Курсовая работа: Анализ концепции Карла фон Клаузевица "О природе войны"
Интересной, на мой взгляд, работой в изучении данной темы является книга Томаса Червинского, написанной в рамках специальной исследовательской программы министерства обороны США, предпринимается анализ степени применимости классических положений в области стратегических исследований, немалая часть которых вдохновлена трудом К. Клаузевица "О природе войны", при изучении реалий информационной войны. В книге также подробно обсуждается ряд современных исследований, критически относящихся к наследию Клаузевица, в том числе работы М. Ван Кревельда. Существуют разные подходы к природе войны, весьма любопытен подход Кеннета Уолца. Проанализировав различные представления об источниках войны, он сгруппировал их в три (назвав «образами»): природа и поведение человека – эгоизм, несовершенство, глупость и т.д., политическая система самого государства, которая может стать причиной войны и межгосударственная среда, влияющая на конкретное государство. И сам подход политолога заключается в том, чтобы при анализе учитывали все «образы»: «… все три образа являются частью единого целого. Эти образы – человек, государство и межгосударственная среда – используются при всех попытках анализа международных отношений. Но, как правило, если применяется один образ (подход), то исключаются из рассмотрения остальные. Однако абсолютизация одного подхода искажает понимание влияния двух других»[V] .
Велик список тех, кто причисляет книгу «О войне» к величайшим произведениям мировой литературы. Авторитетный американский политолог Бернард Броди назвал труд Клаузевица «не только величайшим, но и действительно великой книгой о войне»[VI] . Многие великие философы, политологи и идеологи ХХ века, интересовавшиеся международными отношениями, – от Ленина в России до Мао Цзэдуна в Китае, от Раймонда Арона во Франции до Петера Парета в Америке, от Вернера Хальвега до Майкла Говарда в Великобритании – интенсивно работали с главной книгой Клаузевица.
Существует ряд направлений западной военно-исторической и политической мысли, в рамках которых подвергают критике общепринятую трактовку Клаузевица взаимоотношений между войной и политикой. Некоторые критики, такие как Джон Киган, утверждают, что для многих обществ война обеспечивает больше религиозные, культурные функции, нежели чисто политические. Киган отрицает утверждение Клаузевица о войне как о продолжении политики, характеризуя его как «неполное, узкое и предельно непоследовательное».
Другие исследователи, такие как Мартин ван Кревельд, атакуют Клаузевица с позиций взаимоотношений между войной и политикой. Если исходить из того, что война является продолжением политики, то надо признать, что война является рациональным расширением воли государства, то есть мы имеем дело ни с чем иным, как с банальным и бессмысленным клише. Более того, если война есть выражение воли государства, это означает, что она не затрагивает другие, иррациональные аспекты и мотивы, влияющие на войну[VII] . Другими словами, согласно Кревельду, Клаузевиц описывает, каковой должна быть природа войны, но никак не реальную ее природу.
Все сказанное позволяет нам сделать предварительный вывод. За прошедшие столетия многое изменилось. Сегодня все больше военных специалистов говорят о «мировой партизанской войне» — череде локальных вооруженных конфликтов низкой интенсивности в различных регионах земного шара, при этом так или иначе связанных между собой. Понятно, что теория Клаузевица плохо подходит для партизанской борьбы, он писал совсем о других войнах. И все же труды Клаузевица представляют ценнейшее из всего того, что дала буржуазная военная мысль. В конце концов, оказалось, что книга «О природе войны» выдержала проверку временем лучше, чем сочинения Жана Колина и Антуана Анри Жомини и внесла неоспоримый вклад в развитие военного искусства.
Глава 1. Роль войны в международных отношениях и формирование концепции Карла фон Клаузевица
1.1 Научная дискуссия о роли войны
Военная деятельность является одним из основных проявлений человеческой активности и составляет часть человеческой культуры в широком смысле слова, в силу чего она оказывает влияние на мировосприятие. Войны вызываются целым рядом разнохарактерных причин и существующих по большей части в сознании человека, каковыми являются в частности: жажда славы, стремление к власти, богатству, представления о чести и доблести[VIII] .
Будучи включенными в картину мира, в культурные установки, войны оказывали и оказывают серьезное влияние на историю обществ и государств.
Война сопровождала человека на всех ступенях цивилизации, начиная с самых первых его шагов. Идеал жизни без войн, когда в международных отношениях соблюдались бы общепризнанные нормы справедливости, восходит к глубокой древности. Уже у античных философов можно видеть идеи мира, правда, этот вопрос рассматривался только как проблема отношений между греческими государствами.
Античные философы стремились лишь к устранению междоусобных войн. Так, в плане идеального государства, предложенного Платоном, нет внутренних военных столкновений, но воздаются почести тому, кто отличился во "втором величайшем виде войны" - в войне с внешними врагами.
Аналогична точка зрения на эту тему и Аристотеля: древние греки видели в иностранцах врагов и считали их и все им принадлежавшее хорошей добычей, если ее только можно было захватить. Причины этого кроются, как считается, в уровне экономического развития общества, его "производительных сил", если придерживаться терминологии Маркса. Отсюда прямой переход к проблеме рабства. Гераклит, например, утверждал, что "война есть отец и мать всего; одним она определила быть богами, другим людьми; одних она сделала рабами, других свободными". Аристотель писал: "...если бы ткацкие челноки сами ткали, а плектры сами играли на кифаре (подразумевается абсурдность такого предположения), тогда и зодчие не нуждались бы в работниках, а господам не нужны были бы рабы"[IX] .
Новое слово о войне сказал молодой буржуазный гуманизм. Его эпоха была временем становления капиталистических отношений. Процесс первоначального накопления капитала кровью вписывался в историю не только Европы, но и всей планеты. В центре внимания передовых мыслителей этой эпохи стоял человек, его освобождение от пут феодальной зависимости, от гнета церкви и социальной несправедливости. Проблема осмысления условий гармонического развития личности, естественно, привела гуманистов к постановке вопроса об устранении из жизни людей величайшего зла - войны. Замечательной особенностью гуманистических учений эпохи Просвещения было осуждение войны как величайшего бедствия для народов.
Рождению идеи вечного мира, бесспорно, способствовало превращение войны в большую угрозу для народов Европы. Усовершенствование оружия, создание массовых армий и военных коалиций, многолетние войны, продолжавшие раздирать европейские страны в еще более широких масштабах, чем ранее, заставили мыслителей, чуть ли не впервые задуматься над проблемой взаимоотношений между государствами и искать пути их нормализации, что является первой отличительной чертой подхода к проблеме мира в то время.
Второе, что впервые проявилось тогда, - это установление связи между политикой и войнами. Идеологи Просвещения поставили вопрос о таком устройстве общества, краеугольным камнем которого была бы политическая свобода и гражданское равенство, выступали против всего феодального строя с его системой сословных привилегий.
Выдающиеся представители Просвещения отстаивали возможность установления вечного мира, но ожидали его не столько от создания особой политической комбинации государств, сколько от все более усиливающегося духовного единения всего цивилизованного мира и солидарности экономических интересов.
Французский философ-просветитель Жан Жак Руссо в трактате "Суждение о вечном мире" пишет, что войны, завоевания и усиление деспотизма взаимно связаны и содействуют друг другу, что в обществе, разделенном на богатых и бедных, на господствующих и угнетенных, частные интересы, то есть интересы властвующих, противоречат общим интересам, интересам народа. Он связывал идею всеобщего мира с вооруженным свержением власти правителей, ибо они не заинтересованы в сохранении мира. Аналогичны взгляды другого французского просветителя Дени Дидро.
Представитель немецкой классической философии И.Гердер считает, что соглашение, заключенное в условиях враждебных отношений между государствами, не может служить надежной гарантией мира. Для достижения вечного мира необходимо нравственное перевоспитание людей. Гердер выдвигает ряд принципов, с помощью которых можно воспитать людей в духе справедливости и человечности; в их числе отвращение к войне, меньшее почитание военной славы: "Все шире шире надо распространять убеждение в том, что геройский дух, проявленный в завоевательных войнах, есть вампир на теле человечества и отнюдь не заслуживает той славы и почтения, которые воздают ему по традиции, идущей от греков, римлян и варваров". Кроме того, к таким принципам Гердер относит правильно истолкованный очищенный патриотизм, чувство справедливости к другим народам. При этом Гердер не апеллирует к правительствам, а обращается к народам, к широким массам, которые больше всего страдают от войны. Если голос народов прозвучит достаточно внушительно, правители вынуждены будут к нему прислушаться и повиноваться.
Резким диссонансом здесь звучит теория Гегеля. По Гегелю, война - двигатель исторического прогресса, "война сохраняет здоровую нравственность народов в их индифференции по отношению к определенностям, к их привычности и укоренению, подобно тому, как движение ветра предохраняет озера от гниения, которое грозит им при длительном затишье, так же как народам - длительный или тем более вечный мир.[X] "
В дальнейшем ходе истории проблемы мира продолжали занимать умы человечества; многие видные представители философии, деятели науки и культуры известны нам своими взглядами на эти вопросы.
Так, Лев Толстой отстаивал в своих произведениях идею "непротивления злу насилием". А.Н.Радищев отвергал те положения теории естественного права, которые признавали войну неизбежной, оправдывали право войны. По его мнению, устройство общества на началах демократической республики навсегда избавит от величайшего зла - войны. А.И.Герцен писал: "Мы не рады войне, нам противны всякого рода убийства - оптом и в разбивку... Война - это казнь гуртом, это коренное разрушение." [XI]
Двадцатый век, принесший человечеству две невиданные до этого по масштабам мировые войны, еще более обострил значение проблемы войны и мира. В этот период развивается пацифистское движение, зародившееся в США и Великобритании после наполеоновских войн. Оно отвергает всякое насилие и любые войны, в том числе и оборонительные. Некоторые современные представители пацифизма считают, что войны исчезнут тогда, когда население на земле станет стабильным; другие разрабатывают такие мероприятия, на которые можно было бы переключить "воинственный инстинкт" человека. Таким "моральным эквивалентом", по их мнению, может служить развитие спорта, особенно состязаний, связанных с риском для жизни.
Известный исследователь Й.Галтунга попытался выйти за узкие рамки пацифизма; его концепция выражается в "минимизации насилия и несправедливости в мире", тогда только и смогут высшие жизненные человеческие ценности. Весьма интересна позиция одного из самых влиятельных теоретиков Римского клуба А.Печчеи, который утверждает, что созданный человеком научно-технический комплекс "лишил его ориентиров и равновесия, повергнув в хаос всю человеческую систему". Основную причину, подрывающую устои мира, он видит в изъянах психологии и морали индивида - алчности, эгоизме, склонности к злу, насилию и т.д. Общечеловеческое, глобальное соизмерение проблем войны и мира придает особую актуальность сотрудничеству марксистов и пацифистов, верующих и атеистов, социал-демократов и консерваторов, других партий, движений и течений. Плюрализм философского истолкования мира, идейный плюрализм неразрывно связаны с политическим плюрализмом. Различные компоненты движения за мир находятся между собой в сложных отношениях - от идейной конфронтации до плодотворного диалога и совместных действий. В этом движении воспроизводится глобальная задача - необходимость найти оптимальные формы сотрудничества различных общественных и политических сил ради достижения общей для человеческого сообщества цели.
1.2 Складывание взглядов Карла фон Клаузевица
Карл фон Клаузевиц - немецкий военный теоретик начала XIX века. Потомственный прусский дворянин, Клаузевиц поступил на военную службу в 1792 году, когда ему только исполнилось двенадцать лет, что было вполне в обычаях XVIII века. В 1803 году он окончил Всеобщее военное училище в Берлине. Настоящая офицерская карьера для Клаузевица началась с должности адъютанта при принце Августе Прусском, а затем ему пришлось участвовать в войне Пруссии с революционной Францией (1806-1807 гг.). После поражения Пруссии в 1807 году он активно участвовал в работе комитета по реформированию прусской армии и одновременно преподавал в военном училище. В этот период Клаузевицем написана его первая теоретическая работа – «Обзор военного обучения (Важнейшие принципы войны)».
Когда в Европе стало ясно, что вскоре начнется война между Францией и Россией, Клаузевиц весной 1812 года приехал в Россию и поступил в русскую армию. В ее составе он воевал на протяжении всей Отечественной войны, находясь под началом генерала П.П. Палена, а затем – Ф.П. Уварова, участвовал в Бородинском сражении. С октября 1812 года — в штабе корпуса П.Х.Витгенштейна. Чтобы выяснить, в какой мере и в каком направлении повлияло на Клаузевица пребывание в России, лучше всего может служить труд «Поход 1812 года», написанный им в 1815 году. Кампания 1812 года укрепила и углубила многие из основных мыслей Клаузевица, а некоторые вызвала впервые к жизни. Прежде всего, его мысль о существе войны получила теперь определённый фаталистический колорит. Он ясно себе представил, что военные события часто протекают совершенно иначе, чем это предполагается заранее, что, например, никто – и он сам менее других, не предвидел, что французская армия развалится так быстро, и что с одной кампанией рухнет всё грандиозное здание Наполеоновского творчества. Отсюда, судьба играет в войнах столь крупную роль, что методический формализм является большим пороком для полководца. И, как другой вывод, умственные факторы на войне имеют лишь относительную ценность и ограниченный круг влияний по сравнению со случаем и моральными факторами; не талант комбинаций или изобретений, но упорство выполнения поэтому составляет заслугу полководца. «На войне всё просто, но наиболее простое является в высокой степени трудным», этот основной девиз книги «О природе войны» подкреплён больше всего 1812 годом.
Другая его мысль – о преимуществах обороны вообще и, в частности, о плане оборонительной кампании на опыте кампании 1812 года – получила теперь ясный отчеканенный смысл. То, что носилось раньше лишь в туманных образах, теперь накрепко засело в его сознании. Клаузевиц понял главное, что на войне не факторы разума, а факторы воли и духа играют первую роль.
Под влиянием событий 1812 года, у Клаузевица возникает понятие о «кульминационном пункте» наступления как об органическом пункте связи между двумя противоположными типами войны – наступательной и оборонительной. Идея преимущественной обороны также начала формироваться в этот период.
В 1818 году Клаузевиц стал директором Берлинского военного училища и одновременно вел серьезную работу в области военной теории. Глубоко изучив свыше 130 походов и войн, происшедших в период с 1566 по 1815 год, он написал целый ряд военно-исторических работ, в основном посвященных вопросу о ландвере, организованном в 1815 году военным министром Бойеном. Книга «О нашем военном устройстве», вероятно, написан в 1819 году - черновик её сохранился. Клаузевиц в начале сравнивает вооружённые силы Пруссии с тем, что они собой представляли перед катастрофой 1806 года. В дальнейшем автор защищает необходимость ландвера для оборонительной войны, приводит данные в пользу ландверных офицеров и подчёркивает воодушевляющее значение ландверной организации. Что касается до связанной с этим революционной опасности, то автор её не опускает.
Второй мемуар, озаглавленный «О политических преимуществах и невыгодах прусского ландвера», защищает те же идеи, но больше углубляясь в политическую сторону.
Среди бумаг Клаузевица имеется ещё длинный манускрипт, первая половина которого написана не его рукой. Он носил название «Некоторые заметки о реализации системы прусского ландвера; подготовлено в 1820 году». Документ содержит массу критик и предложений реформ, представляющих слишком специальный интерес.
Уже чисто политическим документом является третий очень важный трактат, озаглавленный: «Политические домогания» и написанный после конгресса в Карлсбаде. Находясь в Кобленце, Клаузевиц имел случай следить близко за народными движениями и уточнить своё политическое миросозерцание.