Реферат: Этика общения слепоглухих со зрячеслышащими
Кстати, проблемы, которые, согласно В. Франклу, встают перед заключённым в концлагере, во всём существенном совпадают с проблемами, которые приходится решать при слепоглухоте. Было бы небезынтересно специально проследить эти параллели.
Человеческий выбор подарил миру Людвига Ван Бетховена; Ивана Козлова (крупного поэта времен Пушкина); полиглота, классика китайской и японской литератур, общественного деятеля и тифлопедагога Василия Яковлевича Ерошенко; академика Льва Понтрягина; крупного современного философа, теоретика информатизации Анатолия Ракитова; выдающегося юриста и государствоведа Олега Чистякова и многих других.
Зоологический выбор - это прожигатели жизни, тунеядцы, паразиты, - причём не имеет значения, здоровые или больные, слепоглухие или зрячеслышащие.
Это непосредственно выводит нас на проблему сознательного формирования собственного образа жизни: с кем бы и как бы мы ни общались, а формировать свой образ жизни нам необходимо самим. Никто из нас не в состоянии прожить жизнь за другого, полностью подарить свою жизнь другому. Диалектика внешнего и внутреннего подходов к устройству своей и чужой жизни - вот наша судьба и наш нравственный удел. Эту диалектику надо исследовать специально, весьма углублённо, и этика асимметричной коммуникации даёт множество шансов проявлению такой диалектики, - а следовательно, богатый материал для её изучения.
Вообще болезнь и смерть любимых существ учат сознательному отношению к жизни. Учат тому, что с любимыми существами - а далее и со всеми, с кем пересечётся жизненный маршрут, - нельзя обращаться бездумно, как придётся, ибо есть риск лишиться самой высшей ценности - любимого существа. Что имеем, не храним, потерявши - плачем. Угроза потерять, а так же опыт уже состоявшихся потерь, учит хранить, причём хранить - взаимно. Прежде всего в этом умении хранить тех, кого страшно потерять, и проявляется сознательное отношение к жизни. Умение хранить ближних переносится и на дальних; может получиться и наоборот: на ближних переносится более человечный тип отношений, сложившийся с дальними; в какую бы сторону ни происходил перенос в конкретных обстоятельствах, цель его одна - сохранить, сберечь тех и то, кого и что ещё не успели потерять безвозвратно.
Общечеловеческая мораль, нормы нравственности и справедливости представляют собой сокровищницу нравственной жизни людей, тот переосмысленный опыт многих народов, большого числа поколений, который сохраняет в себе мудрость веков, исчезнувших цивилизаций, завет сформировавшегося человечества нынешним и будущим поколениям. В нормах общей этики нашли своё отражение героизм и нравственное величие когорты людей, победивших недуги, природное ограничение своих возможностей; этическая стойкость той когорты людей, которая не потеряла человеческого достоинства, несмотря на инвалидность и другие суровые жизненные испытания; но и жалобы и стенания тех, кому в начале жизненного пути не удалось сформировать достаточную жажду и волю к жизни, кто не справился с собой в ситуации "небо с овчинку", и т.д.
Фиксируя и задавая каждому следующему поколению поле выбора, общая этика с её альтернативными моральными кодексами выравнивает асимметричное общение, даёт ему множественные перспективы, когда, например, опекаемая сторона вдруг оказывается жизнелюбивее, мужественнее и сострадательнее опекающей стороны, как то множество раз уже бывало в нравственной жизни людей. Последняя, как этическая Вселенная человека, носит в себе множество стимулов и образцов величия человеческого духа, позволяющего человеку из явных недостатков сделать еще более явные преимущества, существенно преобразить себя, выйти на высший уровень личностной самореабилитации. (Идея высшего уровня личностной самореабилитации явилась результатом теоретического сотрудничества В.Э. Чудновского и А.В. Суворова.) Очень важны и другие перспективы, связанные с профессиональным, гражданским, семейным, досуговым самоопределением слепоглухого и зрячеслышащего как субъектов этических отношений.
Стоит, пожалуй, немного уточнить терминологию. Там, где различие между моралью и нравственностью для данного контекста несущественно, мы говорим об этике вообще. Когда же приходится говорить о морали и нравственности отдельно, то под моралью имеются в виду императивные нормы, правила, которые могут - и должны иногда - быть нарушены именно ради выполнения нравственного долга; под нравственностью же подразумевается закон отношения человека к человеку, нарушение которого чревато безнравственными последствиями. Это различение восходит к гегелевскому различению законов и правил мышления, особо подчёркнутому в изложении гегелевских идей Э.В. Ильенковым: законы мышления нельзя нарушить, не переставая мыслить вообще, а формальные правила мышления должны быть нарушены, если они неадекватны предмету мышления.
Важнейшей этико-психологической проблемой является вопрос об условиях и предпосылках формирования механизма интрагенной активности у слепоглухого и мотивационной поддержки этого процесса со стороны зрячеслышащего. Механизм интрагенной активности, с одной стороны, реализует отмеченную выше жажду жизни и волю к жизни, заставляя слепоглухого не мириться с ограничениями и вырабатывать свои особые навыки по самообслуживанию, по организации необходимых контактов с незнакомыми людьми, по выработке стиля самоотношения. С другой стороны, он представляет собой мотивационный и поведенческий потенциал личности, нарабатываемый ею в силу необходимости и в результате свободно принятого решения - созидать себя вопреки обстоятельствам. Такого механизма, или по крайней мере механизма с таким большим потенциалом, обычно не бывает у зрячеслышащих, в особенности у тех, кто не преодолевал какие-то сложные жизненные преграды. Отсюда возникает этико-психологическое непонимание, разный "вес души" той и другой стороны диалога. (Об этой "разновесности душ" подробнее в заключительном разделе нашей статьи.)
Другой важной проблемой является проблема выбора жизненного сценария каждой стороной (под влиянием общения и актуализированных образцов, пришедших из глубин нравственной жизни людей своей национальной культуры, своих современников). При этом неисчерпаемым источником конфликтов является то, что жизненный сценарий выбирается не только для себя, но и для - а что особенно конфликтогенно, за, - другого. Выбирая и выстраивая подходящий для себя сценарий, люди хотят добиться высшего блага, счастья, удовлетворения жизнью. Но когда они пытаются навязать свои представления о счастье, благе и так далее другому, небезразличному им существу, то есть навязать свой сценарий жизни другому, - тут-то и начинаются конфликты по самым различным "сценариям", в том числе по знаменитому сценарию конфликта "отцов и детей".
Выбирая тот или иной жизненный сценарий, каждый человек, будь он зрячеслышащим или слепоглухим, множество раз сопоставляет свои оценки, устремления и мотивы, свою "внутреннюю картину жизни" - с высказываниями, оценками и мотивами других. Поэтому, видимо, мы так настойчиво каждый день спрашиваем друг друга: "Как жизнь?" и никогда не бываем полностью удовлетворены ответом. Так получается скорее всего потому, что нам нужен тот ответ, который мы можем дать только сами - такого, например, характера: "Как выстраивается моя жизнь, есть ли у нее устойчивая перспектива, достойно ли моё существование звания и названия человека?"
И когда жизнь небезразличного нам существа складывается по иному, не нашему, сценарию, этот вопрос переформулируется (хотя бы и бессознательно) так: "Неужели моя жизнь выстраивается неправильно? Неужели у неё нет устойчивой перспективы? Неужели моё существование недостойно звания и названия человека?" И, навязывая другому свой жизненный сценарий, мы стремимся убедить прежде всего себя, что дело обстоит не столь уж и скверно...
Но если так, то и здесь проясняется та же картина, что и раньше: все мы - больные и здоровые, слепоглухие и зрячеслышащие, младенцы и старики - связаны друг с другом крепчайшими духовно-нравственными узами, существуем в одном и том же нравственном пространстве/времени, а наше неразумие, незрелость, человеческая слабость порождают равнодушие, эгоистическую злобу по отношению к другому, безответственное отношение к себе, к жизни в целом.
Жизнь каждого из нас является результатом огромных усилий не только родителей, медсестер, врачей, учителей, но и всех работников, обеспечивающих жизнедеятельность села или города, в которых мы живём, всех людей, создавших современную человеческую культуру и цивилизацию. Но все эти же самые люди не только обеспечивают существование каждого из нас и современной цивилизации в целом, но и ставят это существование под огромный знак вопроса, поскольку их огромные усилия весьма часто хаотичны, плохо скоординированы между собой, противоречивы до степени антагонизма.
Общая этическая культура с её альтернативными (и зачастую несовместимыми) моральными кодексами позволяет сохранить мотивационный потенциал мысли о всеобщей взаимозависимости людей, - мысли, являющейся одной из главных нравственных истин жизни человека. Она-то и должна быть принципом, определяющим направленность этической коммуникации слепоглухого со зрячеслышащим в рамках общей этики.
Профессиональная этика представляет собой отраслевую специализацию этической регуляции и этического знания.
Как слепоглухой, так и зрячеслышащий хотят и могут быть профессионалами в какой-либо из областей профессиональной деятельности человека. Естественно, у зрячеслышащего больше возможностей, что порождает повышенные обязательства (либо неосознаваемые, либо игнорируемые). Хотя и у слепоглухого есть свои преимущества, связанные со спецификой общения, обучения, образования и самовоспитания. В случае гиперкомпенсации слепоглухой может стать не просто профессионалом того или иного уровня, но общественным деятелем, профессионалом государственного масштаба, национальной гордостью. (Ярчайший тому пример - Элен Келлер.)
Современные разработки в области биоэтики, ограниченные пока острейшими генетико-медицинскими аспектами, могут быть (и должны!) с соответствующими изменениями продолжены и в области общей и профессиональной этики, связанных с обеспечением прав человека. К правам инвалида-колясочника архитекторы и городские власти перестают быть равнодушными, по крайней мере на уровне законодательных норм, которые на практике сплошь и рядом игнорируются так же, как и все прочие законы и нормативные акты в России. Ещё меньше социально-культурной озабоченности и в особенности нравственного творчества, связанных с обеспечением этических прав слепоглухих, слепых и других людей с естественными ограничениями жизненной активности, нуждающихся в небольшой, но повседневной помощи и специальном внимании со стороны зрячеслышащих - на улице, в транспорте и т.д.
Без сомнения, нужно искать и находить необходимые слова, вести постоянную социальную рекламу, которые бы приучали людей к мысли: всегда рядом с тобой может оказаться человек, нуждающийся в особом внимании или помощи, и его этические права на участие в современной комфортной жизни должны быть реализованы так же, как и твои; поэтому будь готов при соответствующей просьбе или знаке оказать соответствующие внимание и помощь. (Ходовой аргумент всех коммерсантов - равно как и искренних энтузиастов, - в сфере социальной защиты: никто не застрахован от участи инвалида; так посочувствуйте ему!) Это касается и профессиональной деятельности, отношений между профессионалами.
Но подобная пропаганда, как бы ни была она нужна, - масло на хлебе, а сам хлеб - распространение комфортности жизни на всех, а не только на власть и деньги имущих; в условиях, когда большинство населения независимо от состояния физического здоровья вынуждено бороться за существование, вынуждено выживать, а не жить, эффективность пропаганды в пользу прав инвалидов весьма и весьма сомнительна, эта пропаганда у безработных или бомжей, например, может вызвать небезосновательную иронию. Словом, необходимо улучшение, смягчение, гуманное упорядочение всего ансамбля отношений между людьми, а не только пропагандистские кампании в пользу отдельных бедствующих категорий населения.
Что касается профессионального этоса, то он часто бывает конфликтным, а конкуренция между профессиями за рабочее место, за внимание работодателя может принимать - и в неблагоустроенном социуме типа российского сплошь и рядом принимает - откровенно дискриминационный или даже криминальный характер. Но тем нужнее специальные антидискриминационные и антикриминальные меры; инициативы, исходящие не только от властных структур, но и от руководства каждого учреждения, и от отдельных работников, у которых борьба за выживание, в том числе профессиональное, не извратила окончательно, не фальсифицировала полностью этические ценности.
Усилия по социальной защите должны быть подкреплены требованиями профессиональной этики, направленными на формирование и защиту здоровой ауры вокруг слепоглухого профессионала. Необходимо внедрять в этическое самосознание специалистов идею о том, что явление гиперкомпенсации в случае слепоглухого профессионала, как и феномен героизма, представляет собой абсолютную ценность не только в рамках отдельной биографии (что даёт возможность сохранять нравственное достоинство профессионалу и человеку в любых испытаниях), но и в рамках профессии, в рамках нравственной жизни народа, всего человечества. Преодоление себя, самосозидание себя - самый наглядный нравственный урок, который могут преподать друг другу люди как этические субъекты, в том числе как профессионалы. И тем самым сохранить человечность - в себе, в своём времени и для будущего.
В сфере служебной этики конкретизируются на уровне этической практики требования этики профессиональной. Здесь общение слепоглухого со зрячеслышащим имеет свою специфику. Оно требует от каждого зрячеслышащего менеджера сохранять индивидуальный стиль управления и человечность при любых осложнениях служебных отношений, а от слепоглухого как подчиненного - не злоупотреблять в ущерб делу своим особым местом в служебных отношениях (которое, впрочем, ему стараются дать почувствовать... как можно меньше). Важно отметить этико-психологическую обязанность сторон в поддержании делового тонуса организации, создании благоприятного этико-психологического климата в коллективе и безусловном выполнении требований служебного этикета в ситуациях столкновения деловых и лидерских амбиций.
Попробуем теперь немного углубиться в этико-психологическую типологию общения слепоглухих со зрячеслышащими. Эта типология, с нашей точки зрения, включает в себя четыре основных типа.
1. Однородный интравертный тип, при котором слепоглухой и зрячеслышащий коммуниканты оказываются принадлежащими к одной и той же психологической группе рефлексивно акцентуированных личностей.
2. Неоднородный тип общения, складывающийся между слепоглухим человеком интравертной ориентации и зрячеслышащим - экстравертной ориентации, когда возникают, из-за неоднородности складов характера, трудности общения.
3. Неоднородный тип общения, когда слепоглухой человек является личностью экстравертного типа, а зрячеслышащий - напротив, - интравертного склада характера.
4. И наконец, однородный экстравертный тип общения, когда оба коммуниканта принадлежат к психологической группе вовне ориентированных личностей.
Коммуникация слепоглухого и зрячеслышащего своеобразно корректирует естественные установки и склад характера каждого индивида, оказавшегося участником общения. Так, слепоглухой интраверт сам'ой техникой и технологией общения вынужден корректировать - и даже трансформировать - естественную для себя установку на преимущественно внутреннее общение, то есть на общение с самим собой, направляя эту установку вовне и в известной мере экстравертируя свою психологическую природу. И напротив, зрячеслышащий экстраверт на основе общения со слепоглухим индивидом, - будь то экстраверт или интраверт, - обязательно должен интравертировать свои реакции, то есть трансформировать естественные для себя привычки, учитывая принципиально иной тип коммуникации, чем рутинное общение зрячеслышащих между собой.