Реферат: Ирония как защитный механизм
Вопрос "Почему он (она, они) так зло надо мной посмеялись?", нужно превратить в вопрос "Почему я так сильно обиделся?", "Что во мне так сильно обиделось, что во мне задето?", "Именно над этим ли, что меня обидело, иронизировали мои обидчики?". Ставя так вопросы, на спешите ни них быстро отвечать. Поставьте последний вопрос как риторический к самому себе: "А чего я, собственно, обиделся?". Повторяем, вопрос этот риторический, без ответа, без поиска почему, какая причина.
Теперь варианты вопросов для тех, которые иронизируют над другими.
Первый вопрос к себе: "Насколько убийственна моя ирония?". Иногда на этот вопрос, исходя из анализа своих ощущений, трудно ответить объективно. Для этого вам нужно внимательно присмотреться к реакциям других на вашу иронию. Конечно же, если ваш собеседник не засмеялся от вашей шутки, это не обязательно означает, что он обиделся; вполне возможно, что он не понял ее. И дело может быть не столько в нем, сколько в шутке. Но, если шутка обидела, то нужно помнить, что у обиды различные проявления: ваш собеседник замолчал, неловко замолчали все, лицо собеседника "окаменело", улыбка превратилась в гримасу, один побледнел, другой вспыхнул. Из неочевидных вербальных ответов: слова невпопад, длинные паузы и т.д. Впрочем иронизирующий может столкнуться с тем, что он и не прочтет обиду. Люди, умеющие держать себя в руках, в состоянии ее не показывать. Это может вернуться потом, через какое-то время в виде нарушенных отношений (самый простой вариант — вас стали избегать).
Следующее вопрошание: "Отчего, почему я так зло иронизирую?". И не ищите причины в других, в системе воспитания, навязанных образцах для подражания. Лучший способ застрять в злом иронизировании, в недоброжелательстве, а затем быстро перейти к прямой агрессии — это искать виновников вашего несчастья не в себе, а среди других.
Очень легко спрятаться за объяснениями подобного рода: что-де холерики изначально более злы в иронизировании, чем флегматики, для которых-де характерен мягкий юмор. Удобна и успокаивает такая рационализация: ирония, сарказм — это признак большого, критического ума.
Вернитесь к истокам вашей ироничности. Чаще всего она взращивалась и получала подкрепление, когда ее одобряли, когда вы оказывались в центре внимания. Особо благодатен для культивирования злой и беспощадной иронии подростковый период. Это период определенной "бездомности", неукорененности, это переходный период, это переход от детства к взрослости. Подросток уже не ребенок, но еще не взрослый. Этот полувыход из детства стимулирует ироническое отношение к детскости. Это отношение к одной стороне. К другой стороне — ко взрослым — подросток проявляет то, что мы бы назвали, вслед за Т.Манном, ироническим саботажем. Т.е. в мир взрослых хочется, хочется встать на один уровень с ними, а они продолжают мое детство, позицию неравенства. Империализм взрослых подросток пытается преодолеть презрительным иронизированем по поводу тех ролей, которые ему навязывают взрослые, и к самим взрослым с их старомодными представлениями о жизни.
Такая подвешенность, неукорененность подросткового периода оправдывает ироническую позицию, иронический постав; с его высоты подростку легче переживать многомерность, противоречивость, многоуровневость бытия. И тут можно задать себе вопрос: "А зачем мне нужно находиться в этой подростковой позиции? Какие выгоды мне приносит иронический постав? Что скрепляет в моем внешнем и внутреннем мире такая злая ирония? Что у меня за внутренний мир, для сохранения которого требуется такая злая ирония?".