Дипломная работа: Российское и зарубежное законодательство о банкротстве
Хотелось бы вначале немного рассказать об истории банкротства физических лиц. Исторические особенности развития государства и права России явились объективными причинами, в силу которых в России до XVIII столетия не было сформировавшегося конкурсного права, а действовавшие нормы о банкротстве носили бессистемный характер. Об этом свидетельствует анализ таких древнейших источников права, как Русская Правда, Псковская судная грамота, Судебники 1497 и 1550 гг., Соборное уложение 1649 г., закрепивших зачатки норм о несостоятельности. Так, выделялись виновное[1] и невиновное[2] банкротство, определялись преимущества[3] в удовлетворении требований кредиторов.
Например, Соборное уложение 1649 г. устанавливало очередность в удовлетворении требований кредиторов: в первую очередь удовлетворялись требования государства, затем - требования иностранцев и только после этого требования русских кредиторов. Таким образом, здесь, как и во время Русской Правды, иностранные кредиторы при несостоятельности русского пользовались преимущественным удовлетворением перед русскими верителями, хотя бы они знали о состоянии дел должника - в противоположность прежнему праву, когда привилегия эта давалась при неведении с их стороны задолжания[4] .
Перечисленные источники не содержат позитивного регулирования в отношении сфер применения норм о несостоятельности. Поэтому можно предположить, что в этот период развития норм о несостоятельности допускалась также неторговая несостоятельность.
В XVIII столетии издается ряд унифицированных актов, регламентирующих банкротство, начало которым положил Банкротский устав, принятый 15 декабря 1740 г. Однако этот устав не был утвержден и не применялся на практике, а правоприменительные органы руководствовались иностранным законодательством, нормами обычного права. В некоторых случаях издавались указы по отдельным делам. Так, по одному делу в состав конкурсной массы вошли товары, сданные на комиссию иностранными купцами, часть которых были не распакованы. Коммерц-коллегия указала оставить распакованные товары в составе конкурсной массы, а нераспакованные вернуть собственникам[5] .
Этот первый унифицированный акт о банкротстве содержал ряд интересных положений. Устав имел обратную силу действия и должен был применяться только к субъектам, ведущим торговлю (неторговая несостоятельность не предусматривалась)[6] .
В 1763 и 1768 гг. разрабатываются еще два проекта Банкротского устава, которые также не были утверждены. В этих документах развивались положения Устава 1740 г. По-прежнему законодатель оставил без внимания неторговую несостоятельность.
Впервые разграничение между несостоятельностью торговой и неторговой[7] было введено Уставом о банкротах 1800 г.
Банкротский устав выделил три вида несостоятельности: несчастную, неосторожную и злостную.
Последствием несостоятельности от несчастья являлось то, что все имеющиеся на то время требования аннулировались, а банкрот освобождался от наложения на него взыскания. Неосторожный и злостный банкрот от погашения долгов не освобождались.
Должник признавался банкротом вследствие признания его таковым судом или по требованию кредиторов.
Несостоятельность по уставу влекла за собой не только имущественные (арест имущества должника), но и личные последствия для должника. Последние заключались в том, что должник немедленно заключался под стражу, но кредиторы большинством голосов могли освободить его. Пока должник находился в заключении, а затем над ним продолжался конкурс, кредиторы должны были выделять из собранного имущества средства на его содержание и содержание его жены и детей.
Недостатки Устава 1800 г., которые были выявлены в ходе его применения, и необходимость его реформирования явились причиной принятия Устава о несостоятельности 1832 г. Г.Ф. Шершеневич отмечал, что по полноте постановлений, по ясности положений Банкротский устав (1800 г.), несомненно, стоял выше Устава о несостоятельности 1832 г.[8]
Устав 1832 г. применялся исключительно к торговым отношениям. Кроме этого, закон носил сословный характер, так как применялся только в отношении сословий купцов и мещан. В отношении неторговой несостоятельности действовали неполные и отрывочные положения Устава о банкротах 1800 г. "Вследствие того при издании устава о торговой несостоятельности уже сознавалась законодателем необходимость пересмотра также постановлений о несостоятельности неторговой"[9] .
Вместе с тем данный устав содержал ряд новелл. Так, в качестве способа наиболее эффективного удовлетворения интересов кредиторов, а также в целях управления имуществом должника было выделение кураторов из общего числа кредиторов[10] .
В 1846 г. действие норм о торговой несостоятельности было распространено на дворянство, тем самым вводился единый порядок по делам о торговой и неторговой несостоятельности.
В вопросе разграничения торговой и неторговой несостоятельности в дальнейшем большую роль сыграли указы Сената. Сенат установил критерии, позволявшие отделять эти виды несостоятельности. Несостоятельность признавалась торговой, если хотя бы один долг проистекал из торговли, т.е. был связан с осуществлением предпринимательской деятельности. Сенат указывал, что торговая несостоятельность должна быть вызвана сделкой по торговле, а не единичной сделкой, какой является, например, перепродажа[11] .
По общему правилу дела о торговой несостоятельности рассматривали коммерческие суды. Дела о неторговой несостоятельности, а также дела о несостоятельности торговой, если в данной местности не было коммерческого суда, рассматривали окружные суды.
Законодательство о банкротстве было сложным. Затруднения были связаны не только с правотворчеством, но и с реализацией законоположений о банкротстве. Банкротство регламентировалось не только общим законодательством России, но и местными законами отдельных территорий. К примеру, в Великом княжестве Финляндском применялся самостоятельный конкурсный устав 1868 г., в Привислянских губерниях действовало старое французское конкурсное право, содержащееся в торговом кодексе царства Польского. Г.Ф. Шершеневич по этому поводу отмечал: "Благодаря такому историческому наслоению в настоящее время русское конкурсное право представляет необыкновенно пеструю картину. Правила различаются, смотря не только по тому, какого рода несостоятельность, торговая или неторговая, но также и по тому, в округе каких судов имеет место несостоятельность"[12] .
Со времени издания Устава о торговой несостоятельности поднимался вопрос об издании нового конкурсного устава, который бы шел наравне с западноевропейским правом. Автором наиболее серьезного и интересного проекта был Н.А. Тур, бывший председатель Санкт-Петербургского коммерческого суда, а на момент составления проекта являвшийся членом Консультации при Министерстве юстиции, а также членом Совета министров финансов, который хорошо знал иностранное конкурсное право.
Проект содержал две части, касающиеся соответственно неторговой и торговой несостоятельности, и смешивал материальные и процессуальные нормы. Кроме этого, проект высказывал принципиально иное отношение к критерию несостоятельности. В качестве основания несостоятельности была введена неплатежеспособность. Нормы проекта о возбуждении производства по делу о несостоятельности допускали инициативу должника, кредиторов и суда[13] .
Устав ввел институт конкурсного попечителя, который совмещал функции присяжного попечителя и конкурсного управления. Он назначался судом при открытии несостоятельности. При этом кредиторы на собрании могли избрать другого попечителя. Суд мог утвердить нового попечителя или не утвердить.
Производство по делу о несостоятельности возбуждалось по заявлению должника, кредиторов или по инициативе суда. Собрание кредиторов проверяло заявляемые кредиторами претензии.
Проект сохранял положение о том, что в некоторых случаях окончание конкурса не означает погашения оставшихся требований. В соответствии с положениями проекта кредиторы, не получившие полного удовлетворения, могли все без ограничения довзыскать по окончании конкурсного процесса[14] .
В первые годы после революции конкурсные отношения не могли существовать. Только в связи с новой экономической политикой, разрешившей свободный товарный оборот, произошло реанимирование некоторых положений о несостоятельности. ГК РСФСР 1922 г. включил нормы о несостоятельности. Однако механизм применения данных норм отсутствовал. Судебные органы, сталкиваясь со случаями несостоятельности, применяли Устав 1832 г. и другие дореволюционные законодательные акты, что вызывало возмущение советских ученых[15] . Впоследствии ГК РСФСР 1922 г. был дополнен положениями Декрета ВЦИК и СНК РСФСР 1927 г. о несостоятельности физических лиц. Декрет не разделял торговую и неторговую несостоятельность.
Для возбуждения дела о банкротстве требовались следующие условия: наличие не менее двух кредиторов, размер долга должен был составлять не менее 3 тыс. рублей, наличие признака неоплатности должника.
Кредиторы были отстранены от участия в конкурсе, а также от назначения управляющего. Эти функции выполняли государственные органы.
Однако и эти немногочисленные правила фактически не применялись, а в ГК РСФСР 1964 г. вообще отсутствовало какое-либо упоминание о несостоятельности, что было следствием реализации политики плановой экономики.
Точную оценку конкурсного законодательства периода нэпа дала М.В. Телюкина, отмечая, что "конкурсное законодательство советского периода представляло собой аномалию конкурсных отношений, поскольку защищало не законные интересы кредиторов и должника, а общий хозяйственный результат, что совершенно не свойственно нормальному конкурсному праву"[16] .
В связи с изменением конституционного строя, переходом к новым политическим, социальным и экономическим отношениям институт несостоятельности (банкротства) снова появился в российском гражданском праве.