Сочинение Шенграбен, Аустерлиц и Бородино в жизни Андрея Болконского

    Твоя дорога — дорога чести.
    Л. Толстой. Война и мир

    “Война и мир” — роман, отличающийся многообразием мотивов и сложностью жанровой структуры. Не случайно произведение называют романом-эпопеей. Здесь одновременно изображаются судьбы народа и отдельной личности, находящиеся в тесной взаимосвязи. Роман представляет собой сложный философско-исторический синтез. Роль каждого героя в произведении определяется не только его личной судьбой, взаимоотношениями в семье и обществе; эта роль намного сложнее: оценка личности происходит не столько на бытовом, сколько на историческом уровне, затрагиваются уже не материальные, а духовные пласты человеческого сознания.
    В произведении ставится сложный философский вопрос о роли личности в истории, о связи человеческого чувства и материальности мира и одновременно о влиянии исторических событий на судьбу нации и каждого человека в отдельности.
    С целью наиболее полно раскрыть характер героя, его внутренний мир, показать эволюцию человека, постоянно ищущего правду, пытающегося понять свое место и назначение в жизни, Толстой обращается к историческому сюжету. В романе описываются военные события 1805—1807 годов, а также Отечественная война 1812 года. Можно сказать, что война как некая объективная реальность становится главной сюжетной линией романа, и поэтому судьбы героев необходимо рассматривать в едином контексте с этим “враждебным” человечеству событием. Но одновременно война в романе имеет более глубокое понимание. Это поединок двух начал (агрессивного и гармонического), двух миров (естественного и искусственного), столкновение двух жизненных установок (правды и лжи).
    Но так или иначе война становится судьбой для многих героев, и именно с этой позиции следует рассматривать эволюцию главного героя романа Андрея Болконского. Не случайно князь Андрей называет войну “величайшей войной”. Ведь здесь, на войне, наступает перелом в его сознании; ища правду, он вступает на “дорогу чести”, на путь нравственных исканий.
    На протяжении всей жизни Андрей Болконский мечтает о “своем Тулоне”. Он мечтает на глазах у всех совершить подвиг, чтобы, доказав свою силу и бесстрашие, окунуться в мир славы, стать знаменитостью. “Туда-то я буду послан, — думал он, — с бригадой или дивизией, и там-то с знаменем в руке я пойду вперед и сломлю все, что будет передо мной”. На первый взгляд это решение кажется вполне благородным, оно доказывает мужественность и решительность князя Андрея. Отталкивает лишь то, что не на Кутузова, а на Наполеона он ориентирован. Но Шенграбенское сражение, а именно встреча с капитаном Тушиным, становится первой трещиной в системе взглядов героя. Оказывается, подвиг можно совершить, не подозревая об этом, не на глазах у других; но князь Андрей еще не до конца сознает это. Можно заметить, что в этом случае Толстой симпатизирует не Андрею Болконскому, а капитану Тушину — добродушному человеку, выходцу из народа. Автор даже в чем-то осуждает Болконского за его высокомерие, несколько презрительное отношение к простым людям. (“Князь Андрей оглянул Тушина и, ничего не сказав, отошел от него”.)
    Здесь можно обозначить зарождение еще одной темы, важной для писателя, — темы народа и отношения к народу главных героев.
    Во время Шенграбенского сражения Андрей Болконский не чувствует своей связи с народом, этому мешает его ложный аристократизм. А, по Толстому, чтобы понять народ, следует прежде всего жить по правде. Исходя из этого можно заключить, что Шенграбен еще не конец пути, не обретение истины, и дальнейший поиск правды князем Андреем будет, безусловно, тесно связан с судьбой народа и последующим единением с ним.
    Шенграбен, несомненно, сыграл положительную роль в жизни князя Андрея. Благодаря Тушину Болконский меняет свой взгляд на войну. Оказывается, война не средство достижения карьеры, а грязная, тяжелая работа, где совершается античеловеческое дело. Окончательное осознание этого приходит к князю Андрею на Аустерлицком поле. Он хочет совершить подвиг и совершает его. Но вспоминает он позже не свой триумф, когда бежал на французов со знаменем в руках, а высокое небо Аустерлица. Знамя и небо — важные символы в романе. Знамена в произведении фигурируют несколько раз, но все же это не столько символ, сколько простая эмблема, не заслуживающая серьезного отношения. Знамя олицетворяет собой власть, славу, некую материальную силу, что отнюдь не приветствуется Толстым, отдающим предпочтение духовным ценностям человека. Поэтому не случайно в романе Тушин спотыкается о древко знамени, не случайно князь Андрей вспоминает не себя со знаменем в руках, а высокое, вечное небо. Аустерлиц — вторая трещина во взглядах князя Андрея на жизнь и на войну. Герой испытывает глубокий нравственный кризис. Он разочаровывается в Наполеоне, прежних ценностях, понимает истинный, античеловечный смысл войны, “кукольной комедии”, разыгранной императором. Отныне идеалом для князя Андрея становится Небо, Бесконечность и Высота: “Он узнал, что это был Наполеон — его герой, но в ту минуту Наполеон казался ему столь маленьким, ничтожным человеком в сравнении с тем, что происходило теперь между его душой и этим высоким, бесконечным небом с бегущими по нем облаками”.
    Символично и то, что князь Андрей получает ранение в голову. Это говорит о превосходстве духовного начала над интеллектуальным, аристократическим, о правильности выбранного героем пути. Осознание близкой смерти дает князю Андрею силы на выживание, возрождает к новой жизни.
    И Шенграбен, и Аустерлиц оказали большое влияние на формирование взглядов Андрея Болконского, помогли определить герою истинные жизненные ценности, и после Аустерлицкого сражения князь Андрей учится жить по этим новым, неведомым ему ранее законам.
    Но, безусловно, кульминационным моментом в жизни Андрея Болконского стало Бородинское сражение. Князь Андрей получает смертельное ранение, но успевает постичь, почувствовать главное — свое единение с народом: “Боюсь, что я не гожусь больше для штабов. А главное, я привык к полку, полюбил офицеров, и люди меня, кажется, полюбили”.
    Князь Андрей научился “быть с народом”, и ему наконец открывается правда жизни, истинный смысл человеческого существования: “Ах, душа моя (Пьеру), последнее время мне стало тяжело жить. Я вижу, что понимать стал слишком много”. Действительно, князь Андрей многое понял в жизни, смерть стала для него пробуждением. Он понял, что война не романтическое приключение, а самая ужасная вещь на свете, где все зависит не от распоряжения штабов, а лишь от духа войска, от чувства, которое есть в каждом русском, чувства ответственности за судьбу Родины. Князь Андрей острее осознает патриотизм, свою незримую внутреннюю связь с народом, но одновременно в нем появляется желание освободиться от земного несовершенства, постичь идеалы Простоты, Добра и Правды. Андрей Болконский осуждает Бога (“Как он оттуда смотрит на земное безобразие?..”), но вместе с этим испытывает любовь к нему, видя в Боге источник Добра и Мира. Андрей перед смертью даже просит Евангелие, понимая, что новообретенное счастье имеет “что-то такое общее с Евангелием”. Здесь можно наблюдать связь с “Преступлением и наказанием ” Достоевского, с Раскольниковым, который в момент своего духовного возрождения тоже держит под подушкой Евангелие.
    Андрей Болконский сумел преодолеть в себе дворянский, аристократический индивидуализм. Не случайно то, что он умирает (получает смертельное ранение) на руках простых солдат, умирает без славы и почестей, даже не в бою, как мечтал когда-то. Смерть Андрея Болконского глупа, можно даже сказать, смешна и бессмысленна, но, безусловно, закономерна. Князь Андрей все равно бы не смог жить в постоянном несогласии с собой (“Что-то было в этой жизни, что я не по-нимал и не понимаю”), ибо его духовная высота всегда находилась в несогласии с земным несовершенством.
    Наверное, можно утверждать, что, не будь на земле зла, люди не знали бы, что такое истинное добро. Война (Шенграбен, Аустерлиц, Бородино) помогла Андрею Болконскому стать другим человеком, измениться внутренне, помогла через страх, ошибки и познание земной дисгармонии прийти к своему Идеалу, своему “высокому и вечному небу”.