Реферат: Православная церковь чешских земель и Словакии.
Вознаграждения за известия во время Русско-турецкой войны просит в 1755 г. грек Георгий Петал. В 1783 г. поступает донесение Палладоклиса Антона в Коллегию Иностранных Дел о народах Эпира, Амонии, Греции и возможности использования их в войне с Турцией.
В правление Екатерины II, проводившей политику по заселению Черноморского побережья греками, канцелярия фиксирует ряд писем и прошений, число которых сильно увеличивается и где содержатся свидетельства о службе в Русской армии во время войны с Турцией и просьбы даровать за это жалование и разрешение поселиться на Черноморском побережье.
Греки, имея в борьбе с Турцией ту же цель, что и Россия, не только становились помощниками и проводниками русской политики, но переселялись на постоянное место жительства в Россию, с готовностью принимая и разделяя планы российского двора в этом вопросе. Россия же опиралась на греков, как на верных бойцов в борьбе с Османской империей, поскольку кто более них был заинтересован в войне с Турцией.
Фонд документов АВПРИ позволяет также рассмотреть вопрос о просветительской деятельности Греческой Церкви.
В 1733 г. архиепископ Киевский и Галицкий Рафаил прислал донесение в Синод о том, что греки, проживающие в Киеве, хотят возобновить греческую церковь "для жития и пристанища приходящих из стран греческих и ради научения других желающих греческого языка школу....А по мнению его преосвященства, "во оном монастыре грекам жительствовать позволить прилично понележе могут церковь упалую...возобновить школу дидаскала ради учения малых детей на общую прочим пользу устроить, где многие из малороссийских детей могут охотно греческого обучаться языка, что небезнадежно и весьма полезно будет". Из этого документа видно, что греки, проживающие в России, беспокоятся об образовании детей и желают устроить школу при Церкви. Интересно то, что стремления России и Греции и в этом вопросе совпадают. О греках ходатайствует российский архиепископ, отмечая, что в школе могли бы обучаться и российские дети. На вспомоществование устроения здания обветшалого монастыря он предлагает оставить 14 дворов, числящихся за ним, добавить еще денег, а монахов, живущих там, расселить по другим монастырям.
Другой архивный документ свидетельствует о том, что мысль об устроении совместной русско-греческой школы не была единична. В 1744 г. в Россию от епископа Феоклита Полидиса, проживавшего в Лейпциге, приходит ряд прошений с просьбой выделить денег на строительство греческой церкви в Лейпциге и открытие при ней школы. Просит также прислать русских священников и диаконов для служения в этой церкви и обучения в местной Академии различным наукам. Как видно, здесь прослеживается стремление к тесным взаимоотношениям с Россией, к контакту в области культуры и образования. Русский резидент в Константинополе, статский советник Вешняков, которому было поручено выяснение личности епископа, выразил опасения о том, что епископ Феоклит - еретик, уклонившийся в протестантизм, и туда же хочет втянуть и других через свою школу. Но наряду с этим он отмечает, что если эти опасения не подтвердятся, то хорошо бы открыть там гимназию "с подлежащим числом профессоров греческого языка, латинского, а насчет российского и других наук нужнейших... к Просвещению разума таких и полезных знаний пристойных духовенству и мирским и для оной нужную библиотеку завести". По мысли Вешнякова, в эту школу следовало бы принимать кроме греков также "сербов, волохов, молдован и Вашего императорского Величества поданных великорусских украинских могущих быть на своем иждивении и для несколького числа неимущих какое содержание пожаловать несказанная могла быть польза особенно Вашего Величества поданным". Далее Вешняков называет императрицу "единственной защитницей сего народа (греческого), достойного сожаления", которому она может "всякую оказать щедрую милость... и свой высочайший покров". Так российский служащий советует при возможности основать школу, выделив денег, поскольку это послужит пользе просвещения подданных и, с другой стороны, окажет покровительство грекам. Заметим, что школа должна была открыться под эгидой Греческой Церкви и что ее характер мыслился как вселенский, то есть наднациональный - учеников должна была объединять православная вера. В этом Россия выступает здесь как продолжательница идеалов Византийской империи, где единоверие подданных отводило на второй план их национальные различия.
С вопросом об устройстве школ в XVIII в. неразрывно связана проблема изыскания средств. В вышеизложенных документах можно было видеть, что источником таковых является государственная казна Российской империи. Но был и другой не менее важный источник. Греки, посвятившие себя различной деятельности за пределами своей Родины и накопившие определенное состояние, не успокаивались на личном благополучии, но заботились о благосостоянии и просвещении Отчизны. Так, интересно будет привести здесь в пример завещание архиепископа Евгения Вулгариса, которое он составил перед своей кончиной в Петербурге.
"... Две украшенные драгоценными камнями панагии, с изображением всечестной иконы Божией Матери, из которых одна приснопамятной императрицей Екатериной II, а другая благочестивейшим ее потомком императором Александром I, милостивно мне были пожалованы, а с ними также и нагрудный крест, украшенный драгоценными смарагдами, полученный когда-то в дар от всесиятельного правителя Молдавских княжеств Александра Иоанниду Маврокордата... все эти три драгоценности посвящаю в дар новосозданному правлению Иоаннических островов, чтобы были они употреблены на помощь и устройство открытой там Академии...
Из десяти тысяч рублей... определяю дать святоименитой Афонской школе, устроенной в Ватопеде 1.000 рублей, подобно школе острова Патмос другую рублей 1.000, что в сумме составляет рублей 2.000.
Определяю в храм... святого... Спиридона на Керкире 1.000 рублей из которых...пусть получает каждый год рублей 50 или 60... священноучитель... чтобы он проповедовал с амвона... евангельскую... и нравственную беседу к духовной пользе верующих... Столько же желаю дать и на о. Закинф в церковь называемую Фанеромени на песке на то же евангельское дело, к той же духовной пользе верующих...
... В Иерусалим Животворящему Святому Гробу и на Гору Синай, и в Полтаву в Российский монастырь Воздвижения Честнаго Креста, и в греческий в Таганроге, в каждый из названных по 100 р.
Почтеннейшему господину Лаврентию Парамифиати, который сейчас проживает в Венеции, дяде по родству оставляю 1000 р.
Трем братьям Валсаму... по 500 рублей каждому.
Верному эконому дома моего... Феодосию... рублей 500.
...1000... беднякам, другую 1000... на мое погребение...
Все остальное, что найдется при мне из вещей и имущества... желаю передать... монашествующим Лавры святого Александра Невского...
... Книги, на каком бы то ни было языке, пусть будут переданы в библиотеку находящейся там Невской Академии. Все рукописи и мои сочинения, и переводы пусть будут переданы проживающему в Москве Зою Зосиме...".
Итак, складывается следующая картина: большая часть имущества завещана Церкви и школам. Причем деньги, завещанные Церкви, опять же должны были пойти на поддержание вероучения и образования. То есть из 10 тысяч рублей 4 тысячи и дорогостоящие святыни завещаются на развитие образования и проповеди в Греции. А рукописи и переводы передаются в Москву Зосимам - известным благотворителям и просветителям своего народа. Вульгарис поступает, как и многие его соотечественники. Прожив долгие годы вдали от Родины, он не расстается с ней душой и большую часть имущества завещает на пользу просвещения сограждан.
В этом отношении показателен еще один документ из коллекции АВПРИ. Капитан-лейтенант Бозо просит разрешения МИДа перевести деньги, завещанные греком Варвацием, в Грецию. В прошении в МИД он пишет:
"Известный общеполезными своими пожертвованиями покойный Коллежский Советник и Кавалер Иван Андреевич Варваций, отъезжая заграницу сделал в Таганроге в мае 1824 г. духовное завещание, засвидетельствованное десятью лицами, всякого доверия заслуживающими ... и завещал 700 тысяч рублей на учреждение в Греции лицея, но перед смертию своею сделал на острове Занте в пополнение первой духовной другую, законным образом там засвидетельственную, в коей из сих 700 тысяч рублей отделил 100 тысяч для семейства племянника своего..., но сверх того завещал Греческому Правительству 300 тысяч рублей...
3 июня 1825 г. Таганрог".
Из этого завещания также можно видеть, что почти все денежное состояние Варваций завещает Греции. Находясь на службе в России, он думает больше о своей Родине, чем о родственниках. Причем подавляющая часть денег завещается опять же на развитие в Греции образования. История этого документа, однако, не совсем проста. В спор за состояние коллежского советника вступает его дочь Мария Комнин. Она настаивает на том, что Бозо и его друзья обманом захватили деньги и хотят их похитить в своих корыстных целях.
Канцелярия Государственной коллегии иностранных дел свидетельствует: "Бозо не обращался в коллегию с этим вопросом, а все капиталы из России за границу переправляются через нее по отношению присутственных мест, а не по просьбам частных лиц".
То есть здесь представляются доказательства к тому, что Бозо - вор и таким способом хочет похитить столь большую сумму. Даже если дело обстоит так, то этот документ становится еще более ценным в утверждении того, что огромные капиталы были завещаны греками за границей на просвещение своей Родины. Ведь для того, чтобы похитить деньги, Бозо вряд ли бы стал прибегать к какому-либо неординарному способу, могущему навлечь на него подозрения. Напротив, он должен был обратиться к очень распространенному способу переправки денег из России в Грецию. К тому же Варваций, занимаясь торговлей рыбой и икрой на Каспии и накопив громадное состояние за 40 лет своей деятельности в России, действительно славился своей благотворительностью. Так он расходовал много денег на строительство школ и церквей в России и подержание образования в Греции. Таким образом, завещания столь крупных сумм на пользу образования в Греции были весьма частым и привычным явлением в России.
Таким образом, объединенные усилия Церкви, при которой открывались школы, греческих меценатов и Российского государства активно способствовали развитию образования греков до и после их освобождения. В XVIII веке, как мы видели, Россия и Греция имели одинаковые цели и задачи не только на политической арене. Общим было сотрудничество и в области образования, протекавшее под эгидой Церкви: как Греческой, так и Русской. И в этом деле Россия как бы обращалась за помощью к Греческой Церкви, видя большую пользу от обучения русских подданных в греческих школах. Не только Греция была заинтересована в России как в сильной державе-покровительнице, которая оказывала ей материальную поддержку, но и Россия в Греции. Взаимная заинтересованность выражалась как в борьбе с Османской империей, так и в продолжении традиций Византийской империи, ее великих просветительских и духовных традиций.
Список литературы
Евгения Жукова. Россия и греческая церковь: к истории взаимоотношений в 17-19 веках.