Подскажите пожалуйста где можно найти анализ или сочинение по произведению Одоевского "Городок в табакерке"?

Он не мог не быть музыкантом. Как поэтическая материя, музыка изначально была часть его духовного существа; как материя демоническая, она сама вторглась (ибо должна была вторгнуться) в его существо, причем также изначально, с первых проблесков сознания. Милый, славный "сказочник" и фантазер, критик и беллетрист, математик и "психологист", издатель, "любомудр"-мудрец и добрейший человек, князь-аристократ, друг Пушкина и Ивана Тургенева, прямой потомок и последний из рода Рюриковичей - Владимир Федорович Одоевский, казалось бы, незаслуженно обойден вниманием потомков. Ах, да кто не знает сказку его "Городок в табакерке"? Маленький мальчик попадает во сне внутрь музыкальной шкатулки и оказывается один на один с системой Вселенной как божьего создания. Но вот ужас - нажатие на одну маленькую пружинку может остановить, сломать весь механизм! Не такая невинная эта сказка, так любимая детьми уже более чем полтора века. Вполне естественно - и по русской традиции - Одоевский переводит вопрос в область нравственную. Он пробует исследовать вопрос дальше: а что есть поэтический дар? что есть гений, когда эфемерность искусства так явно себя кажет? Может гений убить в человеке человеческое? Это - тема загадочной, вызывавшей восторги современников новеллы "Иоганн Себастьян Бах". Как художник, Одоевский приходит в этой вещи к неутешительному выводу - "замкнутый на себе" гений убивает в человеке жизнь, то есть, человеческое. Совсем не историческое лицо, Бах Одоевского счастлив лишь тогда, когда может "по-прежнему предаться усовершенствованию своего искусства, - а это одно и надобно ему было в жизни". Став великим мастером и рабом мастерства, Бах становится несчастен сам и делает несчастными окружающих. Опять узнаем старую фаустианскую тему - тему гениального мастера в том его состоянии, когда мастерство его достигает степени дьявольского искуса, ибо человек не в силах создать то, что создают, творят, например, пальцы Бенвенуто Челлини или "дьявольский" смычок Паганини. Кто он, поэт? Бог или черт? Таким вот "мертвым" и сухим мастером-гением и предстанет позже перед читателями манновский Адриан Леверкюн, ставший черным гением для окружающих, великим поэтом музыки, разносящим беду и рождающим вокруг себя мертвое поле непонимания и отрешения.