Реферат: Коллекция Пермской государственной художественной галереи
Пермская скульптура – часть общерусской деревянной культовой пластики – переживает те же этапы развития, испытывает те же влияния. С ХVIII века здесь можно найти такое же размежевание стилей, направлений и групп. Сохраняются древнерусские стилистические традиции, ярко расцветает барокко, пришедшее из Европы и распространившееся на все виды изобразительного искусства. С середины столетия появляются памятники так называемого стихийного реализма, а в конце ХVIII – начале ХIХ века в деревянную пластику проникает всепобеждающий классицизм.
Памятники древнерусской традиции появлялись на протяжении всего ХVIII столетия, но наиболее часто – в первой его половине. В пермской коллекции это выразительные скульптуры «персонального жанра», Параскевы Пятницы и Николая Чудотворца, чаще всего – в иконографии Николы Можайского. Наиболее ранней можно считать «большемерную» скульптуру Николы из Чердыни – надмирно-величавый образ высокого покровителя. Массивная голова и широкие плечи под красной фелонью, крупные руки с благословляющим жестом, суровый нахмуренный лик – все производит поистине неизгладимое впечатление. Поражает и яркая многоцветная роспись с золотыми разделками, с имитацией жемчугов и каменьев. Образ Николы почитался как общегородская святыня. Другие, более камерные изображения Николы Можайского сохраняют ту же суровость и аскетизм, ту же обобщенность форм и выразительность росписи, но такого величия и внушительной силы не имеют.
Скульптура Николы Можайского из Покчи, подтверждает длительную актуальность древнерусских канонов, выделяется высокой одухотворенностью. Незыблемость фигуры-столпа кажется следствием не физической силы, а огромного духовного превосходства. Меч и «град» в тонких руках святого имеют чисто символическое значение. Образ окрашивается не в «воинственные», а в «учительные» тона, что подчеркивает и особенность темной монашески-сдержанной росписи с преобладанием холодных цветовых оттенков.
Скульптура Параскевы Пятницы - единственная в коллекции. Фигура самой Параскевы выполнялась в начале ХVIII века. Несмотря на небольшие размеры и укороченные пропорции, она производит монументальное впечатление. Небольшие фигуры предстоящих Екатерины и Варвары добавлены через несколько десятилетий. Еще позднее вся композиция была перемонтирована и размещена на другой доске. Так изменялись и другие скульптуры, нередко «поновляемые» двумя-тремя слоями поздней, часто масляной, краски. Многие скульптуры включая и «Параскеву», помещали в киоты с расписными створками. Сейчас почти все киоты утеряны.
Одним из уникальных произведений древнерусской пластики является рельеф «Собор архангелов» из с. Губдор, представляющий собой довольно высокий «вынесенный» рельеф с трехчастной композицией, как бы замкнутой в круг плавными взмахами архангельских крыльев. Удивительна гармония колорита, основанная на сочетании синего и оранжевого цветов. Крупные цветовые пятна точно выделяют узлы композиции и вторят «обтекаемым» формам рельефа. Светло-коричневые оттенки кудрявых волос, легкая подрумянка ликов, тонкие «летучие» пробела дополняют и чуть приглушают основной цветовой контраст, столь характерный для северной иконописи, начиная с устюжского «Собора архангелов» ХIII столетия.
Центральным образом пермской – да и всей русской деревянной скульптуры – может считаться образ Христа, причем Христа страдающего – распятого или истязаемого в темнице. Распятия очень разнообразны по типу, стилю, манере резьбы. Распятие из северного города Соликамска – образец классической древнерусской резьбы, уходящей своими корнями в домонгольское время. Чем-то оно напоминает икону Дионисия: та же удлиненность пропорций, хрупкость черт, изящество разворота. Формы рельефа обобщенны и плоскостны, но не застылы. Здесь появляется то важное качество, без которого немыслима скульптура Нового времени и которое можно условно определить словом «пластичность», подразумевая под этим связность, последовательность, органическую целостность всех элементов скульптуры. Новое – и в эмоциональной открытости образа: соликамское «Распятие» отличается высоким напряженным трагизмом.
«Поклонный крест» из с. Вильгорт обладает совершенно иным выразительным строем. Художник представляет распятого Христа маленьким неказистым мужичком с печальным выражением большеносого неправильного лица. Почти вдавленное в крест тело кажется совершенно бесплотным - огромная голова обретает самостоятельное значение и становится своеобразным центром композиции, включающей Саваофа, Св. Духа в виде белого голубя в медальоне, маленьких ангелочков, слетающих к распятию и утирающих слезы платками… Очевидно, это первое изображение в пермской скульптуре, выполненное в духе примитивизма.
Огромное «Распятие» из г. Усолья сразу поражает размерами и, конечно, необыкновенной реалистичностью исполнения. Если распятия древнерусской традиции всегда ориентированы на плоскость, то усольское распятие может вполне считаться круглой скульптурой. Своей тяжестью и массивностью и, вместе с тем, отличной проработанностью всех деталей и форм это распятие близко европейской возрожденческой пластике. Его пластика означает начальную стадию традиции так называемого «стихийного реализма», распространившегося по всей России во второй половине ХVIII - первой половине ХIХ века.
В этот же временной отрезок появилось и огромное количество изображений Христа, сидящего в темнице и переживающего свои земные мучения.
Страдающий Христос, по легенде, изображен здесь в ночь перед Голгофой: на голове у него терновый венец с острыми шипами, в руке – палка, другая прикрывает щеку от удара. Реакция на окружающее становится важнейшим содержанием образа. Спаситель «в темнице» изображается по-разному. То он совершенно выключается из окружающего (как «Христос» из пос. Пашия), то активно с ним взаимодействует (как «Христос» из с. Усть-Косьва). Последняя скульптура особенно характерна. Неистовая сила протеста выражена в мощной фигуре, в суровом лике, в гордо поднятой голове. Считается, что национальные признаки живущих в Прикамье народов выражены здесь наиболее ярко.
Сюжет «Христос в темнице», как считают исследователи, пришел на Русь с Запада еще в ХVII веке, в большом потоке заимствований, а в ХVIII веке распространился по всем художественным центрам России. Такие скульптуры делали в средней Руси, Поволжье, Сибири. Пермские скульптуры, помимо этнических признаков, отличаются активной эмоциональностью, резко противоборческим духом. Это и не удивительно, если вспомнить, какой здесь была историческая обстановка, как в борьбе с властителями края ковалась «камская вольница», чьи подвиги запечатлялись в сказаниях и легендах.
Наиболее выразительные изображения «Христа в темнице» из пермской коллекции относятся ко второй половине ХVIII – первой половине ХIХ века. Объемность форм и анатомическая соразмерность пропорций, как и уникальность конкретных, почти индивидуальных черт, скорбная выразительность ликов ставят эти скульптуры в ряд наиболее ярких, своеобразных произведений пермской культовой пластики. Этот сюжет был одним из самых распространенных и в других русских землях. Но нигде образы страдающего Христа не исполнены такой выразительности, а скульптурные формы - таким совершенством.
Главенствующим направлением в скульптуре ХVIII века было, несомненно, барокко. Усвоение барокко происходило всегда активно, но из разных источников: через русскую скульптуру среднерусских земель, Севера и Поволжья, а также в результате непосредственных торговых и культурных связей Перми с Украиной, Польшей и Белоруссией.
Барокко, пришедшее из Европы, «прижилось» в русском искусстве во всех его сферах: в архитектуре, живописи, скульптуре. Барокко – стиль, который обязательно предусматривает развитие формы в пространстве. Это пространственное искусство. В деревянной скульптуре эта барочная тяга к пространству выразилась, прежде всего, в освоении скульптурой архитектурных плоскостей, в первую очередь, иконостаса. Иконостасная пластика ХVIII века – огромное и полифоническое явление, со множеством разнородных и разнохарактерных проявлений.
Особенно многоплановы барочные «Распятия с предстоящими». Это, быть может, самая распространенная композиция в поздней пермской скульптуре. Распятия с предстоящими всегда театрализованы, эмоциональны. Огромное значение имеют позы, жесты, повороты и развороты фигур, всегда ориентированных «на зрителя». Сочная пластика резьбы всегда производит огромное впечатление. Лики очаровывают своей экстатической эмоциональностью. Позолота, активно используемая во всех элементах скульптурного комплекса, подчеркивает и усиливает декоративный эффект, изначально свойственный всем произведениям этого стиля.
Вместе с тем, русское барокко имеет ряд совершенно специфических черт. Оно более «спокойное», мягкое, созерцательное. Композиции не имеют большой динамики, силуэты менее сложны и затейливы. Чувствуется, что главное для пермского резчика - передать глубинное переживание библейских героев, а не драматическое развитие событий. Вместо позолоты часто используется привычные многоцветные росписи.
В формах «профессионального» барокко исполнено небольшое количество произведений из пермской коллекции. В числе первых следует назвать рельефы «Апостольского чина» 1-ой половины ХVIII в. из Пермского кафедрального собора. Они выполнены разными резчиками, но в одинаково сочной полновесной манере. Позы, наклоны голов, прихотливая игра драпировок - все говорит о полном понимании стиля. Фигуры Петра и Павла, как отметил еще Н.Н.Серебренников, вырезаны искуснее, чем другие.
Из масштабных круглых скульптур выделяются особой «верностью» стилю группы предстоящих из села Усть-Боровая и Нижнечусовских Городков, выполненные очевидно около середины ХVIII в. Эти композиции созданы с глубоким пониманием самой сути барокко: его пластической мощи, бурной динамики, повышенной экспрессии выражений. Между фигурами предстоящих, достаточно самостоятельными в пространстве, возникает пластическая, динамическая, эмоциональная взаимосвязь. Крупные размеры, подвижные позы и развитые объёмы фигур значительно усиливают этот эффект театрализации - предстояние превращается в представление (Лотман Ю.М. Поэтика бытового поведения в русской культуре ХVIII века / Труды по знаковым системам. VIII. Тарту: Изд-во госуниверситета, 1977. С.67-68). Существенную роль играет и сплошная позолота, усиливающая барочную аффектацию пластики.
Однако надо признать, в пермской коллекции таких «чистых» проявлений барокко немного. Одно из оригинальных произведений барочной пластики хранится в г.Кудымкаре (Коми-Перяцкий окружной краеведческий музей. Это большая горельефная икона конца ХVIII - начала XIX века «Св. Архангел Михаил, попирающий дьявола» (инв. № 1099). См. публикацию: Власова О.М. Резные иконы из Пермского региона в аспекте эволюции стилей... С.132, илл.20). Как правило, западноевропейские принципы стиля здесь существенно перерабатывались. Самыми характерными, пожалуй, следует считать памятники, появившиеся на пересечении «барочной» и «древнерусской» традиций. Наиболее высоким произведением, возникшим «на стыке» традиции, является группа предстоящих из г.Соликамска конца XVIII в., поражающая совершенством пластики и одухотворенностью образов. Но еще более самобытны и вдохновенны произведения скульптора Дмитрия Титовича Домнина (Серебренников Н.Н. Пермская деревянная скульптура. - Пермь, 1967. С.33.): «Саваоф», херувим, коленопреклоненные ангелы.
«Саваоф» - выдающееся произведение иконостасной пластики начала ХIХ в. - изображен в облаках, в сиянии «славы», с державными атрибутами. Лик дышит покоем и силой, поражая классичностью черт, гармонией форм, мягкостью обработки. Не случайно А.В.Луначарский сравнивал это произведение с шедеврами античной скульптуры (Луначарский А.В. Пермские боги // Об изобразительном искусстве. Т.2. М., 1967. С.232). «Саваоф» Домнина необычен по иконографической схеме (Сакович А.Г. Библия Василия Кореня (1569) и русская иконографическая традиция XVI-XIX века / Народная гравюра и фольклор в России XVII-XIX вв. М., 1976. С.97). Традиционно представляемый в облике седобородого старца, здесь он изображен как прекрасный молодой человек с обаятельной, даже чувственной внешностью. Лишь треугольная композиция, повторенная в треугольнике нимба, который символизирует Троицу, переводит изображение в сферу надмирного бытия, как бы подтверждая непрерывность древнерусской традиции.
Почти все скульптуры «Христа в темнице», а их в пермской коллекции около двадцати, датируются второй половиной XVIII - первой половиной XIX века и представляют собой вершину в реалистическом развитии русской деревянной скульптуры. Это уже вполне развитая круглая пластика с «круговым обходом» и подчеркнутой стереометричностью форм. Сам типаж подчас берется из реального окружения. Лики Христа имеют этнические признаки населяющих Прикамье народов: коми-пермяка, русского или ханты-мансийца (См. подробнее: Власова О.М. Этнические черты в типажах пермской деревянной скульптуры / Всесоюзный научный семинар по обмену опытом ведущих реставраторов и научных сотрудников. 16.11-21.11. «Исследование, консервация и реставрация этнографических предметов». Тезисы докладов. Рига, 1987. С. 15-16). Наделенные «избыточной информацией» (Переверзев Л.Б. Степень избыточности сообщения как показатель стилевых особенностей изобразительного искусства первобытной эпохи / Труды по знаковым системам. Тарту, 1965. С.217-220), почти натуралистичные по своим формам, но всегда вписанные в жесткий «блок» композиции, эти скульптуры наиболее полно выражают в своей структуре и стремление к разрыву с древнерусской пластической системой, и невозможность окончательного отделения от нее.
В этом же ряду стоит скульптура св.Николы Можайского из д.Зеленята, которую можно предположительно датировать рубежом ХVIII-ХIХ вв. При сохранении традиционной иконографической схемы, фигура святого наделяется конкретным, почти иллюзионистическим обликом. Руки с мечом и «градом» подняты вверх, будто Никола встал навстречу врагу. Большие глаза грозно сверкают из-под навершия лба, подчеркнуты высокие «коми-пермяцкие» скулы, резко выявлены морщины и складки сурового лика. С этой статуей, кстати, связана одна из любопытнейших легенд о пермских скульптурах, которая рассказывает, как Никола еженощно бродил по окрестностям, снашивая обувь, приносимую верующими (Серебренников Н.Н. Пермская деревянная скульптура. - Пермь, 1967. С.11).
XIX век - сложная пора для всей русской деревянной скульптуры. До сих пор оцениваемая только со знаком минус, - для Н.Н.Серебренникова это вообще упадочная пора местной скульптуры, - не менее поразительна разнообразием и новизной художественных решений, чем скульптура предыдущего века. Начавшееся в предыдущем столетии расслоение стилей, уровней, форм стремительно продолжается, наметившиеся линии развития расходятся еще дальше. Так, классицизм сменяется академизмом, в который вкрапляются «атавистические» элементы барочной, преимущественно орнаментальной резьбы. Но и в фигуративной резьбе барокко не исчезает, обретая все новые вариации.
Линия примитивизации барокко, четко определяемая в памятниках пермской коллекции, дает своеобразное ответвление в так называемой «шакшерской школе» (Термин принадлежит Н.Н.Серебренникову, который, однако, датировал это явление концом XVII - началом ХVIII в., невзирая на черты развитого барокко, трансформируемые в русле периферийной примитивитизации этого стиля, который мог появиться только в конце XVIII - начале XIX в. (Серебренников Н.Н. Пермская деревянная скульптура. - Пермь, 1967. C.118-121), возникшей в Чердынском крае, очевидно в конце ХVIII - первой половине XIX века. Большинство произведений происходит из скульптурного ансамбля церкви Богоматери Знамения (?) с.Шакшер. Этим произведениям присущи камерные масштабы, сложные, пространственно развернутые композиции, плоские «аппликативные» формы с одинаковой как бы гофрированной фактурой. Все говорит здесь об универсализации изобразительных средств. Обильные складки драпировок укладываются в ровные блоки. Стереотипными становятся барочные по происхождению лики: удлиненные, глазастые с пухлыми чуть обвисающими щеками. «Застывают» и схематизируются когда-то бурные жесты. Кажется, что на барочные формы накладываются традиционные схемы жесткого «иконного» построения.
В каких-то вариантах поздний барочный примитив смыкается с культурой лубка. В коллекции галереи это ангелы с рипидами из Перми, ангелы со свитками из с.Бондюг и круглые фигуры ангелов в рост из с.Шерья. Разные по видам пластики (барельеф - круглая статуя), по технологической сложности, по изобразительным и выразительным особенностям, эти скульптуры объединяет одинаково абстрагированное эмоциональное начало, некая кукольная застылость фигур. Здесь явно создан «романтико-идиллический» вариант примитива.
Те же свойства в еще более полном и заостренном выражении присущи произведениям Никона Максимовича Кирьянова (ум. в 1906 г.) Для часовни д. Габова Никон Кирьянов создал целый пластический ансамбль. Описание ансамбля сохранилось в книге Н.Н.Серебренникова, изданной в 1928 году: «Прямо против входа здесь помещалась статуя пишущего (ошибка - О.В.) ангела, а вправо и влево от нее на резных колонках были протянуты полки, на которые поставлены 10 резных ангелов. Сзади сидящего ангела помещался резной крест-распятие, осыпанный кругом маленькими летающими ангелочками...» (Серебренников Н.Н. Пермская деревянная скульптура: Материалы предварительного изучения и опись - Пермь, 1928. С.35). Главные компоненты ансамбля - распятие, ангельский чин, голова херувима - находятся сейчас в фондах галереи. Весь цикл посвящен теме искупительной жертвы Христа, которая решается Кирьяновым как тема райского бытия. «Сказка о рае» создается Кирьяновым с той щедростью, открытостью, какая была присуща наивной культуре. Эти удивительные ангелы, почему-то похожие на Петра I, словно сошли с русских лубков, в новом материале воспроизведя их игровой поэтический мир.
И, что характерно для примитива, даже в этих позднейших скульптурах сохраняется жесткая блочная схема, а в ликах «вельмож» просвечивают лики языческих идолов (См. подробнее: Власова О.М. Языческие архаизмы в пермской деревянной скульптуре. / Шестой международный конгресс финно-угроведов. Этнография, археология, антропология. Тезисы. Том IV. Сыктывкар, 1985. С.85). Наверное, в этом и состоит неповторимое обаяние примитива.
Трудно говорить о положительном влиянии академизма на деревянную пластику, но нельзя не признать, что в этом своеобразном направлении были свои достижения и шедевры. Начало традиции фиксирует в пермской коллекции огромное распятие из с.Сиринского, созданное, очевидно, в конце ХVШ в. - начале XIX века (Серебренников Н.Н. Пермская деревянная скульптура: Материалы предварительного изучения и опись - Пермь, 1928. С.68). Вырезанное с профессиональным блеском и мастерством, оно обладает масштабностью, «телесностью», убедительностью в выражении страдальческих мук. Очевидно, что в этом произведении с особенной силой и ясностью развернута некая академическая «программа», реализовавшаяся во множестве аналогичных по типу распятиях.
Усекновенная глава св. Иоанна Предтечи» из д. Копылова принадлежит к такого же рода произведениям. Академический натурализм предельно усиливает психологическую экзальтацию образа, столь популярную в деревянной скульптуре ХVIII - XIX веков. Чеканные формы, тонко проработанные детали, сложная хорошо продуманная композиция изобличают руку профессионального мастера. Подобное решение мы видим в композиции «Христос во гробе плотски». Полуфигура Христа с совершенной натуралистичностью форм помещена в неглубокий киот и окружена многочисленными атрибутами «страстей», проработанных до мельчайших подробностей. Тщательность исполнения и сплошное покрытие позолотой во многом нивелируют драматичность сюжета.