Дипломная работа: Способы номинации персонажей в романе М.А. Булгакова "Мастер и Маргарита"
Но все-таки наиболее широкие возможности для раскрытия характера, личности открываются перед писателем при создании человеческих персонажей (именно о них пойдет речь в нашей работе). О силе художественной иллюзии, возникающей при сопереживании романным героям и героиням, пишет А.И. Белецкий: "... В фиктивности этих человеческих образов мы, за немногими исключениями, не сомневаемся. И в то же время эти призраки по временам приобретают для нас большую реальность, чем окружающие нас живые люди, мы считаемся с ними, как с подлинно существующими или существовавшими, воспринимаем себя и других в формах, созданных творческим воображением писателя. Нетерпеливые читатели осаждают дом Ричардсона, чтобы узнать от него или от его домашних, жива ли Кларисса Гарлов, героиня его обширного и еще не дописанного до последней главы романа; к могиле несчастного Вертера отправляются поклонники, готовые последовать его примеру. Эти наивные выражения непроизвольной веры в реальное бытие поэтических героев типичны, может быть, для определенного общественного возраста; но и более зрелое общество не перестает по-своему галлюцинировать литературными образами..." [9,89]
Одним из свидетельств такого "галлюцинирования литературными образами" является превращение собственных имен персонажей в нарицательные, чему немало способствуют и сами писатели, "оживляющие" литературных героев, и литературная критика, закрепляющая расширительное значение антропонимов: "Гамлет и Дон-Кихот" И.С. Тургенева, "Господа Молчалины" М.Е. Салтыкова-Щедрина, "Леди Макбет Мценского уезда" Н.С. Лескова, Обломов в трактовке Н.А. Добролюбова, затем Д.Н. Овсянико-Куликовского и др.
В русской классической литературе персонажи, в особенности главные, интересны читателю как определенные характеры, типы, личности (в русской критике, литературоведении для обозначения обобщения, которое заключено в образе-персонаже, используются разные термины, самый традиционный и семантически нейтральный из них, по-видимому, характер) [9,164]. Читатель проходит путь от образа человека к истолкованию его характера, и "в свете диалогичности литературы, ее обращенности к читателю особенно очевидна необходимость разграничения персонажа как характера и как образа" [17,172]. Ведь один и тот же персонаж может пониматься читателями, критиками по-разному (полемика Ф.М. Достоевского с В.Г. Белинским о характере Татьяны Лариной, Н.Н. Страхова и Д.И. Писарева - о типе Раскольникова); с другой стороны, в творчестве одного писателя можно часто проследить вариации одного типа ("лишний человек" у И.С. Тургенева, озаглавившего одно из своих ранних произведений - "Дневник лишнего человека").
У писателя много средств для раскрытия характера, для мотивировки его развития: поступки и высказывания персонажа, портрет, мнения о нем других героев и др. Выразительным стилистическим приемом, несомненно, и сильно влияющим на интерпретацию читателем образа-персонажа, являются его номинации, вычленяемые в тексте как некая цепь; часто можно говорить о системе номинаций.
Роман "Мастер и Маргарита", признанный одним из наиболее значимых произведений М.А. Булгакова, представляет собой оригинальное явление в русской литературе XX в. Его антропонимы, вобравшие в себя веяния разных эпох, поражают особой поэтичностью. Они приобретают обобщенно-символическую окраску, занимая ведущую позицию в вербальном воплощении художественной концепции произведения, в решении индивидуально-эстетических задач. Имена персонажей участвуют в раскрытии главных тем романа, выступают в качестве ключевых слов в сложной композиции текста. В этой связи актуальна постановка вопроса о художественном стиле автора и своеобразии его антропонимической системы.
Имена собственные, как известно, исследуются лингвистами и литературоведами в разных аспектах. В работах ономастов изучается ряд специфических проблем, обусловленных своеобразием антропонимии в языке и речи. В частности, стилистические функции антропонимов в художественной литературе исследовали Ю.А. Карпенко, В.А. Никонов, Н.К. Фролов, соотношение ономастикона поэтического и реального, системность поэтической ономастики и её роли в художественном тексте - С.И. Зинин, В.Н. Михайлов, Г.А. Силаева, О.И. Фонякова, поэтику имен собственных - Л.И. Андреева, В.М. Калинкин, Э.Б. Магазаник, В.А. Кухаренко, Л.М. Щетинин, процессы номинации - М.В. Голомидова, В.М. Калинкин, М.Э. Рут, А.В. Суперанская, Н.К. Фролов и др. Сегодня отсутствует целостное системное описание антропонимической системы романа М.А. Булгакова "Мастер и Маргарита" и всех черновых вариантов этого произведения. Антропонимия итогового текста подверглась лишь фрагментарному анализу. Среди немногочисленных лингвистических трудов, посвященных антропонимии М.А. Булгакова, следует выделить работы Г.Ф. Ковалева, А.В. Белой, Ю.В. Кондаковой и О.Ю. Устьянцевой.
Актуальность дипломного исследования определяется общими задачами изучения антропонимов, как одной из важных образующих лексических подсистем языка, помогающей целям постижения глубинного смысла художественного текста. Онимическая лексика предоставляет богатейшие возможности для исследования способов индивидуально-авторской организации вымышленного именника, системы контекстных связей, подтверждающих отбор тех или иных назывных единиц.
Исследование художественного антропонимикона, представленного в текстах разных редакций романа "Мастер и Маргарита", позволит проникнуть в авторскую лабораторию и выявить внутренние закономерности организации антропонимического пространства произведения. Описание динамики имен может способствовать систематизации не только лингвистических данных о своеобразии булгаковской антропонимии, но и сведений о культурных, социально значимых событиях, послуживших стимулом для творческого мышления.
Объектом исследования является роман М.А. Булгакова "Мастер и Маргарита".
Предметом являются способы номинации, характеризующие образы основных персонажей.
Цель исследования - комплексное изучение антропонимического пространства романа М.А. Булгакова "Мастер и Маргарита", помимо основного текста учитываются предшествующие основному варианту тексты (с опорой на материалы ученых).
Задачи исследования:
1. Выявить антропонимическую систему имен в романе.
2. Сопоставить варианты назывных конструкций разных редакций романа "Мастер и Маргарита".
3. Определить принципы наименования персонажей романа М.А. Булгакова "Мастер и Маргарита".
4. Выявить приёмы наименования персонажей с учетом динамики их функционирования.
Материалом исследования послужили именования персонажей, извлеченные из романа М.А. Булгакова "Мастер и Маргарита" методом постраничной сплошной выборки разных печатных вариантов, а также имена персонажей в его черновых редакциях, рассмотренные в своих работах некоторыми учеными.
На разных стадиях исследования применялись традиционные в лингвистике и ономастике способы (наблюдение, лингвистическая интерпретация) и методы исследования, в том числе описательный, сравнительно - сопоставительный, этимологический и стилистический. Их использование продиктовано целью работы и характером интерпретируемого материала. Из общенаучных способов активно использовался прием наблюдения, а также статистический прием, основанный на интерпретации количественных данных материала исследования и заключающийся в простейшем подсчете имен и выделения наиболее употребительных в них.
Работа строится в соответствии с поставленными задачами. Общий объем квалификационной работы 66 страниц, в том числе 57 страниц основного текста. Работа состоит из введения, трех глав и заключения, списка использованной литературы и приложения.
Глава 1. Персонаж как система номинаций
1.1 Понятие "номинация" в лингвистике и его использование в литературоведении. Номинации персонажа
Важнейшая функция языка - наименование, обозначение предметов и явлений действительности. Лексикон того или иного естественного языка (русского, французского и т.д.) составляют прежде всего названия вещей, в широком значении слова "вещь", восходящем к латинской оппозиции res / verba. Для обозначения этой функции в лингвистике используются разные термины: номинативная (А.А. Реформатский); репрезентативная (К. Бюлер) референтивная (денотативная, или когнитивная) (Р. Якобсон).
Номинативная функция языка (мы будем употреблять первый термин) не является единственной и изучается в лингвистике в сопоставлении с другими его функциями, в частности с экспрессивной, т.е. выражением "эмоционального состояния говорящего, воли, желания, направленных как призыв к слушающему" (Л.Л. Реформатский). Так, междометия (аи! ой!) обычно выполняют только экспрессивную функцию, в отличие от знаменательных частей речи. Выделяют и другие функции языка. Для нашей темы в особенности важно разграничение собственно номинативной (назывной) функции и семасиологической, т.е. функции выражения понятий. Согласно А.А. Реформатскому, "слова могут называть вещи и явления действительности; это номинативная функция, функция называния; есть слова, которые в чистом виде выполняют эту функцию, - это собственные имена; обычные же, нарицательные, совмещают ее с функцией семасиологической, так как они выражают понятия" [42,94].
Слова номинативный, номинация - однокоренные. Термин "номинация" (от лат nominatio - наименование) имеет очень широкое значение. Приведем одно из определений номинации: "образование языковых единиц, характеризующихся номинативной функцией, т.е. служащих для называния и вычленения фрагментов неязыковой действительности и формирования соответствующих понятий о них в форме значений языковых единиц - слов, сочетаний слов, фразеологизмов и предложений. Этим термином определяют и результат процесса номинации - значимую языковую единицу" [42,174] Как видим, с номинацией связывается обозначение и вещей, и понятий о них.
Номинациям и принципам их классификации посвящено много исследований [24,59]. Выделим лишь те положения теории номинации (точнее, теорий, поскольку авторы и концептуально, и терминологически во многом расходятся друг с другом), которые особенно важны для литературоведения.
1. Номинации - это слова, относящиеся к самостоятельным (знаменательным) частям речи, а также словосочетания, фразеологизмы, предложения (отнесение к номинациям не только предложений, но и "текстов", как у Г.В. Колшанского [29,49], по-видимому, размывает границы понятия).Б. Рассел различает терминологически две лексические единицы, выполняющие номинативную функцию: слова {имена) и словосочетания {дескрипции). Значения дескрипций складываются из значений компонентов, причем основной смысл часто заключается в определении, а не определяемом слове.
Однако это не общепринятые термины (так, для Н.Д. Арутюновой номинации и дескрипции - синонимы) [2,107]. Посредством номинаций обозначаются предметы, признаки, процессы - словом, любые элементы действительности.
Если личные и указательные местоимения, выполняют только депктическую, т.е. "указательную", функцию, они не являются номинациями; как подчеркивает внутренняя форма слова, местоимения употребляются "вместо имени".
За исключением собственных имен, названные номинации не только обозначают вещи, но и выражают понятия; в терминах семиотики, референтом может быть и денотат, и / или сигнификат. Контрастным фоном для номинаций является речь, где слова имеют грамматическое значение, но не имеют значения лексического. Такова, например, знаменитая "педагогическая" фраза, придуманная Л.В. Щербой: "Глокая куздра штеко будланула бокра и кудрячит бокренка". Соответственно, нет номинаций или они малочисленны в футуристической "зауми" (некоторые стихотворения В. Хлебникова, А. Крученых, В. Каменского и др.), в которой нашла свое крайнее выражение формалистическая оппозиция: поэтический практический язык. Неоднократно отмечалось, что ценность поэзии В. Хлебникова не в "зауми" как таковой, но в изобретении неологизмов на основе известных корней слов ("Заклятие смехом"), во введении экспериментальных звуковых комплексов в контекст, в целом коммуникативную функцию выполняющий. Так, стихотворение "Бобэоби пелись губы..." "построено, как двуязычный словарь: слева - "заумное" слово, справа - его "умный" перевод. Параллелизм правой и левой частей сам собою провоцирует читателя на поиск "каких-то соответствий", в которых собственно и заключена жизнь изображенного на "холсте" Лица". Иначе говоря, звуковые комплексы (бобэоби, вээоми, пиээо, лиээй, гзи-гзи-гзэо) семантизируются лишь благодаря правым частям строк, состоящим из слов-номинаций. [25,34]
В лингвистических работах отмечается, что личные и указательные местоимения в определенном контексте могут выполнять не только дейктическую, но и номинативную функцию. Вообще местоимения (всех разрядов) имеют определенную семантику, о чем пишет Н.Ю. Шведова: "В классе местоимений сосредоточены и абстрагированы понятия (смыслы, "идеи") живого и неживого, личности и неличности, движения, его начала и завершения, предельности и непредельности, частного и общего, количества, признака сущностного и приписываемого, собственности и несобственности, совокупности и раздельности, совместности и несовместности, элементарных и в то же время главных связей и зависимостей" [46,163] Этот потенциал реализуется в определенном контексте. По А.А. Реформатскому, "местоимения - слова ситуационные, т.е. их значение определяется знанием ситуации речи, когда местоимения связываются с понятием, они перестают быть местоимениями, а переходят в знаменательные слова: "Мое я", "внутреннее я". "Пустое Вы сердечным ты она, обмолвясь, заменила" (Пушкин), "Сам пришел" - в старой купеческой среде - вес эти я, Вы, ты, сам - уже не местоимения, а существительные" [29,158].
В художественном тексте, где преодолевается энтропия смысла, свойственная - в той или иной степени - обычной речи, где "в принципе нет слов и форм немотивированных" [14,63], превращение местоимений в имена - нередкое явление (характерен приведенный пример из Пушкина).