовало о разладе между замыслом пьесы и её объективным звучанием. Л. Андреев искренне стремился служить демократии и даже революции, но реализовать свои побуждения в художественных образах он не смог.