Сочинение Образ лишнего человека в творчестве М. Ю. Лермонтова и А. С. Пушкина
...современный человек
Изображен довольно верно
С его безнравственной душой,
Себялюбивый и сухой...
С его озлобленным умом,
Кипящим в действии пустом.
Для всех он кажется чужим.
А. С. Пушкин
В 1850 году появилась повесть И. С. Тургенева «Дневник лишнего человека», и с тех пор определение «лишний человек» стали относить к литературным героям первой половины XIX века, прежде всего к Е. Онегину и Г. Печорину. В гениальной поэме Н. А. Некрасова «Рыцарь на час» читаем:
Суждены нам благие порывы,
Но совершить ничего не дано.
Это тоже о них, людях, ставших лишними в родной стране. «Умными ненужностями русской жизни» назвал их А. И. Герцен. Эта блестящая характеристика кажется противоречивой: если умные, то почему ненужности?
Ответить сложно, но необходимо, чтобы понять особенности общественно-политической жизни России первой половины XIX века.
Общественный подъем начала 1820-х годов, связанный с победой в Отечественной войне 1812—1815 годов, привел к расслоению русского дворянства, к движению декабристов. Это было время больших надежд и ожиданий, но они, к сожалению, не оправдались. Поражение декабристов и николаевская реакция посеяли скептицизм, неверие в саму возможность изменить общественные порядки. Одни отказались от прежних идеалов, другие (их было гораздо меньше) остались им верны, а третьи заняли позицию, о которой Н. А. Некрасов сказал:
Мы даром гибнуть не хотим
И горды тем, что не вредим.
Нашлись и четвертые. У них определенной позиции не было ни в 20-е, ни тем более в 30—50-е годы. Люди общественно пассивные, эти четвертые были все-таки во многом лучше многоликой массы дворян, которые поддерживали существующий строй.
Такие общественные явления отразились в творчестве самых талантливых русских писателей, которые не могли пройти мимо вопроса об участи человека, стоящего выше «толпы» и не нашедшего себе достойного места в общественной жизни, страдающего от своей ненужности. Кто виноват в трагедии таких людей? А. С. Пушкин, М. Ю. Лермонтов, И. С. Тургенев и другие писатели каждый по-своему отвечали на этот вопрос.
Великий Пушкин первым познакомил читателя с героем, оказавшимся совсем не лишним для формирования самосознания русского общества. Что нужно человеку для счастья? Богатство, знания, расположение окружающих, обаяние, успех в обществе? Все это у Онегина было. «Но был ли счастлив мой Евгений?» — не случайно спрашивает поэт. Если да, то он обычный светский повеса, который «всегда доволен сам собой», удовлетворен всем, что его окружает, то есть такой, как большинство молодых людей его круга. Но нет, ему трудно и неинтересно жить. Почему? Да он и сам не знает. Все наскучило: «в красавиц он уж не влюблялся», «...друзья и дружба надоели», «как женщин, он оставил книги», «хотел писать, но труд упорный ему был тошен». О таких людях позже М. Ю. Лермонтов скажет:
И жизнь уж нас томит,
Как ровный путь без цели,
Как пир на празднике чужом.
Такое совпадение выводов двух самых великих поэтов России не могло быть случайным: значит, в жизни страны в 20—30-е годы происходило что-то, что породило особый тип молодых людей, скучающих, разочарованных, не находящих себе применения в жизни. Такие молодые люди были неплохо, хотя и поверхностно, образованны, способны на отдельные глупые поступки. Так, Онегин «ярем... барщины старинной оброком легким заменил, и раб судьбу благословил». Евгения не беспокоит недовольство соседей, решивших, «что он опаснейший чудак», как не интересует «их разговор благоразумный о сенокосе, о вине, о псарне и своей родне». Не взволновала его и встреча с Татьяной Лариной. Он честно признается ей, что неспособен по-настоящему полюбить.
Так беспорядочно смешано в нем хорошее и плохое, что трудно однозначно оценить этого человека. Хорош? Но кого он сделал счастливым? Кому помог? Какую пользу принес отечеству? Плох? Но ведь он лучше многих: умнее, образованнее, а главное, — честнее. Он видит свои недостатки и недоволен собой. Как точно заметил В. Г. Белинский, он не знает, что ему нужно, чего ему хочется, но он точно знает, что ему не нужно, не хочется того, чем так довольна самолюбивая посредственность. Однако нет у него большой, высокой цели, он не способен думать о других, безразличен к судьбам народа. Отсюда душевная вялость, апатия. Он чужой в своем обществе, «где все так бледно, равнодушно», но остается рабом светских условностей.
Прекрасно понимая, что «шепот, хохотня глупцов — и вот общественное мненье», этому мнению подчиняется — и убивает на дуэли друга.
Пушкин не видит выхода для своего героя. Не случайно глава, посвященная путешествию и нравственному возрождению Онегина, не включена в окончательный текст романа. Жизнь Онегина так и осталась «без смысла» (Белинский). Он действительно оказался «лишним», не примкнув ни к защитникам старых, крепостнических устоев, ни к новым людям, борцам за свободу, готовым погибнуть за родной край.
«Страдающим эгоистом» назвал Онегина В. Г. Белинский. Да, это так.
Убив на поединке друга,
Дожив без цели, без трудов
До двадцати шести годов,
Томясь в бездействии досуга,
пушкинский герой так и не сумел стать необходимым своему народу, своей стране, своему времени.
Но в русской литературе Е. Онегин оказался великим открытием. От него ведут свое начало многие герои послепушкинской литературы. Самые интересные, самые известные литературные персонажи первой половины XIX века — «лишние люди».
Таков «младший брат Онегина» Г. А. Печорин, быть может, самый обаятельный и самый загадочный из «лишних людей». Его породила эпоха Лермонтова, время разочарований и опустошенности, вызванных реакцией 30-х годов. «Герой нашего времени» — это исследование «души человеческой», проведенное гением.
Личность и время — главная проблема романа. Г. А. Печорин действительно дитя своего времени, дитя незаурядное, щедро одаренное природой. Лермонтовский герой гораздо глубже, активнее, да и умнее, чем его «старший брат» Онегин.
Печорин ищет, где можно применить свои силы, но, увы, совершает только мелкие, недостойные его поступки. Мы видим пропасть «между глубокостью натуры и мелкостью действий» (Белинский). В этом противоречии — трагедия Печорина. Его можно осуждать за многое. Вспомним загубленную жизнь Бэлы, страдания Веры и то, как расчетливо играл он чувствами княжны Мэри, как преследовал и лишил жизни несчастного Грушницкого... Но насколько выше он, чем та среда, в которой Печорин вынужден вращаться. Искренен он только с самим собой и беспощаден к себе. В нем действительно живут два человека: один совершает поступки, а другой судит его.
Кто из окружающих мог бы понять Печорина? Никто! Вот и кипит он «в действии пустом», спасаясь от скуки, давая волю своему безмерному эгоизму и страдая от этого. Ему просто нельзя не сочувствовать, как только представишь себе этого яркого, незаурядного человека среди пародийных грушницких, тупых драгунских капитанов, самодовольных дам, составляющих «водяное общество»!
«Младший брат Онегина» активнее, талантливее, а потому несчастнее старшего, и оба они оказываются лишними, потому что, по словам Белинского, «зло таится не в человеке, а в обществе».
Пушкин и Лермонтов начали писать историю «лишнего человека», великие реалисты 40—50-х годов продолжили эту историю, исследуя психологию своих героев в другое время, показывая, как изменились они в новой исторической обстановке. Образы «лишних людей» — одно из великих достижений «золотого века» русской литературы.