Реферат: Глобальный уровень энергетической дипломатии
– Инвестиции необходимо вкладывать в технологии для повышения производительности добычи и переработки. Технологии являются ключевым фактором как в увеличении коэффициента извлечения на зрелых месторождениях, так и для более быстрой и более выгодной разработки новых капиталоемких проектов.
– Инвестиции необходимо вкладывать в кадры и развитие специалистов отрасли. Россия может по праву гордиться своими многолетними инженерными и управленческими традициями в нефтегазовом секторе и других секторах энергетики. Однако период нестабильности после распада СССР привел к сокращению кадрового потенциала энергетического сектора. Помимо воспитания своих собственных кадров, очень важной задачей для России является привлечение лучших иностранных специалистов для работы и широкий обмен опытом между российскими и иностранными профессионалами энергетической отрасли.
Ядерная энергетика и альтернативные источники энергии могут внести важный вклад в обеспечение энергетической безопасности. Однако их развитие потребует значительного времени и инвестиций. В среднесрочной перспективе нефть и газ будут составлять основу мирового энергетического баланса.
Создание стабильных, предсказуемых и прозрачных инвестиционных условий стало одним из ключевых вопросов энергетической безопасности. Создание инвестиционного климата является приоритетом как для России, так и для стран – потребителей энергоресурсов.
Для достижения безопасности поставок необходимо создать соответствующий инвестиционный климат, предоставив компаниям стимулы для реализации проектов разработки новых месторождений (гринфилдов) с высоким уровнем риска и неопределенности.
Режимы лицензирования должны быть прозрачными и недискриминационными, обеспечивая разумный баланс между защитой законных интересов государства и эффективным развитием экономики. Обоюдная прозрачность является важнейшим элементом энергетической безопасности. Она предусматривает высокий уровень прозрачности и определенности, дает возможность планировать спрос, предложение, инвестиции и поставки для обеих сторон энергетического диалога. Хотя если вы посмотрите, как играет Саудовская Аравия на мировом энергетическом рынке, то мы очень мало знаем и о ресурсах Саудовской Аравии, и о функционировании их государственного производителя. И это неслучайно, потому что они хотят хранить некие секреты, для того чтобы держать карты у себя. Но, тем не менее, если мы говорим о глобальной архитектуре, то здесь прозрачность необходима. Тут на уступки должны идти все.
Россия играет важную роль в глобальной системе поставок энергоресурсов и является стабилизирующим фактором международной энергетической безопасности.
Россия обладает обширными запасами, но для поддержания своей роли российская нефтяная отрасль должна решить серьезные проблемы – к их числу относится значительная потребность в капвложениях и инфраструктуре, управление организационным потенциалом и активное участие государственных нефтяных компаний.
Прозрачный и стабильный инвестиционный климат и реформа налогового режима – необходимые условия для возвращения российской нефтяной отрасли на путь устойчивого роста.
2 . Объединения стран-экспортеров нефти в мировой энергетической политике
Обостренное внимание к проблемам энергетической безопасности в современном мире обычно объясняют политической неустойчивостью в странах-экспортерах нефти, угрозой террористических актов и сложностью взаимоотношений стран-поставщиков и стран-транзита энергоносителей (в основном трубопроводного газа). Разумеется, это беспокойство оправдано в условиях, когда инсургенты (независимо от причин и характера конфликтов) блокируют развитие добычи и экспорта нефти в Нигерии и Ираке. Поставки из Венесуэлы и Ирана сопровождаются политической риторикой, во втором случае видна угроза серьезного конфликта. Да еще некоторые специалисты сомневаются в надежности данных о запасах нефти и газа у ряда крупных стран производителей. Можно представить себе нервозность финансовой и политической элиты стран с высокой и растущей зависимостью от импорта энергии при неопределенности будущих цен и пусть отдаленной, но вполне допустимой по теории вероятности угрозе срыва поставок. Полагается, что мир достиг точки, в которой дальнейшие масштабные инвестиции и сдвиги в энергетической сфере предполагают больше предсказуемости и координации для всех заинтересованных сторон – нечто эквивалентное глобальной энергетической политике.
История 20 века показывает сложность балансирования интересов всех основных участников мирового рынка нефти. Изредка кажущееся устойчивым равновесие рынка нарушает тот или иной важный экономический фактор, возврат к новому равновесию может захватить десятилетие. Было неосторожностью упрощать историческую или текущую ситуацию на рынке нефти, сводя ее только к политическим или чисто экономическим вопросам. Тут действует сложный комплекс проблем, основными из которых являются:
• неравномерность распространения резервов нефти, различия стоимости ее добычи с учетом инвестиций;
• организация мирового рынка нефти: спотовые цены, игра на фьючерсах и проч.;
• процессы энергосбережения стран потребителей, связанные с уровнем цен и государственной политикой;
• макроэкономические и налоговые интересы стран производителей;
• социально-политические особенности стран производителей;
• специфика интересов нефтяных компаний стран потребителей и производителей.
Понимание энергетической безопасности различается довольно очевидным образом между странами-потребителями и поставщиками. Единой глобальной энергетической политики для всех стран мира, богатых и бедных, с частными или государственными энергетическими компаниями, экспортеров и импортеров, конечно, не было и нет. Различие интересов сторон велико не только и даже не столько – в этом урок 90-х годов – по текущим проблемам цен и поставок, сколько по уверенности в будущих поставках, будущих ценах и окупаемости инвестиций. Развитым потребителям-импортерам важны гарантии поставок нефти и газа в долгосрочном плане и при колебаниях цен, не оказывающих шокового характера на экономический рост: энергетическая безопасность – это «доступ к достаточной (по объему), надежной и доступной (по цене) энергии» (определение МЭА). Нефтяное эмбарго 70-х годов породило спотовый рынок нефти, Международное энергетическое агентство и антикризисные запасы нефти в ОЭСР. Мировые экономические кризисы середины 70-ых и особенно начала 80-х гг. при высоких ценах на нефть (еще не побитых в реальном выражении) вызвали столь глубокие изменения в экономической политике, структуре инвестиций и поведении населения, что обусловило огромную экономию энергопотребления на единицу ВВП. На этом объективном основании глобальная нефтяная политика стран ОЭСР увенчалась полным успехом – снижением экспортных цен на нефть в 1986–2000 гг. в среднем до 19 долларов за баррель. За это время роль и вес ОПЕК снизились, а либерализация нефтяных рынков укоренилась.
Казалось, все проблемы решены, и длительный экономический подъем 90-х годов в мире шел при довольно низких и сравнительно стабильных (по тогдашним меркам) ценах на нефть. Даже частичное эмбарго на иракскую нефть не привело до поры до времени к резким осложнениям на рынке. Единой энергетической политики стран ОЭСР не сложилось за пределами повестки дня МЭФ, в частности энергетической безопасности, но основные черты для развитых стран имели много общего. В этот период произошла приостановка развития атомной энергетики в большинстве стран и быстрый сдвиг от угля к газу в структуре потребления развитых стран – крупных потребителей энергии. Эти особенности политики были поддержаны избирателями ведущих демократий, которые при постоянном воздействии экологов, энергетиков склонны поддерживать шаги в сторону более энергоэффективной экономики. Иллюзия благополучия имела одно важное последствие, состоявшее в медленном росте инвестиций в добычу нефти. Тут сказалась умеренная доходность капитальных вложений при цене на нефть в 19 долларов за баррель, ограниченность доступа компаний к новым месторождениям в мире и отсутствие обстановки кризиса, который мобилизовал бы правительственные ресурсы. Давление экологов, организаций гражданского общества подкрепило шаги в сфере борьбы с потеплением климата, выразившиеся в завершении принятия и ратификации Киотского Протокола.
Ощущение, что время дорогой нефти ушло навсегда, начало доминировать. Летом 2001 года Дж. Митчел и другие авторы книги «Новая экономика нефти» полагали: «Угроза политических санкций была повернута. Это экспортирующие страны сейчас должны быть озабочены относительно санкций, нацеленных на их внутреннею и внешнюю политику правительствами и общественным мнением в развитых странах». Даже короткая по времени ситуация «рынка покупателя» вызвала к жизни идею политических санкций со стороны покупателей нефти. Она основывалась на ситуации экономического спада 2000–2002 гг., в ходе которого спрос на нефть в развитых странах стагнировал.
В Коммюнике Министров Финансов указано: «Для того, чтобы улучшить гладкое функционирование рынков и повысить их стабильность, мы согласились продвинуть вперед работу по укреплению диалога по глобальной энергетической политике между странами-производителями и потребителями и частным сектором.» Можно приветствовать идею диалога по глобальной энергетической политике, поскольку это предполагает учет долгосрочных интересов основных игроков. Вопрос о «гладкости» функционирования рынков при столь высоких ценах, естественно, вызывает вопросы. Во-первых, рынки вырабатывают необычно высокий размах колебаний цен. А во-вторых, насколько при такой организации рынков энергетические компании заинтересованы в тех сдвигах, которые потребуют больших инвестиций и изменении тех условий, которые приносят им высокие доходы.
В случае проведения новой энергетической политики в направлении сдвигов в пользу атомной энергии (если позволят политические ограничения) потребуются значительные государственные средства и гарантии для возрождения этой отрасли после двадцатилетнего застоя. Структурный сдвиг в сторону возобновляемых ресурсов, особенно биотоплива потребует соответствующей налоговой структуры, огромных вложений в смену поколений автомобилей и бензозаправок. Технологический прыжок в сторону водородного топлива также требует вложений в исследования, времени и больших инвестиций в смену массы дорогостоящего оборудования. Так что возможности быстрого перехода человечества на более чистые, энергосберегающие технологии и возобновляемые источники энергии существуют при хорошо оркестрированных масштабных усилиях ведущих стран мира. Важно при этом не потерять из виду развивающиеся страны и не углубить разлом по доступу к энергии, ее характеру по чистоте, способу производства и стоимости.
Странам экспортерам энергии важна предсказуемость цен и доходов. Финансовый крах в России 1998 года был частично побочным продуктом рынка цен к 12 долларам за баррель. Перепады доходов экспортеров нефти (и в меньшей степени – газа) стали результатом специфики «гладкой» работы нефтяных и финансовых рынков. Отражением сдвигов в спросе и ценах стали нелинейные сдвиги в финансовых потоках. Применительно к странам потребителям переход на возобновляемые виды энергии является дополнительным налогом для финансирования соответствующих инвестиций. Но применительно к производителям такие расходы могут быть вычетом из текущих доходов и «вложениями в понижение» своих будущих доходов. В данном случае глобальная энергетическая политика может учитывать интерес производителей к предсказуемости и устойчивости своих доходов. В противном случае ожидается длительная нервозность по колебаниям и без того высоких цен или их обрушение наподобие 1986 или 1998 годов с тяжелыми побочными экономическими и социально-политическими проблемами для многих стран. Можно заметить, что полной рациональности поведения и предвидения в истории не было и в развитых стран. Однако чем выше предсказуемость, согласованность будущего хода событий в области мировых энергетических рынков, тем выше возможности увязать цели развития различных групп стран с прогрессивными сдвигами в самой энергетике.
Увязывание интересов развития стран-экспортеров с интересами энергетической безопасности потребителей вместе и представляет собой попытку сформулировать глобальную энергетическую политику, которая должна учитывать объективные долгосрочные интересы основных групп участников. Новая глобальная энергетическая политика может быть сформулирована и будет жизнеспособной только при условии, что (по законам больших систем) ни одна существенная сторона процесса не оказалась в ущемленном состоянии. В наибольшей мере это относится к воздействию неустойчивых цен, определяющихся на спотовых рынках, на масштабные долгосрочные инвестиции в энергетические проекты, будь то атомные, углеводородные, водородные или возобновляемые. Одновременно (или быстро) решить все проблемы мировой энергетики невозможно – тактическая задача – выбрать приоритетные задачи, которые можно решить при существующих стимулах, интересах и финансовых возможностях сторон.
В зависимости от выбранных США и ЕС, Китаем и Индией путей решения своих энергетических проблем будут зависеть и условия развития обрабатывающей промышленности, сельского хозяйства мира. Не пытаясь дать полный обзор возможных приложений той или иной энергетической политики, можно отметить, что инвестиции в модернизацию российской экономики будут зависеть в большой мере от масштабов сдвигов в сторону биотоплива или атомной энергетики. В одном варианте энергетической политики может возрасти мировое производство «топливных сельскохозяйственных культур» с существенным воздействием на аграрные субсидии и отношения в ВТО. В другом варианте повышения энергетической безопасности усиливается роль атомной энергетики, развития сжиженного природного газа (вместо трубопроводного) и средств его доставки. Если раньше группа стран могла найти решение для стабилизации энергетических рынков, то в условиях глобализации и роста масштабов экономических проблем мира необходима именно глобальная политика. Так что решения по энергетической безопасности фактически инициируют формулирование долгосрочной общеприемлемой энергетической стратегии, которая даст серьезный импульс изменению структуры всей мировой экономики в отраслевом и географическом плане.
Россия объективно заинтересована в предсказуемой глобальной энергетической политике для рационального вложения своих ресурсов, для грамотного позиционирования своих энергетических компаний. Она не может позволить себе чрезмерных расходных мероприятий на мировой арене, которые шли бы в ущерб модернизации экономики и благосостоянию граждан или даже выглядели бы таковыми в ущерб социально-политической стабильности. Этот подход должен сбалансировать вклад России в энергетическую безопасность мира и возможности ее возрождения как научно-технической державы. Он является точкой равновесия и оберегает страну как от пренебрежения проблемами мира, так и от чрезмерного напряжения сил страны после многолетнего кризиса и чрезмерных издержек трансформации.
3. Роль глобального энергетического диалога
Энергетические проблемы сегодня один из актуальнейших вопросов международной политики и одна из тем саммита «Большой восьмерки» 2006 года в России. При всей сложности международных переговоров в данной сфере, вызванной объективным несовпадением интересов потребителей и поставщиков энергоносителей, необходимость ведения постоянного диалога очевидна всем сторонам. Экологический вызов, прежде всего в виде исчерпания природных ресурсов, чрезмерного загрязнения окружающей среды и изменения климата предопределит результат переговоров, пусть даже в настоящий момент общая картина будущего глобальной энергетики с трудом просматривается за узкогрупповыми и национальными политическими интересами.