Доклад: Бардина Софья Илларионовна

Одна из известных деятельниц народнического движения 70-х гг. Происходя из дворянской семьи и окончив институт, Бардина отправилась для дальнейшего образования в Цюрих, где примкнула к тому женскому кружку, который в 1877 г. предстал почти полностью перед судом во время так называемого московского “процесса пятидесяти”. Возвратясь в Россию, Софья Бардина поступила простой работницей на фабрику Лазарева в Москве, где занялась пропагандой среди рабочих. За такую пропаганду после двухлетнего предварительного тюремного заключения Бардина и была предана суду. На суде она произнесла речь, в которой утверждала, что она “мирная пропагандистка ”, что такая пропаганда ведется совершенно открыто во всем культурном мире, что она, Бардина, вовсе не враг семьи, собственности и государства, как в этом старается уверить судей прокуратура, а стремится лишь к тому, чтобы эти институты были реформированы на более справедливых основаниях... “Я не прошу у вас милосердия, я не желаю его, — говорила Бардина, — я убеждена, что наступит день, когда даже и наше сонное и ленивое общество проснется и стыдно ему станет, что оно так долго позволяло безнаказанно топтать себя ногами, вырывать у себя своих братьев, сестер и дочерей и губить их за одну только свободную исповедь их убеждений. Преследуйте нас, за вами пока материальная сила, господа, но за нами сила нравственная, сила исторического прогресса, сила идеи, а идеи — увы! — на штыки не улавливаются”. Эта речь произвела огромное впечатление, о ней много говорили, она неоднократно издавалась за границей; поэта Я. Полонского она вдохновила на создание его стихотворения “Узница” (“Что мне она — не жена, не любовница и не родная мне дочь? Так отчего ж ее доля тяжелая спать не дает мне всю ночь? ”).

Бардина была приговорена к десяти годам каторжных работ, но при конфирмации этот приговор был заменен поселением в Сибири. Друзья устроили ей побег из Ишима Тобольской губернии;

Бардина снова появилась в России, но почувствовала, что ее силы надломлены. Она уехала за границу, но то же душевное состояние не оставляло ее и там, и в апреле 1883 г. она застрелилась в Женеве.