Головной убор крымчачек соответствовал возрастной и социальной категории носящей. Девочки и девушки носили фески лиловых тонов, орнаментированные узорами золотых и серебряных нитей, нередко их украшали, пришивая мелкие золотые или серебряные монетки. Молодые замужние женщины были обязаны носить "къыйих" - сложенный наискось большой цветной платок.

Старые женщины надевали ложный головной убор "баш багы", состоявший из нескольких отдельных частей. Традиционной обувью крымчачек были мягкие кожаные туфли - "папучи".

Молодые крымчачки показывались на улице редко, "и то не иначе, как покрытые с ног до головы включительно белыми покрывалами". Одежда крымчачек дополнялась украшениями, среди которых обязательным было шейное, типа монист, состоявшее из подвешенных на шнурке серебряных и золотых монет. Среди других украшений отмечались кольца, серьги и браслеты.

Пояса, обычно наборные (филигранные для прошлого - начала нашего столетия), - обязательный подарок родителей дочери-невесте в день ее свадьбы - повседневно не носились.

ТРАДИЦИИИ

Свадебный обряд

Возраст вступления в брак в середине XIX - начале XX столетия для девушек-крымчачек был обычно 13-16 лет, для юношей 16-18 лет. Еще до начала XX в. сохранялся обычай сговора родителей о браке детей, нередко, когда те были в младенческом возрасте.

Будущие муж и жена могли познакомиться на каком-нибудь празднике или семейном торжестве. Символом сватовства было принятие девушкой дорогого подарка ("Бэ"), обычно, золотого украшения, который вручался свахой ("эльчи") от имени жениха. Вслед за этим следовало заручение - ("нышан") - встреча родителей жениха ("куюв") и невесты ("келин") для определения размера приданого. Обычно свадьбы назначались на осень, реже игрались весной.

Свадьба начиналась в ночь на воскресенье ("йух кун"). Приданое невесты расставлялось и развешивалось в одной из комнат дома ее родителей ("джеиз асмах") на показ желающим осмотреть его ("джеиз кормек"). Во вторник ("ортакун") устраивался девичник ("къыз кечесы"), в среду ("къан кун") - мальчишник ("яшлар кечесы"). В эти вечера родственницы жениха и невесты обмениваются платками - ("марама сэрмэк"), а жених и невеста вручают обязательный по обычаю подарок своим "молочным матерям" ("эмчек ана"). Распорядителем на свадьбе ("игитлер агасы") был кто-то из родственников или знакомых жениха. В среду вечером в дом невесты приходили приглашенные гости, священнослужитель ("ребы") и производили опись приданого. В тот же вечер приданое перевозилось в дом свекрови, где женщины семьи жениха раскладывали вещи по сундукам, оставляя лишь то, что необходимо к свадьбе - свадебный наряд, постельное белье, подушки. Готовили брачное ложе для молодых.

День венчания - четверг ("кичкене кун") начинался ритуальным купанием жениха ("куюв амамы") и невесты ("келин амамы") в бане. А в предбаннике играл оркестр, обряд купания и расчесывания волос невесты, купания и стрижки жениха, посаженных в женском и мужском отделениях бани на центральные места - "Орта таш", сопровождался танцами, песнями, трапезой с молодым вином. Затем невесту отвозили домой, где ее одевали к венчанию. Одежда невесты была белого цвета, обязательным для венчания был головной убор "пыл бурунчих" - прикрывавший лицо трубочками стекляруса. Мать невесты надевала на нее три золотых мониста - "юзлик алтын", "алтын", "мамадьялар". Отец опоясывал невесту. После этого мать над головой дочери разламывала на куски хлебную лепешку "птэ", политую смесью меда и масла, и раздавала их присутствующим. Все эти действия сопровождались обрядовыми песнями.

Когда за невестой приезжали жених и его родственники, "пыл бурунчих" временно снимался, а голову невесты покрывали специальным шелковым платком, так что она ничего не видела. Молодую выводили из дома назначенные для этого молодые замужние женщины ("сагдыч") в окружении детей, держащих в руках зажженные свечи. Сторона невесты одаривала присутствующих и перекрывших дорогу невесте - платками, платочками, накидками, раздавала вино и водку, после чего дорога открывалась, и молодые в окружении детей со свечами и родственников отправлялись в молитвенный дом крымчаков "къаал".

По дороге брат невесты обращался к ней с ритуальной песней, припев которой "до, до, до:" подхватывали дети. Во дворе "къаал" по иудейскому религиозному ритуалу устанавливался балдахин на четырех столбах. На невесту вновь надевался "пул бурунчих", и она отправлялась с женихом под балдахин, где их венчал крымчакский священнослужитель - "ребы". Кроме обычных молитв и благословений иудейского ритуала, он брал в руки петуха и трижды кружил им над головами новобрачных. После окончания церемонии жених и невеста под песни и танцы гостей отправлялись в дом жениха. В доме жениха свадебное гуляние происходило отдельно на мужской и женской половинах, где были накрыты столы. Трапеза прерывалась песнями и танцами. В женской половине невесту усаживали в нише для постелей за деревянной аркой "кревет" - она должна была поститься. Гости расходились в начале пятничной ночи.

В пятницу ("айне кун") утром, после брачной ночи, невесту и жениха будили женщины "хевра" и забирали белье невесты ("корымны"). С этого момента в течение недели новобрачным запрещалась близость, при этом молодая не должна была отлучаться из дома. В субботу ("шаббат кун") свадьба продолжалась. Жених с утра отправлялся в "къаал", где ему поручалось читать Тору - священное писание. Невеста принимала гостей - женщин, приносящих подарки - "келин кермек". Для этого ее одевали во все подвенечное, свекровь повязывала ей на голову платок, обязательный для ношения замужней женщиной - "кыих", лицо укрывалось за "пул бурунчих". До вечера за накрытыми столами продолжалось гуляние. Вечером молодежь расходилась и приходили пожилые люди, для которых подавалась субботняя еда и сладости.

В воскресенье в отдельной квартире собирались члены погребального братства "Хевра Акодеш" для осмотрв "корымны" невесты. Для них родственники невесты накрывали столы с едой, молодым вином и водкой, они же одаривали "хевра" подарками. В течение сорока дней после свадьбы невеста не должна была выходить из дома и показываться посторонним, соблюдая обряд скромности. В первый понедельник после свадьбы молодые покупали себе место на кладбище.

Рождение ребенка

Еще в начале XX столетия крымчачки рожали детей дома. Роды принимала повитуха "эбанай". Обязательно приглашалась молодая кормящая мать - одна из родственниц или подруг роженицы. Она должна была первой дать свою грудь новорожденному и стать его молочной матерью - "эмчек ана". На восьмой день новорожденным мальчикам делалось обрезание ("сунэт"), а для девочек устраивался праздник наречения имени - "ат кошмах". В этот день приходили гости с подарками, "эмчек ана" приносила напиток "арле" и угощала присутствующих. Этот обычай назывался "къаве ичмек."

Погребальный обряд

В погребальном обряде крымчаков сохранялись пережитки прежних языческих представлений примиренных с иудаизмом. Проведением этого обряда занималось похоронное общество "Хевра Акодеш" - пожилые мужчины и женщины, добровольно возложившие на себя эти обязанности. В Карасубазаре до начала 1940-х гг. умерших хоронили, ориентируя головой на север-северо-запад в прямоугольной могиле с заплечиками. По уровню заплечиков яма перекрывалась деревянными дощечками или настилом и засыпалась землей. Кладбище располагалось на противоположном берегу реки Кара-су и женщинам, участвовавшим в похоронной процессии, разрешалось дойти до моста. По дороге к кладбищу мужчинами исполнялся особый гимн, обращенный к богу Тенгри. На кладбище в специальной часовне, расположенной у входа, умершего поминали водкой, пирожками "чоче" и круто запеченными яйцами - "амин ямырта". После возвращения с кладбища в доме умершего - раздельно для мужчин и женщин устраивали поминки ("авель аши"), при этом еда и спиртные напитки приносились родственниками семьи покойного. На седьмой и тридцатый дни, а также через одиннадцать месяцев со дня смерти проводились "тъкун" - поминки со спиртными напитками и трапезой в доме покойного. Среди обязательных ритуальных кушаний на поминках были круто запеченные яйца, которые посыпались смесью соли и перца, пирожки с мясом - "чоче", "кара алва" (черная халва) и "арле". Траур семьи покойного продолжался 40 дней. Через 11 месяцев в изголовье могилы устанавливался памятник.

Обычай символического отпевания

С погребальной обрядностью был связан обычай кройки погребальных одежд и символического отпевания стариков, достигших шестидесятилетия - "кефенлик бечмек". Члены погребального братства, приглашенные для проведения обряда, кроили из белой материи штаны, рубаху и колпак, а также наволочку, но не сшивали их. Их работа сопровождалась пением ритуальных песен, погребальными иудейскими молитвами, пением светских песен, звучавших и по заказу "отпеваемого", рассказами о различных примечательных случаях и событиях его жизни. При этом "азекен" - так теперь называли того, над кем совершался обряд, лежа на войлочном ковре посреди комнаты, принимал активное участие в процедуре своего "отпевания". После окончания кройки погребальных одежд и наделения подарками представителей "Хевра Акодеш" приступали к праздничной трапезе со спиртными напитками.

ФОЛЬКЛОР

Первые записи устного народного творчества крымчаков были сделаны самими крымчаками. С середины XIX столетия в моду вошли рукописные сборники "Джонка", форма которых распространялась среди крымчакских семей. Это были сшитые из отдельных листов тетради, в которые записывались молитвы и песни на языке крымчаков, отдельные библейские тексты, как на крымчакском, так и на древнееврейском языках, пословицы и поговорки, песни, сказки, загадки, заговоры.

ОРЛИЦА И ЕЁ СЫНОВЬЯ

(Крымчакская притча)

Это случилось в те далекие времена, когда птицы умели разговаривать, а люди понимали их язык. Посреди моря стоял небольшой островок, а на его самой высокой скале было гнездо, в котором жили орлица и два ее птенца.

Однажды ночью налетела страшная буря. Беда подошла к гнезду орлицы, и она сказала сыновьям: "Нам нужно улетать отсюда. Но вы еще слабы для таких перелетов, я же не смогу перенести через море обоих сразу. Одному придется остаться в гнезде и ждать, когда я вернусь за ним".

По-разному восприняли эту весть сыновья. Один кричал и плакал, испугавшись бури. Другой спокойно сказал матери, что он останется в гнезде ожидать ее. Взяла орлица дрожащего, пищащего орленка, посадила на спину и полетела сквозь бурю к земле. Когда они были уже на половине пути, она спросила своего стенающего птенца: "Сынок, я уже выбилась из сил, спасая тебя. А как поступишь ты, когда я стану старой и немощной?"
"Мама, - запищал орленок, - я буду каждый день заботиться о тебе и носить тебя на своей спине!" - и от страха он опять задрожал и закричал."Нет, - сказала орлица, - такой хлюпик никогда не станет орлом!" - сбросила птенца в бушующее море и полетела назад, к островку. Едва успела выхватить оставшегося птенца из гнезда, как волна захлестнула скалу. Тяжело летела птица сквозь ураган. Огромные волны грозили вот-вот поглотить ее и птенца. На полпути к земле она задала второму сыну тот же вопрос, что и первому. "Мама, - спокойно ответил орленок, - я не знаю, какой будет моя жизнь. Наверное, у меня появится своя семья, дети, нуждающиеся в моей помощи. Но я всегда буду помнить о тебе и по возможности заботиться"."Ты будешь орлом", - сказала мать-орлица, унося сына к земле.
С тех пор крымчаки говорят: "Птица поступает так, как ее научили в гнезде".

КАК МУДРАЯ ГУЛЮШ НЫСЫМАКАЮ ПОМОГЛА

(Крымчакская сказка)

Давным-давно в Карасубазаре (нынешнем Белогорске) - жил да был старый ювелир - куюмджи Нысымакай ( Дедушка Нысым). Когда умерла его жена, решил он оставить ремесло, передать мастерскую и нажитое добро трем взрослым сыновьям, а самому заняться воспитанием внуков.