Либеральная парадигма исподволь формировалась в недрах реалистической. С окончанием «холодной войны» авторитет политического реализма был серьезно поколеблен. Некоторые из представителей неореализма стали называть себя «либеральными реалистами» или же «утопическими реалистами», таким образом, демонстрируя готовность к определенному пересмотру ряда положений реалистической парадигмы, в том числе и положения об анархичности природы международных отношений.

Исследуя характер и тенденции происходящих в мире изменений, сторонники либеральной парадигмы отмечают, что осуществление контактов между различными структурами происходит в принципиально новой форме вследствие современной «постмеждународной» политики. Наряду с традиционным миром межгосударственных взаимодействий существует «второй, полицентричный» мир, мир «постмеждународных» отношений. Он характеризуется хаотичностью и непредсказуемостью, искажением идентичностей, возникновением новых авторитетов, переориентацией лояльностей.

Изменения, произошедшие в расстановке внешнеполитических приоритетов стран Запада, США и, пожалуй, всего мира после трагедии в Нью-Йорке 11 сентября 2001 г., могут послужить началу более внимательного рассмотрения всех существующих концепций и теорий в геополитике и в международных отношениях в целом.

Рассмотренные парадигмы международных отношений, являющиеся некоторым образом теоретической основой геополитики, концепции и взгляды теоретиков ранее использовались только как научное обоснование современной картины мира. После окончания «холодной войны», с бурным расцветом информационных технологий, эти теории становятся открытыми и доступными для широких слоев населения. Если ранее реализм, либерализм были предметом ученых споров и не принимались во внимание гражданами государств, то теперь, являясь эффективным орудием при ведении политических баталий (как локальных, так и международных), эти идеи входят в самосознание жителей Земли. Выступления популярных политических лидеров, основанные на концепции теории реализма, становящиеся общедоступными и популярными не только на Западе, но и в России, предрекая угрожающее нарастание сторонних сил (сейчас — это происламские террористические группы, господствующие в странах Азии), способствуют повышению общей тревожности в обществе. К сожалению, жесткая конкуренция в политике мобилизует все возможные научные изыскания для оправдания практически любых действий — экономических, военных и политических акций, не учитывая ответственность перед личностью каждого отдельного человека, невольно становящегося участником современных экономических, информационных, технологических войн и реальных военных действий. Таким образом, современные теории международных отношений из строго научных идей переросли в инструментарий, организующий специальные условия, влияющие на создание новой специфической единой картины мира у людей, имеющих разные этнические, культурные и прочие особенности. Это может повлечь за собой весьма негативные последствия для большей части населения земного шара.

Для того чтобы смягчить негативные последствия, так как их невозможно избежать следует, по мнению С. Ханингтона, готовиться к возможному противостоянию, заранее регулировать, сдерживать антиатлантистские настроения и тенденции, не допускать соединения в единый союз геополитических центров противостояния Западу. Для этого Западу следует:

«добиться большей политической, экономической и военной интеграции и координировать свою политику так, чтобы государства, относящиеся к другим цивилизациям, не смогли играть на расхождениях между западными странами;

включить в Европейский союз и НАТО прозападные государства Центральной и Восточной Европы (страны Вышеградской группы и Балтии, Словению и Хорватию);

поощрять «вестернизацию» Латинской Америки и, насколько возможно, более тесный союз латиноамериканских стран с Западом;

сдерживать развитие обычной военной мощи и оружия массового уничтожения у исламских государств и Китая;

замедлить отдаление Японии от Запада и ее примирение с Китаем;

признать Россию сердцевинным государством православного мира и крупной региональной державой, у которой есть законные интересы, связанные с обеспечением безопасности ее южных границ;

поддерживать превосходство Запада в технологическом и военном отношениях над другими цивилизациями и, что самое важное, признать, что вмешательство Запада в дела других цивилизаций — это, вероятно, единственный наиболее опасный источник нестабильности и потенциального глобального конфликта в мультицивилизационном мире».[1]

2. Теория Моргентау

В данном параграфе мы рассмотрим основные положения теория Моргентау, для этого мы затронем немного истории.

Ганс Моргентау (1904—1980), профессор Чикагского университета, является основателем теории политического реализма в международных отношениях. Его книга "Politics Among Nations. The Struggle for Power and Peace" ("Политические отношения между нациями. Борьба за власть и мир") впервые была опубликована в 1948 г. и по праву стала классической в теории международных отношений.

Моргентау писал, что международные отношения далеки от идеальных, а международная политика может быть определена как "непрерывное усилие, направленное на сохранение и увеличение мощи своей собственной нации, и ослабление мощи других наций".[2]

Автор в своей работе формулирует основные принципы политического реализма. Первоначально он обосновывает мысль о том, что в основе международной политики (international politics) лежат законы политического поведения, корни которых следует искать в природе человека.

Первый принцип политического реализма связан с вероятностным характером политической деятельности в сфере международных отношений. Под политическим реализмом Г. Моргентау понимал такую политическую доктрину, которая основана на учете противоречивых сторон человеческой природы и признании ограниченных возможностей для построения справедливого и нравственного политического порядка. Политический реализм также основан на положении, что всякие действия по усовершенствованию общества — это разновидность рисковой деятельности.

Вторым принципом политического реализма является принцип национальных интересов, понимаемых в терминах власти и могущества. Концепция национального интереса позволяет рассматривать международную политику как сферу, относительно независимую от таких областей, как экономика, религия, этнические отношения. Моргентау отмечает, что без подобного теоретического допущения невозможно создать теорию политики. Далее он продолжает, что именно понятие интереса, трактуемого в терминах власти и могущества, дает возможность теоретического понимания международных отношений и международной политики.

Третий принцип политического реализма состоит в том, что политический реализм избавляет теорию международных отношений от двух заблуждений — исследования мотивов и намерений, лежащих в основе политических действий, а также изучения идеологических предпочтений субъектов международных отношений. Точка зрения, согласно которой ключом к пониманию внешней политики являются исключительно мотивы государственного деятеля, ошибочна. Внешнюю политику нельзя рассматривать через психологические феномены.

Политический реализм в теории международных отношений означает возможность избежать одного заблуждения — влияния мировоззренческих и идеологических представлений лидера на внешнюю политику. Моргентау писал: "Современные политики довольно часто приносят политическую целесообразность в жертву мировоззренческим и идеологическим симпатиям с целью получить народную поддержку своих действий".[3] В тех странах, где существует демократический контроль за действиями правительства, нельзя жертвовать политической рациональностью в угоду массовым эмоциям и демонстрации поддержки проводимой внешней политики.

Однако политический реализм не означает полного отказа от политических принципов и идеалов. Позиция политического реализма требует четкого разграничения между желаемым и действительным, оценки возможного в конкретных обстоятельствах времени и места. Следовательно, внешняя политика, по Моргентау , должна быть эмоционально нейтральной, объективной и рациональной.

Четвертый принцип политического реализма связан с динамическим пониманием национальных интересов. Моргентау писал: "Политический реализм полагает концепцию интереса, понимаемого в терминах власти, не как раз и навсегда установленную и неизменную, а как зависимую от ситуации".[4] Интересы меняются в зависимости от исторических условий. Здесь Моргентау ссылается на М. Вебера, который писал, что интересы (материальные и идеальные), а не идеи определяют тип социального действия. Различные виды интересов, определяющих политические действия, формируются в конкретный исторический период и в конкретном политическом и культурном контексте.

Моргентау отмечает, что существует большая разница между политическим реализмом и другими теоретическими школами. Политический реализм расходится с легалистским и моралистским подходами к международным отношениям. Моргентау приводит пример: в 1939 г. СССР напал на Финляндию. Акт агрессии был подвергнут критике со стороны Франции и Великобритании по двум позициям: 1) с точки зрения международного права; 2) с политических позиций.

1. При критике СССР с позиций международного права встал вопрос, действительно ли СССР действовал в нарушение конвенций, принятых Лигой Наций, и если да, то какие меры могут предпринять со своей стороны Великобритания и Франция.

2. При критике СССР с политических позиций встал вопрос, какие национальные интересы Франции и Великобритании были затронуты действиями СССР, как изменилась расстановка сил в Европе, насколько действия СССР повлияли на позицию Германии.

Англия и Франция как ведущие члены Лиги Наций оценили действия СССР как акт агрессии и выступили за исключение СССР из Лиги. Однако для них оказалась чрезвычайно выгодной нейтральная позиция Швеции для того, чтобы избежать вступления в войну против СССР. Как известно, правительство Швеции отказалось разрешить вступить на территорию своей страны любым иностранным войскам. Моргентау заключает, что данный пример, иллюстрирующий международную политику Франции и Великобритании, является классическим образцом легализма в международных отношениях, когда используются не столько политические механизмы, сколько механизмы права.

Следующий принцип в концепции Моргентау состоит в том, что международная политика рассматривается как борьба за власть. "Международная политика как борьба за власть" — это название большой главы в работе "Politics Among Nations". Большое внимание Моргентау уделяет вопросу: что такое власть в международных отношениях? Международная политика любого государства в структуре международных отношений всегда связана с борьбой за власть. Из этого положения Моргентау делает следующие выводы:

1. Не всякое действие государства на международной арене является политическим. Государства вступают в юридические, экономические, гуманитарные, культурные взаимоотношения.

2. Различные государства в различные исторические периоды неодинаковым образом вовлечены в международную политику. К примеру, Испания, являвшаяся в XVI—XVII вв. одним из основных претендентов на мировое господство и влияние, в настоящее время играет второстепенную роль в международных отношениях. Таким образом, отношение государств к участию в международной политике является динамической категорией, которая зависит от внутриполитической ситуации в стране, от культурных трансформаций, позволяющих государству занять более выгодные позиции на международной арене.[5]