Сочинение Классика и современность в литературе

    Вся наша жизнь – это сочетание традиций (опыта, накопленного поколениями предков) и новаторства, то есть современности. Мне кажется, эта формула – «классика и современность» - царствует во всех сферах человеческой жизни. В каждой из них она раскрывается по-разному, но, в любом случае, эта «формула» позволяет двигаться вперед, не отрываясь от корней, не теряя опыта прошлых поколений.
    Наглядным примером тому является литература. Юрий Лотман, один из самых авторитетных современных литературоведов, считает, что поэзия, например, по своей сути, это сочетание «ожидаемого» и «неожиданного», то есть традиций и новаторства. Настоящая поэзия при этом (как, впрочем, и вся настоящая литература) всегда идет вперед, не останавливаясь на достигнутом, постоянно предлагает читателю что-то новое, нетрадиционное.
    И здесь самое время задуматься, а что же такое новаторство? Лотман считает, что оно «не всегда в изобретении нового. Новаторство - значимое отношение к традиции, одновременно восстановление памяти о ней и несовпадение с нею». То есть классика и современность в литературе тесно связаны, они не могут существовать друг без друга. Современность – это всегда опора на классику, ее принятие и творческое переосмысление или ее неприятие и предложение «своих вариантов», но опять же с опорой на классику (ведь чтобы что-то отрицать, надо это что-то хорошо знать).
    В качестве примера можно привести лирику Афанасия Фета. Не отходя от классических (идущих еще из античности) образцов, этот поэт предлагает свой взгляд, свой подход, ставший предвестником целого направления в искусстве - импрессионизма:
    Еще весны душистой нега
    К нам не успела низойти,
    Еще овраги полны снега,
    Еще зарей гремит телега
    На замороженном пути.

    Едва лишь в полдень солнце греет,
    Краснеет липа в высоте,
    Сквозя, березник чуть желтеет,
    И соловей еще не смеет
    Запеть в смородинном кусте.

    Но возрожденья весть живая
    Уж есть в пролетных журавлях,
    И, их глазами провожая,
    Стоит красавица степная
    С румянцем сизым на щеках.
    («Еще весны душистой нега…»)
    Мы видим здесь традиционную трактовку весны как поры возрождения и обновления, традиционные образы («овраги полны снега», теплое полуденное солнце, пролетные журавли, «красавица степная»). Но, наряду с этим, Фет находит свои образы и ассоциации, которые становятся новаторскими: «Краснеет липа в высоте, Сквозя, березник чуть желтеет…». Поэт передает полутона и полукраски, едва уловимые, возможно, мимолетные. Но именно они во многом и передают прелесть русской ранней весны.
    Интересно, что в русской прозе и драматургии предтечами импрессионизма стали Чехов и Бунин. Проза И.А. Бунина с ее подробной детализацией, умением передать самые тонкие психологическое состояние героев, атмосферу времени и эпохи, стала образцом импрессионистической и «живописной» литературы (вспомним его «Легкое дыхание», «Чистый понедельник» да и весь цикл «Темные аллеи»).
    Драмы же А.П. Чехова с их «подводными течениями», подтекстами, репликами «невпопад», пародийными двойниками главных героев предупредили, в какой-то степени, и возникновение пьес абсурда. Важно подчеркнуть, что произведения этих писателей создавались с опорой на классику, развивая традиционные каноны и законы.
    Ярким образцом новаторской драмы явилась комедия Н.В. Гоголя «Ревизор». Взяв за основу классическую драму, писатель изменил ее, подчинив своим художественным задачам. Так, «Ревизор» явился первой общественной комедией, в основу которой было положено осмеяние общественных нравов. Кроме того, в противовес традиционной комедии, у Гоголя не было ни одного положительного героя, а в структуру своего произведения он заложил не только комический конфликт, но и драматический и даже трагический. Новаторством стала и «немая сцена» в финале произведения, дающая возможность различного толкования концовки «Ревизора».
    Таким образом, классика и современность в литературе соседствуют друг с другом, дополняют друг друга, не могут существовать один без другого. Традиции - это всегда основа, на базе которой (принимая или отвергая ее) строится что-то новое, то, что обеспечивает прогресс искусства слова, его дальнейшее развитие.