Сочинение Какую роль играют образы Наполеона и Кутузова в раскрытии философского содержания романа "Война и мир"
Пьянея славой неизменной,
Ты шёл сквозь мир, круша, дробя...
И стало, наконец, вселенной
Невмоготу носить тебя.
В.Я.Брюсов
В романе «Война и мир» Толстой ставит философский вопрос: что такое великий человек? — и формулирует свой ответ так: нет величия там, где нет простоты, добра и правды. Образы Наполеона и Кутузова наиболее ярко иллюстрируют авторское понимание великого человека.
В Наполеоне писатель постоянно подчёркивает выдающиеся актёрские способности, то есть отсутствие простоты. Очень показательна в этом смысле сцена, когда император накануне Бородинского сражения рассматривает портрет сына (3, 2, XXVI). Толстой показывает, что Наполеон озабочен тем, как он будет выглядеть в глазах окружающих, и решает про себя, какое выражение должно придать собственному лицу. После некоторого колебания Наполеон выбирает, как самое подходящее, выражение умиления и с этим выражением на лице входит в то отделение палатки, где курьер императрицы Боссе устанавливает портрет. В этот момент происходит непредвиденный сбой в трогательной сцене встречи любящего родителя с портретом сына: портрет не успели установить. Тогда Наполеон отворачивается к какому-то придворному и заводит с ним разговор, чтобы дать время для приготовления портрета. А когда курьер театральным жестом срывает с картины покрывало, лицо Наполеона снова получает нужное выражение, и все окружающие запоминают умиление, с которым великий человек смотрит на портрет своего маленького сына, играющего земным шаром, как шариком для бильбоке. Прекрасное актёрское чутьё спасает Наполеона во многих ситуациях, когда, по его же собственным словам, от великого до смешного только один шаг. С этим наполеоновским афоризмом согласен и Толстой, рисующий сцену, как император стоит на Поклонной горе и ждёт бояр с ключами от Москвы (3, 3, XIX). Ожидание явно затянулось, а свита за спиной императора уже шепчет, что бояр в Москве не могут найти. Сказать об этом Наполеону никто не решается, да он и сам чувствует, что торжественная сцена, которую он хотел разыграть здесь, превращается в комедию. Он садится в карету и незаметно въезжает в Москву.
В образе Кутузова Толстой, наоборот, подчёркивает естественность, простоту. В разгар Аустерлицкого сражения Кутузов плачет, наблюдая, как русские солдаты толпами бегут с поля боя (1,3, XVI). В этот критический момент его видит князь Андрей, но Кутузов не боится показаться слабым. В сцене молебна накануне Бородинского сражения (3,2, XXI) фельдмаршал ведёт себя очень естественно: он с трудом становится на колени перед святыней, крестится, а потом, кряхтя и тяжело дыша, несколько минут не может встать, потому что старый и толстый. Но ему и в голову не приходит стесняться своей старческой немощи. Чопорный немецкий офицер, стоящий тут же (для поддержания боевого духа русских!), только подчёркивает простоту поведения Кутузова.
Толстой не видит в поведении Наполеона доброты. Например, император гордится теми своими привычками, которым противится природа нормального человека. Здесь имеется в виду интерес Наполеона к рассматриванию убитых на поле боя после очередной победы французской армии. Этот интерес к трупам, по мнению автора, неестествен, но Наполеон в своём нездоровом любопытстве видит величие собственного духа. Умирающий князь Андрей, наблюдая императора как раз во время такого осмотра поля боя, увидел перед собой не великого человека, а мелкого самодовольного эгоиста, играющего роль великого человека. Теперь Наполеон теряет для князя Андрея ореол героя и становится ничтожным по сравнению с небом Аустерлица, с правдой жизни, которая открылась Болконскому на грани жизни и смерти: «Ему так ничтожны казались в эту минуту все интересы, занимавшие Наполеона, так мелочен казался ему сам герой его, с этим мелким тщеславием и радостью победы, в сравнении с этим высоким, справедливым и добрым небом, которое он видел и понял ...»(1,3, XIX).
Кутузов изображается Толстым как мудрый и поэтому добрый (но не добренький) человек. Совет в Филях генерал Бенигсен, ганноверец на русской службе, открыл вопросом: «Оставить ли без боя священную и древнюю столицу России или защищать её?» (3,3, IV). Вопрос поставлен так, что, скорее всего, последует ответ, которого и добивался граф Бенигсен от молодых русских генералов: умрём, но не сдадим неприятелю Москвы. Однако патриотизм Бенигсена объясняется интригой, которую он затеял против Кутузова: если защита Москвы пройдёт удачно, приписать успех себе; если неудачно, свалить вину на Кутузова; если его, Бенигсена, предложение не будет принято, снять с себя ответственность за оставление Москвы (3, 3, III). Все генералы на совете горячатся, внося свои предложения по спасению Москвы, и только Кутузов невозмутимо (даже сонно) наблюдает эту перепалку и не поддаётся на провокацию Бенигсена, прикрытую патриотической фразой. Наконец, не вступая в бесплодные споры, он произносит: «...властью, вручённой мне моим государем и отечеством, я — приказываю отступление» (3,3, IV). Кутузову, а не Бенигсену сочувствует крестьянская девочка Малаша, которая наблюдает военный совет, спрятавшись на печке. Она не понимает смысла происходящего, но чувствует, что «дедушка» Кутузов прав в споре с «длиннополым» Бенигсеном.
Князь Андрей уважает Кутузова за отзывчивость и справедливость. Эти качества фельдмаршала проявились во время их последней встречи летом 1812года. Кутузов нашёл простые слова сочувствия, когда заговорил о недавней смерти старого князя Болконского и о своём уважении к сыну. Князь Андрей отказался перейти служить из полка в штаб, и Кутузов согласился с этим решением: «"Жалею, ты бы мне нужен был; но ты прав, ты прав. Нам не сюда люди нужны. Советчиков всегда много, а людей нет. (...) Я тебя с Аустерлица помню... Помню, помню, с знаменем помню", — сказал Кутузов, и радостная краска бросилась в лицо князя Андрея при этом воспоминании» (3, 2, XVI).
Яркой сценой для характеристики Кутузова является его приезд в полк в конце романа. Солдаты демонстрируют ему трофейные французские знамёна и пленных — жалких и обмороженных. Фельдмаршал произносит свои знаменитые слова, обращённые к русским солдатам: «Вам трудно, да всё же вы дома; а они до чего дошли. Хуже нищих последних. Пока они были сильны, мы их не жалели, а теперь и пожалеть можно. Тоже и они люди» (4, 4, VI). После этой короткой речи все русские заулыбались, потому что Кутузов высказал чувства, которые они носили в душе, но не умели так просто и верно сформулировать. А Наполеон на Аустерлицком поле считает трупы французских и вражеских солдат и радуется, что на одного убитого француза приходится несколько чужих мертвецов. Сражение он сравнивает с шахматной игрой (3, 2, XXIX), люди для него — шахматные фигуры, которые полководец переставляет по своему желанию и замыслу. Князь Андрей и автор оспаривают такой взгляд на войну (3, 2, XXV).
Наполеон, по мнению Толстого, никогда не понимал правды. Эта мысль выражена в описании французского императора во время Бородинского боя. Наполеон демонстрирует бурную деятельность и самоуверенно думает, что он управляет людьми и событиями, то есть творит историю. В этом заблуждении он похож на ребёнка, который уверен, что управляет каретой при помощи тесёмочек, пришитых к передней стенке кареты (4, 1, XI). На самом деле, по Толстому, Наполеон только орудие истории. Эта истина один раз открылась ему, когда он, усталый и испуганный, проехал по краю Бородинского поля, возвращаясь в ставку. Он, видавший виды полководец, ужаснулся количеству трупов на небольшом пространстве. И вдруг в его голову, как пишет Толстой, закралась мысль об ошибочности всей его жизни, связанной с непрерывными войнами. Он ужаснулся, ибо ему открылась правда. Но эта страшная для Наполеона мысль быстро исчезла, и он опять поверил в свою непогрешимость, в своё величие. Так «никогда, до конца жизни своей, не мог понимать он ни добра, ни красоты, ни истины, ни значения своих поступков, которые были слишком противоположны добру и правде, слишком далеки от всего человеческого для того, чтобы он мог понимать их значение» (3, 2, XXXVIII).
Кутузов в романе Толстого, в отличие от Наполеона, очень хорошо понимает, с одной стороны, что ни один человек не может изменить историю. Мудрый исторический деятель, Кутузов не вмешивается в ход истории, но всё ставит на своё место, ничему полезному не мешает и ничего вредного не допускает (3, 2, XVI). С другой стороны, генерал Кутузов понимает, что война — это трагическое событие в жизни народа. Поэтому перед Аустерлицем он одёргивает императора Александра, напоминая ему, что война — это не парад на Царицыном Лугу. А когда зимой 1813 года русские войска выходят к польской границе, он пишет императору донесение, что Отечественная война кончилась, а следовательно, воевать дальше нет достаточных оснований.
Кутузов показан в Наполеоновских войнах 1805-1807 годов, упоминается его участие в русско-турецкой войне (1806-1812), но безусловно великим историческим деятелем он становится именно в войне 1812 года, когда понял идею Отечественной войны (освободить русскую землю от вражеского нашествия) и получил доверие от народа и армии. Кутузов — человек, который, согласно философским взглядам Толстого, как никто другой, смог «угадать так верно значение народного смысла события, что ни разу во всю свою деятельность не изменил ему... Источник этой необычайной силы прозрения в смысл совершающихся явлений лежал в том народном чувстве, которое он носил в себе во всей чистоте и силе его» (4, 4, V). В романе Кутузов отказывается от личной славы, которая всегда руководит действиями императора Наполеона и «наполеончиков» (штабных офицеров русской армии), и всю свою деятельность посвящает главной цели — изгнанию французов из России.
Итак, образы Наполеона и Кутузова позволяют автору выразить собственный взгляд на историю и великого исторического деятеля.
Наполеон, по мнению писателя, наглый, жестокий завоеватель, деятельность которого не может быть оправдана ни целями истории, ни интересами Франции. Все его поступки противоречат нравственному идеалу человечества — добру, простоте, правде. Если Кутузов воплощает в романе народную мудрость, то Наполеон — крайний индивидуализм. Если Кутузов правильно понимает законы истории и подчиняется им, то Наполеон хочет управлять событиями по своей воле и тем самым обрекает себя и свой народ на неминуемое поражение. Таким образом, Толстой отказывает Наполеону в величии, ибо великим его объявили французы (из патриотических соображений) и немцы (для оправдания своих военных поражений: ведь проиграть войну гению не обидно). Русские кровью и многочисленными жертвами заплатили за право не считать Наполеона великим (4, 1, VIII).
Кутузов, по убеждению Толстого, великий человек: его слава неразрывна с победоносной славой России. При этом, развенчивая Наполеона как полководца, писатель волей-неволей умаляет историческое значение деятельности Кутузова и русской армии в разгроме наполеоновской Франции. Рассуждения писателя, конечно, заслуживают серьёзного внимания и уважения, однако многие историки не согласятся с ними. Толстой, например, пишет, что Кутузов не хотел войны за границей (4, 4, V), но исторические документы свидетельствуют о другом. Находясь в начале 1813 года в Польше, Кутузов уже обдумывал заграничный поход русской армии, так как понимал, что только после взятия Парижа можно добиться прочного мира в Европе.
Французы считают своего императора великим человеком даже не за его военные победы (хотя за них тоже), но за его гражданские реформы. Эти государственные реформы были настолько удачны, что судебная, административная, образовательная системы, созданные ещё в эпоху Наполеона и при его личном участии, функционируют во Франции до сих пор. Толстой не обсуждает в романе этой стороны деятельности Наполеона потому, вероятно, что гражданские законы Франции не имеют серьёзного значения для России, зато русских непосредственным образом затронула военная деятельность Наполеона: в Россию Наполеон пришёл с пятисоттысячной армией как агрессор. В романе автор показывает, что самодовольный и высокомерный император превращается в трусливого беглеца, растерявшего всё своё величие, когда сталкивается с народом, поднявшимся на защиту своей независимости.