Курсовая работа: Древнее иудейское право
Невозможно также обстоятельно понять и другой, более широкий, значительно выходящий за рамки рассмотрения иудейского права, но традиционно обсуждающийся во многих странах мира так называемый еврейский вопрос,
«Все говорят о еврейском вопросе, - писал по этому поводу еще в первой половине XX в. граф Д. Граббе - переводчик книги «Евреи и Талмуд», написанной известным французским исследователем Ф. Бренье, -все трактующего вкривь и вкось, но мало кто знает, в чем же состоит этот вопрос и что же представляет из себя этот еврей, которого так ненавидят». Думаю, заключал автор, для того, «чтобы понять еврея, надо, хотя бы вкратце, ознакомиться с его историей и его мировоззрением...»[4] .
По аналогии можно сказать: для того чтобы понять современную правовую систему Израиля и ее источники - право исторической родины евреев - необходимо «хотя бы вкратце» ознакомиться с правовой системой древних евреев, иудеев - ее исторической и религиозно-этической предшественницей.
В свете сказанного весьма трудно согласиться с позицией Р. Давида, К. Жоффре-Спинози и ряда других авторов-компаративистов, выделяющих среди «основных систем современного права» наряду с англосаксонской, романо-германской и социалистической правовой семьей мусульманское и индусское право - религиозные системы права - и в то же время «оставляющих в стороне» иудейское право лишь на том основании, что сфера влияния этого права «значительно уже» («куда более ограничена»), чем сфера влияния других правовых систем и семей[5] .
Развивая свою мысль, авторы поясняют, что «интернациональная солидарность евреев в той мере, в какой она существует, никогда не выражалась в стремлении поставить иудейское религиозное право выше, чем действующее право страны, в которой они обладают влиянием. В этом плане иудейское право не играет такой роли, как, например, мусульманское право»[6] .
С последним высказыванием нельзя спорить, если принимать во внимание лишь современные и к тому же «количественные» параметры правовых семей и систем - степень охвата ими современных стран и народов. Однако подобную позицию трудно воспринять, если исходить из «качественных параметров» иудейского права, рассматриваемого в историческом аспекте, а именно, из беспрецедентной длительности его исторического существования и глубины его непрерывного влияния в течение этого времени на различные страны и народы.
Среди исследователей, занимающихся иудейским правом, нет единого представления как о нем самом, так и его источниках. Ибо, если одни из них акцентируют внимание прежде всего на том, что данное вправо является правом, сформированным древними обычаями религиозных иудеев, «правом их земли» и что это право (в современном его звучании) есть скорее «нечто фактическое, нежели юридическое», то другие исследователи рассматривают иудейское религиозное право как систему «юридических норм, регулирующих различные стороны повседневной жизни евреев и их верований». Содержание подобной системы, по мнению авторов, формируется в основном из «норм обычного права, весьма почитаемых соблюдающими их евреями всего мира на протяжении более чем двух тысяч лет».
Третья же группа авторов при ответе на вопрос о понятии и содержании иудейского права исходит из того, что оно представляет собой не только систему обычных религиозных норм, по и систему соответствующих религиозно-этических принципов, сложившихся на протяжении многовековой истории развития еврейского народа традиций, многочисленных толкований Талмуда и других, признаваемых последователями иудаизма священных книг и писаний, а также различных решений религиозных (раввинских) судов.
В иудейском праве, подчеркивает в связи с этим З.Фальк, «на совершенно одинаковой основе» сосуществуют и функционируют, с одной стороны, нормы закрепляющие процедуру поклонения религиозным культам и отправления религиозных ритуалов, с другой - религиозные нормы, регламентирующие поведение евреев в их частной и общественной жизни, и, с третьей стороны, нормы, создаваемые и применяемые в настоящее время в процессе повседневной деятельности судами.
Выделяя в системе рассматриваемого права различные группы социальных норм, принципов, религиозных толкований (доктрин), обычаев и традиций и называя их в совокупности иудейским правом, следует иметь в виду, что в данном и в других аналогичных случаях речь идет не об израильском праве как таковом, а лишь о его, хотя и весьма важной, но тем не менее только одной составной части. В определенной мере, говорится по этому поводу в религиозной литературе, «иудейское право выступает в реальной действительности не иначе, как интегральная часть всего израильского права».
Несмотря на то, что большая часть израильского населения исповедует иудаизм[7] , впрочем, как и большинство евреев, проживающих в других странах мира (в некоторых политических и научных изданиях, не без определенных оснований, говорится о том, что иудаизм не формально-юридически, а фактически является «государственной религией», «официальной религией государства Израиль»[8] ), тем не менее иудейское право даже по названию, не говоря уже о содержании, никогда не отождествлялось и не может отождествляться со всем израильским правом.
Иудейское право по своей сути и характеру рассматривается как древнейшее религиозное право, оказывающее, однако, огромное влияние на современную общественно-политическую и правовую жизнь Израиля. В тоже время израильское право считается в формально-юридическом плане светским правом, интегрирующим в себе наряду с нормами светского законодательства и нормы религиозного, иудейского права!
Следует заметить, что в некоторых отечественных и зарубежных изданиях иногда вместо термина «иудейское право», употребляется термин «древнее еврейское» или просто «еврейское право». Все указанные термины используются как синонимы. Во избежание терминологической путаницы более предпочтительным представляется употребление ранее обозначенного термина «иудейское право». По сравнению с иными терминами он точнее отражает суть исследуемой правовой материи и в силу этого является наиболее распространенным и широко признанным среди авторов, занимающихся проблемами зарубежного и сравнительного права[9] .
Будучи весьма своеобразным по природе и характеру правом, значительно отличающимся от остальных правовых систем, иудейское право, по справедливому замечанию Р.Давида, не образует вместе с этими правовыми системами какой-либо отдельной правовой семьи «в полном смысле этого слова»[10] . Находясь в определенной взаимосвязи и взаимодействии с другими правовыми системами, оно тем не менее не только довольно радикально отличается от них, но и в такой же мере выделяется среди них.
Иудейское право, отмечается в специальной литературе, всегда сохраняло и в настоящее время сохраняет свой «особый характер». Пройдя более чем трехтысячелетний путь развития «во всех четырех углах мира, это правовая система до сих пор сохраняет свою специфичность, выделяющую ее среди других правовых систем». Причем подобная специфичность имеет не локальный, а глобальный, всеохватывающий характер, распространяясь как на отдельные институты (право собственности, купля-продажа, «конкретное право» и др.), так и на различные принципы иудейского права, на его многочисленные доктрины и догматы, наконец, на природу, этого права и его идеологию.
При изучении иудейского права, как и любой иной правовой системы, важно учитывать наравне с тем общим, что сближает различные правовые системы между собой, и особенное, отличающее их друг от друга и подчеркивающее их своеобразие, относительную самостоятельность по отношению друг к другу и неповторимость.
Рассматривая историческое своеобразие иудейского права и его источников, следует отметить прежде всего весьма длительный и противоречивый, по сравнению с другими религиозными правовыми системами, период становления и развития иудейского права сопряженный с его многочисленными изменениями, далеко не однозначными толкованиями содержащихся в нем норм, принципов и положений, с весьма разнообразным, сообразующимся с духом того или иного исторического периода дополнениями.
Так, в работе 3. Фалька «Иудейское семейное право» предпринимается попытка подразделения истории развития правовой системы еврейского общества, в центре которого находятся «семья и ее правовой статус», на различные периоды в зависимости от характера и особенностей религиозно-этических и правовых отношений, складывающихся в тот или иной период в иудейской семье и в иудейском обществе.
Д. Рид и некоторые другие авторы при периодизации истории развития иудейского общества, государства и права за основу берут лишь сугубо религиозные и идеологические критерии[11] .
Д. Рид, например, подразделяет всю «историю Сиона» на пять периодов.
Первый период - «эпоха левитов» (служители религиозных культов у древних евреев). Именно в этот период, а точнее с 621 г. до н. э., по мнению автора, левиты закончили составление «своего писаного закона», получившего название Второзакония, или Закона Моисеева, - «законодательной» основы иудейского права, и «прочли его народу в Иерусалимском храме».[12]
Второй период - это «эпоха фарисеев» (представители общественно-религиозного течения в Иудее II в. до н. э., выражавшие преимущественно интересы средних слоев населения)[13] . Период фарисеев в значительной мере совпал с римским управлением завоеванной Иудеей, закончившись вторым разрушением Иерусалима и рассеянием по миру последних иудеев. Фарисеи стремились по-своему истолковать применительно к новым социально-экономическим условиям жизни еврейского общества такой важный источник иудейского права, как Тора - первые пять книг Библии (Пятикнижие), В различных изданиях Евангелия фарисеев неизменно называли лицемерами.
Третий период, «эпоха талмудистов», длился, по мнению Д, Рида, вплоть до конца XVII! в. н отличался особой строгостью в соблюдении евреями, проживавшими не только на территории самой Иудеи, но и в других странах мира, правил и положений, которые содержались в Талмуде - собрании догматических, религиозно-этических и правовых правил и положений иудаизма. Особое внимание при этом уделялось, согласно исследованиям автора, нормам и положениям, препятствующим ассимиляции евреев-единоверцев с народами тех стран, на территории которых они проживали[14] ,
Наконец, четвертый и пятый периоды - соответственно «промежуточный» период эмансипации евреев (XIX в.) и «эпоха сионизма» (с начала XX в. и по настоящее время), как это следует из работы Д. Рида, связаны с дальнейшим развитием иудейского права не только путем его традиционного толкования и приспособления старых религиозных догм к новым социальным условиям, но и путем его более активного применения раввинскими судами, а также его воздействия на современное израильское право[15] .
Позитивное в периодизации Д. Рида - это сама попытка упорядочения взглядов и представлений относительно истории развития иудейского общества, государства и права. Негативное заключается в чрезмерной политизации и идеологизации данного процесса, в подмене одних религиозно-этнических критериев периодизации иудейской общественно-политической и правовой жизни («эпоха» левитов, фарисеев, талмудистов) другими, светскими по своему характеру, политико-идеологическими критериями (период эмансипации евреев и «эпоха сионизма»).
При рассмотрении исторического своеобразия иудейского права и его источников следует обратить внимание также на чрезвычайно противоречивый характер процесса становления н развития иудейского права, который оставил заметный отпечаток как на его внешней стороне (структура священных книг, формы иудейского права и др.), так и на его сущность и содержание.
При этом речь идет не только о противоречиях внутреннего порядка, которые порождены различными религиозными течениями и доктринами или же внутриполитической раздробленностью древних иудеев, приведшей в конечном счете к разделению единого Еврейского царства на два самостоятельных государства: Иудея - южное царство, сохранявшее традиционные иудейские законы и прежний порядок отправления религиозной службы, и Израильское (северное) царство, почитавшее культ золотого тельца и произвольно изменившее порядок богослужения. Речь идет также о противоречиях внешнего плана, связанных с непрерывным противодействием процессу развития иудейского права извне и с многовековым противостоянием, а нередко и открытой борьбой иудейской религии и права с другими религиями и порождаемым ими правом.
Необходимость поддержания и сохранения чистоты иудейской веры и вместе с тем религиозная нетерпимость в этот период обусловливались наряду с сугубо религиозными также и социально-политическими причинами, ибо религиозные догматы и постулаты выступали и как стержень, главное звено иудейской религии, и как основа всего государственно-правового и общественного мироздания древних евреев.
Нетерпимое, нередко обусловленное причинами самосохранения всего народа отношение иудеев к чужой вере, к богам инородцев и их религиозным, символам («идолам») последовательно прослеживается и в других их священных книгах. Например, в книге под названием «Исход» каждому правоверному иудею, среди целого ряда обязанностей, имеющих не только религиозный, но. и. юридический характер, вменяется со стороны Бога («Законы Моисея») следующее: а) «сохрани то, что повелеваю тебе ныне»; б) «не вступай в союз с жителями той земли, в которую ты войдешь, дабы они не сделались сетью среди вас»; в) «жертвенники их разрушьте, столбы их сокрушите, вырубите священные рощи их (и изваяния богов их сожгите огнем)»; г) «ты не должен поклоняться богу иному, кроме Господа, потому что имя его - «ревнитель»; Он - Бог - ревнитель»; д) «не вступай в союз с жителями той земли, чтобы, когда они будут блудодействовать вслед богов своих и приносить жертвы богам своим, не пригласили и тебя, и ты не вкусил бы жертвы их»[16] .