Курсовая работа: Архитектура России XVIII – первой трети XIX в
Проёмы в стенах перекрывались кирпичными арками или перемычками в зависимости от величины пролёта и архитектурно-художественного замысла.
Для зданий последней трети 18 – первой трети 19 в. характерны ордерные портики, каменные колонны которые чаще всего выкладывались из белого известняка или кирпича. В связи с большими сосредоточенными нагрузками кладка колонн осуществлялась особенно тщательно. По оси колонны скреплялись металлическими стержнями с заливкой сердечника гипсом или известковым раствором. Кирпичные колонны всегда штукатурились. Применялись колонны из деревянных стволов с последующей штукатуркой или отделкой под мрамор. Деревянная конструкция колонн Колонного зала (бывш. Благородного собрания) состоит из четырёх связанных друг с другом металлическими болтами деревянных стоек диаметром 27 – 30 см, заключенных в обручи и обшитых досками, по которым наметан слой штукатурки с отделкой искусственным мрамором.
Антаблементы – наиболее сложные конструктивные элементы портиков. По материалам они делятся на пять основных видов: кирпичные, кирпичные с белокаменными прокладками, белокаменные с кирпичным фризом, полностью белокаменные и частично деревянные.
Сложной задачей было обеспечение прочности антаблемента с учётом возникающих в нём изгибающих усилий. В нижней растянутой части использовались металлические связи, уложенные в нижней плоскости архитрава, а иногда и в толще конструкции. Широко применялись разгрузочные арки из кирпича, выкладывавшегося над пролётами в зоне фриза или архитрава. Белокаменные архитравы делались над пролётами в виде прямой клинчатой перемычки с разгрузочной аркой над ней (дом Луниных в Москве). Антаблемент скреплялся с колоннами металлическими стержнями. Арматура использовалась также для крепления выносной части карниза, капителей колонн и других элементов портика.
Армокаменные конструкции стен, садов, колонн и балочных перекрытий получили широкое развитие. Применение в каменной кладке металла позволило возводить более тонкие стены, облегчить своды и увеличить расстояния между опорами.
Каменные, возводимые по кружалам своды, использовались различных типов: цилиндрические и коробовые, различные виды сомкнутых и крестовых сводов, парусные и парусно-сомкнутые и др. Особое значение приобрёл купол, нашедший широкое применение в строительстве многочисленных залов.
Купол здания Сената с одинарной кирпичной оболочкой перекрывает пролёт 24,6 м, а толщина купола (27 см) составляет 1/81 часть перекрываемого пролёта. Такая поражавшая современников лёгкость конструкции свидетельствует о глубоком понимании зодчим М. Казаковым законов распределения усилий в сферической оболочке: удачно избрано очертание купола, приближающееся к параболе; на уровне карниза массивный световой барабан, прорезанный 24 окнами, армирован металлическими стержнями и связан с кладкой купола рядом поперечных ребровых стенок, повышающих жесткость опорного кольца .Купол церкви Голицынской больницы того же зодчего пролётом 17,5 м имеет конструкцию с двумя независимыми кирпичными оболочками. В вершине внутреннего купола устроено круглое отверстие (диаметр 4,45 м), через которое видна роспись плафона верхнего купола, освещаемая через окналюкарны в его основании. Верхний борт нижнего купола, выполненный из белого камня, представляет собой массивное и жесткое кольцо. Толщина купола около 50 см, его очертание приближается к параболе.
В 18 в. в России широко используются большепролётные решетчатые конструкции из дерева и металла. О широте поисков говорит предложенный в 1776 г. выдающимся русским изобретателем И. П. Кулибиным проект арочного деревянного моста через р. Неву пролётом около 300 м. Этот проект, не имевший себе равных в мировом мостостроении того времени, предлагал конструкцию из двух спаренных арок с ромбической по всей длине решеткой постоянной высоты 12,8 м и стрелой подъёма 25,6 м. Для монтажа арочных форм Кулибин предусматривал оригинальную систему канатных тросов, переброшенных через реку и подвешенных к береговым башням. Эта рациональная и смелая по замыслу конструкция предвосхитила развивавшуюся позднее систему висячих мостов.
В гражданском строительстве второй половины 18 – 19 вв. большепролётные деревянные конструкции получили наиболее интересную разработку в покрытиях зальных помещений. Двускатные фермы пролётов 24,87 м, к которым подвешена сложная конструкция потолкав виде зеркального свода с распалубками, применены М. Ф. Казаковым в покрытии Колонного зала (бывш. Благородного собрания, 1780 г.). Самый большой пролёт – 44,8 м перекрыт деревянными фермами в здании московского Манежа (1817 г.), запроектированными инженером А. А. Бетанкуром. Поставленные через 3,8 м фермы связаны между собой прогонами из брусьев. По размерам деревянные фермы Манежа не имели равных в Европе.
1.2 Чугунные, железные строительные конструкции
Сначала 19 в. всё более внедряются в практику большепролётные конструкции из чугуна и железа. В отличие от железа, хорошо работающего и на сжатии, и на растяжении, чугун – более хрупкий материал, плохо сопротивляющийся растягивающим усилиям. Тем не менее этот материал, отличающийся сравнительной простотой производства, получил применение в строительных конструкциях первой половины 19 в. Ещё в конце 18 в. чугун начал использоваться для изготовления колонн (палаты В. В. Голицына в Москве, 1685-1688 гг.). Балочные конструкции из чугуна были применены в России в 1725 г. в перекрытиях дозорной башни Невьянского завода на Урале в виде брусьев, усиленных снизу железными полосами. В начале 19 в. в Петербурге строится ряд арочных мостов в виде сплошных сводов, сложенных из пустотелых чугунных блоков, соединенных болтами. Из чугуна изготавливаются также решетчатые арки, фермы, купольные конструкции. Наиболее выдающиеся примеры большепролетных чугунных конструкций – покрытие Александринского театре (1828-1832 г., архит. К. И. Росси, инж. М. Е. Кларк) и купол Исаакиевского собора (1818-1858 гг., архит. А. Монферран) в Петербурге.
Конструкция перекрытия и покрытия здания над зрительным залом Александринского театра состоит из трёх основных частей: нижние решетчатые арки из чугуна пролётом 21 м поддерживают плафон зрительного зала и пол вышерасположенной декорационной мастерской; в средней части подпёртые подкосами чугунные фермы пролётом 22 м перекрывают помещение мастерской; верхняя арочная конструкция пролётом 30 м, выполненная из железа с чугунными стойками, является опорой для стропил.
Покрытие Исаакиевского собора, выполненное из чугуна и железа, состоит из трёх ребристых куполов. Основное ядро – конический купол диаметром 22.15 м и связанная с ним общими опорами полусфера с круглым проёмом в вершине. Рёбра этих куполов – чугунные. Наружный купол, покрытый медными золочеными листами, соединёнными с главным коническим куполом системой железных связей.
Развитие производства ковкого железа позволило с начала 19 в. всё шире использовать этот материал. Внешний купол Казанского собора в Петербурге (1801-1811 гг., архит. А. Н. Воронихин) диаметром 17,7 м является первой в России значительной по размерам пространственной системой, выполненной целиком из железа в сочетании с двумя кирпичными куполами нижней части конструкции. Оригинальную решетчатую систему, составленную из многочисленных железных стержней, представляет конструкция куполов Троицкого собора в Петербурге (1827-1835 гг., архит. В. П. Стасов) диаметром 11,55 м.
Возведение шпилей с начала 18 в. стало одной из актуальных задач строительства (Меньшикова башня в Москве, 1701-1707 гг.; Петропавловский собор , 1712-1733 гг., и Адмиралтейство, 1727-1738 гг., в Петербурге и др.). Гигантские деревянные шпили представляли собой смелые строительные конструкции. Сохранившийся до нас шпиль Адмиралтейства – сложная пространственная конструкция, основанная на восьми- и четырёх–гранном в плане решетчатом деревянном каркасе, нижняя часть которого заключена в стены башни. Не менее смелой была деревянная конструкция шпиля Петропавловского собора, имевшая высоту от основания до яблока 45 м. Шпиль простоял без повреждения более 100 лет. Заменивший его в 1856 г. металлический шпиль, возведенный по проекту выдающегося русского инженера Д. И. Журавского, развил достижения предшественников на основе нового материала – железа. Его сложная конструкция высотой 48,5 м (вместе с яблоком и фигурой 56,43 м) представляет собой восьмигранную усеченную пирамиду, состоящую из рёбер, колец и диагональных связей в плоскостях пирамиды. Шпиль рассчитывался характерным для того времени приближенным методом как консольная балка.
2. Архитектура первой половины и середины 18 в. (здания и архитектурные ансамбли )
2.1 Архитектура первой трети 18 в
Архитектура первой трети 18 в. связана более всего с застройкой Петербурга, основанного Петром 1 в 1703 г. Указом царя с 1714 г. было приостановлено возведение каменных зданий в Москве и других городах России. Основные ресурсы были сосредоточенны на строительстве новой столицы, являющейся одновременно важнейшей морской крепостью и торговым портом. Близ устья Невы у её разветвления на два рукава были возведены бастионы Петропавловской крепости; на противоположном берегу строилась судостроительная верфь, названная Адмиралтейством. Застройка велась активно и на Васильевском острове, между двумя рукавами Невы; царские дворцы и резиденции сановников расположились вдоль реки на адмиралтейской стороне выше верфи. Застройка набережных у разветвления реки на Большую Неву и Малую Неву стала основной последующего формирования ансамблей центра столицы.
В градостроительстве соблюдались принципы регулярности планировки и застройки наряду с развитием древнерусских композиционных принципов. С целью предания улицам и площадкам единообразия и представительности было предписано застраивать город только каменными зданиями и глинобитными с деревянным каркасом «мазанками», раскрашенными под камень. Застройка велась по «образцовым» проектам, ряд которых был разработан ведущим архитектором петровского времени – Доменико Трезини. Было предусмотрено три основных типа домов – «для именитых», «для зажиточных» и «для подлых», различавшихся по занимаемой площади, этажности и удобствам. Дома имели плоские регулярные фасады с чётким ритмом окон, обработанных наличниками. Двухэтажные дома «для именитых» иногда расчленились пилястрами, углы обрабатывались рустом. По типу богатых домов «для именитых» построен Летний дворец Петра 1 в Петербурге (1710 – 1714 гг.) архитекторами Д. Трезини, А. Шлютером, Н. Микетти, М. Земцовым.
Строившиеся в Петербурге первой трети 18 в. общественные и культовые здания отличались четкостью членения и сравнительной простотой фасадов. Пилястры, филенки, рустованные вертикали, наличники и местами вводимые живописные элементы фронтов, люнет и картушей составляли основу выразительных средств. Известный рационализм пластической разработки фасадов сочетался с декоративными элементами и приёмами, характерными для барокко. Ордерные членения использовались широко, но, как правило, ордер на фасадах получал декоративно- плоскостную трактовку в виде одинарных или «наложенных» одна на другую пилястр с раскрепованным, антаблементом. Вместе с тем иногда ордер трактовался и более строго, по-классически «конструктивно» («Зал торжествований», 1725 г., архит. М. Земцов).
Участие в застройке Петербурга архитекторов – иностранцев различных архитектурных школ сказалось в разнообразии применявшихся приёмов и неоднородности стилевых качеств. Среди крупных общественных зданий, построенных в Петербурге в 1720 – 30-х годах, следует отметить Петропавловский собор (1712 – 1733 гг., архит. Д. Трезини), здание главного научного учреждения – Кунсткамеры (1718 – 1734 гг., архитекторы И. Маттарнович, Г. Киавери, М. Земцов), здание Двенадцати коллегий (1722 – 1742 гг., архит. Д. Трезини) и др. Новые принципы дворцово-паркового ансамбля получили наиболее яркое выражение в строительстве Петергофа, в котором дворец и регулярно распланированный «французский» парк были дополнены уникальной системой фонтанов, включенных в общую композицию ансамбля вместе с многочисленными павильонами и скульптурами.
Строительство Петербурга 20 – 30-х годов 18 в. в большой степени было связано с именами М. Г. Земцова, П. М. Еропкина и И. К. Коробова – русских зодчих, выдвинувшихся в петровское время и значительно повлиявших на дальнейшее развитие архитектуры. Их деятельность не ограничивалась строительством отдельных зданий, а простиралась на разнообразные архитектурно-строительные проблемы. В частности, активно участвуя в правительственном строительном органе – Комиссии Санкт-петербургского строения, М. Г. Земцов занимался застройкой улиц Петербурга и разработкой «образцовых» проектов жилых домов; П. М. Еропкин много сил отдал составлению плана столицы. При проектировании адмиралтейской части города Еропкин в основу плана положил трёхлучевую систему улиц, сходящихся на здании Адмиралтейства, и подчеркнул ведущее значение одного из лучей – Невского проспекта. Постройка И. К. Коробовым башни Адмиралтейства с высоким золоченым шпилем (1734 – 1738 гг.) закрепила эту систему.
Большая заслуга Еропкина, Земцова и Коробова состоит также в разработке теории архитектуры. Помимо работы по изучению и переводу классических трудов (Еропкин впервые перевел на русский язык отдельные главы трактата Палладио) им был создан свод теоретических и практических основ русской архитектуры, получивший название «Должность архитектурной экспедиции». Коробов был талантливым зодчим-педагогом. Его учениками были выдающиеся архитекторы середины 18 в. – Ухтомский, Чевакинский, Кокоринов и др.
2.2 Архитектура середины 18 в
Архитектура середины 18 в.стала больше походить на западную архитектуру, поскольку в приёмах и формах чувствуется воздействие западноевропейского барокко. Несмотря на общие черты с западноевропейскими образцами, русская архитектура середины 18 в. в основном развивалась на национальной основе, решая свои, выдвигаемые русским обществом, задачи. Среди важнейших задач следует выделить формирование типов общественных и дворцовых зданий, развитие крупных дворцово-парковых ансамблей, новые градостроительные приёмы. Глубокая самобытность русского барокко основывалась на органической связи этого стиля с традициями древнерусского зодчества и прежде всего с архитектурой Москвы конца 17 – начала 18 в.
С 1730- х годов в Москве в связи с отменой в 1728 г. петровского указа о запрещении возведения в городе каменных зданий разворачивается строительство. В этот период здесь работают приехавшие из Петербурга петровские «пенсионеры» - архитекторы И. А. Мордвинов и И. Ф. Мичурин, которым было поручено составление плана Москвы с целью урегулирования её дальнейшей застройки. Разрабатывая план города и проектируя новую застройку, зодчие уделяли постоянное внимание сохранению и поддержанию древних архитектурных памятников Москвы. В своих постройках они развивали традиции древней архитектуры, являясь как бы связующим звеном между старым московским зодчеством и его развитием в последующий период. В числе учеников и последователей Мичурина был ведущий мастер московской школы середины 18 в. Дмитрий Ухтомский.
Архитектор Д. В. Ухтомский (1719 – 1775) с середины 1740-х годов возглавил команду, ставшую одной из крупнейших в России архитектурных школ, воспитавшей ряд выдающихся архитекторов. К началу 1750-х годов в руках Ухтомского сосредоточилось руководство всей архитектурной деятельностью Москвы. К числу наиболее выдающихся архитектурных произведений Ухтомского принадлежат колокольня Троице – Сергиева монастыря в Загорске, Красные ворота в Москве (1753 – 1757 гг.) и неосуществлённый проект Госпитального и Инвалидного домов в Москве (1759 г.).
Колокольня Троице – Сергиева монастыря (1741 – 1770 гг.), спроектированная Ухтомским на основе построенного до него Шумахером и Мичуриным трёхъярусного сооружения, стала одним из шедевров русского зодчества. В её композиции новые формы и принципы русского барокко неотделимы от древнерусской традиции возведения башнеобразных ярусных сооружений (колокольня Новодевичьего монастыря и др.). Пять облегчающихся кверху ярусов колокольни (общая высота с крестом – 87,33 м), увенчанной золотой короной с крестом, динамичны и по-классически взаимосвязаны в целостную и гармоничную композицию, объединившую исторически сложившийся архитектурный ансамбль.
Одновременно с Ухтомским в строительстве Москвы середины столетия принимали деятельное участие талантливые архитекторы Алексей Евлашев, Иван Жеребцов, Василий Яковлев и др., внесшие большой вклад в развитие русской архитектуры этого периода.
Ведущим мастером русской архитектуры середины 18 в. был В. В. Растрелли (1700 – 1771). Его творчество сформировалось под воздействием русской культуры и традиций национального зодчества. Самостоятельную деятельность Растрелли начал с постройки в 1730-х годах в Москве дворцово-паркового комплекса – Анненгофа. Расцвет творчества относится к концу 1740-х – 1750-х годам, когда были созданы лучшие его дворцовые здания: дворцы Воронцова, Строганова и Зимний дворец в Петербурге, Большой дворец в Царском Селе. В Андреевской церкви в Киеве (1747 – 1753 гг.) и соборе Смольного монастыря в Петербурге Растрелли решил характерными для барокко пластическими средствами традиционно-русскую задачу создания центрической пятикупольной композиции храма во взаимосвязи с природой и конкретной градостроительной ситуацией. С особым размахом эта задача решалась мастером в петербургском комплексе.
Ансамбль Смольного монастыря (1748 – 1764 гг.) – квадратная в плане пространственная композиция с собором в центре, четырьмя малыми церквами по углам и сплошной обстройкой участка жилыми корпусами – размещен в излучине Невы на пути следования по реке к центру столицы. Важное градостроительное значение ансамбля во многом определило масштаб и характер архитектуры: его огромные размеры и крупные членения, центричность и строгую соподчиненность объёмов при ведущем значении монолитного по своим массам собора. Монументальность собора сочетается с богатой и живописной пластикой; основными организующими элементами являются двухъярусные ордерные устои из парных колонн и пилястр. С помощью контрастного соотношения масс и ордерных устоев нижней и верхней части создаётся образ, полный динамики и вертикальной устремлённости. В центрическом построении собора и общей уравновешенности ансамбля чувствуются классическое начало и связь с древнерусскими композициями.
Организующая градостроительная основа построенных Растрелли в Петербурге зданий четко выражена и в расположенном в углу Невского проспекта и набережной Мойки дворце Строганова, имеющем два различных по композиции, обращенных к этим улицам фасада, и особенно в композиции фасадов центрального здания столицы – Зимнего дворца.
Постройкой Зимнего дворца (1754 – 1764 гг.) – резиденции царского дворца в Петербурге – Растрелли закрепил ведущее значение в формировании ансамбля городского центра набережной Невы и положил начало образованию системы центральных площадей. В зависимости от организуемых городских пространств фасады дворца получили различную композицию. Со стороны Невы собранные на флангах фасада двухъярусные ордерные устои образуют мощные крупномасштабные «колоннады», соответствующие своим характером, масштабом и протяженными пропорциями пространству Невы. С противоположной стороны, где были предусмотрены главный подъезд ко дворцу и площадь, фасад имеет строго осевое построение с динамическими нарастающими к центру ритмом ордерных акцентов. Осевая композиция фасада предопределила характер будущей Дворцовой площади: главная ось позднее была закреплена Триумфальной аркой здания главного штаба и Александровской колонной.