Реферат: Иван Яковлевич Корейша в русской литературе

О реальной биографии Ивана Яковлевича наиболее полное и достоверное представление дает прежде всего тот источник, который, к сожалению, оказался вне поля зрения как писателей Х1Х в., так и современных комментаторов-литературоведов. Речь идет о книге А.Ф. Киреева (23), единственного автора, писавшего об Иване Яковлевиче не понаслышке, а лично знавшего его и даже в свое время спасенного от смерти молитвой подвижника. Зная о том, как воспринимали многие, в том числе и известные люди, подвиг юродства, явленный в лице Ивана Яковлевича, А.Ф. Киреев в предисловии к своей книге писал:" Многие из старожилов Москвы вероятно помнят то время, когда в Преображенской больнице умалишенных находился известный всей Москве "Иван Яковлевич", который, получив высшее академическое образование и обладая от природы умом светлым, был для многих камнем преткновения, как образом своей юродствующей жизни, так и своими действиями, шедшими в разрез обычаям мира, и поэтому п о с е щ а в щ и е е г о и з о д н о й л и ш ь л ю б о з н а т е л ь н о с т и , у х о д и л и с п о л н ы м у б е ж д е н и е м , ч т о в и д е л и с у м а с ш е д ш е г о (разбивка наша – В.М.); тогда как … люди, чаще других бывавшие у него и с религиозной точки зрения глубже всматривавшиеся в его жизнь и действия, видели пред собою не только не сумасшедшего, но даже и не простого смертного, а великого по терпению своему подвижника, добровольно презревшего мир, со всеми его благами, и принявшего вольную нищету и юродство, которое и св. отцами церкви признается за самое высокое подвижничество" (24).

Иван Яковлевич пользовался необыкновенной популярностью у москвичей и приезжих. Это был юродивый, сознательно выбравший путь общения с разнородной массой людей и наставления их на путь истинный. Даже среди блаженных он выделяется необычностью своего подвига, какой-то особой его, если говорить светским языком, романтической высотой. Недаром Иван Яковлевич подписывался загадочно: "Студент холодных вод". И вообще говорил стилем высоким, чуть ли не поэтическим. В Великую Субботу 1861 года, приобщившись Святых Христовых Тайн, он сказал, раздавая просфоры: "Поздравляю вас с новым годом, с утренней авророй". Так он говорил о своей скорой смерти.

Он родился в семье священника в г. Смоленске. Но, закончив Духовную Академию, священником не стал, а, наметив, видимо, для себя подвиг юродства, определился учителем в Духовное училище. Из-за столкновения с власть имущими его поместили в 1817 г. в сумасшедший дом на Преображенке в Москве. Его бросили в подвал и приковали цепью к стене. Сам он так рассказывал об этом: "Когда суждено было Ивану Яковлевичу переправляться в Москву, то ему предоставили и лошадь, но только о трех ногах, четвертая была сломана. Конечно, по причине лишения сил, несчастное животное выдерживало всеобщее осуждение, питаясь более прохладою собственных слез, нежели травкою. При таком изнуренном ее положении мы обязаны были своей благодарностью благотворному зефиру, по Божьему попущению, принявшему в нас участие. Ослабевшая лошадь едва могла передвигать три ноги, а четвертую поднимал зефир и, продолжая так путь, достигли мы Москвы, а октября 17 взошли и в больницу. Это начало скорбям. Возчик мой передал обо мне обвинительный акт, и в тот же день, по приказу строжайшего повеления, Ивана Яковлевича опустили в подвал, находящийся в женском отделении. В сообразность с помещением дали ему и прислугу, которая, по сердоболию своему, соломы сырой пук бросила, говоря: чего же ему еще? Дорогой и этого не видал; да вот еще корми его всякий день, подавай воды с хлебом, а в бане жил, что ел? Погоди, я сумею откормить тебя - у меня забудешь прорицать!" (25).

Известно, что его ответов на духовные вопросы искали такие известные современники, как, например, филолог академик Ф. Буслаев, Н.В. Гоголь (хотя последний так и не решился нанести ему визит). В 1845 г. будущий академик Ф.И. Буслаев (ему тогда было 27 лет) написал Ивану Яковлевичу записку: "Батюшка, Иван Яковлевич, благословите Феодора и не оставьте его в Ваших святых молитвах. Скажите, будет ли он благополучен. Скоро ли женится". Иван Яковлевич написал ответ:

1845 рока мца декемрея XIV дня

ко Господу молитесь

да в адских полех

совершенно изцелитесь

А женится не скороу

А животу пудет здоровоу

студент просвещения… (26).

Себя Иван Яковлевич называл студентом "хладных вод", а будущего академика назвал прозорливо "студентом просвещения". Что касается Н.В. Гоголя, то "есть свидетельство о том, что … приезжал к Преображенской больнице перед сомнением выбора тома "Мертвых душ", но так и не решился зайти внутрь…" (27).

Многие находили нужное себе в общении с И.Я.Корейшей. Не лишен был Иван Яковлевич и юмора, когда встречался с откровенной глупостью, происходившей от слишком большой привязанности человека к суетным земным благам. Примеры такого его юмора можно отыскать в книге А.Ф. Киреева.

Н.С. Лесков, ориентированный на книгу Прыжова и, вероятно, лично не имевший опыта общения с Иваном Яковлевичем, не без иронии изобразил его подвиг юродства. Нужно сказать, что это не слишком расходится с духом его творчества в целом. В Православии, которое писатель хорошо знал – по преимуществу как наиболее значимую и глубоко залегающую часть национального менталитета, - Лесков часто отыскивал не только перлы духовной высоты, но и различные экзотические "отклонения" от устрашавшей его догмы, канона, обрядовой церковности. Лесков зачастую идеализировал только те "живые черты" изображаемых им православных христиан, которые так или иначе противостояли официальной Церкви. В этом заключались предпосылки его позднейшего перехода к толстовству.

Что касается Достоевского, то хотелось бы внести одно уточнение в комментарии к роману "Бесы". В своей книге "И.Г. Прыжов" М.С. Альтман указал на то, что портрет Семена Яковлевича у Достоевского весьма напоминает описание Ивана Яковлевича из книги Прыжова. Комментаторы романа "Бесы" в академическом издании Ф.М. Достоевского приняли это за аксиому (29). На самом деле это совершенно не соответствует истине. Изображая Ивана Яковлевича в "Бесах" под видом Семена Яковлевича, Достоевский значительно облагородил внешний облик своего персонажа: ясно что он ориентируется не на натуралистическое и, в сущности, злобное по духу описание Прыжова, а на тот портрет-рисунок, который можно найти на обложке книги А.Ф. Киреева, правда, представляет его в несколько карикатурном виде: "Это был довольно большой, одутловатый, желтый лицом человек, лет пятидесяти пяти, белокурый и лысый, с жидкими волосами, бривший бороду, с раздутою правою щекой и как бы несколько перекосившимся ртом, с большою бородавкой близ правой ноздри, с узенькими глазками и спокойным, солидным, заспанным выражением лица". Здесь реальные черты незаметно слились с несколько ироничным восприятием автора. Но портрет вполне узнаваем сам по себе. Этот портрет в виде надгробной фотографии и ныне можно видеть на могиле Ивана Яковлевича у храма св. пророка Божия Илии в Черкизове в Москве.

Было ли иное восприятие личности Корейши в писательских кругах? Нужно сказать, что далеко не все так легко склонялись на "прыжовскую" точку зрения. Сам автор тенденциозной книжки о московских юродивых признается, что долго не мог найти для нее издателя: "Рукопись предложил купить Салаеву, просил 15 рублей – не дает; просил 10 рублей – не дает; просил 5 рублей – не дает (он был в числе озлобленных за поношение великого угодника Ивана Яковлевича)". И выясняется, что издатели братья Н.И. и Ф.И. Салаевы были не одиноки в правильном восприятии книги Прыжова и личности Ивана Яковлевича. Упоминает Ивана Яковлевича в повести "Юность"Л.Н. Толстой (глава "Задушевный разговор с моим другом"). Дмитрий Нехлюдов, влюбленный в Любовь Сергеевну, признается: "Третьего дня Любовь Сергеевна желала, чтоб я съездил с ней к Ивану Яковлевичу,- ты слышал, верно, про Ивана Яковлевича, который будто бы сумасшедший, а действительно – замечательный человек. Любовь Сергеевна чрезвычайно религиозна, надо тебе сказать, и понимает совершенно Ивана Яковлевича. Она часто ездит к нему, беседует с ним и дает ему для бедных деньги, которые сама вырабатывает. Она удивительная женщина, ты увидишь. Ну, я съездил с ней к Ивану Яковлевичу, и очень благодарен ей за то, что видел этого замечательного человека. А матушка никак не хочет понять этого, видит в этом суеверие". Неизвестно, откуда Толстой знает об Иване Яковлевиче. Скорее всего это не письменный источник, а рассказы кого-нибудь из многочисленных посетителей Ясной Поляны. Повесть "Юность" написана в 1855-1857 гг., т.е. еще до кончины Ивана Яковлевича.

В пьесах А.Н. Островского образ Ивана Яковлевича подан с налетом иронии, но не столько над Иваном Яковлевичем, сколько над его посетителями. Иронично изображен автором духовный уровень мещански-бытового, "спящего" сознания. Так, в пьесе "На всякого мудреца довольно простоты" богатая вдова Софья Игнатьевна Турусина, дом которой не случайно, видимо, находится недалеко от Преображенской больницы, где был помещен Иван Яковлевич, говорит: "Какая потеря для Москвы, что умер Иван Яковлич! Как легко, просто было жить в Москве при нем. Вот теперь я ночи не сплю, все думаю, как пристроить Машеньку: ну, ошибешься как-нибудь, на моей душе грех будет. А будь жив Иван Яковлич, мне бы и думать не о чем: съездила, спросила и покойна". Перед нами очевидный вариант "духовной обломовщины": нежелание принимать решение, думать, - куда проще пойти и спросить у Ивана Яковлевича.

Известно, что святитель Игнатий (Брянчанинов) в книге "Приношение монашествующим" выражал сомнение в истинности духовных даров Ивана Яковлевича. Правда, говорит он об общении Ивана Яковлевича с падшими духами не от своего лица, а главное – основывает свое мнение всего лишь на одном случае. Действительно, Иван Яковлевич в этот раз (видимо, по духовному состоянию собеседников) дал ответ не духовный, а чисто бытовой ( в чем и обвинил его святитель). Нужно сказать, что бытовые ответы давались Иваном Яковлевичем (о чем и рассказ "Маленькая ошибка"), но чаще давались духовные ответы – возможно, по принципу: каков вопрос, таков и ответ. Часто же Иван Яковлевич, как уже приходилось видеть, возвращал людей от бытового к духовному. Возможно, впоследствии, прочитав книгу Прыжова, святитель Игнатий почувствовал истинность духовного пути Ивана Яковлевича, особенно ясную из страстных нападок на него такой личности, как Прыжов. Так, в одном из своих писем святитель высказался по этому поводу: "В ноябрьской книжке "Странника" опубликована книга "26 московских лжепророков" и проч. - Что же? В первых двух статьях, особливо в первой, об Иване Яковлевиче, выставлено участником их лицо, предмет общего уважения, и превращено в предмет насмешки…" (30) Свое явное уважение к Ивану Яковлевичу выказывал и св. митрополит Филарет Московский. Известно, например, что тело Ивана Яковлевича пять дней не хоронили, так как несколько обителей усердствовали похоронить его у себя. Прыжов пишет по этому поводу: "Одни хотели везти его в Смоленск, на место его родины; другие хлопотали, чтоб он был похоронен в мужском Покровском монастыре; третьи умиленно просили отдать его прах в женский Алексеевский монастырь, а четвертые, уцепившись за гроб, тащили его в село Черкизово". Но митрополит Московский Филарет (Дроздов) благословил уважить просьбу родной племянницы старца, которая была замужем за диаконом церкви святого Пророка Илии в Черкизове (а диаконское место им было получено по ходатайству Ивана Яковлевича)".

Любопытна дальнейшая судьба памяти об Иване Яковлевиче. Легко проследить, что все высказывания об Иване Яковлевиче до сегодняшнего дня (одно из последних принадлежит авторам "Независимой газеты" А. Бочарову и А. Чернышову и датируются июлем 2003 г.) резко разделяются на "прыжовские" (с обязательной ссылкой на этого скандального автора и даже порою (как в случае с "НГ") с присовокуплением авторитета святителя Игнатия. Известный духовный писатель Е. Поселянин, работавший по благословению святых старцев Оптиной Пустыни, с несомненностью пишет об И.Я. Корейше как о праведнике: "С юности искал он уединения, любил духовные книги, держался особняком от товарищей…" (31). В знаменитых "Очерках Москвы" Г. Скавронский дает описание похорон Ивана Яковлевича. "В продолжение пяти дней … отслужено более двухсот панихид; псалтырь читали монашенки, и от усердия некоторые дамы покойника беспрестанно обкладывали ватой и брали ее… цветы, которыми был убран гроб, расхватывали вмиг… Многие ночевали около церкви…. Долгое время на могиле служили до двадцати панихид в день". Сквозь "прыжовское" критическое отношение к "суеверию" здесь невольно проглядывает и уважение.

Что касается собственно литературы, то известно, что образ Ивана Яковлевича встречается в произведениях Б. Пильняка и А. Ровнера. Образ Ивана Яковлевича представлен в повести В. Иоффе "Акула". Повесть написана в жанре фэнтези. В ней рассказывается о переселении душ, пророческом даре и т.п. Главный герой, психолог, специалист по аномальным душевным состояниям, носит имя – Евгений Корейша. Правда, он ничего не знает о своем знаменитом однофамильце. Между ним и полуфантастической личностью другого героя, которого Евгений принял за сумасшедшего, разговор завязывается с упоминания имени Ивана Яковлевича:

"–Из какой психушки сбежал? – небрежно и нагло, чтобы навсегда изгнать из сознания пережитый страх, спросил Евгений.

– Сумасшедших в нашем роду не было, – с достоинством ответил Валерий Дмитриевич.

– А вы не родственником Ивану Яковлевичу Корейше приходитесь? Фамилия крайне редкая. Стало быть, родственник, да еще и по мужской линии. Однако не вижу причин для огорчения: несмотря на слабоумие. Иван Яковлевич имел талант ясновидения, предсказывал будущее, был чрезвычайно популярен…

–Кто?

– Родственник ваш, Иван Яковлевич Корейша. Сорок лет своей жизни, с 1821 года и до последнего часа, неотлучно находился в Московской психиатрической лечебнице. Люди высокого происхождения за честь считали… Из царской фамилии за советом обращались… Из других губерний приезжали, неделями ждали, пока соизволит принять. Не стыдиться, а гордиться таким родством следует. Ведь ген слабоумия сам по себе ничего не решает. В одной маленькой северной стране, например, сорок процентов населения – носители гена слабоумия, так что же? Прекрасная страна, одаренный народ, особо знаменитый произведениями зодчества."

Так, Иван Яковлевич представлен в повести "Акула" как "слабоумный". Но характерно, что говорит это в повести демон, любимая шутка которого - приводить людей к самоубийству. Это своего рода вариант Воланда из булгаковского романа "Мастер и Маргарита". Таким образом, личность Ивана Яковлевича до сих пор остается актуальной как образец юродства и воспринимается противоречиво – в зависимости от духовного настроя автора.

Список литературы

1) Новый энциклопедический словарь. Пб. Т. 22. С. 749.

2) Кн. Алексей Долгорукий. Органон животного месмеризма. СПб.,1860.С.301-303.

3) Северная пчела. 1861. № 207.