Реферат: Диссидентское движение и самиздат конца 60-70-х гг.
Основной формой деятельности диссидентов были протесты и обращения в адрес высшего политического руководства страны и правоохранительных органов.
Точную дату рождения правозащитного движения установить нетрудно: это 5 декабря 1965 года, когда на Пушкинской площади в Москве состоялась первая демонстрация под правозащитными лозунгами. Однако этому событию предшествовали долгие годы борьбы демократически настроенных групп и одиночек.
В 1965 году усилились репрессии против инакомыслящих, что было, вероятно, результатом попыток сталинистов в новом руководстве достичь политического перевеса.
Осенью 1965 г. были арестованы московские писатели Андрей Синявский и Юлий Даниэль, опубликовавшие свои произведения за рубежом под псевдонимами Абрам Терц и Николай Аржак.
Арест писателей был воспринят как пролог к зловещим переменам. Не только друзья и приятели арестованных, но и незнакомые с ними люди горячо обсуждали, какая судьба ожидает писателей.
В такой обстановке произошла первая в советское время демонстрация под правозащитными лозунгами 5 декабря 1965 г. в Москве на Пушкинской площади. За несколько дней до 5 декабря (Дня Советской Конституции 1936 г.) в Московском университете и нескольких гуманитарных институтах были разбросаны листовки с «Гражданским обращением», отпечатанные на пишущей машинке. Автором обращения и инициатором демонстрации был Александр Есенин-Вольпин.
Сын Сергея Есенина, математик и поэт, он дважды подвергался заключению в психиатрические больницы: в 1949г., в 25-летнем возрасте, за «антисоветские стихи», и уже после смерти Сталина, в 1959 г., - за то, что передал за границу сборник стихов и свой «Свободный философский трактат».
По оценке Буковского, к памятнику Пушкина в назначенное время пришло около 200 человек. Вольпин и несколько человек рядом с ним развернули небольшие плакаты, но их быстро выхватили сотрудники госбезопасности; даже стоявшие рядом не успели прочесть, что было написано на плакатах. Потом стало известно, что написано было: «Требуем гласности суда над Синявским и Даниэлем!» и «Уважайте советскую конституцию!» Как вспоминал об этих памятных днях сам А. С. Есенин - Вольпин, выступая на расширенном заседании кафедры отечественной истории новейшего времени Историко-архивного института РГГУ 17 января 1994 г., именно в его руках был плакат «Уважайте Советскую конституцию», что вызвало в свою очередь множество «недоуменных» вопросов у официальных чинов, во время его допроса. Задержали человек 20. Задержанных отпустили через несколько часов. В большинстве это были студенты. Все они и замеченные на площади в тот вечер (около 40 человек) были исключены из институтов.
Возможно, из-за такого непривычного в советских условиях события, как демонстрация, власти не решились организовать закрытый суд. Однако в январе 1966 года суд все-таки состоялся и приговор был жестким: Синявский и Даниэль получили соответственно 5 и 7 лет лагерей строгого режима.
Суд над Даниэлем и Синявским показал, что власти отказались от приписывания подследственным террористических намерений и применения смертной казни за словесный «антисоветизм». Но власти продемонстрировали также и то, что не намерены отказываться от практики репрессий за попытки осуществить свободу слова.
После суда начал составляться посвященный процессу самиздатский (самиздат- явление в политической и культурной жизни, когда неугодные властям произведения искусства и политические идеи перепечатывались на машинке и передавались от одного читателя к другому) сборник «Белая книга», подобный «Белой книге» по делу И.Бродского, по процессу Даниэля и Синявского. Ее составление взял на себя Александр Гинзбург - автор одного из первых самиздатских журналов «Синтаксис».
За арестом писателей последовала достаточно широкая кампания писем протеста. Стало понятно, что оттепель закончилась и перед обществом встала насущная необходимость борьбы за свои права. Процесс по делу писателей и петиционная кампания 1966 года провела окончательный водораздел между властью и обществом, разделила интеллигенцию на своих и чужих. Подобное разделение в российской истории всегда приводило, и привело на этот раз к образованию сплоченной и организованной политической оппозиции.
Суд над писателями был всего лишь одним из признаков ресталинизации. В печати все чаще стали появляться произведения, оправдывающие и возвеличивающие Сталина, а антисталинские высказывания не пропускались. Усилилось давление цензуры, ослабленное после XX съезда. Эти тревожные симптомы так же вызывали многочисленные протесты, как индивидуальные, так и коллективные.
Особое впечатление произвело быстро распространившееся по Москве письмо 25-ти виднейших деятелей науки и культуры Брежневу о тенденциях реабилитации Сталина. Среди подписавших это письмо - композитор Шостакович, 13 академиков (в том числе А.Д.Сахаров), знаменитые режиссеры, артисты, художники, писатели, старые большевики с дореволюционным стажем. Доводы против ресталинизации были выдержаны в духе лояльности (ресталинизация внесет разлад в советское общество, в сознание людей, ухудшит отношения с коммунистическими партиями Запада и т.д.), но протест против возрождения сталинизма был выражен энергично.
В 1966 г. в обществе началось открытое противостояние между сталинистами и антисталинистами. Если на официальном уровне все больше звучали речи, восхвалявшие Сталина, то учебные заведения, университеты, дома ученых приглашали для бесед и лекций писателей и публицистов, зарекомендовавших себя антисталинистами.
Параллельно происходило массовое распространение материалов самиздата антисталинской направленности. Наибольшую известность получили в эти годы романы Солженицына «В круге первом» и «Раковый корпус». Распространялись мемуары о лагерях и тюрьмах сталинской эпохи: «Это не должно повториться» С.Газаряна, «Воспоминания» В.Олицкой, «Тетради для внуков» М.Байтальского и др. Перепечатывались и переписывались «Колымские рассказы» В.Шаламова. Но наибольшее распространение получила первая часть романа-хроники Е.Гинзбург «Крутой маршрут». Продолжалась и петиционная кампания. Интеллигенция и правозащитники все еще писали письма с надеждой образумить власти. Наибольшую известность получили: письмо в ЦК КПСС 43 детей коммунистов, репрессированных в сталинские времена (сентябрь 1967 г.) и письма Роя Медведева и Петра Якира в журнал «Коммунист», содержавшие перечень преступлений Сталина.
Следующий период в развитии диссидентского и правозащитного движения - 1968-1975 годы - совпал с удушением "Пражской весны", приостановкой всяких попыток преобразования политических институтов, погружением политической жизни в состояние застоя.
В начале 1968 г. петиционная кампания продолжилась. Обращения к властям дополнились письмами против судебной расправы с самиздатчиками: бывшим студентом Московского историко-архивного института Юрием Галансковым, Александром Гинзбургом, Алексеем Добровольским, Верой Дашковой. «Процесс четырех» был непосредственно связан с делом Синявского и Даниэля: Гинзбург и Галансков обвинялись в составлении и передаче на Запад «Белой книги о процессе Синявского и Даниэля», Галансков, кроме того, - в составлении самиздатского литературно-публицистического сборника «Феникс-66», а Дашкова и Добровольский - в содействии Галанскову и Гинзбургу. По форме протесты 1968 г. повторили события двухлетней давности, но в увеличенном масштабе.
22 января состоялась демонстрация в защиту арестованных, организованная В. Буковским, и В. Хаустовым. В демонстрации приняли участие около 30 человек. (Организаторы демонстрации были арестованы и впоследствии осуждены на 3 года лагерей). Во время процесса над «четверкой» у здания суда собралось около 400 человек.
Однако, как и в 1966 г. преобладающей формой протеста в 1968 г. стали письма в советские инстанции.
Петиционная кампания также была гораздо шире, чем в 1966 г. Участвовали в петиционной кампании представители всех слоев интеллигенции, вплоть до самых привилегированных. «Подписантов» (так стали называть тех, кто подписывал протесты против политических преследований) оказалось более 700. Андрей Амальрик в своей работе «Просуществует ли Советский Союз до 1984 года?» проанализировал социальный состав подписантов. Среди них ученые составили 45%; деятели искусств - 22%; инженеры и техники - 13%; издательские работники, учителя, врачи, юристы - 9%; рабочие - 6%, студенты – 5. Подписантская кампания 1968 г. не имела непосредственного успеха: Гинзбург был осужден на 5 лет лагеря, Галансков - на 7, и в 1972 г. умер в тюрьме. Однако петиции и многочисленные выступления затормозили процесс свертывания демократии, не позволили сталинистам добиться полного реванша.
Весной - летом 1968 г. развивался чехословацкий кризис, вызванный попыткой радикально-демократических преобразований социалистической системы и закончившийся введением советских войск в Чехословакию. Наиболее известным выступлением в защиту Чехословакии стала демонстрация 25 августа 1968 г. на Красной площади в Москве. Лариса Богораз, Павел Литвинов, Константин Бабицкий, Наталья Горбаневская, Виктор Файнберг, Вадим Делоне и Владимир Дремлюга сели на парапет у Лобного места и развернули лозунги «Да здравствует свободная и независимая Чехословакия!» (на чешском языке), «Позор оккупантам!», «Руки прочь от ЧССР!», «За вашу и нашу свободу!» (по-русски). Почти немедленно к демонстрантам бросились сотрудники КГБ в штатском, дежурившие на Красной площади в ожидании выезда из Кремля чехословацкой делегации.
Лозунги вырвали; несмотря на то, что никто не сопротивлялся, демонстрантов избили и затолкали в машины. Суд состоялся в октябре. Двоих отправили в лагерь, троих - в ссылку, одного - в психбольницу. Н.Горбаневскую, у которой был грудной ребенок, отпустили. Об этой демонстрации узнали в СССР и во всем мире, узнал народ Чехословакии.
Переоценка ценностей, происшедшая в советском обществе в 1968 г., окончательный отказ правительства от либерального курса определили новую расстановку сил оппозиции. Выкристаллизовавшееся в ходе «подписантских» кампаний 1966-68 гг., протестов против вторжения советских войск в Чехословакию, правозащитное движение взяло курс на образование союзов и ассоциаций - уже не только для воздействия на правительство, но и для защиты своих собственных прав.
И все-таки еще об одном полюсе общественной жизни сказать следует особо, возможно, лучше всего словами бывшего советского диссидента П.М.Литвинова. «Думаю, всюду: в партии, в армии, даже в КГБ работали люди, которые осознавали положение, были готовы меняться и делали к тому шажки, - вспоминает он. - Диссиденты их делали быстрее, решительнее и кому-то подавали пример за счет собственной жертвы. Они были одним из факторов».
В апреле 1968 г. начала работать группа, выпускавшая политический бюллетень "Хроника текущих событий" (ХТС). Первым редактором хроники была Наталья Горбаневская. После ее ареста в декабре 1969 г. и до 1972 - Анатолий Якобсон. В дальнейшем редакция через каждые 2-3 года менялась, в основном из-за арестов. Смена редакторов оставалась практически незаметной для читателей в силу неизменности стиля изложения и отбора материалов.
Механизм поступления информации в редакцию и распространения Хроники был предложен в ее 5 выпуске: «Каждый... легко может передать известную ему информацию в распоряжение Хроники. Расскажите ее тому, у кого вы взяли Хронику, а он расскажет ее тому, у кого он взял Хронику и т.д. Только не пытайтесь пройти единолично всю цепочку, чтобы вас не приняли за стукача».
Редакция ХТС собирала сведения о нарушениях прав человека в СССР, положении политзаключенных, арестах правозащитников, актах осуществления гражданских прав. За несколько лет работы ХТС наладила связи между разнородными группами правозащитного движения. Хроника была тесно связана не только с правозащитниками, но и с различными инакомыслящими. Так, значительное количество материалов ХТС посвящено проблемам национальных меньшинств, национально-демократических движений в советских республиках, прежде всего на Украине и в Литве, а также религиозным проблемам. Пятидесятники, иеговисты и баптисты были частыми корреспондентами Хроники. Значительной была и широта географических связей Хроники. К 1972 г. выпуски описывали ситуацию в 35-ти точках страны.
В 1968 г. СССР была ужесточена цензура в научных изданиях, возрос порог секретности для многих видов публиковавшейся информации, началось глушение западных радиостанций.