Сочинение Сочинение по роману Л.Н. Толстого «Война и мир». Часть 5
Третья семья, о которой подробно рассказывает Л.Н. Толстой, это семья Курагиных. Они держатся своим кланом, но стараются иметь мощные связи и вес в обществе. Члены семьи Курагиных во всем ищут выгоду. Они живут расчетом.
В сюжетных коллизиях романа неожиданно сталкиваются друг с другом представители семей, которым суждено будет породниться. Так, например, при первой встрече Н. Ростова с А. Болконским Ростов пытается поддеть того, обвиняя штабных офицеров в том, что они получают награды, ничего не делая. Их взаимная перепалка едва не приводит к дуэли. Однако Ростов вдруг с удивлением чувствует, что хотел бы иметь ненавистного адъютанта другом.
Еще одну удивительную, казалось бы, случайную встречу посылает судьба Николаю, когда он спасает княжну Марью от бунта пьяных мужиков. Совершив рыцарский поступок, Николай обретает одновременно и преданную женщину, и достойную в материальном отношении партию: то есть имеет возможность выполнить решение матери — взять невесту с приданым.
В сцене знакомства Ростова с Марьей Л.Н. Толстой намеренно подчеркивает повторяющую портретную деталь — лучистые глаза. Согласно концепции автора глаза являются зеркалом души. Именно они помогают Николаю разглядеть в некрасивой женщине кротость и благородство. Примечательно, что ключевая портретная деталь в образе княжны Марьи обрастает новыми оттенками: «Она как будто почувствовала, что перед этими лучистыми глазами, проникавшими в самую глубь ее сердца, нельзя не сказать всю, всю истину, какою она ее видела».
Еще одной интересной и неожиданной для всего хода сюжетного развития в романе является встреча Болконского и Денисова, которых сближают общие романтические чувства к Наташе Ростовой. Но встречаются они не на балу и не в светской гостиной, а за обсуждением военного плана, поэтому воспоминания о Наташе лишь мимолетно всплывают в их душах: они не позиционируют друг друга как соперники, сейчас все личное отошло для них на второй план.
Важную роль в романе играют так называемые военные главы. В их отражена не только доблесть русской армии, но и стратегия и тактика военных действий, анализируются причины побед и поражений.
Отдельные фрагменты «военных» глав даже противопоставлены друг другу в структуре романа. Так, например, явно напрашивается сравнение между описанием военного смотра под Ольмюнцем и под Браунау.
Смотр под Ольмюнцем принимает император Александр. В отличие от пожилого, искалеченного в боях Кутузова он молод и красив. Государь в сцене смотра показан глазами Николая Ростова, который буквально восхищается императором и готов умереть за него. Все восторгаются Александром, думают о победах и наградах. Смотр под Ольмюнцем кажется легковесным, парадность его ярко бросается в глаза и не соответствует тому настроению, которое должно сопровождать подготовку к серьезным баталиям.
В сцене описания смотра под Браунау читатель впервые знакомится с одним из главных исторических персонажей романа-эпопеи — образом Кутузова. Толстой показывает Михаила Илларионовича глазами солдат и батальонных командиров. Они воодушевлены. Кутузов стремится сказать каждому что-то приятное, шутит. Как заботливый отец, проверяет он готовность полка к военному походу, смотрит Кутузов, как одеты солдаты, замечает разбитую обувь, через адъютанта передает требование переодеть солдат. Л.Н. Толстой намеренно подчеркивает, что Кутузов уже стар, тяжело ступает, с трудом опускает ногу с подножки коляски. Это важно не только в плане исторической реальности, но и в концептуальном. Как известно, Л.Н. Толстой, будучи писателем-философом, был склонен недооценивать роль личности в истории. В то же время автор убедительно показывает, как хорошо Кутузов справляется со своей миссией. В каждом своем подчиненном он видит человека и, принимая на себя ответственность за жизни этих людей, дает им понять, насколько высоко он ценит их подвиги. Так, например, это убедительно раскрывается в сцене смотра, когда Кутузов видит в строю капитана Тимохина. Он помнит этого храброго офицера еще по измайловскому походу. Солдаты же тоже, в свою очередь, любят и уважают главнокомандующего, называют его отцом.
Вместе с тем Л.Н. Толстой показывает, что Кутузов — все-таки значительная фигура в истории. У него внушительная манера речи, завораживающая «приятным изяществом выражений и интонаций, заставлявшим вслушиваться в каждое неторопливо сказанное слово». Писатель также подчеркивает душевную красоту главнокомандующего, который постоянно часто улыбается (иногда только во взгляде). Кутузов ценит своих ближайших сподвижников, которые понимают его с полуслова.
Перед тем, как послать отряд Багратиона задержать французов, главнокомандующий напряжен, сосредоточен на военной тактике: мысль и забота заслоняют ему зрение. Как известно, Кутузов потерял глаз после ранения. Но этот физический недостаток не мешает ему как стратегу видеть военную картину событий. Ему помогает сила интеллекта. Кутузов верит в Бога, уповает на него в трудные минуты. Прощаясь с Багратионом, он крестит его и восклицает: «Христос с тобой!» Это опять-таки соответствует толстовской концепции образа выдающейся исторической личности, народного героя и заступника, каким предстает в романе М.И. Кутузов.
Как и во всех своих любимых героях Л.Н. Толстой подчеркивает в Кутузове красоту не физическую (описывая его тучным, обрюзгшим, заплывшим жиром), а душевную, подчеркивая умное, доброе и одновременно тонко-насмешливое выражение лица главнокомандующего. Кутузов не марионетка, не сухой военачальник. Толстой постоянно подчеркивает живые человеческие черты в его образе. Лишь однажды изображает он на страницах романа лицо Кутузова, которое поражает своей холодной строгостью. Этот портрет Михаила Илларионовича мы видим в сцене сдачи Москвы, на которую как на вынужденную меру идет главнокомандующий, чтобы сохранить русскую армию, солдатские жизни, тот самый народ, который он готов защищать до последней капли крови.
Фатализм Л.Н. Толстого в восприятии истории и недооценка роли выдающихся исторических деятелей в ее событиях ярко проявляется в сцене, когда Кутузов выясняет, что не выполнен его приказ о наступлении. Он задыхается от бешенства и гнева, ругается площадными словами. Эта сцена демонстрирует бессилие человека, который именно в это время обладает высочайшей властью в России. Л.Н. Толстой не случайно акцентирует на этом внимание читателей. Он объясняет, что многие действия главнокомандующий предпринимает не по своей воле. Он вынужден соглашаться с другими людьми, с обстоятельствами. Тарутинское сражение, в котором казаки не слушают приказов и вместо того, чтобы преследовать до конца французские войска, начинают делить первые захваченные трофеи, убедительно показывает это. Авторские комментарии об отношении Кутузова к этому сражению также подчеркивают основную мысль Л.Н. Толстого в восприятии истории: «Он (Кутузов) знал хорошо, что ничего кроме путаницы не выйдет из этого против его воли начатого сражения и, насколько то было в его власти, удерживал войска».
Результаты же сражения тоже нельзя назвать позитивными: войска лишь напрасно потеряли несколько сот людей.
Кутузов, по мнению Л.Н. Толстого, велик тем, что разделяет народное чувство: «Источник этой необычайной силы прозрения в смысл совершающихся явлений лежал в том народном чувстве, которое он носил в себе во всей чистоте и силе его».
Образу Кутузова в романе противопоставлен Наполеон. Из воззвания Наполеона к солдатам мы узнаем о личной храбрости императора, о том, что он тонкий психолог, который умело консолидирует дух нации перед сражением. Вместе с тем для решения военной задачи Бонапарт использует все средства: он уже отдает приказания армии для наступления на восток, прощупывает переправы через Неман, а все еще называет Александра в письмах «дорогим другом».
Наполеон в романе «Война и мир» четко противопоставлен русскому главнокомандующему — Кутузову. Это проявляется и в отношении к своей армии. Кутузов вглядывается в лица людей, отмечает наиболее храбрых и близких ему из них. Наполеон же любит смотреть вперед через подзорную трубу. Приказы отдает адъютантам, не поднимая головы. Они для него лишь обыкновенные поиски в его шахматной игре. И окружающие, словно ослепленные, принимают правила этой странной и нелепой игры в величие. Так, например, ради того, чтобы продемонстрировать свою доблесть и верность императору, польские уланы пытаются на лошадях переплыть реку, хотя Наполеон даже не смотрит на их мальчишество.
Многие тонут по собственной глупости, хотя за полуверсты есть переправа. В облике Бонапарта Л.H. Толстой постоянно подчеркивает какую-то уродливую ущербность: «Он был в синем мундире, раскрытом над белым жилетом, спускавшимся на круглый живот, в белых лосинах, обтягивавших жирные ляжки коротких ног, и в ботфортах». У Наполеона дрожит икра левой ноги. Все эти художественные детали призваны разоблачить образ сверхчеловека, показать, что Наполеон — простой смертный, даже далеко не самый привлекательный внешне человек.
В разговоре с русским генералом Белашевым, приехавшим к Бонапарту с дипломатической миссией, тот, желая унизить императора Александра, восклицает: «И зачем император Александр принял начальство над войсками? К чему это? Война мое ремесло, а его дело царствовать, а не командовать войсками. Зачем он взял на себя такую ответственность?» Конечно, в этом суждении Наполеон прав: Александр в военном деле ему не соперник. Но поражает сам факт бравады французского императора.