Реферат: История возникновения и развития российской прокуратуры

Сенат согласился с предложением Ягужинского и устано­вил еще одну должность обер-секретаря.

Вот так Прокуратура осуществляла от имени императорской власти и по ее поручению повсеместный и постоянный надзор и контроль за действиями и решениями Правительст­вующего сената, других центральных и местных учрежде­ний. Функции прокуратуры были довольно широки, хотя и видоизменя­лись, особенно после Судебной реформы 1864 года. В отдель­ные периоды генерал-прокурор выступал не только как блю­ститель законов, но и как министр финансов, юстиции, внут­ренних дел. Особенно наглядно это проявилось во времена царствований Екатерины II и Павла I. Начиная же с 1802 го­да генерал-прокурор стал одновременно и министром юстиции.

Должность генерал-прокурора, установленную Петром I в 1722 году, за все время ее существования, вплоть до ок­тябрьских событий 1917 года, — почти два столетия — за­нимали 33 человека. Первым в их ряду стоял как нам уже известный сподвижник Петра I, один из «птенцов гнезда Петра Великого» генерал-аншеф, обер-шталмейстер, кабинет-министр и дипломат, кавалер всех высших орденов Российской империи, граф Павел Иванович Ягужинский.

В должности генерал-прокурора состояли различные ли­ца, в подавляющем большинстве незаурядные. Среди них были и выдающиеся государственные деятели —Д.Н. Блудов, Д.П. Трощинский, и блестящие юристы — Д.Н. Замятнин, Д.Н. Набоков, Н.В. Муравьев, и боевые, проявившие незаурядную храбрость в сражениях офицеры — А.Н. Самойлов и Д.И. Лобанов-Ростовский, и тонкий дипломат Д.В. Дашков, и выдающиеся русские поэ­ты, гордость российской литературы — Г.Р. Державин и И.И. Дмитриев.

О каждой личности можно сказасть очень многое. Например Князь Алексей Алексеевич Долгоруков 27 апреля 1827 года был назначен товарищем Министра юстиции, а через три дня, «по случаю тяжелой болезни» князя Д.И.Лобанова-Ростовского, временно «вступил в права и обязанности Министра юстиции». 18 октября того же года, после выхода в отставку министра, за Долгоруковым «впредь до особого назначения» было оставлено управление министерством. В последствии император утвердил его в должности Министра Юстиции и Генерал-прокурора.

По-разному складывались биографии и судьбы руководи­телей прокурорской системы. Кто-то, подобно А.А.Вяземско­му или Р.А.Руденко, отдал служению прокуратуре свыше чет­верти века, кто-то, как А.А.Хвостов и А.Ф.Керенский или Н.С.Трубин и А.И.Казанник, были на высшем прокурорском посту сравнительно недолгое время. Но каждый по-своему вошел в нашу историю.

Среди них были люди большого ума и просто честные служаки. Но все были патриотами своего Отечества и своего ведомства, мысля, однако, более о чести Отечества, нежели мундира. Хотя честь мундира, в хорошем понимании этого слова, и забота о достоинстве профессии были их отличи­тельными чертами.

Не приходится удивляться, что российская прокуратура на протяжении двух веков считалась одной из лучших в Ев­ропе, отличаясь строгостью и гуманностью. Сама этика этой институции предполагала верность долгу, преданность и ло­яльность государственным властным структурам, внимание к человеку. «Я ласкательства от вас не требую, — писала в «секретнейшем наставлении генерал-прокурору Александру Вяземскому» Екатерина II, — но единственно чистосердечное обхождение и твердость в делах». И требовалось тогда от прокуроров «в донесениях Императорскому Величеству по­ступать осторожно и рассмотрительно, дабы кому бесчестия не учинить».

И в этом тоже было следование национальным традициям, родившимся задолго до прокуратуры и сохранившимся в на­ши дни. Еще знаменитый московский митрополит Филарет в своей речи «О назидании ссыльных» учил относиться к преступнику «с христианской любовью, с простотой и снисхож­дением, остерегаться всего, что унижает и оскорбляет: низко преступление, а человек достоин сожаления».

Россия за столетия своей истории то свято блюла право­славие, то яростно отбрасывала его от себя, но православный менталитет, складывавшийся годами, неизменно проявлялся в характере русского человека, вне зависимости от его партий­ности и религиозности. Это удачно подметил еще выдающий­ся российский юрист А.Ф.Кони в своей работе «Приемы и задачи прокуратуры» в 1911 г. Он так прокомментировал знаменитое в русской юриспруденции изречение Филарета:

«Если таковое должно быть отношение к осужденному пре­ступнику, составляющее одну из прекрасных нравственных черт русского народа, то нет никакого основания иначе от­носиться к подсудимому».

При этом А.Ф.Кони высказал очень важный для нас, будущих, и се­годняшних работников прокуратуры, постулат: при всем гу­манизме, прокуратура, как специфическая надзорная госу­дарственная структура, не может быть милосердна в ущерб «правовой и фактической доказательности».

Строгость и гуманность — вот два краеугольных камня, на которых стояла российская прокуратура на протяжении столетий. Защита интересов государства и каждого гражда­нина — вот два основополагающих принципа, которых при­держивались генерал-прокуроры дореволюционной России и которым должны следовать прокуроры наших дней.

Недаром почти у всех российских прокуроров были неза­пятнанные репутации, превосходные послужные списки. Со­хранились воспоминания о первом, петровских времен, гене­рал-прокуроре России Павле Ивановиче Ягужинском одного из его современников: «Если он уже обещает что-нибудь принять на себя, то скорее умрет, нежели нарушит обеща­ние... Если первый сановник империи поступает несправедли­во, то он порицает его с такою же свободою, как и низшего чиновника». Замечательное качество юриста-государственни­ка быть равным со всеми, ибо все равны перед Богом и За­коном.

Хочется особо подчеркнуть, что осуществление надзора за соблюдением законов в государстве Российском всегда было прерогативой прокуратуры, а это предполагало ее не­зависимость от иных, особенно местных властных структур. И когда мы размышляем о делах и людях прокуратуры, важ­но помнить, что не только дела были праведны, но и люди, те дела вершившие, стремились к объективности, независи­мости от каких бы то ни было влияний и воздействий со стороны. Весьма показательным в этой связи представляется «правление» князя Долгорукова на посту генерал-прокурора России. Алексей Алексеевич Долгоруков, по воспоминаниям современников, был человеком независимых суждений, не­подкупным и справедливым. Время его «прокурорствования» ознаменовалось энергичной борьбой за независимость про­курорского надзора. И ранее генерал-прокурорам приходи­лось отстаивать независимость местных прокуроров и стряп­чих от произвола губернского начальства. При Долгорукове в этой борьбе он побеждал чаще, может быть, чем его пред­шественники. В борьбе с губернаторами за независимость местных прокуроров он выходил на уровень Правительству­ющего Сената. В результате родился тогда исторический се­натский Указ от 28 сентября 1828 г. Его направили всем ми­нистрам, начальникам губерний, в Святейший Синод и депар­таменты самого Сената. В Указе отмечалось, что «губернские прокуроры, на основании узаконении, везде смотрят и бде­ние имеют, дабы в губерниях ничего противного закону и об­щей пользе не происходило, а в случае их упущений или пре­ступления должности, они подвергаются ответственности пред министром юстиции, или суждению Правительствующе­го Сената».

И было в Указе чрезвычайно важное положение о неза­висимости прокуроров от местного начальства. Специально подчеркивалось, что губернский прокурор не может нахо­диться в зависимости от губернского руководства, так как «в случае каких-либо по делам службы несогласий его с началь­никами губерний, или в случае представления начальству о неправильном действии губернатора, может навлечь к себе со стороны его нерасположение, а следовательно, если бы аттестация таковых чиновников зависела от губернатора, они могли бы, при всей похвальности своей службы, лишиться справедливого по оной удостояния».

В то же время закон, «определяющий должность и права генерал-прокуроров», наделял тогда прокуроров полномочия­ми и в отношении Сената. «Ежели кто из Сенаторов приго­варивать будет неправо, генерал-прокурор предложит им, чтобы они исполняли свой долг».

А ведь возымело действие! И когда, например, в бытность генерал-прокурором и министром юстиции Дмитрия Василье­вича Дашкова некоторые губернаторы были замечены проку­рорами в совершении бесчинств, с них после вмешательства генерал-прокурора императором строго взыскано было.

Давая оценку деятельности прокуроров в более позднее время, в середине XIX века, А.Ф.Кони писал, что «губерн­ский прокурор и стряпчие в уездах были живым напомина­нием закона и, во многих случаях, его обязательными истол­кователями... История министерства юстиции с тридцатых до шестидесятых годов представляет немало примеров энергич­ной борьбы губернских прокуроров с местными злоупотреб­лениями».

Отстаивая букву Закона, прокурорам приходилось не только противостоять местничеству, но и против воли импе­ратора идти. В 1916 году генерал-прокурор Александр Алек­сандрович Макаров, несмотря на прямое указание Нико­лая II, отказался прекратить уголовное дело, возбужденное в отношении бывшего военного министра Сухомлинова.

Не менее «несговорчивой» фигурой слыл и предшествен­ник А.А.Макарова генерал-прокурор Александр Алексеевич Хвостов. «Убежденный законник», как его называли совре­менники, А.А.Хвостов, честный, правдивый и прямой, умел отстаивать свою точку зрения перед любым, в том числе и императором. Не шел он на поводу и у всесильных фавори­тов и временщиков, не исключая и Распутина.

И сегодня, для того чтобы постичь психо­логию прокуроров, надо заглянуть в историю: в прокуратуру всегда шли люди, не согласные жить рядом со злом и ми­риться с несправедливостью.

Одни генерал-прокуроры удерживали свою должность в течение длительного времени: например, как уже было выше сказано А.А. Вяземский — около 30 лет, В.Н. Панин — более 20 лет. Другие же, напро­тив, непродолжительное время — менее года: например, А.А. Хвостов, А.Ф. Керенский, А.С. Зарудный, П.Н. Малянтович (особенно это относится ко времени, предшество­вавшему Февральской революции, и к периоду Временного правительства).

После Октябрьской революции органы прокуратуры, как известно, были ликвидированы. В Декрете о суде № 1 от 24 ноября 1917 года отмечалось: «Упразднить доныне сущест­вовавшие институты судебных следователей, прокурорского надзора, а равно институты присяжной и частной адвокату­ры». В роли обвинителей теперь могли выступать все «нео­пороченные граждане обоего пола, пользующиеся граждан­скими правами». Надзор же и контроль за законностью входил в функции многих органов и учреждений, начиная с ВЦИКа и его президиума и кончая губернскими и уездны­ми отделами юстиции.

Такое положение, вполне приемлемое в условиях граж­данской войны, стало нетерпимым во время мирного строи­тельства. В 1921 году со всей остротой встал вопрос о созда­нии прокуратуры.

Советская прокуратура была создана 28 мая 1922 года, когда М.И. Калинин как председатель ВЦИКа подписал принятое этим органом «Положение о прокурорском надзо­ре». В нем говорилось: «В целях осуществления надзора за соблюдением законов и в интересах правильной политики борьбы с преступностью ВЦИК постановляет:

Учредить в составе Народного Комиссариата Юстиции Государственную прокуратуру . Были определены и ее фун­кции. Первым прокурором России стал Д.И. Курский, а по­сле образования Союза ССР первую должность прокурора Верховного суда СССР занял П.А. Красиков. В разные годы прокурорами (генеральными прокурорами) Союза ССР и РСФСР были И.А. Акулов, Н.В. Крыленко, В.А. Антонов-Овсеенко, М.И. Васильев-Южин, А.Я. Вышинский, К.Н. Сафонов, Р.А. Руденко, А.М. Рекунков, Б.В. Кравцов и др.

Сменялись эпохи, менялись и продолжают меняться фун­кции органов прокуратуры России, но каждый раз во все времена на должности генерал-прокуроров, а затем и гене­ральных прокуроров России призывались Отечеством госу­дарственные мужи, чья жизнь и служебная деятельность не может остаться незамеченной. Ведь с их именами связаны многие значимые события нашей истории, которые непре­менно должны быть занесены в ее летопись. И Мы, как будущие прокуроры должны крепко знать историю Российской прокуратуры, потому что опираясь на неё мы сможем работать в прокуратуре достойно как известные нам прокуроры.