Курсовая работа: Нравственное воспитание в современном мире
Это положение можно подтвердить идеями великого философа, правоведа, политического мыслителя, а также тонкого теоретика и историка религии и культуры Ивана Александровича Ильина.
И. А. Ильин считает то, что выйдет из человека в его дальнейшей жизни, определяется в его детстве и притом самим этим детством. Детство есть счастливейшее время жизни: время органической непосредственности; время уже начавшегося и еще предвкушаемого «большого счастья»; время повышенной доверчивости и обостренной впечатлительности, время душевной незасоренности, искренности, время ласковой улыбки и бескорыстного доброжелательства. Чем любовнее и счастливее была родительская семья, тем больше этих свойств и способностей сохранится в человеке, тем больше такой детскости он внесет в свою взрослую жизнь.
Семья начинается с брака и в нем завязывается. Но человек начинает свою жизнь в такой семье, которую он сам не создавал: это семья, учрежденная его отцом и матерью, в которую он входит одним рождением, задолго до того, как ему удается осознать самого себя и окружающий его мир. Он получает эту семью как некий дар судьбы. Брак по самому существу своему возникает из выбора и решения, а ребенку не приходится выбирать и решать. Отец и мать образуют как бы предустановленную для него судьбу, которая выпадет ему на его жизненную долю, и эту судьбу он не может ни отклонить, ни изменить - ему остается только принять ее и нести всю жизнь. То, что выйдет из человека в его дальнейшей жизни, определяется в его детстве, отношением к своим родителям. И это всегда было основой нравственного воспитании наших предков. Вот как, например, говорится в книге «Юности честное зерцало» об отношении детей к родителям: «В первых наипаче всего должны дети отца и матерь в великой чести содержать»[5] . народный нравственный воспитание национальный
Таким образом, всякая настоящая семья возникает из любви и дает человеку счастье. Там, где заключается брак без любви, семья возникает лишь по внешней видимости; там, где брак не дает человеку счастья, он не выполняет своего первого назначения. Научить детей любви родители могут лишь тогда, если они сами в браке умели любить. Дать детям счастье родители могут лишь постольку, поскольку они сами нашли счастье в браке.
Семья, внутренне спаянная любовью и счастьем, есть школа душевного здоровья, уравновешенного характера, творческой предприимчивости. Семья, лишенная этой здоровой центростремительности, растрачивающая свои силы на взаимное отвращение, ненависть, подозрения и «семейные сцены», есть настоящий рассадник больных характеров, психопатических тяготений, неврастенической вялости и жизненных неудач.
Прочность семьи требует ответственного совместного творчества. Здесь важно не душевное подобие, и не одинаковость характеров и темпераментов, а однородность духовных оценок, которая только и может создать единство и общность жизненной цели у обоих. Только тогда они сумеют, как муж и жена, всю жизнь верно воспринимать друг друга, верить друг другу и верить друг в друга. Это и есть, по мнению И.А Ильина, самое ценное в браке: взаимное доверие перед Лицом Божьим. Именно из этого и вытекает и взаимное уважение, и способность образовывать новую, жизненно-сильную духовную ячейку. Только такая семья может выполнить главную задачу брака - осуществить духовное воспитание детей.
В своих трудах И. А. Ильин доказывает, что воспитать ребенка - значит заложить в нем основы духовного характера и довести его до способности самовоспитания. Тертуллиан сказал однажды, что душа человеческая по природе своей христианка. Это особенно верно в применении к семье. Ибо в браке и семье человек учится от природы - любить, из любви и от любви страдать и жертвовать, забывать о себе и служить тем, кто ему ближе всего. Поэтому семья является естественной школой христианской любви, школой творческого самопожертвования.
Семья призвана воспринимать, поддерживать и передавать из поколения в поколение некую духовно-религиозную, национальную и отечественную традицию. Из этой семейной традиции и возникла вся индоевропейская и христианская культура - культура священного семейного очага. По мнению И. А. Ильина, это семья создала и выносила культуру национального чувства и патриотической верности. Семья для ребенка есть школа взаимного доверия и совместного, организованного действия.
Ребенок учится в семье верному восприятию авторитета. В лице отца и матери он встречается с естественным авторитетом и учится воспринимать высший ранг другого лица, преклоняясь, но не унижаясь. В то же время, освобождая себя духовно от возможного гнета посредством любви и уважения. Тогда ребенок начинает понимать, что авторитет духовно старшего человека совсем не призван подавлять или порабощать подчиненного, пренебрегать его внутренней свободой и ломать его характер, но что, наоборот, он призван воспитывать человека к внутренней свободе. Семья есть первая, естественная школа свободы.
И. А. Ильин считает, что семья является школой здорового чувства частной собственности. Семья есть данное от природы общественное единство - в жизни, в любви, в труде, в заработке и имуществе. Чем она прочнее, тем обоснованнее является ее притязание на то, что творчески создали и приобрели ее предки. Ребенок учится творчески обходиться с имуществом, вырабатывать, создавать и приобретать хозяйственные блага и в то же время - подчинять начала частной собственности некоторой высшей, социальной целесообразности. А это и есть, искусство вне которого не может быть разрешен социальный вопрос нашей эпохи.
Основную задачу воспитания И. А. Ильин видит в том, чтобы «ребенок получил доступ ко всем сферам духовного опыта; чтобы его духовное око открылось на все значительное и священное в жизни, чтобы его сердце, столь нежное и восприимчивое, научилось отзываться на всякое явление Божественного в мире и в людях»[6] .
Итак, самое важное в воспитании - это духовно пробудить ребенка и указать ему перед лицом грядущих трудностей источник силы и утешения в его собственной душе.
Семейное воспитание — это, прежде всего, самовоспитание родителей, которые и предъявляют подростку единые требования с образовательным учреждением, воспитывают, прежде всего, на своем примере. Причем надо учить родителей рассказывать детям больше положительного о своей работе, о семейных традициях, об окружающих людях. По словам Макаренко, «воспитывает каждый квадратный метр Родины». «Воспитание родителей» — международный термин, под которым понимается помощь родителям в выполнении ими функций воспитателей собственных детей, родительских функций. Когда говорят о «воспитании родителей», имеют в виду вопросы влияния семьи на формирование ребенка и его развитие в целом, а также вопросы отношения семьи к обществу и культуре. Воспитание родителей — это, прежде всего, накопление знаний и навыков выполнения родительских функций и воспитания детей.
Семья как устойчивая социальная общность выступает мощным фактором формирования человека, передачи социального опыта, исторической памяти людей, этнокультурных традиций. Необходимо возвратить воспитание в семью, признать родителей главными воспитателями, ответственными за экологию детства, и вести поиск путей педагогического сотрудничества и добровольного общения с родителями, взаимообучения педагога и родителей. Ориентация ребенка в национальной культуре и народных традициях во многом зависит от семейного воспитания.
Семейные традиции — это духовный феномен, присущий процессу создания членами семьи норм и ценностей, не регламентированных юридическими подходами и принимающих статус семейного закона, регулирующего и организующего жизнь семьи. Семейные законы являются неписаными законами семейной жизни и воспитания; эти традиции, в свою очередь, затрагивают отношения ребенка к самому себе как к личности, к другим людям и к миру. Семейные и общественные традиции являются основополагающими элементами в процессе нравственного воспитания подрастающих поколений[7] .
4. Культура и традиции нравственности «Домостроя»
Вся нравственность и вырастает из чувства стыда, — эти слова В. С. Соловьева вполне отражают содержательную сущность средневекового Домостроя. Стыду присуще формальное начало долга, и только исполненный долг ведет к благу; у него есть цель, созидающая цельность личности (целомудрие), а человеческая цельность — это и есть норма средневековой этики; именно она очерчивает границы «недолжного, или греха»[8] .
Этика Домостроя построена не на запретах Нагорной проповеди, она обращается к чувству стыда, которое при умелом воспитании может породить в человеке множество добродетелей в нравственных, социальных и идеальных (религиозных) их ипостасях. Стыд развивается в совесть, в чувство собственного достоинства (честь), в аскетизм. Жалость порождает альтруизм, справедливость и милосердие — с теми же степенями повышения качества, что зависит уже от возраста, положения в обществе и личных способностей человека. Кругами от этих добродетелей идут производные: великодушие, бескорыстие, терпеливость,щедрость, терпимость.
Человек средневековья нравственно развивался долго, постепенно вовлекаясь в жесткую ранжировку моральных норм. Внутренняя выводимость добродетелей — одна на основе другой — побуждала к развитию личных черт, пластично входивших в потребности общественной среды. Личное и общественное еще не были антагонистичны, поддаться давлению извне — не означало сломить свое, индивидуально ценное. Напротив. Учились не по писаным нормам — по образцам. Образец поведения — в бытии и в быту, а именно это и создавало нерасторжимое единство экономики (быт) и нравственности (идеал бытия).
Отталкиваясь от природного чувства стыда, средневековый канон воспитания формирует культурный тип человека, удачно соответствовавший условиям этой жизни. В таком смысле Домострой — вполне обычная часть «практической философии» средних веков, ведущих свое происхождение от хорошо известных тогда книг Аристотеля.
При чтении Домостроя не следует поддаваться эмоции отрицания, свойственной современному человеку: всё не так и, значит, всё очень плохо. Домострой отражает культуру и быт своего времени, но понять его смысл изнутри, в представлении средневекового читателя (и почитателя) его невозможно, не обратившись, с одной стороны, к характеристике этой эпохи, в которой он создан, а с другой — по широкой дуге времени — к русской философии, осмыслившей национальную традицию развития государственности уже на рубеже XIX—XX веков. Сопоставление реалий XVI века и итожащей их дальнейшее развитие научной мысли XX века помогает дать цельную и объективную интерпретацию Домостроя. Это и ключ к его тексту, и характеристика подтекста одновременно.
Текст Домостроя составлялся постепенно, из различных источников, во многих местах. Обычное для того времени явление.
Домострой — это обращение человека к миру и людям, но не непосредственно, а через отношение к Богу. Средневековое общество не знало иных отношений идеальной жизни. Культура Домостроя — еще культура культа. Она духовна по преимуществу. Таков сложившийся в течение столетий родовой миф, который расшифровывается каждодневно, в практических действиях каждого человека.
Домострой собирает все советы свои вокруг Дома. Религиозное, приравненное в нем государственному, как бы спускается с небесных высот, достигая первейшей своей ячейки — семьи, и тем самым подчеркивает значение семьи как основы и общества и государства. В книге описывается состояние, при котором общество остается еще важней государства, обычай ценней закона, человека же чтят по делам его, а не по чину.
Позднейшие критики Домостроя за «закоснелость веры» особенно сурово порицали этот памятник. Но ведь для тех-то времен, на исходе жестоких веков иной не могли быть ни вера в бога, ни основания этики. Давно замечено, что утверждаемые в Домострое нравственные нормы лишь формально связаны с этикой христианства: это христианство по плоти, а не по духу, согласно обряду, а не велением души и духа, изменчивым обстоятельством бытия. «Похвала от людей» на первом месте, а личная совесть (или стыд) — производное от общественного осуждения или похвалы.
Историки культуры показали, что мир христианского средневековья — «единый мир», идущий обычным ходом, раз навсегда устроенный, снабженный всем необходимым, он не нуждается ни в каких изменениях. (Идея матери-природы играла ведущую роль и философском мировоззрении Мишеля Монтеня, причем понятие «природы» тесно переплеталось с понятием «бога»)[9] . Всё целесообразно и планомерно в природе, раз навсегда установлено актом божьей воли и направлено к целям, тоже заранее определенным. Необходимо только постичь эту мудрость — через природные силы, — и этого вполне достаточно. В таком мировосприятии нет еще разделения на природу и культуру, которые частенько вступают в конфликт друг с другом. Эта культура — природна, что определяет и важное отношение к воспитанию. Прежде всего — к воспитанию детей. Воспитывают не «гражданина», а человека; воспитывают ту - самую загадочную русскую душу, о которой лучше других сказал Н. А. Бердяев: «Душа России как бы не хочет создавать культуру через распадание субъекта и объекта (то есть «природной среды»)[10] . Больше всего отражается в Домострое уважение к человеку, к труду и к нравственности, которые все — одинаково «от бога». И быт — отражение бытия. В истории России домашний быт народа составляет основной узел, по крайней мере в его уставах, порядках, в его нравственных началах кроются основы всего общественного строя земли.
Обращаясь сегодня к общечеловеческим ценностям и призывая следовать моральным традициям прошлого, мы не должны забывать при этом, что общечеловеческое не есть типологически всеобщее, существующее вне времени и пространства. Общечеловеческое тоже изменяет формы и обличия, представая каждый раз в обновленном виде — как новое качество. Оно знаменует развитие рода человеческого, служит как бы масштабом при установлении самого факта развития[11] .
Заключение
Нравственная культура личности - это характеристика нравственного развития личности, в которой отражается степень освоения ею морального опыта общества, способность последовательного осуществления в поведении и отношениях с другими людьми ценностей, норм и принципов, готовность к постоянному самосовершенствованию.