Сочинение «Татьяны милый идеал...»
Две фигуры на протяжении всего романа полностью занимают наш интерес и внимание: это Онегин и Татьяна. Но есть еще одно действующее лицо. По своему значению и по воздействию на читателя оно превосходит и Онегина и Татьяну. Это лицо — сам автор. В. Г. Белинский отмечал, что личность поэта в этом произведении отразилась так полно и ярко, что оценить роман и его героев — это значит оценить самого Пушкина.
Нет ни одного героя, ни одной сцены, ни одного описания в романе, которому Пушкин не дал бы своей оценки. Так возникает перед нами общительный собеседник, заинтересованный в доверии читателя. Каждое новое вступление Пушкина в рассказ радует, восхищает, поражает. В “Евгении Онегине” Пушкин уходит и от классицизма , и от романтизма. Поэт в разгаре творческого освоения народности. И не преувеличивая можно сказать, что стихия народности воплощена в романе в первую очередь в образе главной героини — Татьяны Лариной.
Ведь если бы не Татьяна, мы так и не услыхали бы неторопливой речи ее няни, не узнали бы и другой крепостной крестьянки, онегинской ключницы Аксиньи. Не услыхали бы и той “Песни девушек”, которая озорным своим содержанием резко контрастирует со смущением самой Татьяны.
Вот как впервые появляется героиня на страницах романа:
Итак, она звалась Татьяной,
Ни красотой сестры своей,
Ни свежестью ее румяной
Не привлекла б она очей.
В Татьяне Лариной пленяет совсем другое: задумчивость, мечтательность, любовь к природе, искренность, цельность натуры.
... от небес озарена
Воображением мятежным,
Умом и волею живой,
И своенравной головой,
И сердцем пламенным и нежным...
На всю деревенскую природу, на русскую весну, на русскую зиму Пушкин смотрит широко раскрытыми глазами милой Тани. Благодаря ей любовно воспроизведены крещенские гаданья при луне, или какой-нибудь “жеманный кот”, накликающий своим мурлыканьем гостей в дом, или “двурогий серп луны на небе с левой стороны”, или загадывание желания при виде падающей звезды, или, наконец, поэзия русских святок со странной песней о неизвестно где затерянном мужицком рае:
Там мужички-то все богаты,
Гребут лопатой серебро,
Кому поем, тому добро
И слава!..
Благодаря Татьяне, благодаря тому, что Пушкин разделил с нею приснившийся сон, в роман входит русский фольклор. Юной барышне помогает Михаил Иванович Топтыгин собственной персоной. К тому же во сне медведь оказывается чуть ли не в родстве — во всяком случае, кумовстве с Онегиным. И лесная заповедная мгла озарена дымными свечами и плошками в убоком шалаше. Татьяне снится, что она в шалаше. Бесовская шальная нечисть, которую в скором времени читатель разглядит в повестях молодого Гоголя, вся эта гогочущая шайка предъявит свои нрава на смертельно испуганную де.вушку и будет оспаривать ее у единственного суженого.
Но и дневные гости на именинах в Татьянин день недалеко ушли от призраков недавнего сна! И в глазах читателей зарябило от пестрой толчеи в доме Лариных:
Лай мосек, чмоканье девиц,
Шум, хохот, давка у порога...
Вот “уездный фанатик Петушков” — а в памяти героини “другой с петушьей головой”, или “отставной советник Флянов, тяжелый сплетник, старый плут, обжора, взяточник и шут”, или, наконец, залетная птица, “мосье Трике, остряк, недавно из Тамбова, в очках и рыжем парике”, — все они неплохо чувствовали бы себя в той компании, где присутствуют “рак верхом на пауке” или “череп на гусиной шее”. Все это одна компания, совсем не человеческая.
Никто не слушает, кричат,
Смеются, спорят и пищат.
Вдруг двери настежь.
Ленский входит
И с ним Онегин...
События в тот памятный вечер развивались бурно и неизбежно вели к катастрофе, к ревности Ленского, к вызову на дуэль. Сон Татьяны неожиданно оказался пророческим:
... вдруг Евгений
Хватает длинный нож, и вмиг
Повержен Ленский...
В смене событий, предшествующих катастрофе, Пушкин дает разрядку — ритмическую и музыкальную. “Кружится вальса вихорь шумный”... Двухсложный ямб звучит в темпе трехтактного вальса. Эти строки полны звуками: треск, гром, дребезг, читатель воочию видит “припрыжки, каблуки, усы”...
Разыгрывается и любовная драма. Татьяна ждет от Онегина ответа на свое послание, но ответа нет. Возлюбленный, как это принято в сентиментальных романах, не бросается ей на грудь, а, напротив, читает Татьяне нравоучение: “Учитесь властвовать собою! Не всякий вас, как я, поймет! К беде неопытность ведет!”.
Любовь Татьяны безнадежна. Чем могла привлечь опытного светского льва молоденькая деревенская девушка? Татьяна получает хороший жизненный урок.
После отъезда Онегина из деревни, после гибели Ленского Пушкин поручает своей героине одно из важнейших в романе дел: разгадку того, что в конечном счете представляет собой Онегин. Правда, Татьяна любит Онегина. Она бережна по отношению к любимому, ревнива ко всему, что его окружает. Тем сильнее должно прозвучать ее решение:
Чудак печальный и опасный,
Созданье ада иль небес,
Сей ангел, сей надменный бес,
Что ж он? Ужели подражанье,
Ничтожный призрак, иль еще
Москвич в Гарольдовом плаще,
Чужих причуд истолкованье,
Слов модных полный лексикон?..
Уж не пародия ли он?
Это уничижительно для Онегина. Но Татьяна выросла духовно. Она уже не девочка. Это поняла и матушка ее: “Как быть? Татьяна не дитя...” и дело клонится к решению возможно скорее “пристроить” старшую дочку, так ли иначе выдать ее замуж. Всячески подчеркнута пассивность самой героини: у нее нет своей воли.
И снова Пушкин возвращается к своей любимице, чтобы отождествить ее со совей музой.
И вот она в саду моем
Явилась барышней уездной
С печальной думою в очах,
С французской книжкою в руках.
В разные периоды жизни муза являлась поэту по-разному. Сейчас Пушкин видит свою музу в прозаическом освещении полудня, в деревенском саду. Романтические призраки поэта рассеялись. В лице уездной барышни мы узнаем Татьяну Ларину. -
В начале последней главы романа Пушкин опасается за свою музу и героиню, когда она впервые появляется на светском рауте. Но опасения напрасны.
Она была нетороплива,
Не холодна, не говорлива.
Без взора наглого для всех,
Без притязаний на успех,
Без этих маленьких ужимок,
Без подражательных затей...
Татьяна в новом обличий прекрасна. Она безупречна. Чтобы завершить её портрет, Пушкину пришлось прибегнуть к французскому языку, к условно-светскому жаргону той среды, к которой теперь Татьяна принадлежит:
Она казалась верный снимок
Du comme ilfaut...
Теперь она жена важного столичного сановника, пользуется успехом в свете. А это значит, что героиня по рукам и ногам связана приличием, “модой самовластной”, условностями, которые налагает общество на людей одного круга.
Неожиданно Татьяна и Евгений встречаются вновь. И тут в Онегине пробуждается чувство!
Сомненья нет: увы! Евгений
В Татьяну как дитя влюблен;
В тоске любовных помышлений
И день и ночь проводит он.
Онегин старается бывать в гостях у Татьяны каждый день, он буквально преследует ее. Она же его как будто и не замечает: если и заговорит, то чтобы отдать дань обыкновенной светской любезности. И наш герой пишет Татьяне страстное любовное письмо, хотя всегда считал это занятие пустым и бесполезным. Онегин, раскрывающий душу перед Татьяной в письме, совсем не похож на того столичного денди, который когда-то в глуши деревенского сада дал холодную отповедь пылкой девушке. Он стал не только старше, но и богаче духовно, содержательнее, просто человечнее. Евгений теперь казнит самого себя:
Я думал: вольность и покой
Замена счастью. Боже мой!
Как я ошибся, как наказан...
Но ответного письма Онегин так и не получает. Он пишет другое, третье письнр... Ответа нет. Евгений впадает в своего рода “усыпленье чувств”. Пушкин с иронией описывает его состояние:
Как походил он на поэта,
Когда в углу сидел один,
И перед ним пылал камин
И он мурлыкал:
Benedetta Иль Idol mio и ронял
В огонь то туфлю, то журнал.
Уже одно это описание говорит о том, что в образе Онегина совсем нет черт самого поэта. Настоящая издевка звучит в строках: “Стихов российских механизма Едва в ту пору не постиг Мой бестолковый ученик”.
Читатели неизменно задаются вопросом, действительно ли высокое чувство посетило Онегина или это очередная прихоть избалованного человека? По мнению Белинского — в этом чувстве Евгения залог возрождения его к жизни. И что ж Татьяна?
Несомненно, она любит Евгения по-прежнему. Недаром она льет слезы, читая письмо Евгения. Такой он видит Татьяну, примчавшись к ней домой для решительного последнего объяснения. Но теперь перед ним не девочка, а замужняя женщина, судьба которой уже решена.
Ответ Татьяны произвел переворот в душе Онегина
Она ушла. Стоит Евгений,
Как будто громом поражен.
Именно в таком состоянии оставляет Пушкин своего героя “надолго... навсегда”. Гениальна развязка сюжета. Откровенность и “открытость” слов Татьяны поражают героя. Она не кокетничает и не лукавит. Она в немногих словах раскрывает ему свою душу. Верность долгу, верность мужу вопреки живому чувству любви делают образ Татьяны необыкновенно притягательным.
Жизнь научила Таню, что люди совсем не те, за кого себя выдают. А в свете тем более! И чувства, и люди — все здесь не настоящее, а мнимое, кажущееся. Ведь и сама она только внешне окружена блеском и сиянием, а на самом деле — одинока. В холодных пустых петербургских комнатах она мечтает о деревне, где осталась полка с любимыми книгами, где остался старый дикий сад, где похоронена любимая няня. Но она прекрасно понимает, что все это осталось в молодости. Выбор сделан, и жить предстоит соответственно ему.
А счастье было так возможно,
Так близко!.. Но судьба моя
Уж решена.
У Онегина также был выбор. И он однажды уже принял решение. “Дважды в одну воду не войдешь”, — гласит древняя мудрость. И Татьяна призывает его не быть рабом страсти. Она рисует ему подлинную картину создавшейся ситуации, взывает к его благородству.
Я знаю, в вашем сердце есть
И гордость и прямая честь.
И жизнь доказывает, что Татьяна права. Что ожидало бы ее, согласись она на связь с Евгением? Разрыв с мужем, его позор, неопределенность ее собственного положение и полная зависимость от Онегина. Долго ли они могли бы быть счастливы? Ответ, пожалуй, можно найти у Льва Толстого. Его героиня Анна Каренина бросила все ради любимого Вронского. Но жизнь ее вскоре закончилась трагически. Законы светского общества накладывали очень жесткую схему поведения на тех, кто к нему принадлежал.
Пушкин и сам стал жертвой тех отношений, что царили в свете. Ему пришлось отдать жизнь, чтобы защитить свою честь и честь своей жены. Становится ясно, почему так близка и понятна Пушкину его Татьяна! В самом конце романа поэт признается:
Промчалось много, много дней
С тех пор, как юная Татьяна
И с ней Онегин в смутном сне
Явилися впервые мне —
И даль свободного романа
Я сквозь магический кристалл
Еще не ясно различал.
Неясность, о которой говорит Пушкин, — в самой природе творчества. Поэт и его произведение зависят от того, как сложится дальше жизнь, что продиктует она. Горьким рисуется смысл и урок всего романа. В героях его нет ничего героического. Они вовсе не образцы для подражания, они выхвачены поэтом из самой жизни. Чувство реальной жизни, чувство истории стало главным в позднем творчестве Александра Сергеевича Пушкина. Это чувство и было тем “магическим кристаллом”, который дался Пушкину в руки, как никому другому.