Реферат: Цели живого существа
Государство существует, несмотря на свою бесцельность, поскольку состоит из людей, чье физическое существование не индефферентно к существованию государственной организации, также как самолет без груза существует, поскольку состоит из алюминия и керосина, чье физическое существование индефферентно к полету.
Тавтология убивает бытие. Системы возникают в областях разрыва. Самолет возникает на разрыве между весом аллюминия и необходимостью полета, государственный аппарат возникает на разрыве между жизнью разрозненных людей и специфическими возможностями их массовой организации. Но где такой разрыв для живого организма? Он сам – жизнь, и сам –живущий. Гениальный кибернетик, которого бы попросили спроектировать живой организм, не смог бы этого сделать, ибо не знал бы главного – не знал бы исходной задачи, а потому не знал бы, с чего начать.
Первое что должно прейти в голову: что поскольку все без исключения органы человека имеют какой то смыл (не в аппендиците же искать общий смысл жизни), и цепочки взаимодействия живых органов нигде не обрываются, но замыкаются сами на себя, на свою целостность, и поскольку таким образом, смыла не имеет лишь их целостность, то вывод однозначен. В той степени, в какой мы вообще имеем право говорить о целях, которым служат живые организмы и о смысле феномена жизни, мы должны предположить, что этой таинственной цели служит все существование живого организма взятое в целом, и с весьма широким спектром последствий этого существования.
«Взять в целом» живой организм – это значит, не придавать решающего значения ни одной из многих его жизненных функций, ни одному их его многочисленных отправлений. Акцент на одной функции – признак, что существо не самодостаточно, а чему-то служит. Так одноклеточные организмы, став в процессе эволюции клетками в составе многоклеточных, утратили самодостаточность, и приобрели специализацию
Живое существо – не орудие, и не «средство для …», но оно может использоваться в данном качестве другим живым существом. Самый яркий пример этому – одомашнивание животных. Коровы и свиньи превращены человеком орудия, доставляющие ему молоко и мясо. Домашний скот в какой то степени еще представляет собой самодовлеющих биологических существ, вышедших из дикой природы, но в какой-то степени это уже лишь орудия, чье бытие определяется человеческой волей, исходящей из собственных целей. Что как именно сказалась на животных влияние человеческой воли? Ответ очевиден. Человек, насколько смог, попытался односторонне и гипертрофированно развить в животных именно те функции, которые были ему полезны, которые отвечали изначальным целям доместикации. Если это молочный скот – в нем развивается надойность, мясной скот превращается в машины по отращиванию мяса на своих боках, которые должны много кушать и максимально хорошо толстеть, над овцами селекционеры бились, чтобы те давали больше шерсти.
Как уже говорилось, машины не похожи на живые организмы, но они похожи на органы и подсистемы живых организмов. Живое существо может быть истолковано как сходное с машиной светом случае, когда весь организм его оказывается нужным лишь потому, что обеспечивает существование одного органа, который один выполняет некую важную цель, и который, в силу этого, оправдывает существование всего остального организма. Дойная корова – это не животное корова, а нечто, от чего нам нужно только молоко, и дойную корову на крестьянском дворе терпят, кормят, холят и даже иногда любят лишь потому, что невозможно держать в доме одно вымя без коровы.
Судьба одомашненного скота дает нам важные указания. Всякая функция, всякий орган живого организм содержит в себе потенциал превращения самодовлеющего существа в «средство-для…». И значит, сохранение самодостаточности живого существа происходит через обеспечения пропорциональности и баланса между его функциями, чтобы не на на оду из его функций не падал чрезмерный акцент – не в смысле ценностном, не в смысле гипертрофированного развития.
Именно гармония и уравновешенность всех функций тела заставляют говорить о следовании человеком своего назначению, о том что он остался человеком. Одна из глубоких интуиций человеческой культуры заключается в том, что человек – это не орудие для… а самодовлеющее существо, а условие его не-орудийности –соблюдение меры, баланса между всеми его атрибутами и отправлениями. Вякая односторонняя гипертрофированность в развитии того или иного аспекта человека служит признаком, что человек посвятил свою жизни некой задаче. Всякая профессия оставляет мету на человеческом теле. У грузчиков укрепляются мускулы, у часовщиков слабеют глаза. Тело медленно подстраивается под социальные и технологические функции индивида. Мы говорим об идеале человеческой гармонии, поскольку человек может в какой-то степени отклоняться от своего гармоничного и сбалансированного идеала и в какой то степени становиться орудием и функцией. Причем, что интересно для человека противопоставление самодостаточности и орудийности оказывается тождественным противопоставлению многосторонности и односторонности. Специалист подобен флюсу, его полнота односторонняя, именно одностороннее развитие превращает человека в машину. Видя что профессиональная односторонность уродует человека, утописты прошлых веков мечтали о комбинации человеком будущего физических и умственных профессий, чтобы «землю попашет – попишет стихи», Энгельс писал, что человек будущего будет пол дня работать архитектором, а пол дня – с тачкой на стройке. Кстати, с точки зрения гигиены идея не такая уж и тупая – жаль, что ее не может допустить конкуренция в мире архитекторов.
Собственно, в машину человека превращает слово «только». О филателисте можно сказать, что он превратился в машину по собиранию марок, если в его жизни есть только марки. Женщин в известных обстоятельствах называют «родильными машинами» - это значит, что они света белого не видят, а только рожают, и это не дает проявится другим сторонам их личности. Но в чем цель целостной и сбалансированной деятельности живого существа? Загадка.
Перед лицом этой загадки спокойно себя чувствуют лишь спиритуалистические ориентированные мыслители, считающие, что жизнь нужна для того, чтобы дух, мог воплотиться в материю. Идея может и неплоха, но проблема в том, что из идеи воплощения еще никак не следует идея живого организма. Для того, чтобы она последовала, нужно понять, что собственно имеет дух к материи? Воплотиться- чтобы что? Что собирается делать дух, воплотившись? От ответа на этот вопрос зависит то, какое тело ему понадобится. Отправления, совершаемые телесным живым организмом, кажется, нужны в основном для воспроизводства этой телесности, а вот что делается телом именно для души?
Стоп! А не в этом ли разгадка - в занятиях для души? Мы ведь искали нечто биологически бессмысленное. А как раз именно то, что человек делает «для души» для практической жизни оказывается бессмысленной, а то и вредным. Что человек делает для души? Увлекается коллекционированием, искусством, пописывает стихи, пьет водку, по гурмански обжирается, колется наркотиками, жарится под солнцем в шезлонге, кайфует перед телевизором с чашкой кофе, копается на дачном участке или бьется над проблемой сверхпроводимости. Ученым и огородникам повезло – они могут извлекать из своей душевной склонности какую-то пользу, любители отдыха в лучшем случае спасают себя от стресса и переутомления, но вот любители поэзии и искусства уже вполне могут повр?