Курсовая работа: Этикет и речь
- Привет, как дела?
- Все в порядке! А у тебя?
- Тоже ничего. Ну, всего!
- Пока! - вот и обменялись «поглаживаниями»! Все дело в том, что речевой этикет реализуется в ситуации непосредственного общения, когда «здесь» (в точке встречи) и «сейчас» (в момент встречи) «я» и «ты» открыто обмениваются «поглаживаниями». Именно поэтому выражения речевого этикета задевают нас лично (радует «исполнение» и огорчает «неисполнение» по отношению к нам). Благодарю вас! -во фразе, в ее структуре, грамматике, семантике отражены «я» и «ты», фраза равна доброму поступку «здесь» и «сейчас». А передаваемая информация носит социальный характер типа «я тебя замечаю, уважаю, вступаю с тобой в контакт, желаю тебе добра...» Недаром выражения речевого этикета по своему происхождению (в своей этимологии) означают доброжелательство: здравствуйте — будьте здоровы, то же и поздравляю; благодарю - благо дарю (за вашу услугу); извините — признаю свою вину и прошу простить; спасибо — спаси бог (за добрые дела) и т.д. Заметка в газете под заголовком «Не сказали "спасибо"» - о конфликте на производстве. Заметка в другой газете «Волшебное слово "спасибо"» - о ликвидации конфликта. «Комсомольская правда» рассказала о том, как ученики 10-го класса одной из школ весь учебный год враждовали друг с другом: одни были на стороне юноши, обидевшего девушку, другие на ее стороне. Наконец решили закончить дело миром. «И Оля сказала: «Я его прощаю». А потом, сквозь слезы: «Да я б в тот же день простила, если б он подошел да извинился по-хорошему...»
«Волшебство» речевого этикета и в том, что он действительно открывает двери к нашим человеческим взаимодействиям. Попробуйте-ка сказать, например, в транспорте: Подвиньтесь! Ваш адресат скорее всего истолкует это как грубое требование и будет вправе не выполнить действие: с какой стати вы приписываете себе роль требующего «начальника», а ему отводите роль подчиненного?! Ведь требуют-то вышестоящие! А добавьте волшебное пожалуйста — и императивная форма уже выражает просьбу, и только просьбу, достаточно уважительную, направленную к равному партнеру. И еще есть много способов «поглаживания» в этой ситуации: Вам не трудно подвинуться?; Если вас не затруднит, подвиньтесь, пожалуйста и мн. др.
Однажды в кафе я встретилась с коллегой, чтобы пообедать, а заодно обсудить кое-какие профессиональные вопросы. Подошла официантка, мы сделали заказ. Она принесла сразу все: и заливную рыбу, и горячее второе, и чай с пирожным. Мы кое-что съели, разложили свои рукописи и занялись оживленным обсуждением. Через полчаса официантка заявила: Я тут со столиков работаю, а вы свои конспекты читаете. Давайте ешьте и идите. Я сказала, что, по моему мнению, она не права, и сейчас я это выясню у руководства кафе. Официантка мотнулась за тяжелую портьеру, и, когда я туда вошла, четыре женщины в белых халатах смотрели на меня так, будто расстреливали. Естественно, я понимала, какие ролевые и речевые ожидания у моих оппонентов. И я их решила разрушить, сказав: Здравствуйте, товарищи! Извините, может быть, я не права, но помогите, мне, пожалуйста, разобраться в ситуации. Я была бы вам благодарна и т.д. Смотрите, что получилось: вместо ожидаемой ругани с моей стороны, на которую мои партнеры приготовились «достойно» ответить всем своим арсеналом, я поздоровалась, обратилась, извинилась, призналась в возможной своей неправоте, попросила помощи, заранее поблагодарила за нее. Конечно, в данном случае я сознательно действовала так «разрушительно» относительно намерений моих собеседников, но это не противоречило моему привычному речевому поведению. В результате официантке сделали выговор, нам поменяли остывший чай, даже увядшие цветы в вазе и предложили оставаться столько времени, сколько нам нужно, хоть до закрытия кафе. Поистине волшебна сила вежливости!
Не улавливать социальной сути «поглаживания» в речевом этикете - значит неправильно истолковывать вопрос встречного знакомого: Как дела? Как здоровье? Ведь в этом случае никто не требует подробного ответного рассказа о делах и здоровье. Между тем подобные претензии раздаются: не хочет выслушать подробности о моем здоровье, тогда зачем спрашивает? Это задевает и Е. Евтушенко. Вот отрывок из его статьи «Политика — это привилегия всех»: «Сколько времени мы теряем на дурацкое времяпрепровождение, которое лишь создает видимость человеческого общения. Попробуйте на формальный вопрос «Как вы поживаете...» ответить серьезно, рассказать, как вы не спите по ночам, как у вас не ладится в семье, как вы потеряли веру в жизнь и в себя, и собеседник отшатнется от вас в ужасе, как от сумасшедшего»'. А скорее всего, подумает: «вот зануда», потому что, по старому анекдоту, зануда — это тот, кто на вопрос: Как здоровье? - начинает рассказывать о своем здоровье. Между тем мы уже понимаем, что обмен знаками типа «я тебя замечаю, уважаю, желаю добра» вовсе не пустая трата времени. Вот что пишет об этом специалист по проблемам общения А.Б. Добрович: «Поглаживания» превращаются в длинные диалоги и попеременные монолога партнеров по общению, в салонные беседы и выступления с трибуны; необходимость «поглаживания» зачастую определяет круг тем и длительность разговоров. На первый взгляд это может показаться пустой тратой времени, поскольку то, что мы привыкли считать «информацией», здесь не обменивается. Однако это впечатление следует, по-видимому, отбросить. В конечном счете обмен информацией типа... «я желаю тебе добра» и т.п. играет не меньшую роль в процессах социального взаимодействия, чем продуктивное обсуждение научно-технической, политической, художественной или иной проблематики».[6]
Здесь уместно еще раз опровергнуть Е. Евтушенко, когда он сетует на «дурацкое времяпрепровождение, которое лишь создает видимость человеческого общения». Но вот приятель говорит мне: Заходи, поболтаем! или приглашает в гости: Приходите к нам в субботу, хочется посидеть, поговорить. Что это за нужда такая - поболтать, поговорить?
В научном мире впервые обратил внимание на неотвратимость, например, в гостях «пустой болтовни» английский этнограф Б. Малиновский, который назвал этот уровень общения фатическим, т.е. контактоустанавливающим. С тех пор фатические общение исследуется лингвистами, устанавливается типичный круг тем, характер текста, участников общения и т.д. Особенно активны здесь специалисты по преподаванию иностранных языков, потому что при обучении языку научить вступлению в речевой контакт и поддержанию такого контакта очень важно! Иначе человек, и выучивший саму систему языка, окажется беспомощным во множестве житейских ситуаций. Конечно, в наш век стремительных скоростей и делового отношения к работе обидно впустую тратить время, но фатическое общение оказывается вовсе не пустой болтовней: оно, с одной стороны, снимает стрессы, дает «поглаживания», с другой стороны, ритуально обозначает, что мы вступили в контакт и теперь можем побеседовать по существу, вот как в репортаже: «За четвертой пиалой наш разговор принял деловой настрой. Собственно, традиции мы не нарушили. За дастарханом говорят не только о погоде и гостеприимстве хозяев дома. Настоящий чай должен быть с горчинкой, и доверительная беседа не исключает острых вопросов...» (Из газеты) — о погоде, о гостеприимстве... а потом и о делах! Кстати, о погоде. Мы уже упоминали, что это (для некоторых стран) типичная тематика бесед и занимает эта беседа именно фатическую зону общения. А в Японии даже деловое письмо должно начинаться примерно так: Сейчас дуют сильные ветры, но мы надеемся, что плохая погода не влияет на Ваше здоровье и не помешает нашим деловым контактам... — а уж после этого идет сама суть делового письма. Поздравительная же открытка - вся этикетна, вся заполнена фатической информацией! Конечно, стандарт, ритуал... Но как обидно не получить поздравительной открытки по торжественному случаю! Если же пренебречь .этой фатической стороной и начать вытеснять ее содержательной информацией, то получится так, как в юмореске Германа Дробиза: «Поздравительные открытки Петя заполнял, недолго думая: «Дорогой Сережка! Большого тебе счастья в Новом году!», «Дорогая Наташа! Большого тебе счастья в Новом году!». Но вот он задумался: «По существу, это бездумные отписки. Если я настоящий друг своим друзьям, то разве не ханжество - желать большого счастья тем, кто мечтает о маленьком? Разве не издевательство — отделываться общей фразой, когда хорошо знаешь, о чем конкретно мечтает твой друг? Решено! На этот раз друзья получат от меня искренние пожелания именно того счастья, за которым они охотятся».
«Дорогой Сережка! Сколько лет тебя знаю, столько ты мечтаешь уйти от жены, опостылевшей тебе мещанки. Пусть Новый год принесет тебе желанную свободу. Решайся, друг!»
«Дорогая Наташка! Мне ли не знать, как терпеливо ты ждешь Сережу. Пусть сбудется твоя мечта! И еще. Ты вполне оправданно стесняешься своей фигуры. Желаю тебе в Новом году сбросить килограммов пятнадцать. Ручаюсь, тогда и Сережа взглянет на тебя по-новому!»
«Милый Вовястик! Наш дорогой поэт! Всю жизнь ты мечтаешь написать хоть одно стихотворение, за которое тебе потом не будет стыдно. Пусть это произойдет в наступающем году!»
«Уважаемый Антон Григорьевич! В наступающем году желаю вам раз и навсегда вылечиться от запоев. Какое это было бы счастье!»
Открытки произвели впечатление. Сережа действительно ушел от жены, прочитавшей Петино пожелание и устроившей грандиозный скандал. Но ушел не к Наташе, и через три дня, жалкий и голодный, приполз обратно. Антон Григорьевич по получении открытки ударился в небывалый запой. Поэт Вовястик ответил поэмой, в которой самым мягким выражением было: «Ты разве друг? Ты змей ползучий...»
Так Петя остался без друзей. Жалко ли мне его? Еще как. Хотелось бы выразить сочувствие? Да. Но я не сделаю ни шагу навстречу, пока он не извинится за открытку, присланную мне: «От всей души желаю, чтобы в наступающем году у тебя наконец прорезалось чувство юмора».
Шутки шутками, а вот понимание того, что без контактоустанавливающего общения, без речевого этикета и друзей потерять можно, очевидно полезно всем нам. Итак, вежливость — это форма проявления уважения к человеку, и выражается эта форма в стереотипах речевого этикета. Именно форма и стереотип!
Может быть, как протест против понятия формального, стереотипного возникает подчас отрицание самой вежливости: оставьте эти формальности, к чему такие условности и т.п. Может быть, это и протест против опасного явления - за вежливой формой скрывать безобразное отношение к человеку, его делу. Что греха таить, это ведь тоже бывает: вежливо, с улыбкой нам отказывают - в элементарном. Вежливо могут твориться и беззакония. Вот газетный пример: «В полдень на улице ко мне подошли сотрудники милиции и спросили: «Что несете?» Я показал фанерный щит, на котором было написано "Гласность — оружие перестройки!" Не представившись, не спросив моего имени и не объяснив причин, сотрудники милиции сказали, что я задержан, заломили мне руки и попытались втолкнуть в милицейский фургон. Как человек, не чувствующий за собой вины, я возмутился и попытался оказать сопротивление грубому насилию. Тогда подошел подполковник милиции и вежливо предложил мне сесть в машину. Меня доставили в районное отделение милиции, где составили протокол как на «нарушителя» общественного порядка, шедшего по улице с транспарантом "Гласность - оружие перестройки!"» Вот так - и грубо, и вежливо, но результат один.
Здесь уместно сказать, что вежливость, будучи формой проявления уважения, может обернуться двояко - это может быть вежливость-искренность и вежливость-маска. Из-за того, что кто-то использует вежливость как маску, кто-то скрывает за ней свою скверную суть, не будем огульно отрицать положительное моральное качество людей - их способность (и привычку) выражать людям свое уважение, свое благопожелание. А то ведь встречается и такое: «Машину вел пожилой таксист. На переднем сиденье сидел парень лет двадцати двух.
- Мне тут, - произнес он, когда «Волга» поравнялась с кинотеатром.
Машина остановилась. Парень небрежно бросил деньги на подставку между сиденьями.
- Самое главное забыл, - доброжелательно, как сыну, сказал таксист. — Что еще? Или на чай надо?
- Спасибо сказать, вот что, - сразу посуровел таксист. Парень хмыкнул.
— Было бы за что. Это ваша работа!» (Из журнала). Значит, за работу сказать спасибо не положено? Вот и еще одно свидетельство. Это уже не журнальный пример, это говорит писательница Л. Либединская: «Вся моя, теперь уже долгая, жизнь прошла в Москве, и всегда наш город славился гостеприимством, вежливостью, отзывчивостью. Что же случилось?
Пытаюсь на остановке выйти из троллейбуса, вежливо прошу стоящую впереди меня женщину: «Разрешите, пожалуйста, сойти!» Она оборачивает ко мне негодующее лицо и возмущенно восклицает: «Из троллейбуса выходят без разрешения!»
Признаюсь, я не нашлась, что ответить ей, но потом долго размышляла: вероятно, она считает, что я должна была просто оттолкнуть ее, и моя вежливость ее обидела... Впрочем, один молодой человек в автобусе, когда я попросила его передать деньги за билет, сказав при этом «будьте добры», так прямо мне и заявил: «Да бросьте вы ваши вежливости !»[7]
Игнатий Пономарев, вспоминая о В. Шукшине, рисует такую сценку: «Заходим в продовольственный отдел торгового центра, и вскоре портфель становится пузатым от бутылок минеральной воды, «Варны», хлеба, колбасы и другой снеди.
— Теперь бы еще шашлыка взять, - говорит Василий, и мы проходим в кулинарию.
В ней безлюдно. За прилавком, глядя в зеркальце, пудрится молодая толстуха с капризным ртом в фиолетовой помаде.
— Здравствуйте, — говорит ей Василий. — Взвесьте нам, пожалуйста, килограмм шашлыка.