Реферат: Воспитание в древнерусском государстве (VI - IX вв.)
Живя в краю, изобильном реками и озёрами, речушками и ручьями, болотами и родниками – «студенцами», восточные славяне, естественно, выработали целый комплекс религиозного почитания воды. Они были уверены, что самые нерушимые клятвы – в том числе и клятвы любви – даются близ воды, она им свидетель. Водой иногда испытывали на суде: истцу и ответчику предлагали войти в воду на семь шагов, при этом виновный, оказавшись перед лицом справедливой и мудрой реки, должен был непременно смутиться и тем себя выдать. С помощью воды гадали о будущем и о женихах, наводили и наоборот, отводили от себя чары. Особой силой наделяли славяне родниковую воду, а всего более воду из родника, возникшего от удара Перуновой молнии, – такие ключи назывались «гремячими».
Итак, вода – как и другие природные сути – была для славянских язычников исконно доброй, дружественной стихией. Но, подобно всем стихиям, заставляла обращаться с нею на «Вы». Могла ведь и утопить, погубить ни за что. Могла потребовать жертв. Могла смыть весенним разливом деревню, поставленную «без спросу» – без учёта особенности местности. Вот почему Водяной, мифический обитатель рек, озёр и ручьёв, часто выступает в легендах как существо, враждебное человеку. Видимо, опытные жители леса заблудиться боялись всё-таки меньше, чем утонуть. Поэтому и Водяной в сказаниях выглядит в общем опаснее Лешего.
Иногда Водяного представляли себе в виде голого обрюзглого старика, пучеглазого и ластоногого. В других случаях он был вполне похож на человека и от обычного доброго молодца отличался в основном тем, что с левой полы его одежды постоянно текла вода. Самое важное в народных рассказах о нём – то, как люди и Водяной могут поладить, выручить друг друга из беды. Эти рассказы хранят древнюю мудрость, великую и простую науку жить во взаимопонимании и мире с природой.
Итак, что же видим мы в описании славянского мира – мира наших предков? Жизнь человека в гармонии с природой, их нераздельность. Жизнь в мире, сплошь и рядом населённом разного рода Богами и живыми существами, существование которых не ставилось ни под какое сомнение, которые так же, как и человек, являлись естественными составляющими этого самого мира. Человек чувствовал себя в силах повлиять на ход жизненных событий, провоцировать какие-либо события в природе или избегать их, ведь он находился в постоянном прямом взаимодействии с этими «высшими» силами и при надобности, соблюдя известные ему нехитрые правила, мог всегда договориться с ними и предупредить беду. Приметы и наветы старших были неоспоримыми правилами жизни: они учили уважать всё, что видишь вокруг, так же, как и людей, в среде которых живёшь, потому что каждая травинка в поле, каждое деревце в лесу так же живо, как и ты сам, и права ваши равные. В то же время существовала и обратная связь: разные сферы человеческой деятельности и чувств находились в ведении определённых богов, и те, в свою очередь, были ответственны за благополучие в жизни их «подопечных». Из такой вот «взаимопомощи» складывалось славянское мировоззрение и нравственность, понимание ценности жизни и добра как благодарности за данную человеку небесами жизнь.
ВОСПИТАНИЕ В ДРЕВНЕРУССКОМ ГОСУДАРСТВЕ (VI - IX вв.)
В VI - IX вв. в Среднем Приднепровье складывается союз племен восточных славян, на основе которого в IX в. возникло Древнерусское государство со столицей в Киеве. В этот период наряду с сохранением родоплеменной традиции в воспитании произошли существенные изменения, которые были следствием серьезных социальных преобразований. Дробление общин на семьи, усиление имущественных и сословных различий вели к превращению воспитания из равного и всеобщего в семейно-сословное.
Воспитание у восточных славян соответствовало их общинно-родовому образу жизни, особенностям среды обитания. Из-за отсутствия естественных границ проживания, вследствие частых набегов кочевых племен, в результате довольно сурового климата у восточных славян сформировался особый уклад оседлого общинно-семейного сельскохозяйственного труда и совместной обороны.
Основной ячейкой общества была семья, в которую входили несколько поколений родственников. Семьи объединялись в общины, общины - в племя. Сохранение племени являлось главным смыслом жизни. Отдельный человек мог выжить только в составе семьи, общины и племени. Людей объединяла так называемая круговая порука. Уклад жизни определил особенности воспитания детей и подростков, породил нравственные ценности, в передаче которых от поколения к поколению состояла сущность воспитания. В семье старшие учили младших тому, что наиболее достойное занятие человека - повседневный труд земледельца и что его первейшая обязанность - охрана этого труда. С молоком матери, с первых осознанных поступков впитывалась идея жертвенности во имя сохранения жизни сородичей. Таким образом, посредством воспитания закреплялась система отношений внутри общины. Каждый её член приучался подчиняться отцу, главе рода, общины, племени, нести ответственность за соблюдение общих интересов. Идея такого подчинения и одновременно отеческого покровительства и защиты со стороны соплеменников была сутью духовного развития и воспитания. Восточные славяне отличались своеобразным характером, поведением, мироощущением, сложившимся под влиянием образа жизни и воспитания.
Славянам была присуща вера в высшее божество и магию, добронравие, воинское умение. Византиец Маврикий говорил о таких качествах славян, как свободолюбие, физическая крепость и закаленность. В воспитании детей и подростков у восточных славян было много сходного.
В дохристианской Руси педагогические воззрения были тесно связаны с языческими представлениями о природе. В воспитании причудливо переплелись заговоры, магия, заклинания. Воспитание детей и подростков у восточных славян было процессом включения в определенные виды деятельности. Особую роль играли сложившиеся обряды, ритуалы, прежде всего, инициации. Воспитание было нацелено на передачу опыта от старших к младшим, на сохранение сложившегося уклада жизни. Через нормы воспитания: традиции и обычаи усваивались поведения, они помогали воспитывать общественно-важные и полезные качества: честность, трудолюбие, исполнительность и пр. Важной функцией обрядов была передача определенных умений, необходимых для жизни и труда. Участие в обрядах позволяло, например, усваивать навыки охоты. Опыт трудового и нравственного воспитания передавался словесно посредством поговорок и пословиц. В них сформулированы важные истины, наставления, поучения, пожелания, касающиеся жизненных принципов.
Огромное влияние на развитие детей оказывала аграрно-календарная поэзия (пастушеские, ритуально-сезонные песни и пр.). Народная педагогика вводила подрастающие поколение в мир природы, передавала вековые приметы, помогавшие избегать неурожая, спасаться от природных стихий, например: "Месяц красен - к дождю"; "Овес сей, когда береза распускается" и др. Цементирующей силой славянства являлась, прежде всего, языческая общность. Следовательно, обучение языку оказывалось одним из главных способов осознания этнического единства славянского мира.
Забота о ребёнке начиналась задолго до его появления. Испокон веку славяне старались оградить будущих матерей от всевозможных опасностей, в том числе и сверхъестественных. Так, в последние месяцы перед родами женщине не рекомендовалось выходить со двора, а лучше и из дому, чтобы Домовой и священный Огонь очага всегда могли прийти ей на помощь: жуткие истории рассказывались о злых колдунах, способных своим волшебством похитить дитя прямо из материнского чрева или подменить его детёнышем ведьмы – злобным уродцем… Одним словом, о наступившей беременности и тем более сроке родов посторонним вовсе незачем было знать. Зато сама женщина, ждущая ребёнка, считалась любимицей Богов, способной приносить счастье. Её охотно приглашали в сады угоститься яблоками: если отведает плода с молодой яблони, впервые принесшей урожай, эта яблоня весь свой век обильно плодоносить будет.
Но вот наступал срок ребёнку появиться на свет. Древние славяне верили, что рождение, как и смерть, нарушает невидимую границу между мирами умерших и живых. Понятно, что такому опасному делу незачем было происходить вблизи людского жилища. У многих народов роженица удалялась в лес или в тундру, чтобы никому не повредить. Да и у славян рожали обычно не в доме, а в другом помещении, чаще всего – в хорошо истопленной бане. А чтобы материнское тело легче раскрылось и выпустило дитя, женщине расплетали волосы, в избе же раскрывали все двери и сундуки, развязывали узлы, отпирали замки. Надо думать, психологически это помогало. Роженица, невольно отворяющая дверь в иной мир, у многих народов из-за этого считалась «нечистой». Во все времена перед другими людьми, перед любящим мужем был выбор – помогать женщине или думать только о себе. И конечно, во все времена находились такие, чей выбор был благороден. О них сохранилось немало рассказов. У славян эпоху строгого уединения роженицы хронисты уже не застали. Здесь будущей матери обычно помогала немолодая женщина, опытная в подобных делах. Непременным условием было, чтобы она сама имела здоровых детей, желательно – мальчишек. Кроме того, при родах нередко присутствовал муж. Теперь этот обычай возвращается к нам в качестве эксперимента, заимствованного за границей. Между тем древние славяне не видели ничего необычного в том, чтобы рядом со страдающей испуганной женщиной был сильный, надёжный, любимый и любящий человек.
…И вот дитя благополучно родилось. Если это был мальчик, пуповину перерезали на топорище или стреле, чтобы рос охотником и мастеровым. Если девочка – на веретене, чтобы росла рукодельницей. Перевязывали пупок льняной ниткой, сплетённой с волосами матери и отца. «Привязать» – по древнерусски «повить»; вот откуда «повитухи», «повивальные бабки».
Вообще, все самые первые действия с младенцем (купание, кормление, подстригание волос и т.д.) были окружены важными и очень интересными ритуалами. В наши дни, желая приобщить новорождённого к христианской религии, родители несут его в церковь, где священник крестит его, опуская в купель с водой. При этом нарекается имя. Между тем обычай окунать младенца в воду (или по крайней мере обрызгивать) отмечен у самых разных народов, никогда даже не слышавших о христианстве. В чём же тут дело? Учёные видят здесь отголосок древнейшего ритуала приобщения нового человека… Космосу! Как это делалось? Отец – глава семьи – торжественно выносил новорождённого и показывал его Небу и Солнцу (не садящемуся, но обязательно восходящему – на долгую жизнь!), Огню очага, Месяцу (опять-таки растущему, чтобы дитя хорошо росло), прикладывал к Земле-Матери и, наконец, окунал в Воду. Таким образом, малыша представляли всем Божествам Вселенной, всем её стихиям, отдавая под их покровительство.
Далее ребёнка нарекали именем но, как уже было сказано выше, оно хранилось в тайне. Право на взрослую одежду мальчики и девочки получали, не просто достигнув определённого возраста, но только когда могли делом доказать свою «взрослость».
Вместе с тем, у различных социальных групп проявлялись и свои особенности. Детей воспитывали в соответствии с представлениями о добре и зле, побуждая к добру и предостерегая от злых поступков. Идеалом были отважные, добрые и сильные герои былин, преданий и сказок. Воспитание рассматривалось как постепенное взросление члена семьи, рода, общины, племени: "молодой" - 3-6 летнее дитя, "чадо" - 7-12 летний ребенок, "отрок" - подросток 12-15 лет.
До 3-4 лет мальчики и девочки находились преимущественно под опекой матери. В славянских языках слова "родить" и "воспитывать" произошли от одного корня, что подтверждает важнейшую роль матери в воспитании младенца. Роль матери в воспитании на протяжении всего периода детства была весьма важной. Вот отчего вступившего во взрослую жизнь человека называли "матёрым", то есть воспитанным матерью.
В 3-4 года дети в семьях крестьян и ремесленников выполняли посильную работу, помогали старшим и, прежде всего, матери.
Лет с пяти – семи детей приучали к хозяйственным мужским и женским работам, а также вводили в мир легенд, верований и традиций, - как мы бы теперь выразились, ребёнок проходил ещё и духовную школу. В глубочайшей древности для этого существовали особые дома – мужские и женские, и всё, что там совершалось, окутывала тайна, на которую не имели права представители противоположного пола. Исследователи пишут, что хоромы «семи богатырей» из «Сказки о мёртвой царевне» – не что иное, как воспоминание о таком мужском доме, расположенном в глухой лесной чаще.
С 7 лет ребенок переходил в возраст отрока, длившийся до 14-15 лет. Девочки по истечению отрочества оставались под присмотром матери, приучаясь к ведению домашнего хозяйства, а мальчики-подростки попадали под опеку отца. У рядовых общинников они помогали в земледельческих работах, в семье ремесленника овладевали ремеслом. Дети дружинников учились ратному делу, с 12-летнего возраста они жили в особых домах - гридницах, где овладевали военным искусством.
Когда мальчик начинал становиться юношей, а девочка – девушкой, им приходила пора перейти в следующее качество, в разряд молодёжи – будущих женихов и невест, готовых к семейной ответственности и продолжению рода. Для этого надо было выдержать испытание, называемое учёными «инициацией» – «обновлением», «приведением в начальное состояние». Это был своеобразный экзамен на зрелость, физическую и духовную.
Юноша должен был вытерпеть жестокую боль, принимая татуировку или даже клеймо со знаками своего рода и племени, полноправным членом которого он становится отныне. Для девушек тоже были испытания, хотя и не такие мучительные. Их цель – подтверждение зрелости, способности к свободному проявлению воли. И самое главное – и те и другие подвергались ритуалу «временной смерти» и «воскрешения».
Вероятно, жрецы и жрицы применяли для этого одурманивающие напитки, а то и гипноз. Также вполне вероятно, что разыгрывалось целое представление «проглатывания» детей мифическим животным – тотемом, «прародителем» и символом племени – с последующим «рождением» из его брюха.
Итак, прежние дети «умирали», а вместо них «рождались» новые взрослые. В древнейшие времена получали они и новые «взрослые» имена, которых опять-таки не должны были знать посторонние (а иногда это было первое наречение имени). Вручали им и новую взрослую одежду: юношам – мужские штаны, девушкам – понёвы, род юбок из клетчатого полотна, которые носили поверх рубахи на пояске. С момента надевания взрослой одежды девушку можно было сватать. Так начиналась взрослая жизнь.
Стоит упомянуть и ещё о таких немаловажных атрибутах внешности как борода и коса.
Борода считалась у взрослых мужчин важнейшим символом чести. Дёрнуть за бороду и тем более плюнуть в неё было ужасным оскорблением, за которое могли вызвать на поединок, если не убить сразу. А коренится это в древнейших воззрениях на волосы как на одно из сосредоточий жизненной силы в человеке. Вспомним хотя бы змея Волоса, живой волос в речке, библейского богатыря Самсона, чья сила помещалась в «семи косах головы его», и остриженные волосы, которым незачем попадать в руки к злым колдунам. Не случайно старик Хоттабыч выдёргивал волоски из своей бороды – без этого магия не срабатывала. Не случайна и борода Черномора в пушкинской сказке…
Что касается косы, то девушка до замужества имела право ходить с распущенными волосами, однако подобная причёска имела характер, скорее, торжественный и ритуальный: попробуй-ка шить, готовить, стирать, ухаживать за скотиной, распустив густые волосы длиной по колено! И девушки их стягивали налобной повязкой, заплетали в косу – непременно одну (в знак того, что пока холостая, «одна»). Пряди волос в косе тоже укладывали строго определённым образом: одну поверх другой. Две косы и обратное плетение обычаем запрещались, это была принадлежность замужней. Девичья коса считалась не меньшим символом чести, чем борода у мужчин, и отношение к ней было точно таким же.
В подходах к воспитанию у основных социальных слоев: общинников-земледельцев, ремесленников, знати с дружинниками и языческих жрецов все более и более сочеталось традиционное и новое. Наряду с едиными традициями у соплеменников усиливаются различия в воспитании в зависимости от общественной принадлежности. У рядовых общинников и ремесленников воспитательным идеалом осталось трудовое воспитание как высшая социальная и нравственная ценность. При этом в ремесленной среде на первый план выдвигалась необходимость наследственного ученичества. Для знати особое значение представляла подготовка к ратному делу и руководству общиной. Для жрецов главными было умственное воспитание и преподавание культовых знаний, которое включало в частности, применявшееся при гаданиях текстографическое письмо. Носителями подобных идеалов были герои эпоса и сказок.
Зарождение общеславянской традиции обучения относится к VII-IX вв., когда возник новый письменный язык - славянский (старославянский или староболгарский). Особую роль в его становлении сыграли Кирилл и Мефодий, которые перевели старославянский язык и создали азбуку кириллицу (вместо глаголицы). Этот язык сделался единым для Руси, Болгарии, Сербии, Моравии.