Эти особенности гражданской войны определили размеры разрушений, и затем масштабы восстановительных работ, которые должны были охватить всю огромную страну от края до края.

Последствия интервенции были еще разрушительнее, чем последствия мировой войны.

Американские, японские, английские и французские интервенты варварски опустошали оккупированные ими территории Советского государства на Севере, на Дальнем востоке, на Украине, в Белоруссии, на Северном Кавказе и в Закавказье, на Дону, на Средней Волге и в Сибири, в Средней Азии, в Крыму. Они разрушали огромное количество промышленных предприятий и промышленного оборудования, целые города, массу поселков, сел и деревень. Иностранные интервенты причинили колоссальный ущерб советскому транспорту, как железнодорожному, так и водному. До двух третей российской железнодорожной сети находились в отдельные периоды в руках интервентов и их наемников, которые при отступлении под ударами Красной Армии взрывали и уничтожали железнодорожные пути, мосты, путеводные сооружения и жилые дома, мастерские, депо и подвижной состав. Не исчисляемый ущерб был нанесен сельскому хозяйству – земледелию и животноводству. Иностранная военная интервенция перевела к резкому сокращению посевных площадей, уменьшению количества скота и инвентаря.

Но интервенты не только уничтожали фабрики и заводы, транспорт, крестьянские хозяйства. Они занимались наглым и открытым грабежом материальных ценностей, принадлежащих советскому народу. Они вывезли большое количество русского золота, платины, а также хлеба, нефти, леса, льна, пушнины, металла, промышленного оборудования, пароходов.

Таким образом интервенты наносили страшные раны народному хозяйству Советской страны.

Степень упадка промышленности и сельского хозяйства в 1920 г. по сравнению с 1913 г. была чрезвычайно велика. Продукция крупной промышленности в 1920 г. была почти в 7 раз меньше довоенной[17] .

Падение промышленности по отдельным отраслям было далеко не одинаково.

ВСНХ в своем отчете к IX съезду Советов приводил следующие данные о состоянии промышленности в 1920 г. по сравнению с 1913 г. (данные приводятся выборочно, не по всем отраслям промышленности)[18] :

1913 г.	1920 г.	% к 1913 г
Добыча угля (в тыс. пудов)	1738409	406499	27
Добыча нефти (в тыс. пудов)	564300	233900	42,7
Добыча руд (в тыс. пудов)	638400	10400	1,7
Добыча соли (в тыс. пудов)	121822	37256	30
Выплавка чугуна (в тыс. пудов)	257400	6330	2,4
Производство паровозов (в шт.)	609	90	14,8
Производство вагонов (в шт.)	20492	854	4,2
Производство плугов (в шт.)	667000	88838	13,3
Лампочки (электрические) (в тыс. шт.)	2564	258	10,1
Производство бумажной пряжи (в тыс. пудов)	16000 (за 1912)	825	5,1
Производство шерстяной пряжи (в тыс. пудов)	2400	560	27,5
Производство сахара (в тыс. пудов)	82806	5542	6,7
Производство растительных масел (в тыс. пудов)	29470	966	3

Таким образом, меньшее падение показали те отрасли производства, которые были связаны с первоочередными государственными и особенно военными нуждами. Добыча топлива упала менее других отраслей. Известный минимум добычи угля и нефти спасал промышленность и транспорт от полного паралича. Свыше 60% потребности в топливе удовлетворялось в 1920 г. дровами. Но это создавало дополнительные трудности: тяжелую повинность для крестьян по вывозке дров и перегрузку транспорта.[19]

Наиболее серьезный удар интервенция и гражданская война нанесли металлургической промышленности (добыча руд составляла 1,7%, выплавка чугуна – 2,4% до военного уровня). В связи с падением выпуска продукции крупной промышленности резко возрос удельный вес мелкой кустарной промышленности. Страна стала еще более аграрной – доля промышленности в экономике страны составляла в 1921 г. 25%, доля сельского хозяйства – 75%[20] .

Сельское хозяйство также переживало тяжелый упадок. Сбор зерновых культур составлял лишь около половины до военного (4300 млн. пудов в 1913 г., 2200 млн. пудов в 1920 г.). Страна стала вдвое беднее хлебом. В справке, составленной Наркомземом РСФСР в 1921 г., следующим образом характеризовались изменения в посевных площадях: общая площадь посевов по Европейской России за период с1912-1921 гг. сократилась всего на 26,6млн. десятин, или на 37%; на Украине посевная площадь сократилась с 17998 тыс. десятин до 14309 тыс. десятин, т.е. на 20,5%. Падение посевов было не одинаково по различным культурам. Наиболее резкое сокращение наблюдалось в посевах пшеницы, овса, ячменя. Посевная площадь под кукурузой почти не изменилась. Площадь под свекловицей на Украине упала с 700тыс. до 140 тыс. десятин[21] .

Результаты интервенции сказались и на состоянии поголовья рабочего скота. Об этом говорит следующая таблица:

Количество рабочего скота

(в тыс. голов)[22]

1912 г. (раб лош)	1916 г. (волов)	1920 г.		Сокращение в %
		раб. лош.	волов	Раб. лош.	волов
Европейская Россия (без Украины)	13714	1270	10141	870	27	31
Украина	4303	277	2796	194	30	30
Всего с Украиной	18017	1547	12937	1064	28	31

Разрушения, причиненные интервентами, были особенно велики и чудовищны именно потому, что империалисты преследовали сознательно поставленную цель – довести страну до полного экономического истощения и добиться ее полного закабаления. Империалистам не удалось свергнуть советскую власть, но они добились такой степени хозяйственного разорения страны.

В результате глубочайшей разрухи в стране осуществлялся острый недостаток самых необходимых предметов потребления: хлеба, жиров, мяса, обуви, одежды, спичек, соли, керосина, мыла. Пока шла война, люди мирились с этими недостатками. Но когда война кончилась, нестерпимость этих недостатков и нехваток стала особенно ощутительной.

Во время войны, пока существовала угроза возвращения помещика, крестьянство мирилось с продразверсткой, мирилось с нехваткой товаров. Но с окончанием войны крестьянин стал выражать недовольство тем, что по продразверстке у него изымались все излишки, стал требовать, чтобы его снабжали достаточным количеством товаров.

Огромные трудности после военной обстановки с особой силой сказались в первые месяцы 1921 г. Это нашло свое выражение прежде всего в дальнейшем усилении и обострении топливного, транспортного и продовольственного кризисов, вызванных царившей в стране разрухой.

После освобождения Донбасса, Баку и Грозного топливные ресурсы республики сразу же значительно возросли, но украинская угольно-металлургическая база, Бакинские и грозненские нефтяные промыслы находились в состоянии упадка и разрухи.[23]

Для того что бы получить минеральное топливо, необходимы были большие восстановительные работы. А потребность страны в топливе после окончания войны возрастала с каждым днем все больше и больше.

Без топлива нельзя было начинать в сколько-нибудь широких масштабах восстановление промышленности. Попытка пустить в ход как можно больше фабрик и заводов не в плановом, а в стихийном порядке, которая кое-где имела место, при необеспеченности топливом приводила неизбежно к неудаче. Ленин говорил по этому поводу на Х съезде партии: «Мы знаем, что те топливные ресурсы, с которыми мы в отчетный год входили, были больше, чем прежде. И на этой почве увеличения наших топливных ресурсов мы сделали ошибку, допустив сразу такое широкое распределение топлива, которое исчерпало эти топливные ресурсы, и мы очутились перед топливным кризисом раньше, чем перевели все на правильную работу»[24] .

Расширение территории, освобожденной от врага, привело и к соответствующему расширению сети железных дорог, которые надо было снабжать топливом. Железнодорожная сеть увеличилась в 1920 г. с 36 тыс. верст в начале года до 60 тыс. верст в конце года. Но наличные резервы топлива не могли обеспечить вступающий в строй железнодорожные линии на освобожденных территориях. В начале января 1921 г. было принято решение о закрытии на 10-дневеый срок 19 железнодорожных линий в связи с растущим топливным кризисом.

В дальнейшем, в конце января, было закрыто движение еще на 12 железнодорожных линиях[25] . В начале февраля железнодорожное сообщение было временно приостановлено 31 железнодорожной линии.

Это в свою очередь осложнило провоз продуктов к основным промышленным центрам страны. Во второй половине января 1921 г. продовольственное положение Москвы и Петрограда резко ухудшилось. Трудности были настолько значительны, что пришлось пойти даже на временное сокращение хлебного пайка.

Объясняя причины обострения продовольственных трудностей, Ленин в своей речи на заседании пленума Московского Совета 28 февраля 1921 г. говорил:

«Теперь, весной, продовольственные наши страдания обострились опять, хотя немного ранее мы и наблюдали улучшение продовольственного положения. Здесь вышло так, что мы не рассчитали. Когда был составлен план разверстки, то успех показал нам возможность улучшения. Народ наголодался так, что нужно было улучшить его положение во, чтобы это ни стало. Надо было не только помочь, а надо было именно улучшить… Мы не рассчитали, что сразу истратили свои ресурсы, мы не рассчитали тех ресурсов, которые у нас имелись в запасе, и мы не оставили не чего на черный день. Это вообще простое правило, и это правило понятно каждому крестьянину в его несложном обыкновенном хозяйстве. Но в государственном масштабе мы все время находились в таком положении: какой там запас, лишь бы нам прожить этот день, и вот в первый раз, когда пришлось столкнуться с этим запасом, подойти к нему с практической точки зрения, мы и не смогли устроить это так, чтобы этот запас оставить на черный день»^[26] .

Указывая на отдельные недостатки в планировании и пользовании природных ресурсов, В.И. Ленин вместе с особой остротой подчеркнул не разрывную связь всех хозяйственных трудностей с политической обстановкой, сложившейся в стране, с подрывной деятельностью классового врага, намеренно усугублявшего эти трудности.

В феврале в Сибири разгорелся крупный кулацкий мятеж, во главе которого стояли эсеры и остатки колчаковцев. Больше двух недель телефонная связь между Москвой и Сибирью была прервана. Делегат Сибири на Х съезде партии Ем. Ярославский рассказывал в своей статье, что до мятежа из Сибири отправлялось ежедневно не менее 5 маршрутных поездов с продовольствием, а во время перерыва сообщения отправка совсем прекратилась. Эти данные были опубликованы в правде 8 марта 1921 г.[27]

28 февраля, выступая на пленуме Московского Совета, Ленин сообщил о только что полученной им телеграмме из Сибири, извещающей, что сообщение восстановлено и к Москве движутся 7 маршрутов с хлебом.

Трудности внутреннего положения, вызванные хозяйственной разрухой, усугубились тем, что агентура империалистов внутри страны в лице классовых врагов пролетариата, врагов социализма пыталось, во что бы то ни стало, любыми средствами усилить эти трудности и воспользоваться ими для того, чтобы сорвать приступ к восстановлению народного хозяйства.

В «Директиве Политбюро для печати», написанной в первой половине мая 1921 г., т.е. уже после перехода к новой экономической политике, были вскрыты причины особого обострения продовольственных трудностей в первые месяцы 1921 г.