Реферат: Исторический опыт реформаторской деятельности самодержавия в первой половине XIX в.

Во второй половине 1810 года много сил Сперанский отдает вопросам внешней торговли. «Беспорядочный тариф, не ведавший никакой системы, вывозные пошлины, стеснявшие экспорт и тормозившие национальное производство, стес­нительные условия навигации, заставлявшие иностранные суда избегать рус­ские порты, — все это было по достоинству оценено Сперанским», — пишет один из его биографов¹⁰. В результате совещаний с представителями купечества и консультаций с Н. С. Мордвиновым и министром внутренних дел О. П. Козодавлевым Сперанский пришел к выводу о необходимости полной «смены всех во внешней торговле, о необходимости перехода от фритредерства к протек­ционизму. Этого, действительно, тогда требовали национальные (политические и хозяйственные) интересы России. Подавляющее большинство современников не могло по достоинству оценить благодетельность и перспективность финансовой политики Сперанского. Из уст в уста передавалась кем-то брошенная фраза: «Дерет этот попович кожу с на­рода; сгубит он государство»…

Весьма дальновидной была и та линия, которую Сперанский пытался проводить в области внешней политики. И здесь им твердо отстаивались национальные интересы России. Вот как оценивает его деятельность в области внешней политики С. Н. Южаков, исследователь достаточно объективный: «Не менее независимой от всякого франкофильства была та иностранная политика, проводником которой был Сперанский в это время. Канцлер Румянцев и официальное русское представительство в Париже принадлежали к горячим сторонникам французского союза, который и был официальною внешнею основой русской международной политики; но для людей дальновидных, к которым принадлежал Сперанский, была ясна непрочность этого союза, и вечно колеблющийся нерешительный Александр старался удовлетворить обе стороны. Румянцев руководил официальною дружескою Франции русскою политикою, а Сперанский
сосредоточивал в своих руках нити тайной политики, не доверявшей наполеоновской дружбе и зорко следившей за его отношениями, в то время атташе при русском посольстве в Париже, находился в постоянных отношениях со Сперанским, через которого Александр в глубокой тайне недоверчиво следил за своим могущественным союзником»¹¹.

Тем временем продолжалась борьба с наполеоновской Францией. Против нее сформировалась коалиция в составе Англии, России, Пруссии, Саксонии и Швеции. Главной силой коалиции были, армии России и Пруссии. Союзники действовали несогласованно, и в течение 1806 — 1807 гг. Наполеон нанес им ряд серьезных ударов. В июне 1807 г. русская армия потерпела поражение под Фридландом. Через несколько дней в местечке Тильзит (на территории тогдашней Восточной Пруссии) состоялась встреча Александра I и Наполеона. Там же был заключен Тилъзитский мирный договор.

Россия не понесла каких-либо территориальных потерь, но была вынуждена следовать в русле политики Наполеона и присоединиться к Континентальной блокаде, то есть по­рвать все торговые отношения с Англией. Этого требовал Наполеон от всех правительств, с которыми заключал согла­шения. Таким путем он надеялся расстроить английскую экономику.

К концу первого десятилетия XIX в. под контролем французского императора оказалась почти вся континен­тальная Европа.

Присоединение к блокаде поставило Россию во враждеб­ные отношения с Англией. Между тем Швеция отказалась прекратить торговлю с Англией и продолжала с ней союзни­ческие отношения. Для Петербурга возникла угроза с моря и суши. Это обстоятельство, а также нажим со стороны Наполе­она заставили Александра I пойти на войну со Швецией. Военные действия продолжались с февраля 1808 г. по март 1809 г. Швеция потерпела поражение и вынуждена была уступить России Финляндию.

Чтобы привлечь на свою сторону жителей завоеванного края, Александр I даровал Финляндии автономию (под властью шведского короля она ею не пользовалась). Кроме того, в состав Финляндии был включен Выборг, находив­шийся во владении России со времен Петра I. Великое княжество Финляндское стало обособленной частью Россий­ской империи. Оно имело собственную денежную единицу и таможенную границу с Россией.

Деятельность Сперанского и его быстрое возвышение возбуж­дали во многих неудовольствие. Одни завидовали личным успехам Сперанского и готовы были на интригу против него. Другие видели в Сперанском слепого поклонника французских идей и порядков и сто­ронника союза с императором Наполеоном. Считая влияние Франции разрушительным, а союз с Наполеоном постыдным, эти люди из патриотического чувства вооружались против направления Сперанского и считали нужным ему противодействовать. Один из самых талантливых и известных литераторов того времени, европейски образованный Н. М. Карамзин составил для государя записку "О древней и новой России" и в ней доказывал вред и опасность мер Сперанского. Эти меры, по мнению Карамзина, легко и необдуманно уничтожали старые порядки и столь же легко и необдуманно вводили в русскую жизнь французские формы. Хотя Сперанский и отрицал свою приверженность к Франции и Наполеону, однако в глазах всего общества его близость к французским влияниям была неоспорима. Когда отношения России и Франции обострились и русские ожидали нашествия Наполеона на Россию, император Александр дал ход обвинениям против Сперанского и не счел воз­можным оставить его вблизи себя. Сперанский был уволен от дол­жности государственного секретаря; мало того, по каким-то темным обвинениям и интригам, государь отправил его в ссылку (в Нижний Новгород, а потом в Пермь), откуда Сперанский был возвращен лишь в конце царствования Александра.

Таким образом, император Александр и со Сперанским не осу­ществил своего стремления к государственному преобразованию. Если интимный комитет в первые годы власти Александра обнару­жил свою практическую неумелость и потому не мог удовлетворить желаниям государя, то Сперанский, напротив, был очень опытным и умелым бюрократом и мог бы осуществить задуманную реформу. На нее не достало решимости у самого государя, и потому все начинания Сперанского были остановлены на полдороге. Сперанскому удалось только придать центральным учреждениям России такой за­конченный и отделанный вид, что они надолго восстановили утра­ченную при Екатерине II централизацию управления и укрепили бю­рократический порядок в государстве.

Глава II

§1. Значение Отечественной войны

Наполеоновское нашествие было огромным несчастьем для России. В прах и пепел были обращены многие города. В огне московского пожара навеки исчезли драгоценные реликвии прошлого. Громадный урон понесли промышленность и сель­ское хозяйство. Впоследствии Московская губерния быстро оправилась от опустошения, а в Смоленской и Псковской вплоть до середины века численность населения была меньше, чем в 1811г.

Но общая беда, как известно, сближает людей. В борьбе с врагом тесно сплотилось население центральных губерний, составлявшее ядро русской нации. Не только губернии, непосредственно пострадавшие от нашествия, но и примыкав­шие к ним земли, принимавшие беженцев и раненых, отправ­лявшие ратников, продовольствие и вооружение, жили в те дни одной жизнью, одним делом. Это значительно ускорило сложный и длительный процесс консолидации (сплочения) русской нации. Теснее сблизились с русским народом другие народы России.

В самом названии Отечественной войны как бы подчеркивается ее общественный, народный характер. (Недаром ведь император Павел в свое время пытался запретить слово «Отечество».) В 1812 г. русское общество вновь взяло, как во времена Минина и Пожарского, дело защиты Отечества в свои руки. В борьбе с иностранными захватчиками Россия отстояла свою независи­мость и территориальную целостность.

Эти события произвели очень сильное впечатление на современников, особенно на молодежь. «Мы были дети 12-го года», — говорили о себе декабристы. «Гроза двенадцатого года» наложила неизгладимый отпечаток на творчество А. С. Пушкина. На ее преданиях выросли А. И. Герцен и Н. П. Огарев. Она не прошла бесследно.

§2. Духовно-нравственная атмосфера

Между тем, в обществе того времени нарождалось сильное внутрен­нее брожение. Отечественная воина 1812 года и заграничные походы 1813-1814 годов имели очень большое влияние на умственную жизнь русского об­разованного дворянства. Под влиянием законодательных льгот импе­ратрицы Екатерины II и строгостей императора Павла русские дворяне перестали стремиться в военную службу. Отечественная война снова привлекла дворян в ряды армии на защиту отечества; а войны за освобождение Европы, перебросив русские войска за границу, познакомили служивших в них дворян с западноевропейскою жизнью. Ранее - поездки русских людей на запад были редким явлением, теперь, в пору освободительных войн, русские люди во множестве оказались на чужбине и долго там жили. Разумеется, они подпали сильному влиянию европейских порядков и идей, близко познакомились с умственным движением времени, вывезли домой на Русь целые библиотеки. Успехи европейской гражданственности под влиянием освободительных идей XVIII века, развитие немецкого национального сознания, расцвет немецкой идеалистической философии поражали и восхищали русских людей, возбужденных великою борьбою за собственное отечество. Сравнив европейскую жизнь с отечественною, наши предки получили возможность критически смотреть на русскую действительность видели ее недостатки, понимали ее отсталость и сознавали устарелость того крепостного права, которое лежало в основе рус­ского общественного порядка и которое уже исчезло в Западной Европе.

Образовывались различные кружки и общества. Члены таких кружков занимались самообразованием и вносили в свои служебные отношения и в товарищескую жизнь более гуманные нравы и обычаи: отказывались от вина и карт, не допускали никакой распущенности, не били солдат, учили их грамоте и т. п. В своих кружковых беседах они рассуждали о необходимых преобразованиях русского быта и о средствах достигнуть этих преобразований; в кружках шли речи о необходимости бороться с реакцией, осуждалась "аракчеевщина", до­казывалась неизбежность переворота.

Из многих подобных кружков, имевших иногда масонский ха­рактер, особенное значение приобрел один, учрежденный с определенным уставом (1816) и получивший название "Союза спасе­ния". В основе его лежала не только забота о личном самоусо­вершенствовании его членов и не только общее стремление к либе­ральным преобразованиям, но и определенное требование перехода к представительному образу правления, к конституции. Через два года "Союз спасения" был преобразован в тайный "Союз благоденствия" (отчасти из подражания немецкому патриотическому обществу "Tugendbund"¹², которое действовало в Германии во времена наполеонова ига); а "Союз благоденствия", в свою очередь, скоро распался на два союза, прямо уже революционных, - "северный" и "южный". Во главе северного союза стали братья Муравьевы (также кн. Трубецкой, поэт Рылеев); союз этот основался в Петербурге. Во главе южного союза был полковник Пестель, командир одного из армейских полков. Местом действия южного союза была русская "вторая армия", расположенная в Киевской и Подольской губерниях. В составе союзов преобладало офицерство; но были и лица гражданские и неслужащие дворяне. Оба союза находились в посто­янных сношениях друг с другом и имели одну общую цель - со­вершить насильственный переворот в России. Какой порядок будет после переворота, заговорщики решали различно. Одни желали ог­раниче