Реферат: Перечитывая "Тараса Бульбу" Н.В.Гоголя
Однако можно ли говорить о высоких моральных качествах человека, который считает для себя не обязательным держать слово, данное иноверцу? Этот человек с презрением относится к тому, что почитается священным для каждого честного человека и цинично растаптывает общепринятые моральные принципы, если они являются препятствием на пути к достижению его цели. Такое своеобразное понятие о рыцарской чести в то время было неприемлемо в среде цивилизованных народов Западной Европы.
Тарас не брезгует никакими аморальными средствами, если они способствуют достижению его цели. Так по тайному наущению Тараса собирается Войсковой Круг, и казаки выбирают угодного Бульбе кошевого. Новый кошевой Кирдяга - старый боевой товарищ Бульбы, но и он говорит, что слова ломать не можно. В то же время он понимает, что набег организовать необходимо, потому что казаки уже поиздержались и многие из них в шинки жидам позадолжали, так что пора и соседей пограбить. И он предлагает организовать небольшой рейд к турецким берегам только молодых казаков, а туркам сказать, что этот молодняк действует самовольно, без согласия на то Войскового Круга, и согласия Сечи на этот набег нет, и Сечь здесь не причём: она их не знает и знать не хочет; пусть турки сами с ними разбираются.
Из всего вышеизложенного видно, что ни о какой защите Отечества и Веры здесь и речи быть не может. Сам Н. В. Гоголь также нигде не говорит о том, что казацкие войны носили освободительный характер и были стремлением украинского народа выделиться из Речи Посполитой.
Однако для придания большего драматизма своей повести Н. В. Гоголь решил казацкому набегу придать характер мести за поруганную веру и из разбойников сделать из них героев-мстителей. Для этой цели писатель вводит, возможно, правомерный в художественном плане эпизод, но являющийся чистой исторической ложью, бессовестным наветом на весь еврейский народ.
Согласно повести, в самый разгар подготовки к набегу на турецкие берега подплывает к Сечи паром, и те, кто находится на пароме спрашивают сичевиков, знают ли они, что творится на гетманщине? И тут выясняется, что запорожцы совершенно не знают, что у них там, на Украйне-гетманщине происходит. Тогда прибывшие на пароме, им говорят, что ляхи жидам веру запродали. Ключи от церквей арендаторам-евреям передали, а те, пока крестьяне не расплатятся с долгами, ни в святой праздник, ни в светлое воскресенье молиться в церкви не дают. Пасху освятить нельзя, пока жид на ней метку не поставит, что селянин с ним расплатился.
И всё это художественный вымысел большого мастера слова. В действительности же это ложь, как и все кровавые наветы, потому что иудейская религия запрещает брать под залог места богослужения и предметы культа. Кстати, на гетманщине своя украинская православная шляхта ни за что не допустила бы, чтобы церкви отдавали в залог.
Тем не менее, эта наглая ложь впоследствии перекочевала на страницы исторических исследований антисемитствующих историков-дилетантов. Так известный российский историк Николай Костомаров в "Книги бытия украинского народа" не постеснялся оболгать евреев в уму не постижимых преступлениях, совершаемых против украинского народа. На страницах своей книги он пишет: "И начали паны обдирать крепостных, отдали их жидам на такую муку, подобную которой творили только над первыми христианами, - сдирали с них живых кожу, варили в котлах детей, давали матерям собак грудьми кормить".
Вот так, как говорится, было бы брошено обвинение, а то, что оно высосано из пальца и является наглой, и гнусной ложью, то это уже не обвинителя забота. Пусть оправдывается обвинённый. А если оправдывается, - значит виноват. И пошло, и поехало! И сетует Тарас Шевченко о том, что: "Запродана жидам вира". И пишет антиеврейские пасквили Альберт Сомов. И в наше время антисемиты "а ля Корчагин" и им подобные обвиняют евреев в ритуальных убийствах.
И этот навет потребовался украинским писателям, чтобы хоть как-то оправдать ту бессмысленную, звериную жестокость, проявляемую казаками к ни в чём неповинным, беззащитным людям во время еврейских погромов.
Так, согласно повести, узнав от приезжих, что на гетманщине притесняется православная вера, казаки решают теперь идти не в Турцию, а на Украйну, чтобы отомстить жидам и ляхам за поруганную веру. Поход на гетманщину тем более был выгоден, что под предлогом мести туда можно было двинуться всей Сечью, ведь поиздержались и жидам в шинки позадолжали не только молодые казаки. Кроме того, и коронных войск в то время на гетманщине было мало.
Но прежде чем двинуться в Украйну, казаки у себя в Сечи устроили маленький погромчик. "Жидов расхватывали по рукам и начали швырять в волны. Жалобный крик раздался со всех сторон, но суровые запорожцы только смеялись, видя, как жидовские ноги в башмаках и чулках болтались на воздухе".7
И тут Тарас проявляет благородство души, спасая от смерти шинкаря Янкеля за то, что он когда-то его брата на волю у татар выкупил. А в основном, Тарас равнодушно наблюдает, как режут евреев. Однако в трудную для себя минуту именно к евреям обращается Тарас за помощью, чтобы спасли его сына Остапа.
"Слушайте, жиды! - сказал он, и в словах его было что-то восторженное. - Вы всё на свете можете сделать, выкопаете хоть из дна морского; и пословица давно уже говорит, что жид самого себя украдёт, когда только захочет украсть. Освободите мне моего Остапа. Дайте случай убежать ему от дьявольских рук".8
В благодарность за освобождение Остапа Тарас обещал отдавать евреям половину той добычи, которую он добудет в своих грабительских походах. Но можно ли доверять человеку, который считает, что слово, данное не православному, выполнять не обязательно?
Однако, несмотря на все старания, на этот раз евреям не удаётся освободить Остапа. Но в другой раз, когда израненный поляками Тарас едва дышал, спасла его от смерти какая-то жидовка. "...которая месяц поила его разными снадобьями".9
Согласно повести, узнав о поругании церквей, казаки двинулись на гетманщину. И, как пишет Н. В. Гоголь: "скоро весь польский юго-запад сделался добычею страха. Всюду пронеслись слухи:
"Запорожцы!... показались запорожцы".10 Войско шло прямо на город Дубно, где носились слухи, было много казны и богатых обывателей.11
Но каким образом город Дубно оказался в юго-западной Польше уму не постижимо! Ведь этот город находится на северо-западе Украины. Эту территорию населяли украинские крестьяне и горожане. Они- то и явились первой жертвой пиратского набега.
"Пожары охватывали деревни; скот и лошади, которые не угонялись за войском, были избиваемы тут же на месте. Казалось, больше пировали они, чем совершали поход свой. Дыбом стал бы ныне волос от тех страшных знаков свирепства полудикого века, которые пронесли везде запорожцы. Избитые младенцы, обрезанные груди у женщин, содранная кожа с ног до колена у выпущенных на свободу".12
И, наконец, запорожцы осадили Дубно. "Войско облегло весь город и от нечего делать занялось опустошеньем окрестностей, выжигая окружные деревни. Скирды неубранного хлеба и напуская табуны коней на нивы, ещё не тронутые серпом". 13 Во всём районе окрест, пишет Н. В. Гоголь, не слышно было петушиного пенья: всех порезали и поели.
Так у кого же резали этих петухов? У польских или украинских крестьян? Ведь Дубно это город в пределах Украины, а не Польши. Так кому же мстили запорожцы? Кто, прежде всего, страдал от их набегов? Свои или чужие?
Страдали, несомненно, прежде всего, свои и, конечно, не обходилось без страшных еврейских погромов. Один из таких погромов красочно описан всё тем же Н. И. Костомаровым: "Самое ужасное остервенение показывал народ к иудеям: они осуждены были на конечное истребление, и всякая жалость к ним считалась изменою. Свитки закона были извлекаемы из синагог: казаки плясали на них и пили водку, потом клали на них иудеев и резали без милосердия; тысячи иудейских младенцев были бросаемы в колодцы и засыпаемы землею... Страшное избиение постигло иудеев в Полонном, где так много их перерезали, что кровь лилась потоками через окошки домов. В другом месте казаки резали иудейских младенцев и перед глазами их родителей рассматривали внутренности зарезанных, насмехаясь над обычным у евреев разделением мяса на кошер (что можно есть) и треф (чего нельзя есть) и об одних говорили: это кошер - ешьте! А о других: это треф - бросайте собакам".14
Можно, конечно, понять Тараса, который вторгся в польские пределы, чтобы отомстить за смерть Остапа, но мстит то он, в сущности, невинным людям.
"Не уважали казаки чёрнобровых панянок, белогрудых, светлоликих девиц; у самых алтарей не могли спастись они: зажигал их Тарас вместе с алтарями. Не одни белоснежные руки поднимались из огнистого пламени к небесам, сопровождаемые жалкими криками, от которых подвигнулась бы самая сырая земля и степовая трава поникла бы от жалости долу. Но не внимали ничему жестокие казаки и, поднимая копьями с улиц младенцев их, кидали к ним же в пламя".15
Только в такой изуверски жестокой и дикой среде мог сформироваться характер человека способного за измену товариществу убить своего сына.
О переходе своего сына Андрия на сторону поляков Тарас узнаёт от еврея Янкеля.
"- И ты не убил тут же на месте его, чертова сына? - вскрикнул Бульба.
-За что же убить? Он перешёл по доброй воле. Чем человек виноват? Там ему лучше, туда и перешёл".16 .
Пропагандистский лозунг о том, что родину не выбирают, глубоко ошибочен. Он выгоден только власть предержащим, чтобы заставить холопов сражаться за их интересы. Место рождения отнюдь не является родиной. Свободный человек сам выбирает себе родину. Это доказано тем, что целые континенты заселены людьми, самостоятельно выбравшими себе родину.