Реферат: Работа в некоммерческой организации (НКО): просто занятость или стиль жизни?

“Интересная, насыщенная жизнь. Возможность увлекать за собой других”.

“Ощущение многих возможностей”.

Третьим преимуществом участники считают возможность видеть результаты своих трудов:

“Видишь результаты своей работы и понимаешь, что это кому-то нужно”.

Участники второй группы отталкивались не от деятельности/занятости, а от своего внутреннего процесса. Главным преимуществом своего стиля жизни, по мнению большинства, является ощущения внутреннего комфорта.

“Преимущество во внутренней гармонии, которую я иногда ощущаю”.

“Я пробовал другие стили жизни и получал по башке. Преимущества моего стиля в ощущении комфорта”.

“Я ношу только то, что мне нравится, ни в коем случае ничего другое. Если мне это не нравится и я это одену, мне сразу неудобно. Вот мой стиль жизни”.

На втором месте – наличие веры. Для одного участника – это вера в сказки, в чудеса, придающая жизни неповторимый особый вкус. Для другой участницы – это христианская вера, благодаря которой ей удается “не принимать в сердце чувства ненависти и злости”. Такая вера способствует большему эмоциональному здоровью, потому что “с чувством любви жить легче”.

Еще одна участница, связывающая свой стиль с обретением внутренней свободы и развитием, видит его преимущества в том, что “это бесконечный путь, который предоставляет бесконечные возможности”.

Что участники изменили бы в своем стиле жизни, если бы представилась возможность?

В первой группе, рассматривавшей стиль жизни главным образом с позиции занятости, 7 человек твердо ответили, что оставили бы все как есть, руководствуясь, очевидно теми преимуществами “свободы от начальства” и т.д., которые обсуждались выше:

“Нынешний стиль устраивает больше предыдущего, в госструктуре”.

“Я уже выбрала свой стиль”.

При этом участники в большинстве своем утверждали, что они совершили осознанный и наилучший выбор в имеющихся условиях, невзирая на предложения модератора переключиться с “наилучшего выбора при данных обстоятельствах” на “выбор по желанию”. Эмоциональный накал, с которым участники доказывали, что “имеют именно то, чего хотят” и, с другой стороны, сильное сопротивление при попытках перевести вопрос о “желаемом” на более личный уровень, не связанный исключительно с занятостью, наводит на мысль о “защитной позиции”, об избегании вопросов: “Правильно ли живу? Почему именно так? Как я хочу жить?”. Хотя, были отдельные попытки приблизиться к ним: “Не знаю, чтобы я делал, если бы у меня была свобода выбора. Не знаю, из чего выбирать. Не то, чтобы обстоятельства заставили меня жить таким образом. Я сам сделал выбор, но к тому моменту уже имел сформированные взгляды, привычки, опыт. Несколько раз в жизни у меня были поворотные моменты, но я все равно выбирал этот стиль. Но это не значит, что если мне представится возможность, я опять буду делать то же. Я, наверное, застрял на каких-то этапах развития, в подростковом возрасте и порой думаю, что надо что-то изменить, но не уверен, что все-таки это сделаю”.

Но в большинстве своем высказывания участников о “желаемых изменениях”, сводились к тому, чтобы добавить в коктейль деятельности еще какого-нибудь сиропа:

“Я бы выбрал тот же самый стиль, но добавил в него большую дозу конструктивности”

“Я бы “гармонизировала” отдачу и получение”.

Впрочем, без особых прояснений, что означают эти туманные пожелания самим себе.

Во второй группе вопрос о “выборе стиля жизни по желанию” не вызвал сопротивления. Участники отвечали не столько с позиции занятости, сколько с позиции достижения большего внутреннего комфорта:

“Я бы, наверное, переселился бы в экологическое поселение, которое сейчас потихоньку начинает развиваться”.

“Я бы, наверное, носила разные народные костюмы, обожаю народные костюмы”.

“Хочется иметь отдельное жилье”.

“Я до конца не определился со своим стилем, пытаюсь играть с ним. Не уверен, что мой сегодняшний стиль жизни выгоден для меня самого, для внутреннего моего состояния, для спокойствия”.

Что касается собственно деятельности, то в отличие от большинства участников первой группы, в явной и неявной форме прикрывавшихся флагом “альтруизма”, вторая группа выражала гораздо меньше пафоса по этому поводу.

“Я бы хотела работать с людьми, которые мне близки. Иногда не чувствуешь, что твоя работа нужна, не чувствуешь обратной связи, не получаешь ничего взамен. Ты отдаешь им что-то, а для них это не важно”.

“Хочется его переориентировать больше на себя и свое внутреннее состояние. Я выбрасываю в мир больше, чем то, что я хочу получить. Из-за этого у меня возникает некий дисбаланс”.

“Хотелось бы привлечь людей, которые мне лично интересны, найти сообщество людей, близких по духу, по чувственному состоянию. Хочется идти, что называется, в люди, искать этих людей”.

“Я хотел бы меньше распыляться. Направления, которыми я занимаюсь, никак не связываются и там абсолютно разные люди. Приходится постоянно перестраиваться. Но в то же время я не хочу себя ограничивать”.

Что в течение полутора последних лет приводило участников в особенно хорошее ценное эмоциональное состояние?

Как эти состояния сказывались на поступках?