Контрольная работа: Генезис и сущность человека

Судя по находкам археологов, свои новации наши предки начинают разрабатывать около 40 тыс. лет назад. До этого, на протяжении примерно 60 тыс. лет, они пользовались тем, что было создано до них. Изобретения, приписываемые нашим предкам, давно были в ходу у неандертальцев. 100-35 тыс. лет назад они создали мощную индустрию орудий труда – мустьерскую культуру¹ . Археологические находки изменили мнение о «тупых» неандертальцах. Многие до сих пор отказываются верить, что великую революцию в культуре начали «недоразвитые» неандертальцы. Именно они додумались привязывать к палкам каменные ножи, а это первое сложное оружие на Земле – копьё. Примерно 55 тыс. лет назад неандертальцы усовершенствовали каменное рубило «эректусов», прикрепив к нему деревянную рукоятку – получился топор. Везде, где успели обосноваться неандертальцы – значительно усложняется техника обработки камня. Также они обрабатывают изделия из кости или рога, которые всё чаще приходят на смену каменным предметам. Они раньше наших предков начали заботиться об увечных и стариках, хоронить умерших, даже возлагали на их могилы цветы. Этот этап в культуре неандертальцев – шательперрон ² – стал началом новой эры древнего каменного века – палеолита.

Наука не располагает никакими фактами о том, что, поселившись рядом с неандертальцами, «новые сапиенсы» могли похвастаться перед соседями собственной особо развитой культурой. Их первые орудия – это практически тот же набор предметов из кости и камня, хотя техника изготовления не менее сложная и несколько иная. Каждый следовал своим технологиям. Скорее всего, становление нашей культуры шло без прямого участия неандертальцев, но в жёсткой конкуренции с ними. Как показывают раскопки, 40 тыс. лет назад младшая ветвь разумных демонстрировала своё мастерство именно там, где культура неандертальцев процветала. И поначалу шансы на победу у обоих видов были равными. Наши предки превосходили соседей разве что в изготовлении украшений и забавных мелочей вроде фигурок животных, без которых в борьбе за выживание, казалось бы, можно было бы и обойтись. Но это говорит о различии в строении мозга. Мозг неандертальца не меньше, чем у нас, но в строении его тела есть заметные отличия: архаический надбровный валик, вытянутый череп, с характерным утолщением на затылке, отсутствие подбородка. Развитые лобные доли, которыми не могли похвастаться неандертальцы, свидетельствовали о наличии у наших предков абстрактного мышления, которое позволило мечтать. Процесс цефализации¹ обусловил предпосылки для развития речи, мышления и трудовых действий. Кроме того, для человеческого мозга очень характерна асимметрия полушарий, их функциональная специализация. Левое полушарие обеспечивает такие функции, как двигательное поведение, речь, абстрактное мышление, а правое – непосредственное восприятие и эмоционально-чувственное познание мира.

Наскальная живопись – это, пожалуй, единственное, чем мы могли удивить неандертальцев на первых порах. Абстрактное познание мира оказалось немалым преимуществом. Помимо художников, в среде новых людей появились «аналитики», способные быстро понять преимущества тех или иных орудий. Или «политики», которые могли сплотить соплеменников, например, чтобы организовать гонения на людей другого вида…

Когда соперников не стало наши предки, к счастью, не остановились на достигнутом, они начали состязаться в мастерстве друг с другом. Природное развитие человека подготовило возникновение принципиально нового, надбиологического, сверхприродного способа выживания и совершенствования, он носит название «культура». Новшества сыплются как из рога изобилия – костяной гарпун, дротик, швейная игла, пила, лук и стрелы. Когда подходящих материалов под рукой у одной группы людей не оказывалось, они заимствовали их у другой. Конечно, не просто так, а в обмен на что-нибудь полезное; так зародилась торговля. Материальное производство развивает мир культуры, т.е. природные объекты, измененные рукой человека в целях удовлетворения его потребностей. Искусство тоже поднялось на новую ступень: в живописи и скульптуре появляются изображения людей. Теперь сознание человека могло объять не только внешний, но и внутренний мир. Возникла необходимость в передаче информации, традиций, обычаев, обрядов и всего того, что выражается словом. Именно община как целевая система ориентации в неопределенной среде и ритуал как усложняющийся механизм ее функционирования, сделали необходимым развитие языка, в котором община получила в свое распоряжение эффективное, потенциально-неисчерпаемое средство собственной консолидации и запустила биологические механизмы развития памяти. Язык развивался одновременно в виде жестов и звуков. Развитие языка, в свою очередь, стало основным фактором в развитии образного мышления, что создало постоянно действующую нагрузку на мозг. Евангелие от Иоанна говорит: «В начале было Слово, и Слово было Бог». В повседневном обиходе мы часто употребляем словосочетание «дар речи», над которым стоит задуматься.

Таким образом, в человеке заложены два основных канала, обеспечивающих его жизнь и деятельность: генетический, лежащий в основе биологической эволюции; и культурно-лингвистический, характеризующий специфику человека. Эта «вторая природа», постепенно становится все шире и разнообразнее. В ее объектах воплощается творчество человека, его физические и духовные способности. Такое производство обозначается понятием «предметно практическая деятельность», под которой понимается целесообразный труд, реализующийся в создании продукта, полезного для человека. Из мира животных резко выделяют человека его специфические особенности: прямохождение, высокая развитость головного мозга, мышление и членораздельная речь. Человек познаёт и изменяет мир и самого себя, творит культуру. Оставалось только изобрести письменность. Как только это случилось, доисторическое время кончилось, и люди начали творить историю.

Развитие социальных отношений.

На заре развития общества, в ходе антропосоциогенеза человек изготавливал орудия труда, которые были оружием для охоты, а также, очевидно, использовались и во внутристадных конфликтах. Самоистребление первобытного стада было весьма вероятным, что позволяет сделать вывод о преобразовании «животно-образных» форм труда и регуляции брачных отношений внутри стада в новые общественные отношения, характеризующие переход от стада к роду и общине. Огромную роль в этом процессе сыграло развитие языка как специфически человеческого канала общения. Без названия предметов и явлений, без их обозначений невозможно было бы развитие производства, общения и разделения на «наших» и «чужих», вредное и полезное, священное и обыденное. В языковой форме были реализованы первые примитивные формы, но язык не только отражал мир, но и творил его. Существенную роль в процессе социализации сыграл и переход животного стада к брачно-семейным отношениям. Интересно, что одним из самых древних запретов было кровосмешение. Поиск брачного партнера в других общинах¹ был обязателен. Хотя это не имело решающего значения для дальнейшей эволюции человека, ибо в развитии эндогамии² большую роль сыграла потребность во внутриобщинном мире, без чего выживание было бы ещё более затруднено. Тотем³ , мыслимый как прародитель группы делал священным единство членов рода с ним. Здесь прослеживается процесс «снятия» биологических, природных закономерностей новыми социальными и религиозно-нравственными связями. Табу⁴ являлись древнейшими формами регуляции поведения человека, своеобразным «руководством к действию», основанным на опыте предков. Человек, переступивший закон племени обрекал себя на смерть.

Для становления человека огромное значение имело осознание факта смерти, что видно по ритуальным погребениям уже в эпоху палеолита. Совершенствование общинно-ритуальной деятельности продолжилось теперь еще и на основе развития голосового языка, имеющего много преимуществ по сравнению с языком жестов. Произошла не только стандартизация и многократное усложнение производственной и иной деятельности человека, не только усложнение и увеличение объема памяти, но и начался отрыв ритуальной сферы от непосредственно производственно-деятельной сферы. Очевидно, что в сознании первобытного человека очень рано произошло разделение мира на земной и сверхъестественный. Культ умерших предков был практически у всех народов. Раздвоение мира было необходимым компонентом процесса приспособления первобытного человека к суровым условиям окружающей среды, распространено было людоедство и членовредительство, жесткое насилие и коварство. В первобытных общинах существовал строжайший запрет на убийство сородича, что вовсе не исключало убийство чужака, иноплеменника. С другой стороны в большинстве культур Востока был очень рано освещен принцип индуизма - непричинение зла всему живому и абсолютный отказ от убийства. Одной из самых отличительных черт первобытной общины была забота о старых и больных сородичах, что необъяснимо с точки зрения биологической целесообразности. История человечества показывает, там, где общество становилось на путь «устранения лишних ртов» и селекции людей по принципу выживания сильного, там рано или поздно наступала деградация. В суровой Спарте тщедушных и хилых младенцев сбрасывали со скал по законам Ликурга¹ , а в изнеженных аристократических Афинах им сохраняли жизнь. Спарта не дала миру ни одного мыслителя, а Афины прославятся именами Сократа и Платона, Гиппократа и Аристотеля, Поликлета и Фидия. В этом своеобразный парадокс развития человечества, загадка его бытия и существования. Современная антропология подтверждает гипотезу, что в первобытном обществе выживали не самые сильные, а самые умные и самые заботливые.

Происхождение труда и его первоначальная эволюция интересны в философском смысле тем, что в этом процессе закладывалась основа коллективного взаимодействия людей, социально психологические стереотипы их поведения. Первый тип отношений наших предков с природой можно обозначить как пользование. Оно вызывало к жизни и первые примитивные формы осознания такого явления, как собственность, зачатки которой возникли, по-видимому, как определенная форма отношений между «мы» и «они» (другое племя) по поводу источников пищи. Развитие форм собственности неотделимо от форм власти. Институт власти не был выражением силы и насилия, подобно «власти» доминирующего самца в стаде обезьян. Власть в первобытной общине поддерживалась существованием священных запретов и опиралась на авторитет высших сил. Взаимосвязь природного и социального в феномене власти выражалась в том, что к вождю племени предъявлялись высокие требования в плане физического совершенства, нравственных качеств и т.д. Носители власти (вожди, старейшины) занимали ключевое положение в сфере обучения и воспитания подрастающего поколения, обеспечивали то, что называется социализацией человека.

СУЩНОСТЬ ЧЕЛОВЕКА.

Тело.

Телесные качества человека всегда привлекали пристальное внимание, так как по ним отличали «своих» от «чужих». Прежде всего, это относится к расе. Суть расовых различий заключается в том, что группы людей, населяющих разные регионы планеты, в процессе адаптации к условиям окружающей среды приобрели специфические анатомо-физиологические признаки. Три основные расы – европеоидная, негроидная и монголоидная – принадлежат к одному человеческому роду, тем более, что большая часть человечества произошла в результате смешения рас. Генетические исследования подтверждают, что представление о превосходстве той или иной расы, либо о «чистоте» расы не имеет отношения к действительности и, как правило, служит для оправдания насилия и экспансии.

В гораздо большей степени человеческая телесность дифференцирована по полу. Фрейд однажды обронил: «Анатомия – это судьба». Отличительные признаки мужского и женского тела настолько очевидны, что служат, как правило, первой приметой незнакомого человека. В античном мире идеалом было мужское тело, запечатленное на века в так называемом «каноне Лисиппа¹ ». Мужчина – охотник, добытчик и защитник, его мозг более развит в левой части, «отвечающей» за мышление, логику, движение. Его тело создано сильным и ловким для успешного достижения целей. Мозг женщины более развит в правой его части, которая «отвечает» за эмоции, подсознание. Может поэтому женское тело «информативнее» и «душевнее» мужского, также оно в большей степени отражает родовые особенности человека. Своеобразной приметой культуры конца ХХ в. стало стремление к унификации пола, к бисексуальности, в которой ряд западных антропологов видит будущее человечества.

Трудно сказать какими станут люди спустя 10 000 лет, но можно утверждать, что они сильно изменятся. Рост типичного средневекового воина был около 165 см, в наши дни рост обычного британского солдата 172 см. Нынешняя супермодель на 30 см выше красавицы викторианской эпохи. Если эволюция продолжится в том же направлении, наши лица станут всё более плоскими, нижняя челюсть будет уменьшаться, мозг сделается крупнее, поскольку многие из нас предпочитают сидячий образ жизни, возможно, что нижняя часть туловища увеличится, а сам человек, вероятно, станет выше ростом. Кстати сказать, проф. Э.Мулдашев¹ считает, что увеличение среднего роста человечества напрямую связано с духовным развитием.

Для греков Космос представлялся огромным, хорошо организованным телом, а человека они считали микрокосмом, воплощающим в себе все богатство макрокосма. В христианстве и исламе телесность человека рассматривалась как его причастность к природе, земле, праху, которого Бог наделил душой, причем духовное начало в человеке – от приобщения к Богу. Телесное и душевное должно быть подчинено духовному, и в этом видится смысл христианской жизни. Так или иначе, каждая эпоха или цивилизация по-своему понимала специфику человеческого тела и соотношение тела и духа.

Тайны человеческого мозга.

Эволюция человека как мыслящего существа, возникновение и развитие сознания, которое отличает нас от животных, отразились в организациях мозга. В его древних слоях – стволе, который заведует рефлексами и гормонами, а также в лимбовой системе, управляющей аффектами и эмоциями – господствует бессознательное. Способы обработки информации, накопленный жизненный опыт, цели и мотивы поведения – всё это почти целиком находится на территории бессознательного. Согласно современным представлениям, бессознательное – это сложный комплекс генетических предрасположенностей, врождённых и приобретённых автоматизмов. Эта глубинная сфера психики определяет в нас очень многое. Детское бессознательное – ядро планеты Человек. О роли, которую младенческий опыт играет в становлении личности, одним из первых заговорил З.Фрейд. «В этом смысле Фрейд был почти пророком, – говорит Г.Рот¹ . – Сегодня эти его идеи подтверждены экспериментально». Лимбическая система может перерабатывать и сохранять эмоциональные переживания уже в материнской утробе. Отпечатки ранних бессознательных впечатлений – ключ к нашей психике, именно они формируют специфические черты личности, делают нас такими, какие мы есть. Возникшая в ходе эволюции кора головного мозга, управляет, сознательным мышлением, здесь базируется наше сознание. Бессознательная память о нашем прошлом опыте, как выражается американский исследователь Джозеф де Ду, «берёт в заложники рациональную часть мозга». Любая мысль, прежде чем оформиться в сознании, проходит обработку в лимбической системе. Там она эмоционально окрашивается и только затем согласуется с разумом. Бессознательное – это недремлющий цензор, который может дать добро или наложить запрет на наши действия.

С раннего детства человека влечёт к новому и неизвестному – это основа познания и освоения окружающего мира, а значит и важного свойства человека – обучаемости. За этот процесс «отвечают» мозговые центры поощрения и удовольствия. Если мозг ученика управляется «модусом страха», он находится под особым влиянием миндалевидного ядра в лимбической системе головного мозга. «Активность» миндалины направляет мышление только на то, чтобы любыми способами избавиться от источника страха. Мыслить творчески в таком режиме невозможно, т.к. мозг начинает придерживаться простейших схем, и вместе с усваиваемым материалом в память навсегда врезается чувство досады. «Люди учатся лучше, если учение им в радость», – вот важный вывод, к которому пришёл профессор психиатрии из Ульма М.Шпитцер. Секрет плодотворного обучения был известен ещё греческому мыслителю Плутарху: «Ум человека – это не сосуд, который нужно заполнить, а факел, который необходимо зажечь».

Высшим продуктом мозга является мышление, которое не может быть полностью объяснено деятельностью биологического аппарата, оно связано не только с эволюцией, но и с общественным развитием человека. Мышлению свойственны такие процессы, как абстракция, обобщение, анализ и синтез, постановка определенных задач и нахождение путей их решения, выдвижение гипотез и идей. Результатом процесса мышления является мысль. Обобщение и образование научных понятий связано с формулированием общих законов. Способность мышления к опосредованному отражению действительности выражается в способности человека к акту умозаключения, логического вывода, доказательства. Эта способность чрезвычайно расширяет возможности человека. Она позволяет, отталкиваясь от анализа фактов, доступных непосредственному восприятию, познать то, что недоступно восприятию с помощью органов чувств. Благодаря этой способности Галилео «закруглил» Землю, Коперник «выселил» человека из центра Вселенной, Дарвин подорвал веру в его Божественное происхождение, Фрейд объявил бессознательное господином «Я». А Эйнштейн принёс людям нечто вроде утешения: да, мы всего лишь существа маленькой планеты где-то на обочине Вселенной. Но, несмотря на всё это, человек велик, он способен проникнуть в тайны мироздания благодаря силе своего мышления.

Нейробиологи и психологи утверждают, что мозг хранит информацию в виде сетевой структуры. Новые знания «встраиваются» в уже сложившуюся сеть, либо формируют новую «паутину». На современном эволюционном этапе развития мозг воспринимает и обрабатывает части и целое параллельно – в их внутренней взаимосвязи. Он работает с информацией как поисковая машина и как конструктор. Какую конструкцию он сложит – это зависит от индивидуальных интересов и опыта каждого человека.

Новейшие исследования мозга, полагает философ Петер Слотердайк, могут привести человечество к очередной радикальной ломке представлений и изменить мнение о том кто мы такие.

Философия и человек.

На первый взгляд, может показаться, что современный старшеклассник знает больше, чем прославленные мудрецы прошлого. Действительно, человечество узнало о мире и себе в XX в. неизмеримо больше, чем за все предшествующие столетия. Тем не менее, величайшие мыслители нашего времени Фрейд и Ясперс, Эйнштейн и Рассел, Вл. Соловьев и Бердяев и многие другие испытывали глубочайшую неудовлетворенность уровнем знаний человечества, видели, что познание не только не принесло ему счастье, но и поставило на край пропасти. Невежество остаётся «демонической силой» и на рубеже XX и XXI вв. и способно погубить мир. «Все труды человека – для рта его, а душа его не насыщается», – говорил царь Соломон еще три тысячелетия назад. Плоды познания мира человеком обращаются против него же. Евангелист Марк говорил: «Какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит». Христианство исходит из того, что «немудрое Божие премудрее человеков», людям не дано постичь истинный смысл вещей, обрести знание.

Размышление о том, кто есть человек, всегда было основным для философов. Попытки понять и определить сущность человека уходят в глубокую древность. Диапазон определений и оценок человека в истории очень широк. Все мифы о сотворении человека говорили о том, что собою представляет человек: он должен нести на себе «бремя Божье», он «душа живая», созданная по образу и подобию Божию. Человека боготворили, и, напротив, подчеркивали, что он «из праха произошёл и в прах возвратится». Жизнь человека то ничего не стоила, то рассматривалась как величайшая ценность. Особенно очевидно стало это в конце XX в., когда появилась опасность самоуничтожения человечества и, в то же время стало ясно, что единственная подлинная ценность – это человек. Почему человек остаётся загадкой для самого себя? Почему, познав и даже «покорив» природу, познав основные законы развития общества, человек чувствует себя неуверенно и жизнь его часто полна трагизма? Мудрец Сократ оставил нам вечный девиз: «Познай самого себя», понимая, что человек сам для себя является наиболее загадочным предметом. Чтобы что-то изучать, надо как бы отойти в сторону, посмотреть на предмет изучения объективно, исключив субъективные чувства и эмоции. В этом парадокс самопознания человека.

Когда возникло научное мышление, появляются попытки философов и ученых дать такое определение человеку, в котором была бы схвачена отличительная сущность человека. Одна из таких попыток принадлежит Платону, который определил человека как «животное на двух ногах и без перьев», извечный оппонент Диоген кинул к его ногам ощипанного петуха со словами: «Вот человек Платона», тот добавил: «И с широкими когтями». Аристотель говорит о человеке как политическом животном, как гражданине полиса. Плиний Старший – о его стремлении к новизне. Франклин называет человека животным, делающим орудия, Кант – единственным животным, которое должно работать. Наконец, наука присваивает человеку гордое звание Homo sapiens. БЭС характеризует его как общественное существо, субъект общественно-исторической деятельности и культуры. Маркс усматривал сущность человека в совокупности общественных отношений, формирующих то или иное отношение человека к миру в разные исторические эпохи. Любое определение может быть принято, и в то же время любое из них может быть подвергнуто критике.

Прав Эрих Фромм¹ , когда замечает, что человеку нельзя дать определение как какому-либо предмету, и все же нельзя считать невозможным определение его сущности. Если человек уходит от любого своего определения, то, может быть, в этом и заключается его сущность – превосходить всякую свою определенность, выходить за свои границы. Б.Паскаль сказал: «Человек непрерывно перерастает человека».

Особое место в зарубежной философии занимают учения и школы, осуществившие своеобразный антропологический поворот, сделавшие центральным пунктом и основным предметом своего философствования проблему человека. Причем отличительная черта этих школ состоит в отходе от крайне абстрактного рассмотрения человека вообще и обращении к исследованию конкретных индивидов с их мыслями, переживаниями. Философская антропология возникла на рубеже XVIII и XIX вв. и получила особое развитие в XX в. как особый, специфический метод мышления, взгляд на мир с позиций человека, его природы и сущности. Два основных понятия «природа» и «сущность» человека, близки между собой по содержанию, но различаются по смыслу. Говоря о природе человека, мы стремимся постичь отличие человека от естественного бытия и, прежде всего от животных. Это усматривается либо в каком-то главном качестве человека, отличающем его от животных (разум, речь, воображение, религия, мораль, совесть, воля), либо в комплексе качеств. Когда человек существует, он обладает, владеет бытием, он его хозяин. И тогда сущность человека – в его способности осмыслять и проявлять себя в бытии. Поэтому человек – это бытие, с которым он связан. Средневековый мистик майстер Экхарт говорил: "Однажды мне подумалось: что я есмь человек, ничем не отличающийся от любого другого человека, такого же, как я; я глазею, слышу, пью, жую подобно скоту; однако, что «я есмь» не принадлежит никому, как только мне самому, ни человеку, ни ангелу, ни Богу – разве только я одно с Ним".

Заслугой философской антропологии, а также современной франкфуртской школы является выдвижение на первый план проблемы человека, акцентирование внимания на этой проблеме, стремление отыскать пути выхода из бесчеловечных условий его бытия. Особое место занимает экзистенциализм – философия существования, причем под существованием понимается внутреннее бытие человека, его чувства и переживания, его страсти и настроения и т.д. Идеи экзистенциализма восходят к воззрениям датского философа С.Кьеркегора и «философии жизни». Само же их зарождение произошло в России после поражения революции 19О5-19О7 гг. После первой мировой войны экзистенциализм получил развитие в Германии. В период после второй мировой войны во Франции. Экзистенциализм провозглашает активность человека, его свободу. Внутри этой философской школы существует два основных направления – атеистическое (М.Хайдеггер, Ж.П.Сартр, А.Камю) и религиозное (К.Ясперс, Г.Марсель, Н.А.Бердяев, Л.И.Шестов). Центральной проблемой экзистенциализм считает вопрос о сущности человека. Существование предшествует сущности, и человек обретает свою сущность сам, сам проектирует и реализует себя. И в этом смысле он свободен. Больше того, как утверждал Сартр, человек «обречен быть свободным», поскольку никто за него не может осуществлять выбор линии поведения, выбор своего «Я». Отсюда вытекает ответственность человека и за свои поступки, и даже за то, что его превращение в подлинного человека не состоялось. Это придает оттенок трагичности и ситуации выбора, и самой свободе. «Я» всегда противостоит безличная сила, масса, стремящаяся затруднить этот выбор, стереть индивидуально особенное в человеке, сделать его таким же, как все в обезличенной массе. Истинное существование поэтому – это одинокое существование. Но, стремясь оградить человека, экзистенциалисты не видят, что тем самым они одновременно лишают личность почвы для развития, которое одинокое «Я» без общения с себе подобными, реализовать не может. Особое место в экзистенциализме занимает проблема поиска смысла жизни, достижения ее сущности, которая раскрывается лишь через столкновение с ситуациями, которые Ясперс назвал пограничными – Смерть, Любовь, Вера, Надежда, Болезнь, Страх, Ненависть. Смысл внимания к ним в том, чтобы привлечь внимание человека к высшей ценности, которая ему дана, к самой жизни. В условиях обострения глобальных проблем человечество приближается к своего рода пограничной ситуации, осмысление которой во весь рост встало ныне в повестку дня. Таким образом, сдвиг акцента в философии с бытия вообще на бытие человека, осуществленный экзистенциализмом привлек внимание к человеку как центру философских размышлений.

«После того, как Ницше сказал, что Бог умер, возник экзистенциональный вакуум», – так описывает духовную ситуацию findesiecle¹ Р.Хаубль² . В этом вакууме и возник психоанализ – попытка по-новому ответить на вопрос о сущности и судьбе человека. Оставшись с самим собой в становящемся всё более неуютном мире, индивидуум вынужден был вновь искать своё место на Земле, внимательно всматриваясь в собственный внутренний мир. Фрейд считает, что образ бессознательного – это вечное поле битвы, где маневрируют противоборствующие силы. Неслучайно Фрейд использует военные термины – «защита», «вытеснение», «побеждённое Я». Позже он назовёт их «Оно», «Я» «Сверх-Я» – составляющими частями единого целого. «Оно» – бурлящий котёл страстей и влечений. «Сверх-Я» – инстанция совести. Наделённое разумом «Я» выступает посредником между желанием и реальностью. Здесь обнаруживается глубокое убеждение венского учёного – человек бесконечно уязвим. Более трагического образа нового Человека Психологического Фрейд просто не мог выдумать.