Реферат: История освоения ресурсов северных морей
Российская императрица Елизавета не имела никакого интереса к землям Северной Америки. Она издала указ, по которому обязала местное население платить пошлину за торговлю, но больше никаких шагов в направлении развития отношений с Аляской не делала.
Следующие 50 лет Царская Россия проявляла к этой земле очень мало интереса.
Но в 1743 году российские торговцы и охотники за пушниной установили очень тесный контакт с алеутами. Европейские болезни, которые занесли алеутам новые поселенцы, были смертельны для туземцев нового континента. Оспа, корь, туберкулез, венерические болезни, пневмония - стали тем оружием, которое почти истребило алеутов. До контакта с европейцами популяция алеутов насчитывала 15- 20 тысяч человек. В 1834 году их осталось всего 2 247, в 1848 - уже 1 400. С 1864 года, когда на островах поселились русские, популяция алеутов снова резко подскочила до 2 005 человек - благодаря смешанным бракам и притоку новой крови. Но к 1890 снова снизилась до 1 702 человек.
Охотники мигрировали к востоку Алеутских островов вслед за животными, на которых они охотились. Поскольку промысел отдалялся от Камчатки - цены на мех поднимались, и маленькие торговые компании разорились. До 1770 года среди купцов- торговцев и заготовителей пушнины на Аляске считались самыми богатыми и известными Григорий Иванович Шелихов, Павел Сергеевич Лебедев-Ласточкин, а так же братья Григорий и Петр Пановы.
Меха, доставленные экипажем «Св. Петра» с о. Беринга, рассказы о богатых морским зверем островах возбудили интерес предприимчивых русских торговых и промышленных людей. Продвигаясь на восток вдоль Алеутских островов, открывая новые земли, они составляли карты, правда, не отличавшиеся большой точностью.
После В. Беринга и А. Чирикова, впервые побывавших у полуострова Аляски в 1741 г., мореход Г.Пушкарёв (участник Второй Камчатской экспедиции В.Беринга) на судне «Гавриил» прибыл в 1760 г. Для зимовки и промысла к острову, «называемому Атха». «Через зимовку, - писал в рапорте Г. Пушкарёв,-… отправились мы с оного Атхи острова на второй по названию Аляска мая 26-го (1761г.)»
В 1762 году правительницей России стала императрица Екатерина Великая, и правительство снова обратило свое внимание на алеутов. Екатерина издала в 1769 году указ, которым отменила пошлины на торговлю с алеутами, а так же издала указ, которым приказывала озаботить правительство судьбой алеутской народности. К сожалению, указ императрицы остался только указом на бумаге. Без контроля и надзора правительницы за его исполнением он не выполнялся.
Отдельные сведения и карты русских промышленников ещё до их опубликования были использованы М.В.Ломоносовым при разработке проекта Северного морского пути в 1764 г. Познакомившись с материалами экспедиции С.Г. Глотова, М.В. Ломоносов высказал предположение, что «лесной орех» («Алахшак») может быть мысом.
Тем не менее, правительственная экспедиция П.К.Креницына и М.Д.Левашова (1764-1769), отправленная для проверки данных С.Г.Глотова и С.Т.Пономарёва, на итоговой карте обследований показали «Аляску» островом.
Впервые упомянутый выше полуостров был показан как полуостров «Alaska» на карте, составленной во время третьего плавания английской экспедиции Дж. Кука, побывавшей в северных водах Тихого океана в 1778-1779 гг. Однако на этой карте с ним слилась группа островов - Кадъяк, Шуяк и Мармот, ибо Дж.Кук не заметил пролива (пролив Шелихова), отделяющего эти острова от материка.
«Узкая часть Северо-Западной Америки, выдававшаяся на несколько сот вёрст к юго-западу, называется Аляска или Алякса, а по-алеутски Алахсхак»,- писал русский миссионер на Уналашке И.Е.Вениаминов. В переводе с алеутского «a-la-as-ka» «Большая земля»
В конце XVIII в. Русские стали называть «Аляской» не только узкий полуостров, но и весь северо-западный выступ Северо-Американского материка. Наименование «Аляска» в применении к северо-западной части Северо-Американского материка совершенно исчезает в официальных документах в 1799 г. и сохраняется лишь как географическое название саблеобразного полуострова Аляска, который и ныне так называется на картах.
Со слиянием компаний купцов Г.И.Шелихова, И.И. и М.С.Голиковых и Н.П.Мыльникова в 1798 г. была создана и в 1799 г. окончательно оформилась единая «Российско-Американская компания». Она получила от Павла I монопольные права на пушной промысел, торговлю и открытие новых земель в северо-восточной части Тихого океана, призванная представлять и защищать своими средствами интересы России на Тихом океане.
С 1800 г. Главное правление компании, состоявшее из нескольких директоров, располагалось в Петербурге на Мойке у Синего моста. Компания была объявлена находящейся под «высочайшим покровительством». Акционерами компании с 1801 г. стали Александр I и великие князья, крупные государственные деятели.
Шелихов умер в 1795 году. Его зять и законный наследник «Российско-Американской Компании» Николай Петрович Рязанов в 1799 году получил от правителя России императора Павла I право на монопольную Американскую пушную торговлю. Это полномочие обязывало компанию занять под свое владение северные территории еще ранее открытые русскими. И учреждать российские представительства не только на них, но и на новых землях, однако, стараясь не вступать в конфликт с другими державами.
В 1812 году Баранов, директор «Российско-Американской компании», учредил южное представительство компании (на берегу Калифорнийского залива Бодиджа). Представительство это было названо Русское селение, сейчас известное как Форт Росс. Позже, в 1841 г. Форт Росс был продан Джону Саттеру - немецкому промышленнику, попавшему в историю Калифорнии благодаря своей лесопильне в Колома, на территории которой в 1848 году была найдена золотая жила, с которой началась знаменитая Калифорнийская Золотая Лихорадка.
С поста директора Российско-Американской компании Баранов ушел в 1818 году (на пенсию). Он хотел вернуться домой - в Россию, но в дороге скончался.
К руководству компанией пришли военно-морские офицеры, которые способствовали развитию компании. А в 1821 году в политике компании был оговорен такой момент: отныне руководителями Российско-Американской компании должны были быть только военно-морские офицеры. Флотское руководство компании улучшило ее администрацию, расширило колонии. Однако, в отличие от Баранова, флотское руководство очень мало интересовалось самим торговым бизнесом, и крайне нервно относились к заселению Аляски англичанами и американцами. Руководство компании, именем Российского императора, запретило вторжение всех иностранных кораблей на 160 км в акваторию близ Российских колоний на Аляске. Разумеется, такой приказ был немедленно опротестован Великобританией и правительством Соединенных Штатов.
В первой половине XIX века, в особенности после наполеоновских войн, когда интересы торгового капитала расширяющегося промышленного производства превратились в доминирующий фактор внешней политики ведущих держав Европы и Америки, наступило время особой борьбы между Англией, Голландией, Испанией, Россией и Соединенными Штатами Америки за преобладающее влияние в бассейне Тихого океана.
Как подчеркивал Уильям Генри Сю́ард, двадцать четвёртый государственный секретарь США в 1861—1869, выступая в сенате 29 июля 1852 г., «Тихий океан, его берега, острова и обширные внутренние районы станут основным театром событий великого будущего мира»., соратником Авраама Линкольна. Торговля, по словам сенатора, станет главным действующим лицом «в новом театре человеческой активности». И та нация, которая добьется того, что «эта торговля получит полное развитие», неизбежно станет «величайшей из существующих стран; более великой, чем любая из когда-либо существовавших».Эта глава посвящена соперничеству в первой половине XIX в. ведущих мировых держав за столь перспективный район, особенно Великобритании, России и США. Необходимо рассмотреть причины, толкавшие страны на эту борьбу; препятствия, которые их ожидали; способы проникновения на данные территории и официальные соглашения, связанные с этим регионом.
К середине XIX века эпоха географических открытий в Великом, или Тихом, океане была уже позади: плавания Беринга, Кука, Лаперуза и других мореплавателей XVIII века, открытия русских, французских, английских и других экспедиций в первой трети XIX века позволили, наконец, нанести на карту точную береговую линию океана, основные группы островов, наметить главные маршруты и определить их протяженность. Из полуневедомого, устрашающего своими размерами пространства, каким считался океан еще в XVIII веке, он стал отныне манящим взоры ученых и политиков, купцов и промышленников, моряков и китобоев перспективнейшим районом, сулившим тем, кто сумеет занять в нем господствующее положение, неисчислимые богатства.
Заманчивыми были перспективы торговли колониальными товарами, такими, в частности, как чай, кокосовое масло, копра, пряности. Даже вывоз только лишь китайского чая приносил баснословные прибыли купцам из Лондона, Бостона и других торговых центров Европы и Америки, не говоря об огромных доходах от торговли другими товарами местного производства, пользовавшимися спросом в США и Европе. Также ожидалась прибыль от сбыта собственных товаров (железа и изделий из него, текстиля, оружия и пр.) в Китае, Японии, Корее и других густонаселенных странах побережья Тихого океана. Ресурсы океана оценивались в тот период уже весьма высоко. Правда в первой половине XIX века под этими ресурсами в основном подразумевались лишь огромные поголовья китов, котиков и другого морского зверя, а также обилие рыбы, как в северной, так и в южной части Тихого океана, однако и эти ресурсы имели чрезвычайно важное значение, если учесть, к примеру, что до начала промышленного производства керосина, почти во всех странах основным материалом для освещения служил китовый жир.
Но у всех держав, претендующих на первенствующее положение в тихоокеанском регионе, возникал ряд проблем. Одна из них – обеспечение доступа к рынкам стран – главных объектов эксплуатации (Китай, Япония, Корея), которые придерживались политики изоляции, препятствовавшей свободному доступу европейских и американских товаров и капиталов. Другая проблема связана с преобладанием парусного флота в те времена, вследствие чего плавание занимало много времени. Поэтому приходилось решать вопросы своевременного обеспечения кораблей водой и продовольствием, т.е. организовывать различного рода базы и стоянки. А так как у побережья Азии был распространен пиратский промысел (как европейцев, так и азиатов), приходилось защищать коммуникации от них и от конкурирующих держав.
Таким образом, вследствие конкуренции держав на Тихом океане, должна победить та, которая сумеет справиться со всеми возникающими трудностями. А для этого нужны соответствующие ресурсы, которые первоначально были не у всех претендующих на этот регион держав.
Опиравшаяся на базы в Индии и Австралии, располагавшая сильнейшим по тем временам флотом Великобритания стремилась закрепиться и на юге Китая, и в Новой Зеландии, и на западе своих североамериканских колоний, чтобы иметь возможность планомерного захвата тихоокеанских островов и обеспечения своему капиталу инфраструктуры, необходимой для прочного положения в регионе. Россия, укрепившаяся в Восточной Сибири и на Аляске, рассматривала себя доминирующей силой северной части океана и не намеревалась уступать кому-либо своих позиций, активизировав плавание русских моряков в просторах Тихого океана. Не считая окончательно подорванными свои позиции, несмотря на потерю южноамериканских колоний, и Испания: в ее распоряжении оставалась такая важная колония, как Филиппины, а также опорные пункты на отдельных островах океана. Голландия, располагавшая колониями в Голландской Индии (Индонезия), также претендовала на видное место в регионе, имея в своем активе ряд преимуществ, важнейшим из которых была торговля с Японией, тогда как другие европейские государства не могли в то время получить доступ к рынкам этой страны.
Лишь Соединенные Штаты Америки, да еще не оправившаяся после наполеоновских войн Франция, тоже стремившиеся не упустить своей доли добычи в бассейне Тихого океана, не располагали достаточно большими активами, которые они могли бы пустить в ход в борьбе за свое место в регионе. В частности, для Соединенных Штатов проблема свободного доступа к рынкам стран бассейна Тихого океана, а также беспрепятственного плавания и ведения китобойного и котикового промыслов в его водах стояла весьма остро. Молодая буржуазия североамериканской республики нуждалась в средствах, которые могли бы сыграть роль источника первоначального накопления и которые можно было получить в тех условиях лишь за счет дававшей высокие прибыли колониальной торговли.
Усиленное внимание к Русской Америке американских политиков определялось не только выгодами торговли в Азии или общими экспансионистскими взглядами. Успех китобойного промысла Соединённых Штатов у берегов Русской Америки и Восточной Сибири превзошел все ожидания.
В связи с этим 4(16) сентября 1821 г. появился указ Александра I, где утверждалось, что иностранным судам воспрещается приставать к подвластным России берегам и островам в означенных пределах, но и приближаться к ним на расстоянии не менее ста итальянских миль. Под иностранными судами подразумевались, прежде всего, американские.
Вскоре после указа Соединенные Штаты провозгласили доктрину Монро 2 декабря 1823 г. Интересны три параграфа из послания президента. В седьмом параграфе говорится о «неколонизации»: «Американские континенты, добившиеся свободы и независимости и оберегающие их, отныне не должны рассматриваться как объект будущей колонизации со стороны любых европейских держав». В двух других (48-м и 49-м) излагалась позиция США по отношению к бывшим испанским колониям в Америке. Любую попытку вмешательства европейских держав в события на Американском континенте Соединенные Штаты предполагали рассматривать как угрозу их собственному спокойствию и благоденствию.