Реферат: Военное искусство древних германцев
В другом месте (II, 245) Пейкер указывает как раз наоборот, что "клинообразная наступательная колонна могла передвигаться, не нарушая своей внутренней сплоченности, лишь по твердой, открытой и ровной местности".
Вопрос о свидетельствах северных писателей подробно разобран в двух исследованиях Г. Некеля (G. Neckel, "Hamalt Fylkin. Braunes Beitra>ge z. Gesch. d. deutschen Sprache", Bd. 40, S. 473, 1915) u. "Hamalt Fylkin Svinfylkin. Archiv foer Nordisk Filologie", Bd, 34, N. F. 30).
Некель под словом "хамальт" понимает такой четырехугольный отряд, отличительной чертой которого является сплошной ряд щитов. "Хамальт" превращается в "свинфилькинг", если перед его строем выстраивается треугольник, направленный своим острием против неприятеля. Так как мы уже убедились в том, что это острие не имело тактического значения, то я не могу себе представить, чтобы в поэтических источниках могли быть подмечены тонкие теоретические различия: стоят ли в целях более легкого и удобного руководства в первой шеренге при наступательном движении один или немногие воины, а воины следующих шеренг выскакивают из своих шеренг лишь в момент атаки и становятся рядом с ними, или же во всех шеренгах с самого начала имеется одинаковое число воинов. Даже в том случае, когда предводитель предполагал подступить к неприятелю и атаковать его треугольной головой колонны, то это все же на практике было почти неосуществимо, так как воины, выступавшие из-за второй, третьей и четвертой шеренг, едва ли смогли бы искусственно держаться на установленной дистанции от воинов первой шеренги. Дистанции между шеренгами настолько малы, что их нелегко сохранять даже при мирных упражнениях на ровном учебном плацу; при дикой же боевой атаке, когда каждый воин делает все, что может, для того чтобы по меньшей мере не отстать от своего соседа, а, может быть, даже его и обогнать, сохранять дистанции совершенно невозможно. Гораздо ниже Некеля я оцениваю в качестве источников как Агация, так и северные поэмы вплоть до Саксона Грамматика, который из них черпает. Я остерегался даже, как это можно было видеть, устанавливать какие-нибудь тактические формы по Гомеру. Свидетельство же Агация ни в коей мере не может поколебать те указания, которые мы находим в "Тактике" Маврикия. Их даже сравнивать нельзя.
В некоторой степени противоречит моему описанию рассказ Тацита о сражении Арминия с Марбодом ("Анналы", II, 45): "Войска построились, охваченные одинаковой надеждой, и не так, как это было раньше в обычае у германцев, т.е. беспорядочными скоплениями или разбросанными отрядами, так как продолжительная война с нами приучила их следовать за знаменами, прикрываться резервами и обращать внимание на слова полководцев". Эти слова Тацита можно понять таким образом, что германцы раньше вообще не знали никакого тактического строя, научились ему от римлян и подражали им в том, что подобно им, выстраивали войско" для сражения и прикрывали его резервами, т.е. готовились ко второму или даже нескольким сражениям.
Но, разбирая это описание, мы должны здесь учесть риторический акцент. Поэтому "древний обычай" германцев строиться "беспорядочными скоплениями или разбросанными отрядами" есть не что иное, как наступление четырехугольными отрядами клиньями, за которыми следуют стрелки и которые очень легко совершенно рассыпаются. А "войско, прикрытое резервами", мы на самом деле можем принять как подражание римским формам. Со времен Цезаря бесчисленное количество германцев – как князей, так и свободных членов общины – перебывало на римской службе, что дало им возможность основательно изучить римское военное искусство. Весьма возможно, что как Арминий, так и Марбод сочли для себя выгодным построить войско по римскому образцу. Для этой цели им достаточно было приказать, чтобы отдельные роды строились не отдельными большими четырехугольными отрядами, а двигались все в один ряд. Род или сотня были приблизительно тем же самым, что римские центурия или манипула. Таким образом, можно было образовать несколько боевых линий или один резерв. Совершенно не является противоречащим то обстоятельство, что средиземноморским народам потребовалось несколько столетий для того, чтобы достигнуть такого тонкого расчленения войска, и что германские варвары смогли сразу его перенять. Сами по себе германцы этого не смогли бы сделать, так как слишком сильна была еще сила [39] традиционной привычки и вера в традиционную форму. Никакой личный авторитет не был бы достаточно высок, чтобы преодолеть недоверие толпы к такому новшеству, как образование боевых линий или резерва. Но так как каждый либо по личному наблюдению, либо по рассказу своих товарищей знал, каких успехов достигали римляне благодаря этим построениям, то полководец, который сделал бы такое предложение в военном совете хунни, мог легко получить всеобщее одобрение. А механически провести в жизнь эти приказы было, конечно, совсем не трудно тем хунни, которые держали в строгом повиновении свои отряды.
Таким образом, можно объяснить ведение боя германцами по римскому образцу. Но мне хочется к этому прибавить, что мне кажутся очень спорными те основания, которые мы для этого извлекаем из соответствующих источников. Очень сомнительно то, что римляне располагали достоверными сведениями относительно веденного германцами сражения, и очень возможно, что мы здесь имеем перед собой лишь римскую фантазию. Во всяком случае мы здесь имеем дело