Реферат: Шведский национальный характер
3 . Общество
Во многих отношениях Швеция является бесклассовой страной. Даже сама концепция социального класса устарела, поскольку крайне трудно определить классовую принадлежность. В целом, принцип равных возможностей имеет сильные позиции в шведском обществе, во многом благодаря долгому доминированию социал-демократической партии в шведской политической жизни. Некоторые даже думают, что этот принцип распространился настолько, что в какой-то степени привел к ограничению плюрализма и свободы личности не в правовом, а в личностном плане. Этот принцип как бы утверждает “не думаю, что вы представляете из себя что-то особенное” и “не думаю, что вы лучше, чем кто-либо другой”!
Принцип равноправия проявляется даже в форме обращения к человеку на “вы”, независимо от пола, возраста или социального класса, всегда говорят “вы”- “du”. Раньше в шведском была более вежливая форма “Ni” (соответствует немецкому “Sie”), которая должна была использоваться, например, между незнакомыми людьми или при обращении ребенка ко взрослому. Сегодня это редко используется, и, как правило, только в среде пожилых людей. Однако, что эта грамматическая форма по-прежнему употребляется, когда речь идет о нескольких людях.
Шведское общество – это бесклассовое образование, но, чтобы научиться перемещаться по социальной лестнице, нужно обладать хорошей сноровкой и пройти школу изнурительной тренировки.
Титулы и звания в Швеции всегда были и остаются в почете. В постоянном обиходе обращения "господин" или "госпожа", а также должностные ранги – такие, как, скажем, "генеральный директор". Но они важны для шведов в той же мере, как и просто обозначение рода профессиональных занятий, например, "фабричный рабочий". Шведские телефонные книги – главный источник информации о социальном положении людей. Наряду с именами и основными координатами абонентов, справочники указывают титулы и другие дополнительные сведения, и многие готовы заплатить весьма приличные деньги за обозначение отдельной строкой места, которое они занимают в шведском обществе.
Различные классы и социальные группы в повседневной жизни демонстрируют различные привычки и образцы поведения. Например, чем выше на социальной лестнице стоит человек, тем более проявляет он склонность быть женатым.
Политика превалирования интересов обычного человека - жителя страны, выработанная за многовековую историю Швеции, далеко не всегда благополучную (были и кровавые междоусобицы и войны и массовый отток шведов в поисках лучшей доли), принесла достойные плоды. Одним из составляющих шведского менталитета является необычайно глубокое уважение к личности, а также собственное достоинство. Об уровне этого самоуважения говорят в быту шведов многие вещи. Вот пример. Где-то на проезжей части стоит небольшой магазин. Продающиеся фрукты выставлены на специальном прилавке в форме открытого шкафа с ячейками на улице. У такого прилавка - ящики с прорезями для денег. Продавец находится внутри магазина, в помещении. Покупатели, на заходя в магазин и не видя продавца, берут фрукты и деньги за них опускают в ящики. Такую же "систему" мы видели и в музеях, на выставках. Собственное достоинство не стоит тех двух-четырех крон, которые необходимо заплатить, а сознание шведа и мысли не допускает о "халяве", да еще полученной таким некрасивым способом. Вышеупомянутые четыре кроны - это немногим меньше пятидесяти американских центов.
Стать богатым в Швеции никогда не было легким делом. Ингмар Бергман находит, что даже миллионеру трудно свести концы с концами при ставке подоходного налога в 102 процента.
Богатые до неприличия люди, после уплаты налогов, в глазах небогатых, но весьма далеких от бедности, остаются просто неприличными. Всякое проявление личного богатства в Швеции всегда вызывало скептическую ухмылку, поскольку считается, что любой победитель в конце концов оказывается проигравшим.
По западноевропейским меркам у шведов - далеко не самая высокая зарплата: в среднем швед получает около двух с половиной тысяч долларов ежемесячно. Цены в Швеции, согласно статистике, на более чем на 20% превышают цены в странах Европейского союза. За чашку кофе и булочку вам придется отдать почти пять долларов, обед (весьма скромный) обойдется вам в 6-8 долларов, за джинсы придется отдать по крайней мере 80 "баксов". Очень дороги, даже по шведским меркам, спиртные напитки и сигареты. Бутылка вина стоит от 20 долларов и выше. Пачка сигарет - в среднем 5 долларов.
Все эти "ужасы", однако, как мне самой показалось, вовсе не вызывают у шведов синдрома всеобщего уныния. И оказалось, что есть отчего. В стране действует всеобщее медицинское страхование, а также страхование от безработицы. Государством обеспечивается от 30 до 100 процентов расходов на медицинское обслуживание и лекарства. Страховка покрывает 50 процентов расходов на лекарства, стоящие от 400 до 1200 крон в год, 75 процентов - на лекарства стоимостью 1200-2800 крон и 100 процентов, если стоимость лекарств превышает 3800 крон. Система профсоюзного страхования дает право потерявшему работу в течение 300 дней получать 80 процентов от своего предыдущего дохода.
В Швеции развита система социальных льгот, предоставляющая различные права и возможности при рождении ребенка. Среднее и высшее образование в стране - бесплатно, студенты получают стипендию. Большую роль во внутренней политике Швеции играют профсоюзы, отстаивающие права и позволяющие пользоваться различными льготными возможностями своим участникам. Кроме того, как свидетельствует статистика, в среднем на человека в Швеции приходится 47 квадратных метров жилья, а это один из самых высоких показателей во всем мире.
Говорят, что для многих шведских сел типично не запирать дверей домов. Шведская культура прочно прививает людям понятие о том, что продукт чужого труда - это не твой продукт и ничто не дает тебе права на его обладание, только возможность купить, приобрести взамен на собственные средства или усилия.
В Швеции стыдно быть в должниках у общества. каждый обязан внести свою лепту в создание всеобщего благополучия. важно не быть обузой другим. пользоваться чем-то бесплатно за счет других, касается ли это денег, вещей или работы, считается сугубо аморальным. сознание собственной бесполезности для общества может привести к личной трагедии; потеря работы или трудоспособности глубоко переживается скорее на моральном уровне, нежели на материальном, поскольку государственные пособия по инвалидности и безработице высоки, как нигде. Если в других странах говорят о долге детей перед родителями и родителей перед детьми, то в Швеции гарантом пожизненной социальной защиты и тех, и других выступает общество. Многие пожилые люди уходят в дома престарелых, чтобы не обременять родственников и быть независимыми. родство не диктует ни обязанностей, ни прав, точно так же, как никогда не служит базой для возникновения протекций по службе или в учебе.
4 . Семья
У иностранца, оказавшегося в Швеции, может сложиться впечатление, что эта страна населена двумя совершенно не похожими друг на друга народами: один народ – это мужчины, а другой – женщины. Типичная шведская женщина красива, уверена в себе и знает три иностранных языка. Она отличается хорошим вкусом и пока она не замужем, она много путешествует, наслаждаясь природой посещаемых ею мест и полностью давая волю своей женской природе. Замужество не прекращает ее карьеры и не лишает обладания собственным счетом в банке.
Средний шведский мужчина считается застенчивым, немногословным, покорным, сентиментальным, принципиальным, надежным – в общем, это тот самый мужчина, который может составить хорошую партию средней шведской женщине и стать отцом ее 1v4 ребенка (уж такова наука статистика с ее любовью к средним величинам). Швед – настоящий домашний мастер, который к тому же знает, с какой стороны подойти к детской коляске и как перепеленать своего детеныша. По своей натуре он одиночка, индивидуалист, лучше всего чувствующий себя на работе, на горной лыжне, либо же в загородном или деревенском доме, который он постоянно и без устали перестраивает.
Шведских мужчин и женщин объединяет одно общее качество – это своеобразный диагностический подход к отношениям между ними. Эти отношения подвергаются самому тщательному, до мельчайших деталей анализу, различные стороны их связи сравниваются и изучаются. Вопросы типа: "Как тебе это понравилось?", "Что бы придумать, чтобы в следующий раз это бы прошло у нас лучше?" – считаются вполне естественными. Иностранца такой почти клинический подход к взаимоотношениям полов может заметно обескуражить, но будет неплохой закалкой для погружения в шведскую среду.
Больших успехов достигло феминистическое движение: на сегодняшний день женщины Швеции наиболее полно, чем в любой стране мира, вовлечены в трудовую деятельность. Кабинет министров Швеции на 50% состоит из женщин. Даже среди священников они встречаются все чаще. По новому закону о престолонаследии мужчины и женщины в королевской семье обладают одинаковым правом наследования трона. Женщина играет главную роль в браке. В Швеции скорее женщины "женятся" на мужчинах, нежели наоборот. Мужчина наравне с женщиной занимается детьми и домашним хозяйством. Нет ничего необычного в том, если мужчины, присматривая за своими детьми в песочнице, обсуждают рецепт блинчиков. Папы-одиночки становятся все более распространенным явлением. Равноправие привело к тому, например, что женщина может предъявить мужу обвинение в изнасиловании, если у нее нет желания выполнять супружеский долг. Женщины в одиночестве посещают рестораны, кафе, пивные бары и приглашают кавалеров на танец, не оставив мужчинам никаких привилегий.
Со времен средневековья строгий учет рождений, браков и кончин в Швеции вела от имени светских властей церковь. Поскольку крупные войны обошли территорию Швеции стороной, все консисторские книги хорошо сохранились и представляют собой лучший во всем мире образец свода биографий и генеалогических линий. А американские мормоны шведского происхождения были особенно активны в деле отслеживания своих корней с тем, чтобы обратить в новую веру даже своих предков.
Половина взрослого населения страны – это одиночки, а живущие вместе пары обычно не состоят в официальном браке. Это отнюдь не отвращает тех, кто придерживается традиционных взглядов, а равно и неисправимых романтиков, от попыток вступить в законный брак. Те, кто решается на женитьбу, часто появляются на свадебных снимках вместе с детьми, которых они произвели на свет еще до заключения официального союза.
После целого десятилетия достаточно простых отношений, свадьбы и церковные венчания снова входят в обиход. Ритуал выглядит очень торжественно. Для того, чтобы провести свадебный обряд, молодоженам порой приходится дожидаться своей очереди – в наиболее живописных или модных церквях все расписано надолго вперед. Во время свадебной церемонии – вопреки прежнему ритуалу – ныне невесту к венцу под звуки марша Мендельсона ведет сам жених, а не его будущий тесть.
Жених неизменно одет в черный фрак, а невеста – в белоснежное платье с подолом, расшитым цветочками. Это разноцветье дополняется полевыми цветами, украшающими волосы невесты. Даже в относительно трудные времена экономических спадов молодожены не останавливаются перед затратами на заказанные по особому дизайну золотые кольца, роскошные приемы и дорогие свадебные путешествия на весь медовый месяц.
Формула современного шведского брака – это взаимное уважение плюс независимость супругов. Успешность этой формулы можно оценить по количеству разводов: более 50 процентов.
Традиционное разделение ролей в семье начало изменяться в 60-е годы, после того, как шведские жены поднялись на борьбу за финансовую независимость от своих супругов и начали требовать от них зарплату за работу по дому, уходу за детьми, "бытовое обслуживание" мужа и т.п. Эта "зарплата жены" по-шведски называется hustrulon, буквально – "оплата домоводства". Требования хранительниц шведских домашних очагов обосновывались тем, что женам шведских мужей приходится выполнять обязанности кухарки, гувернантки и горничной одновременно (хотя шведские мужья, как говорят, были вполне готовы вести дела с каждой из этих помощниц в отдельности в отведенное для каждой время). Как бы там ни было, движение за "женину зарплату", как выяснилось, сулило определенные выгоды и мужьям. Ведь если раньше супруг обычно отдавал жене все свое жалованье, то теперь он должен был расставаться только с двумя третями заработанного. Так что пресловутый hustrulon на какое-то время стал в шведских семействах обычной нормой, и это продолжалось до тех пор, пока женщины в Швеции не стали уделять больше внимания собственной финансовой независимости и посвящать себя собственной карьере.
Но, увы, дополнительные заработки жен лишь усилили налоговый пресс на семейные доходы. И тогда возникла идея рассматривать семью как корпоративное юридическое лицо для получения налогового освобождения на том основании, что отношения супругов – это отношения договора взаимного найма, и пока один из них работает круглые сутки, другой обслуживает первого и получает за это зарплату, подлежащую вычету из налогооблагаемой базы.
По шведским законам послеродовой отпуск продолжается 12 месяцев и оплачивается в размере 80 процентов от последней зарплаты. В течение дополнительных трех месяцев молодая мать получает мизерное пособие из расчета примерно 7-8 долларов в сутки (но, разумеется в кронах). Поскольку, как правило, в Швеции работают оба супруга, то они и решают, кто будет сидеть дома и ухаживать за новорожденным чадом. Вследствие этого шведские мужчины весьма преуспели в умении вскармливать детей грудью, ловкой смене подгузников и пеленании.
Если за малышом ухаживает мать, и она сочтет возможным выйти на работу раньше, до истечения отпуска по уходу за ребенком, то право использовать остаток отпуска остается за ней до достижения сыном или дочерью восьми лет.
Молодая мамаша в какой-нибудь из средиземноморских стран воспитывает свое дитя, применяя в своей педагогической практике попеременно шлепки и поцелуи – и то награждает чадо подзатыльниками, то душит его в объятьях. Другое дело в Швеции. Шведские родители абсолютно отвергают подобную непоследовательность. Кроме того, в Швеции закон запрещает раздавать детям оплеухи. Лишенные столь эффективных средств коррекции поведения, шведские родители растят своих отпрысков как придется, однако в детских садах, а позднее в школе маленьких дикарей постепенно приручают. И все-таки подростки совсем ручными не становятся и сохраняют чрезвычайно независимый характер.