Реферат: Место и роль исламских банков в развитии экономики мусульманских стран
В более широком плане речь, возможно, следует вести о возникновении предпосылок, свидетельствующих о явлениях регионального порядка и значимости. По существу, в условиях, когда правительственные инициативы в создании элементов общего рынка и интеграционных процессов в регионе не имеют эффективного продолжения (если не считать недавно объявленного намерения все же создать арабский общий рынок в составе некоторых ближневосточных государств), исламские учреждения с сильной наднациональной составляющей могут подменить экономическую целесообразность и самостоятельно привести к реальным сдвигам в объединительных тенденциях, декларация которых у арабов – неотъемлемая часть политической риторики в течение десятилетий.
Укоренение шариатских принципов в экономике арабских стран – сложная задача с практической точки зрения.
Во-первых, целенаправленное формирование основ исламской экономики едва ли возможно без соответствующим образом ориентированной политической надстройки, представленной теократией, традиционными элитами или происламски настроенными политическими деятелями и способной проявить политическую волю в масштабах, достаточных для воплощения идеи исламской экономики в конкретных хозяйственных образах. Светские режимы в арабских странах не рассчитаны на содействие становлению подобных моделей на широком фронте. В лучшем случае они могут поддержать некоторые инициативы с целью эксплуатации идеи и обретения неких материальных или иных выгод от поддержки важного для богатой части исламского мира и, возможно, обещающего явления. Но полномерного их участия в перестройке своих экономик на исламский лад ожидать не приходится. По крайней мере, накопленный по этому поводу опыт пока подтверждает правоту такого вывода.
Во-вторых, в любом случае масштабные мероприятия в этой области будут означать серьезную перестройку основ деятельности всей хозяйственной организации. А это чревато обязательным на первоначальном этапе такой перестройки снижением темпов роста, замедлением процессов развития, отвлечением ресурсов на цели, не вызванные объективной необходимостью, потребностями рационализации или оптимизации производства.
В-третьих, экономика арабских стран, особенно тех из них, где идея исламизации получает наибольшую подпитку, плотно встроены в МКХ. Нарушение связей между ними и этой системой в результате исламизации может подорвать всю конструкцию участия арабских стран в глобальном воспроизводственном процессе. Последствия, спровоцированные неизбежными в этом случае напряжениями и противоречиями, могут оказаться несопоставимыми с теми достижениями и благами, которые связываются с переходом на исламские принципы ведения хозяйства.
В-четвертых, в случае реализации мер по исламизации страны-сторонники такого подхода рискуют оказаться в отрыве или даже в изоляции от большинства, по крайней мере, на период адаптации их экономик к общепринятым хозяйственным моделям. Нарушение взаимодействия в любом случае неизбежно. Как минимум, оно может быть затруднено из–за несовпадения принципов функционирования и обусловленных этим разных требований относительно организации сферы внешнеторгового и внешнеэкономического регулирования, финансирования международного сотрудничества, кредитования экспортно-импортных операций и т. п.
В-пятых, исламизация экономического базиса и создание в нем соответствующих анклавов, опирающихся на шариатские нормы, может вызвать дополнительное искусственное дробление экономического пространства в странах–реципиентах идеи исламизации экономики и ухудшение воспроизводственных параметров. Существование определенных противоречий между государственным и частным секторами будет дополнено напряжениями, развивающимися по линии сопряжения исламского и неисламского сегментов хозяйства. А в условиях переходного характера арабских экономических систем, отличающихся хрупкостью и нестабильностью межотраслевых и внутрихозяйственных связей, любые привнесенные обстоятельства способны ослабить экономический потенциал и внести разбалансированность в неустойчивое равновесие.
Кроме того, экономики многих арабских стран стоят на пороге проведения в жизнь серьезного и крупного мероприятия – приватизации, самого по себе исключительно сложного и противоречивого процесса. Наложение на него проблем, вызванных исламизацией экономики, может создать существенные перегрузки, которые едва ли окажутся переносимыми даже для капиталоизбыточных стран, не говоря уже о капиталодефицитных.
Подобные обстоятельства – существенный ограничитель для исламизации других сфер хозяйственной деятельности помимо банков. Несмотря на муссируемую идею восстановления исламской традиции в рамках всей сферы хозяйствования, реализация такого проекта, скорее всего, дело отдаленного будущего. Ведь даже первый этап – исламизация банковско-кредитной сферы – растянулся на длительное время, прежде чем стал объектом внимания со стороны родственных институтов извне, и не может считаться завершенным и сегодня. Кроме того, широко высказывается мнение, что, "несмотря на значительный прогресс в исламизации банковской сферы в таких странах, как Иран или Пакистан, предстоит совершить еще многое, чтобы добиться их полного отличия от того, что составляет суть западной практики в банковском деле".
Очевидно, что такая акция, как перевод на исламские рельсы экономики в целом, потребует значительно более длительного времени, чем исламизация некоего сегмента в системе обращения, учитывая масштабность явления. С этой точки зрения, широко объявленный перевод экономики всецело на исламскую основу в таких разных странах, как Судан, Пакистан, Иран может, видимо, рассматриваться как своего рода демонстративная мера, декларация намерений, К такому выводу подталкивает общее для этих государств сложное экономическое положение и то, что одни только организационно-технические меры по полномасштабной переориентации национальных хозяйственных организмов потребуют гигантского финансирования. Создание же реальных и действенных механизмов внедрения исламских инструментов регулирования экономических процессов в масштабах национальных воспроизводственных систем – тем более неосуществимая по полной программе задача в обозримой перспективе.
Для претворения в жизнь столь объемных задач мало политической воли как движущей силы всего предприятия и мусульманского возрождения, выступающего в качестве общего фона активизации мусульманской составляющей в общественно-политической и социально-экономической жизни местных общин.
Росту настроений в пользу внедрения исламских принципов в разные сферы хозяйственной и общественной жизни в арабских и некоторых других мусульманских странах способствовали разные обстоятельства. Но в первую очередь, политическая самоидентификация арабского и других мусульманских народов, осознавших свою роль в современном мире после обретения независимости, и завоеванное ими право на собственное видение способов решения своих проблем. Большое значение имеет и стремление мусульманских народов добиться экономической самостоятельности на базе использования ценностей, предлагаемых их историческим и хозяйственным опытом. А, кроме того, совершенно необходимо правильное определение стратегических направлений движения в сторону исламской экономики. Это нужно для минимизации потерь и издержек, экономного расходования ресурсов, выявления каналов, в рамках которых наращивание усилий может принести наибольшую отдачу.
Кажется, что арабы избрали безошибочное начало, сделав ставку на использование своих финансовых ресурсов и создав соответствующие учреждения для оперирования ими в виде исламских банков. Механизмы этих последних имеют больше шансов быть принятыми в мире без особых издержек. Ведь арабские нефть и денежные средства, создавшие почти неограниченные возможности предоставлять кредит и манипулировать деньгами – универсальное средство проникновения на любые рынки и навязывания своих взглядов и подходов партнерам и контрагентам.
Если исламские банки прочно утвердятся в ткани современного рыночного пространства, то это будет означать, что они, как элемент исламской экономики, доказали не только свою живучесть, но и способность шариатских экономических норм обслуживать современные хозяйственные организмы. Хотя такое предположение нуждается в дополнительной проверке, тем не менее практики шариатского права мало сомневаются в возможностях, заложенных в традиционной школе мусульманского хозяйственного права.
Мощным побудительным мотивом для внедрения принципов исламской экономики остается убежденность официальных носителей исламской идеи хозяйствования – факихов, кады, улемов и других неофициальных сторонников исламской организации производственной сферы и социальной справедливости, которая обеспечивается исламскими институтами, оперирующими в экономической сфере. Исламское возрождение и надежда обрести социальную справедливость через использование исламских механизмов управления хозяйственными процессами привели к зарождению в недрах исламского фикха новых экономических представлений, навеянных рыночной экономикой. Исламские ученые стремятся разработать такую модель вхождения в рынок и рыночного поведения, которая опиралась бы на нормы шариата и служила бы гарантией от негативных последствий рыночных отношений и неправедных методов обретения, некачественного управления и распоряжения собственностью и ресурсами в условиях рыночной экономики.
В исламе состояние рассматривается как собственность, доверенная Всевышним и опекаемая Им. Оно должно использоваться наилучшим образом в целях приращения богатства и обеспечения благосостояния членов общины в соответствии с установлениями, предусмотренными для этого случая. Это требование материализуется в применении специальных исламских инструментов, в числе которых, в первую очередь, – принцип разделения прибылей (мудараба), система пожертвований (закят), система наследования, обязательная благотворительность и т. п., в основе которых лежит идея перераспределения в той или иной форме общественного достояния и достижение солидарности и социального мира в общине .
Деньги же в исламе трактуются только как потенциальный капитал. Собственно капиталом они становятся лишь в том случае, если направлены на продуктивное использование и при этом приносят доход. Доход рассматривается в этом случае как вознаграждение за полезное использование средств, владелец которых должен получить причитающуюся ему долю за выполненный по отношению к общине долг.
Стремление арабов обратиться к своей самобытности и акцентировать ее экономическое содержание и социальную сущность прослеживается ныне с большой отчетливостью. Однако возрождение крупных элементов исламской экономики со всеми присущими ей атрибутами в их первозданном виде едва ли возможно ныне в силу многих причин. В арабском мире коренным образом изменились условия материального производства. Резко ускорились темпы экономического роста и социального развития. Материально–техническая база производства подверглась мощной реконструкции. Государства арабского региона в той или иной степени провели индустриализацию, масштабные аграрные реформы, претворили в жизнь интенсификационные программы в сельском хозяйстве. Изменился характер социальной организации города и деревни, их экономический строй также претерпел существенную эволюцию. Арабские страны на широком фронте вступили в стадию капиталистической трансформации. И хотя социальные процессы обладают большей инерционностью по сравнению с экономическими, все же и они внесли свой вклад в изменение облика Арабского Востока.
В результате усложнились социально–экономические явления, которые, как представляется, превышают адаптивные возможности традиционных исламских регуляторов экономической деятельности и их способность приспосабливаться к новым явлениям. Исламские хозяйственные инструменты более соответствовали требованиям докапиталистической эпохи, в рамках которой производство лимитировалось низким уровнем развития производительных сил, а объемы продукции были невелики. Эти регуляторы гармонировали не только с упрощенными воспроизводственными механизмами, замедленным воспроизводственным циклом, общими низкими темпами функционирования экономического организма, присущими докапиталистическому способу производства. Они также коррелировались с господствовавшими производственными отношениями, консервативными хозяйственными и общественными устоями, вообще с традиционным укладом и образом жизни. Исламские хозяйственные регуляторы были оптимальным инструментом управления экономическими процессами в низкоинтенсивной производственной среде со всеми ее экономическими и имущественными отношениями, цеховой организацией, ремесленным производством.
После обретения политической независимости и осуществления мер по экономическому возрождению исламские регуляторы производственных отношений по существу окончательно утратили свою силу как господствующие. Во всяком случае, сфера их действия была еще более сужена, и они оказались вытесненными главным образом в сельское хозяйство, на его периферию, не затронутую аграрными реформами и капитализацией. В целом же деисламизация экономики получила разрушающий импульс значительно раньше, после того, как на арабское экономическое пространство начал проникать иностранный капитал и утверждаться капиталистический способ производства, делавший шариатские нормы хозяйственной деятельности неактуальными.
Исламские инструменты удалялись в первую очередь из зоны интенсивного хозяйствования, где обосновался этот капитал – в фабрично–заводском производстве и в сфере крупнотоварного капиталистического земледелия. Мощный удар исламским хозяйственным и имущественным отношениям был нанесен внедрением ростовщичества, ранее изгонявшегося из сферы кредита, развитием современного сектора услуг, становление которого не было связано изначально с присутствием в нем исламского фактора как обязательного условия функционирования любой структуры хозяйственного назначения в недавнем прошлом.
Тем не менее, исламский фактор в производстве арабских стран сохраняет живучесть за счет сохранения многоукладности. В рамках докапиталистических укладов, особенно в отдельных сельскохозяйственных анклавах, до настоящего времени присутствуют в той или иной степени некоторые формы традиционных отношений по поводу земли, средств производства, труда, капитала в виде практики, известной как мушарака, мунафаса, мурабаа, мугараса и др.
С точки зрения происшедших изменений в социальной организации производства и в общих условиях функционирования воспроизводственных систем в арабо–мусульманских странах возврат к чисто исламским приемам хозяйствования, по всей видимости, невозможен. Если в практике исламского финансирования нашли отражение не столько пережиточные формы отношений между сторонами в производственном процессе, сколько особые религиозные установления, придающие всему явлению специфичность и своеобразие, но одновременно отличающиеся определенной эластичностью, позволяющей приспосабливаться к современным требованиям банковской деятельности, то в случае с исламскими регуляторами производственных отношений ситуация предстает иной. Они, как отмечалось, фиксируют докапиталистическую практику в производственной и имущественной сферах, рассчитаны на ее особенности и едва ли могут быть трансформированы в приемлемые механизмы, полностью соответствующие нормам современности.
В сложившихся обстоятельствах, требующих реанимации исламского начала не только в духовной, но и в хозяйственной жизни арабских обществ, воссоздание традиционных шариатских ценностей может пойти, скорее всего, по пути актуализации категорий и норм, определявших социально–психологические параметры, в том числе и хозяйственной деятельности мусульманских общин в разных ее проявлениях. В частности, можно вести речь о некоем новом подходе к закреплению в массовом сознании понятий, изначально ценимых в мусульманской среде и связанных с традиционным правом, с особыми методами регулирования производственных и имущественных отношений и созданием специфического климата единения и братства мусульман. К ним с необходимостью относится применение установлений шариата в жизни общины, служащих в качестве духовного обеспечения развития этой общины и гарантирующих соблюдение освященных Кораном требований относительно правил мусульманского общежития, совместной деятельности в общественных интересах и распределения благ.
Главная роль и функция основных ориентиров при достижении этих целей в арабо-мусульманских обществах принадлежит таким понятиям, как социальная справедливость, взаимопомощь, социальный мир и солидарность, благосостояние, преданность и верность. Эти категории превозносятся в качестве фундаментальных и основополагающих для арабов и всех мусульман, стремление к которым с их стороны – самая почитаемая добродетель.
Следует учитывать также, что укоренение в хозяйственной практике исламских принципов соответствует и многим чертам национального характера арабов, который в основном формировался под влиянием установок ислама, проповедующих умеренность, воздержанность, самоконтроль. В частности, боязнь рисков, чрезвычайная осмотрительность и осторожность, присущие арабскому бизнесу, опасения остаться внакладе и потерять хотя бы часть капитала (при том, что даже понятие рискового капитала отсутствует в деловой арабской среде) и подорвать из–за этого свой престиж очень хорошо коррелируются с теми мотивами, которые заложены в свод неписанных правил, определяющих порядки и нормы поведения в ближневосточном предпринимательстве.
Все это – те традиционные ценности, которые должны лежать и в основе экономического роста и с помощью которых арабы хотят добиться устойчивого развития и социального прогресса. Зарождающаяся ныне политика мобилизации исламских ценностей и постановка их на службу грядущей экономической и социальной модернизации отражает стремление арабской экономической и религиозной мысли смягчить неизбежные социальные противоречия, нивелировать возрастающую напряженность в обществе в условиях разрастания многочисленных хронических проблем и грядущего перехода к рынку путем примирения, сближения исламской традиции и рыночных отношений. Другими словами в арабском мире уже сейчас задумываются о необходимости подготовки общества к грядущей качественной трансформации экономики и эволюции социальной среды.
Очевидно, что даже при интенсивном использовании религиозной риторики и аргументации сдвиги в общественном сознании не будут немедленными. Рыночная психология отличается от общинной, патернализм которой воспитывал арабов веками и теперь генетически связывает их с прошлым. Однако тот факт, что состояние умов накануне возможных грядущих изменений волнует часть общества, морально ответственную за сограждан и изыскивающую возможности избежать потрясений, дает определенные основания считать, что переход к рыночным формам в арабском мире может име?