Реферат: Классы и страты
На протяжении своей жизни люди могут перемещаться из одной страты в другую. Такие перемещения П. Сорокин назвал социальной мобильностью. Это понятие он использовал для характеристики «закрытости» и «открытости» социальных групп и систем.
В «закрытых» группах и системах социальная мобильность мала или совсем отсутствует.
Наиболее очевидным образом это демонстрирует кастовый строй, сохранявшийся в Индии вплоть до недавнего времени (кастовая система была в Индии юридически отменена лишь в 1950 г.). Черты кастовости до сих пор несет в себе нацистская, фашистская идеология, отводящая одному из народов роль высшей этнической касты, призванной господствовать над другими (у Гитлера таким народом объявлялась «арийская раса», а современные русские, французские, американские нацисты пытаются поставить на ее место свои народы). Менее закрытый характер имело сословное общество, существовавшее в Западной Европе, где на рубеже XIV-XV вв. выделились высшие сословия (дворянство и духовенство) и непривилегированное низшее сословие (ремесленники, купцы, крестьяне), а также в России, где различались сословия дворянства, духовенства, купечества, крестьянства и мещанства (средние городские слои). Переход из одного сословия в другое в принципе допускался — например, через межсосословный брак (вспомним картину Федотова «Сватовство майора»: обедневший дворянин берет в жены купеческую дочку). Однако он был значительно затруднен, и поэтому социальная мобильность имела место, главным образом, внутри сословия, где была своя иерархия слоев, рангов, чинов.
В кастовом и сословном обществе люди приписывались к тому или иному социальному слою путем юридических актов или религиозный норм. Людей официально закрепляли в той или иной социальной страте.
В дореволюционной России, согласно переписи 1897 г., все население страны (125 млн. человек) распределялось по следующим сословиям: дворяне — 1,5% от всего населения, духовенство — 0,5%, купцы — 0,3%, мещане — 10,5%, крестьяне — 77,1%, казаки — 2,3%.
Современное демократическое общество является «открытым» и характеризуется высоким уровнем социальной мобильности. В нем никого никуда не приписывают. Государство не занимается вопросами социального закрепления своих граждан. Единственный контролер — это общественное мнение, которое оценивает людей с точки зрения доходов, обычаев, образа жизни, стандартов поведения и т. д. Страты различаются по объективным критериям, но эти критерии могут выбираться достаточно произвольно. Поэтому страты выделяются разным образом, а для точного определения численности той или иной страты в стране необходимы специальные исследования.
Динамическое развитие общества в XX в. сопровождается быстрыми, разнообразными и противоречивыми изменениями его социальной структуры. С одной стороны, благодаря общему подъему благосостояния населения частично сглаживаются различия в «стиле жизни» людей с разным уровнем доходов. А с другой стороны, внутри традиционно выделяемых основных классов (буржуазии, рабочего класса, крестьянства) усиливается дифференциация, ведущая к расщеплению их на различные слои и группы со своими специфическими интересами.
Развились и окрепли, потеснив позиции господствующих в прошлом социальных групп (родовой аристократии, крупной буржуазии), «новые» классы, социальный статус которых не опирается непосредственно на владение средствами производства — например, значительно выросло могущество государственной бюрократии. Частная собственность на средства производства продолжает играть важнейшую роль в общественной жизни, однако ее влияние на дифференциацию общества в экономически наиболее развитых странах постепенно ослабевает. Эпоха индивидуального капитала уходит в прошлое. В XX в. доминирует коллективный капитал. Акциями одного предприятия могут владеть сотни и тысячи людей. В США насчитывается более 50 млн акционеров. Таким образом, понятие «пролетариат», понимаемое в классический период капитализма как «неимущий», теряет свое значение.
Конечно, ключевые решения в экономике принимают те, кто владеет контрольным пакетом акций. Однако крупный держатель акций, как правило, должен учитывать позиции высших менеджеров — президента, директоров компании, членов совета правления. Произошла своеобразная «революция менеджеров»: они, будучи не собственниками, лицами наемного труда, вышли ныне на роль ведущего класса в экономике, потеснив класс традиционных собственников. Впрочем, высшие менеджеры часто сами становятся крупными держателями акций. Но вместе с тем растет концентрация богатства и власти в руках немногих мультимиллиардеров, распоряжающихся огромным капиталом гигантских международных корпораций.
Существенные перемены происходят в распределении населения по сферам труда: число занятых в сельском хозяйстве и промышленности уменьшается, а в сфере обслуживания, культуры, образования — увеличивается. Изменяется профессиональная структура населения, социальный престиж профессий. Все больше становится удельный вес квалифицированных специалистов во всех областях деятельности. Растет численность и влияние социальных групп, представляющих профессиональную элиту в политической, социальной и духовной сферах жизни общества. В этой связи заслуживает внимания положение интеллигенции.
Интеллигенция — социальная группа, состоящая из людей, занятых высококвалифицированным умственным трудом, требующим специального образования.
Интеллигенты — это владельцы знаний, создатели, хранители и распространители духовных ценностей. Однако право собственности на знания, духовные ценности в прошлом не считалось достаточно важным элементом общественных отношений; владение, распоряжение и пользование этими «предметами» собственности почти не регламентировалось законодательством. Сейчас положение быстро меняется. Собственность на знание, информацию приобретает все большее значение и получает юридическое оформление в качестве нового, специфического рода собственности — собственности интеллектуальной. Это существенно изменяет статус интеллигенции в обществе. Она превращается в особый класс — класс интеллектуальных собственников. А поскольку предмет интеллектуальной собственности — информация становится все более могущественной социальной силой, постольку растет и роль интеллигенции в обществе, ее участие в управлении общественными делами. Ни один политический деятель не возьмет на себя смелость принять серьезное решение без консультаций со специалистами, без выработки научно обоснованной программы действий.
Но при росте престижа и доходов элитарных групп интеллигенции появляется тенденция к падению социального статуса и уровня оплаты интеллектуального труда в ряде профессий (учителя, инженеры, ученые). В развитых странах наблюдается «перепроизводство» специалистов с высшим образованием и рост безработицы среди них.
Противоречивые социальные процессы, идущие в современных развитых странах, порождают немало проблем, вокруг которых скрещиваются интересы различных общественных сил. Решение этих проблем не обходится без классовой борьбы, о которой писал Маркс. Но в наше время она принимает иной характер, нежели в XIX и начале XX в. По-видимому, можно говорить о том, что для экономически развитых стран эпоха ожесточенных классовых битв и революций осталась в прошлом и наступил период, в котором движение за социальную справедливость и равноправие выливается, как правило, в цивилизованные, не выходящие за рамки законности формы. Оказалось, что в современных условиях эксплуатация наемного труда не обязательно связана с утяжелением «классового гнета». Не оправдались прогнозы Маркса, предсказывавшего, что с развитием капитализма будет увеличиваться обнищание трудящихся. С одной стороны, рост производства и общественного богатства, а с другой — борьба партий, профсоюзных и других организаций за интересы трудящихся привели к значительному повышению их жизненного уровня. Увеличилась численность так называемого «среднего класса», к которому принадлежат как собственники, так и работники наемного труда, имеющие достаточно высокий уровень доходов.
Усложнение социальной структуры современного общества заставляет социологов изобретать изощренные схемы социальной стратификации. Однако практически чаще всего оказывается наиболее важно для многих целей (и, в частности, для оценки общего качества жизни населения и политической стабильности государства) различать три—пять страт, взяв за критерий уровень доходов.
Исследование стратификации общества в современной России по методике Всероссийского центра уровня жизни (ВЦУЗ) дало на 2001 г. такую картину:
бедные — доходы ниже прожиточного минимума — 40,1%;
малоимущие — от прожиточного минимума до минимального потребительского бюджета, обеспечивающего более сносные условия существования — 20,1%;
средний слой — от минимального прожиточного бюджета до бюджета высокого достатка, дающего возможность хорошего уровня жизни — 33,4%;
состоятельные (доходы превосходят бюджет высокого достатка) — 6,4%.
К аналогичным (хотя и не вполне совпадающим) результатам приводят и другие исследования.
Большую важность имеет в современной России проблема «среднего класса». Согласно результатам обследования 17 стран Европы (без России и стран Восточной Европы) и Северной Америки, к началу XXI в. доля среднего класса в составе их населения достигла почти 90%. Большую часть его составляют высокообразованные представители интеллектуальных профессий — менеджеры, юристы, врачи, артисты, ученые. Социологи рассматривают наличие мощного «среднего класса» как признак процветания общества. Его считают социальной опорой государства, консолидирующей общественной силой, так как он как класс собственников заинтересован в стабильности общества и правопорядке, обеспечивающем охрану личности и имущества, а для надлежащего исполнения своих обязанностей нуждается в интеллектуальной, политической, экономической свободе. Однако в России доля «среднего класса» пока еще очень мала. К тому же он по своим ментальным характеристикам не вполне соответствует «среднему классу» передовых стран. Уровень образования его невысок (вузовский диплом есть лишь у 35%). Образование и соответствующая профессия врача, преподавателя, творческого работника и т. д. не дают ныне в нашей стране ни дохода, ни престижа.
Острой проблемой современного российского общества является разверзшаяся пропасть между уровнем жизни богатых и бедных слоев. Соотношение доходов 10% наиболее богатых людей и 10% самых бедных в 2000 г. достигла 32:1 (по официальным данным Госкомстата), тогда как в Японии это соотношение равно 6:1, в Швеции 11:1, в США 14:1. Это служит опасным источником социального напряжения в обществе.