Контрольная работа: Конституция России 1918 г.

Отменив ограничения прав по признакам наци­ональной и религиозной принадлежности и по при­знаку пола, Советская власть ввела такие ограниче­ния по признаку социальной принадлежности. Консти­туция провозгласила, что «власть должна принадлежать целиком и исключительно трудящимся массам и их полномочному представительству — Советам рабо­чих, солдатских и крестьянских депутатов». И, сле­довательно, «в момент решительной борьбы проле­тариата с его эксплуататорами, эксплуататорам не может быть места ни в одном из органов власти» (ст. 7).

Опыт истории показывает, что во всех революци­ях и гражданских войнах лица из числа тех социальных сил, которые выступали против революции, лишались политических, а нередко и гражданских прав, так было в годы революции в Англии в XVII в., когда «кавале­ры» (сторонники короля) были лишены права участво­вать в выборах в парламент. Поэтому полноправными гражданами по Конституции РСФСР являлись лишь трудящиеся. Нетрудовые элементы были ограничены в правах, прежде всего политических. Поскольку важ­нейшим из политических прав было право избирать и быть избранным в органы власти, то критерии ограничения в правах содержались в ст. 65 Конституции, определявшей категории населения, лишавшихся из­бирательного права. Это лица, прибегавшие к наемно­му труду с целью извлечения прибыли, жившие на нетрудовые доходы (проценты с капитала, прибыль с предприятий, поступления с имущества и т. д.)²²³ , а также монахи и духовные лица различных религий, бывшие служащие и агенты полиции, корпуса жан­дармов и охранных отделений, члены бывшего цар­ствовавшего в России дома, лица, осужденные за ко­рыстные и порочащие преступления. Таким образом в основу лишения политических прав были положе­ны социально-экономические критерии, а не соци­альное происхождение как таковое. Это важно под­черкнуть поскольку значительное число старых спе­циалистов (инженеров, ученых, врачей, офицеров, генералов и т. д.) в том числе и выходцев из буржу­азии и даже дворянства служило в советских учреж­дениях, в Красной армии, правоохранительных уч­реждениях (даже в ВЧК) и соответственно они не лишались политических и не ограничивались в граж­данских правах.

Характерно, что в ст. 23 Конституции подчеркива­лось, что Советская власть «лишает отдельных лиц и отдельные группы прав, которые используются ими в ущерб интересам социалистической революции». От­сюда следуют два вывода. Первый из них: лишение прав не обязательно связано с прошлой социальной принадлежностью. И второй вывод: права и свободы должны использоваться исключительно в интересах социалистической революции и социалистического строительства. Этот вывод имел принципиальное зна­чение и получил развитие в последующем советском.

Характерно, что в проекте Конституции, подготовленном двумя профессорами государственного права М.А. Рейснером и А.Г. Гойхбаргом и представленном от имени коллегии Наркомюста, к лицам, живущим на нетрудовые доходы причислялись и лица, получавшие гонорары. Эта формулировка была явно на­правлена против интеллигенции (врачей, художников, писате­лей, адвокатов), получавших за свой труд гонорары. В окончатель­ном тексте Конституции, отредактированном комиссией ЦК РКП (б) под руководством Ленина, упоминание о гонорарах было исключено.

конституционном законодательстве. Впрочем, и в ряде Конституций стран Запада тоже закреплялся сходный принцип, состоящий в том, что права и сво­боды могут использоваться лишь в интересах устра­нения злоупотреблений властью в рамках существу­ющего строя.

Комментируя ст. 23 Конституции РСФСР лидер большевиков Ленин подчеркивал, что свергнутые экс­плуататоры сами поставили себя вне советов, высту­пив с оружием против Советской власти и развязав (при поддержке иностранных интервентов) в стране гражданскую войну. «Вопрос о лишении эксплуатато­ров избирательного права, — писал Ленин, — есть чисто русский вопрос, а не вопрос о диктатуре проле­тариата вообще». В Программе РКП(б), принятой VIII съездом партии большевиков в разгар гражданской войны в 1919 г., подчеркивалось, что ограничение прав свергнутых эксплуататоров — временная мера, и со­ответственно тому, как «будет исчезать необходимость в этих временных мерах, партия будет стремиться к их сужению и к полной отмене».

Как уже говорилось выше, четкие критерии, кто пользуется правами, а кто их лишается, были разрабо­таны применительно к избирательным правам, но они практически относились ко всему комплексу полити­ческих прав, а в ряде случаев (как это будет показано далее) ограничения прав выходили за рамки только политических прав. Следует подчеркнуть, что как из­бирательное право, так и другие политические, соци­ально-экономические и личные права по Конституции РСФСР 1918 г. носили индивидуальный характер. Тем самым законодатель отверг выдвинутый на заседании Конституционной комиссии проф. М.А. Рейснером левацкий тезис о том, что в социалистическом государ­стве якобы могут быть лишь коллективные права со­юзов и ассоциаций. Характерно, что руководствуясь классовыми критериями Конституция предоставляла не только право убежища иностранцам, преследуемым по политическим и религиозным мотивам, но и тем из них, кто проживал на территории РСФСР и относился к категориям рабочих и не использовавших чужой труд крестьян.

Помимо избирательного права Конституция пред­ставляла свободу собраний, свободу выражения своих мнений в печати, свободу союзов и объединений. Но при этом оговаривалось, что все эти свободы распро­страняются именно на трудящихся. Более того, в Кон­ституции содержалось указание на материальные га­рантии этих свобод (предоставление помещений, ти­пографий, запасов бумаги и т.д.). Однако следует отметить, что, хотя политические права и свободы пре­доставлялись прежде всего рабочим и беднейшим кре­стьянам, это вовсе не означало автоматического зап­рещения пользоваться некоторыми из них другим сло­ям населения и в том числе интеллигенции.

Запрещению со стороны Советской власти подвер­глись лишь те политические партии и общественные организации, которые явились организаторами воору­женных выступлений против Советской власти или выступали с призывами к ее вооруженному сверже­нию (партии кадетов, союзы предпринимателей, союз защиты родины и свободы, различные офицерские союзы и т. д.). Отношение к партиям социалистичес­кой ориентации было иным. Формального запрета по отношению к ним не было. Методы принуждения при­менялись лишь в отношении некоторых их лидеров. Так, в связи с мятежом, организованном правыми эсе­рами в июле 1918 г. в Ярославле и ряде других горо­дов, последовал декрет об исключении лидеров правых эсеров из советов. Но в конце 1918 г. этот запрет на их деятельность в советах был снят. А против левых эсе­ров такая мера не предпринималась даже в связи с мятежом 6 июля 1918 г. Представители партий социа­листической ориентации избирались даже на Всерос­сийские съезды Советов и в местные советы вплоть до начала 20-х гг. Эти партии никто не запрещал. Они сами потеряли доверие масс и постепенно сошли с по­литической арены.

Показательно отношение к различным обществам и творческим союзам интеллигенции. Оно зависело от следующих условий: признание Советской власти и соблюдение советских законов. Общества и союзы, деятельность которых удовлетворяла этим условиям, признавались законными. Например, общество Красного Креста — после переизбрания руководства, Рус­ское театральное общество (существовавшее с 1896 г.), Русское географическое общество (возникшее еще в 1846 г.) и Русское техническое общество — после пе­ререгистрации их уставов. Более того, Советская власть не только санкционировала их уставы, но и оказало им существенную материальную помощь в их деятельно­сти на пользу народу.

Что касается социально-экономических прав, то в Конституции говорится лишь об обеспечении для тру­дящихся действительного доступа к знаниям, в связи с чем, как говорилось в Конституции, РСФСР ставит своей задачей предоставить рабочим и беднейшим крестьянам полное, всестороннее и бесплатное обра­зование.

Еще на этапе подготовки проекта Конституции в нее предлагалось включить статью о праве трудящих­ся на достойную «зажиточную» жизнь, что предпола­гало установление государственного минимума зара­ботной платы, которая давала бы возможность достой­ного существования. Однако эта статья была исключена из проекта в связи с возражениями представителя народного комиссариата финансов, который доказал конституционной комиссии, что у молодого советского государства нет средств, чтобы гарантировать практи­ческую реализацию подобной статьи, а потому ее и не целесообразно включать в текст Конституции.

Из категории личных прав и свобод в Конститу­цию вошла лишь статья, закреплявшая свободу совес­ти, что гарантировалось отделением церкви от государ­ства, школы от церкви и предоставлением гражданам свободы как исповедовать любую религию, так и не исповедовать никакой религии, а также свободы рели­гиозной и антирелигиозной пропаганды.

Характерно, что Конституция не содержала тра­диционных гарантий неприкосновенности личности, жилища и тайны переписки граждан. И это не случай­но. Исторический опыт всех революций свидетель­ствует, что свергнутые правящие классы добровольно власть не уступают и всеми средствами, в том числе и силой оружия, пытаются восстановить свое господство. В ходе начавшейся гражданской войны, когда часть граждан (классово-враждебные элементы) выступила с оружием в руках против советской власти, эта власть не могла гарантировать всем гражданам неприкосно­венности личности, жилища и тайны переписки.

Конституция закрепила и обязанности советских граждан и прежде всего всеобщую обязанность тру­диться. В Конституции говорилось, что РСФСР «при­знает труд обязанностью всех граждан трудиться и провозглашает лозунг: «Не трудящийся да не ест». Эта обязанность возлагалась на все