Доклад: Рубки и экспорт древесины в Китай - региональный фокус. Иркутская область

Эта область, расположенная к северо-западу от озера Байкал, считаеся самой лесопрокрытой в России. В Советское время там заготавливали около 12 000 000 кубометров древесины в год. В Иркутской области сконцентрирована половина всех хвойных лесов России, что составляет примерно 21 га на человека. Однако на практике все это достояние, которое юридически принадлежит государству и обычным людям, контролируется группой криминальных предпринимателей. По данным Иркутской милиции, представленным полковником Бархатовым, из этой области в Китай и Японию ежегодно экспортируется 1 500 000 м³ , хотя официальная статистика дает цифру не более чем в половину от этого объема. Потери для области равняются сотням миллионов долларов в год, за счет чего и обогащаются члены организованной группировки, занимающиеся контрабандой. По большей части это "фирмы-однодневки", зарегистрированные по поддельным или ворованным документам. Так, одни пенсионер, который утерял свой паспорт, был обвинен в незаконном экспорте круглого леса в Китай общей стоимостью в 400 000 долларов. Чеченские преступники, приехавшие в лесничество, расположенное в пятнадцати километрах от Иркутска, заставили лесничего валить для них лес в качестве раба. Только в 1999 г. в этой области было убито четыре лесничего и сожжено несколько домов, им принадлежавших. Такая участь постигла тех, кто проявил смелость и не подчинился требованиям бандитов.

По сообщению заместителя начальника Восточно-Сибирского таможенного отдела, Олега Гладышева, в каждом вагоне бревен больше, чем это заявлено, и они стоят дороже. Совершенно не поддается контролю деятельность того количества фирм, которые сейчас работают в Иркутской области. Всего таких фирм 2 600. Бывшие пилоты, учителя, милиционеры и спортсмены превратились в криминальных лесозаготовителей, к чему их подтолкнула правительственная стратегия "свободного рынка". Периодически чиновники издают гневные указы с целью прекратить эту деятельность, но ничего не делают, чтобы провести их в жизнь. Тем временем, в 1999 г. было зафиксировано 1 362 нарушений законодательства в сфере экспорта древесины в области, но не было возбуждено ни одного судебного дела по коррупции. Однако имеются сведения о том, что 300 лесозаготовительных фирм замешаны в делах 20 организованных преступных группировок, занимающихся экспортом ресурсов.

Огромные комплексы по переработке древесины и целлюлозные производства Иркутской области, такие как Байкальский, Усть-Илимский, испытывают постоянный недостаток древесного сырья. В Братске имеется завод по производству пиломатериалов, который способен производить 250 000 м³ пиломатериалов в год и который не работает из-за недостатка бревен. Тогда как этот район отправляет сотни грузовиков с древесным сырьем в Китай и Японию. Если бы вся экспортируемая древесина перерабатывалась здесь и продавалась не по 60 долларов, а по 180 за одни кубометр, этот завод мог бы зарабатывать дополнительные 70 000 000 долларов.

Китайские дельцы встречаются на протяжении всей огромной Сибирской железной дороги, от Красноярска до Уссурийска. Они скупают древесное сырье за наличные доллары и сразу же отправляют поезда с древесиной себе на родину, способствуя ее процветанию и обогащению за счет переработки древесины. По официальным данным в Иркутской области в 1999 г. было заготовлено 8 100 000 кубометров, а по данным Лесной службы - 15 800 000. Такого рода расхождение присуще для данных железной дороги и экономической статистики.

Охрана лесов затрудняется еще и тем фактом, что по ту сторону таких огромных объемов твердой валюты стоят неразумно малые штрафы и наказания, предусмотренные за нелегальные рубки. Для того чтобы возбудить уголовное дело против лесозаготовителя, он должен быть пойман в момент кражи не менее чем 500 кубометров, что является огромным объемом для незаконных операций. Древесины в результате незаконных рубок всегда немного, максимум несколько лесовозов по 10 кубометров каждый. В Уголовном Кодексе имеются другие статьи, под которые можно подвести незаконные рубки, как, например, "кража гос. имущества" или "незаконная деятельность". Но для этого требуется много времени, высокий уровень знания законов и определенная сумма денег, которых всегда недостает государственным и инспектирующим учреждениям. По мнению многих инспекторов, система нуждается в специальном лицензировании и компьютерном мониторинге каждого лесорубочного билета вплоть до экспортной отправки партии древесины, для контроля их соответствия друг другу по объему и качеству.

Должностные лица милиции Иркутской области рассматривают возможность создания системы территориальных инспекторов по охране леса, в особенности для северных районов области. Расходы на одного такого инспектора составят около 1 100 долларов в год, что равняется по стоимости не более чем одному лесовозу с древесиной. Зато такой инспектор мог бы вернуть в бюджет намного больше средств от конфискации ворованной древесины, хотя имеется риск, что инспектор с такой скромной зарплатой польстится на взятку, как это повсеместно происходит с лесничими. Несколько районов уже нашли финансирование для таких лесных инспекторов, работающих на ключевых маршрутах по транспортировке древесины, и они возвращают определенные средства в местные бюджеты, хотя всегда проблематично продать арестованную древесину, так как требуется ее легализация. По закону это может произойти только через шесть месяцев, когда качество этой древесины почти нулевое. Тем не менее, количество зафиксированных нарушений в этих районах возросло в два раза только за 1999 г.