Реферат: Биография Олжаса Сулейменова
Такой видный человек должен в СССР быть в рядах партии и в 1969 году Сулейменов стал членом КПСС. Ему заказали поэму к 100-летию Ленина, но вместо неё он принёс в издательство свою "Глиняную книгу", которую восторженно встретила советская интеллигенция. Эта поэма считается лучшим произведением Сулейменова. Но государственную премию имени Абая он получил за пафосную поэму "Синие острова" (1973).
3. "Аз и Я" и другие работы о "Слове о полку Игореве"
Сулейменов известен также как автор ряда работ, посвящённых Слову о полку Игореве. Он заинтересовался этой темой ещё в 1960, будучи студентом Литературного института, публиковал работы о "Слове" с 1962. Тема его дипломной работы по исторической грамматике — "Категория одушевленности и неодушевленности в "Повести временных лет"", а тема его кандидатской диссертации уже на кафедре русской филологии КазГУ — "Тюркизмы в "Слове о полку Игореве"". Общая линия работ Сулейменова была направлена на выявление в "Слове" обширных пластов тюркской лексики и целых тюркских фраз, в дальнейшем искажённых при переписывании, и получила наиболее законченное выражение в получившей большую известность книге "Аз и Я. Книга благонамеренного читателя" (1975), где предлагается также собственная концепция исторического контекста "Слова", ряда событий и т. п.
О своей концепции Сулейменов говорил: "Я впервые заявил, что "Слово о полку Игореве" было написано для двуязычного читателя двуязычным автором. Допустим, русским, который владел и тюркскими языками. Значит, на Руси тогда существовал билингвизм. Я попытался это доказать, опираясь на данные многих древнерусских источников. В советской исторической науке считалось, что в русский язык за время половецкого и татаро-монгольского нашествия попало всего несколько тюркских слов, таких как аркан или кумыс. Я же говорил о НЕВИДИМЫХ тюркизмах, которые всегда считались русскими. Вот это и потрясло академиков. Я, как ни странно, оказался первым двуязычным читателем "Слова о полку Игореве""
Книга вызвала характерные для того времени идеологические "проработки", основанные на советских политических обвинениях в "национализме", "пантюркизме", "методологических ошибках" и т. п. (книга была даже по указке Суслова осуждена ЦК КП Казахстана в особом постановлении 1976 г. и изъята из продажи, директор издательства Адольф Арцишевский уволен, автор попал в опалу и долго не издавался). Только обращение Кунаева к генеральному секретарю ЦК КПСС Брежневу помогло автору отделаться "строгим выговором", и разбирательство по книге на литературную тему из ЦК КПСС передали в Академию наук СССР.
Тогда же было проведено особое заседание Академии наук СССР по книге "Аз и Я" в зале Отделения общественных наук на Волхонке. По списку пропустили в зал сорок семь академиков, членов-корреспондентов и рядовых докторов наук. Обсуждение длилось с 9 часов утра до 18, без перерыва на обед. Открыл его академик Б. А. Рыбаков словами: "В Алма-Ате вышла яростно антирусская книга — "Аз и Я" стотысячным тиражом". Его поддержал виднейший специалист по "Слову" академик Д. С. Лихачев
"В июне 1976 года, вскоре после своего 40-летия, поэт получил оскорбительную выволочку от ЦК Компартии Казахстана, а книга была запрещена и изъята по указанию цензурного ведомства из библиотек и продажи не только в Казахстане, а и по всему Союзу. Хотя, если употребить современную терминологию, это была сильнейшая PR-акция — книга стала бестселлером и продавалась из-под полы за большую — 50-кратную цену, например, в той же самой Москве". (Нурсултан Назарбаев. "Слово о моем друге Олжасе". "Казахстанская правда", 18.05.2006 г.)
В статье Л. Шашковой "Под знаком Олжаса" в газете "Мегаполис", 10.04.2006 г. утверждается, что за эту книгу номиналом 74 копейки в то время в Баку предлагали автомобиль "Москвич".
С другой стороны, построения Сулейменова вызвали и конкретную научную критику, без политических обвинений (слависты Д. С. Лихачев, Л. А. Дмитриев и О. В. Творогов и др.), где указывалось на любительский уровень этимологий и трактовок Сулейменова (хотя тот готовил тогда докторскую диссертацию именно по "Слову"). Наличие в "Слове о полку Игореве" целого ряда редких тюркских элементов было известно и до Сулейменова, но поддержки со стороны профессиональных тюркологов, в том числе занимавшихся тюркизмами "Слова" (например, Н. А. Баскакова), его работа также не встретила. По оценке Дмитриева и Творогова, "он создает новые слова, не считаясь с тем, известны ли они древнерусскому языку, создает новую грамматику, противоречащую грамматике древнерусского языка, новую палеографию, не подтверждаемую ни единым примером из рукописей — и все это для того, чтобы иметь возможность предложить новые прочтения в тексте "Слова"" (Дмитриев Л. А., Творогов О. В. "Слово о полку Игореве" в интерпретации О.Сулейменова // Русская литература. 1976. № 1. С.257). В интервью Олегу Цыганову Сулейменов приводит сведения, по которым личное отношение Д. С. Лихачёва к нему и его работам, несмотря на публичную критику, было более доброжелательным: "Московский телережиссер Ионас Марцинкявичус, делавший мое двухчасовое выступление в зале Останкино в 80-м году, поехал в Ленинград взять интервью у Лихачева. Снимал его дома. И рассказывал потом, как удивился, увидев в его книжном шкафу, — "Аз и Я" стояла не корешком, как обычно в ряду других книг, а развернутая за стеклом, всей обложкой". Оппоненты встречались несколько раз и, как вспоминал Сулейменов, "очень по-доброму". Из того же интервью: "С Дмитрием Сергеевичем мы встречались и в дни съездов народных депутатов. На одном из съездов, кажется, на первом, в конце мая восемьдесят девятого, выступая, академик вдруг сказал, что русская культура издревле взаимодействовала с восточными, в частности с тюркскими степными культурами. О чем ясно свидетельствует "Слово о полку Игореве"".
В больших раздумьях "Возвысить степь, не унижая горы", опубликованных на страницах "Правды" (27 января 1989 года), Олжас Сулейменов заявил: "Обобщённого научного знания о судьбах этого огромного куска Евразии не написано: концепция его не выработана. Наши усилия должны быть направлены на то, чтобы разоблачить ложный догмат, утверждающий, что предки наши всегда только враждовали".
В переизданиях книги уже в постсоветское время Сулейменов внес незначительные поправки, но в общем остался при своём мнении. В частности, он оставил не находящие поддержки у профессиональных историков и филологов утверждения, согласно которым Игорь Святославич был сыном половчанки, по летописи Киев был основан хазарами, при переписке рукописей копировались кляксы, имена собственные сокращались произвольно и т. п. В 2005 году, к 30-летию её выхода в свет, книга впервые вышла в России в издательстве "Грифон" при Российском фонде культуры, где председателем был Никита Михалков. В интервью газете "МК в Казахстане" 18.04.2008 г. Сулейменов вспоминал: "Этой публикацией отмечено 30-летие первого издания. Книгу пытались и в 90-е годы выпустить в Москве, Питере, Новосибирске. Но почему-то в последний момент что-то мешало. Издательства, просившие моего согласия на переиздание, присылали смущенные объяснения. Книгу, которая вышла в СССР в условиях жесткой цензуры, российские издательства не смогли издать. "АЗиЯ" кому-то из правящих все еще кажется опасной. Но издательство "Грифон" при Российском фонде культуры, где председателем Никита Михалков, решилось на поступок".
Американский журнал "Проблемы коммунизма" в 1986 году назвал "Аз и Я" в числе немногих книг, подготовивших перестройку, второй после "Архипелага ГУЛАГ" А. Солженицына.
Во второй части книги "Аз и Я" под названием "Шумер-наме" Сулейменов привёл 60 тюркизмов, представленных, с его точки зрения, в шумерских "глиняных книгах" (клинописных табличках). Позже его коллега и ученик из Азербайджана Айдын Мамедов довел число "тюрко-шумеризмов" до 800, хотя им обоим не было известно, что ещё в 1915 году немецкий ассиролог Ф. Хоммель обнаружил около 200 шумерских слов, совпадающих с тюркскими (Hommel Fr. Zweihundert sumeroturkische Wortgleichenden. Munchen. 1915).
Перипетии вокруг книги "Аз и Я" описал редактор издательства "Жалын" Г. Толмачев в "Повести об Олжасе" (2003), а режиссер Аскар Бапишев снял документально-игровой фильм о судьбе книги — "Документ нечастного значения" (2005).
4. Литературоведческая деятельность
"Язык письма" (о происхождении письменности и языка малого человечества), Рим, 1998. В 1995 году Сулейменов перешёл на дипломатическую работу. Свободное от работы время он смог теперь посвятить научным изысканиям. Плодом многолетнего труда стало исследование "Язык письма", опубликованное в Риме. Писатель Тимур Зульфикаров в статье "Пирамида Олжаса в пустыне варварства" написал: "Кажется, что книгу "Язык письма" сотворил целый научно-исследовательский институт со многими кропотливыми отделами и кафедрами… здесь хладный, математический ум ученого-лингвиста сливается с прозрениями поэта-пророка". Эту работу Сулейменова в России не заметили. Другие времена, другие люди. Но в 2006 году она была издана на украинском языке в Киеве, а автор награждён орденом Ярослава Мудрого.
"Улыбка бога" (К проекту первого тома базового этимологического словаря "1001 слово"), Рим, RIAL, 1998. Сулейменов: "Я высказал в этой книге ("АЗиЯ") некоторые идеи, которые не услышаны и непоняты до сих пор. А истинная научная ценность именно в них. Я еще раз вернусь к некоторым из неоцененных в книге "Улыбка бога".
"Пересекающиеся параллели" (ведение в тюркославистику), Алматы, 2001.
"Тюрки в доистории" (о происхождении древнетюркских языков и письменностей), 2002. За это исследование Сулейменов стал первым лауреатом премии имени Кюльтегина "за выдающиеся достижения в области тюркологии" (2002), а по итогам своих работ удостоился Международной премии "За вклад в тюркский мир" (Турция).
5. Общественно-политическая деятельность
Начало 1989 года. Предвыборная программа кандидата в народные депутаты СССР первого секретаря правления Союза писателей Казахстана Олжаса Сулейменова. Первым пунктом стоит — запрещение атомных испытаний в Казахстане. Ещё в 1973 году Сулейменов написал острейшее для застойных советских времён стихотворение о Казахстане "Дикое поле", которое заканчивалось словами: "И да здравствует запрещение испытаний!" Речь шла, конечно, об испытаниях на Семипалатинском ядерном полигоне. В разгар холодной войны это был поступок. Только за период 1949 по 1963 годы мощность взрывов всех испытанных под Семипалатинском атомных и водородных бомб в 2500 раз превзошла мощность американской атомной бомбы, сброшенной на Хиросиму. Региону был нанесен ужасающий экологический урон. И кто, как не народный поэт, должен был восстать против этого и повести за собой народ.
"Кружись, айналайн, Земля моя!
Как никто, я сегодня тебя понимаю,
все болезни твои
на себя принимаю,
я кочую, кружусь по дорогам
твоим…"
И в феврале 1989 года Олжас Сулейменов выступает по телевидению с обращением к народу Казахстана, а назавтра на митинге у здания Союза писателей в Алма-Ате объявляет о создании антиядерного движения "Невада — Семипалатинск". За месяц было собрано 4 миллиона подписей в поддержку запрета на ядерные испытания. Летом того же года Олжас Сулейменов выступает на I съезде народных депутатов СССР, на котором сообщает о целях и требованиях движения. После того, как 19 октября 1989 года были остановлены испытания под Семипалатинском, в мае 1990 года прошёл первый "Антиядерный конгресс" без участия государства, потому что в то время у государства и у движения были разные цели: общество требовало остановить испытания, государство СССР — продолжить. В поддержку Движению 400 000 тогда полновесных рублей перечислил Фонд Мира, руководимый экс-чемпионом мира по шахматам Анатолием Карповым. Олжас Сулейменов, поклонник древней игры, тогда был председателем федерации шахмат Казахстана (1977—1995). Указом президента Н. А. Назарбаева 29 августа 1991 года был окончательно закрыт полигон и последовал международный мораторий на испытания ядерного оружия: остановились ядерные испытания на полигонах — Новая Земля (Россия), Невада (США), на атолле Муруроа (Франция) и озере Лобнор (Китай). Был подписан большинством стран Договор о нераспространении ядерного оружия. В память о создании народного антиядерного движения Невада — Семипалатинск у входа в здание Союза писателей Казахстана был установлен гранитный куб с памятной надписью.
После такого успеха Движение переросло в политическую партию "Народный конгресс Казахстана" (1991—1995). И все эти годы Сулейменов был его лидером.