Шпаргалка: Римское право
6
отпуская рабов на волю, становиться патронами вольноотпущенников и др.Порядок образования корпораций не был одинаков на всем протяжении истории Древнего Рима. По закону XII таблиц союзы, создаваемые частными лицами по своему усмотрению, не нуждались в предварительном разрешении или хотя бы последующей санкции со стороны органов государственной власти. Важно лишь, чтобы цели коллегии не противоречили нормам публичного права, а для ее создания достаточно было трех человек (tres faciunt collegium — три человека образуют коллегию). Такой порядок действовал в доклассический период. В последующем по мере постепенной концентрации власти в руках принцепса и затем императора государство начинает все более настойчиво ставить возникновение частных союзов под свой контроль, и в конечном счете по закону о коллегиях (lex Julia de collegiis), изданному императором Августом (1 в.до н.э.), для образования корпорации требовалось уже специальное разрешение сената.
Прекращение корпорации могло быть добровольным (по решению ее членов) или принудительным (при сокращении числа членов ниже минимально допустимого их количества либо при запрещении государством корпораций соответствующего вида или данной конкретной корпорации).
Вместе с тем как правовое регулирование, так и доктринальная разработка института юридического лица в Древнем Риме находились в зачаточном состоянии. Римское право и римская юриспруденция не знали ни термина "юридическое лицо", ни соответствующего ему обобщающего понятия.
Не проводилось различие между представителями юридического лица, специально уполномоченными на ведение его дел, и органами, т.е. должностными лицами, которые ведут его дела в силу своего служебного положения и потому в специальном полномочии не нуждаются. Правонарушение представителя, действовавшего от имени объединения,
7
влекло ответственность лишь самого представителя, но не объединения.
Неполнота и непоследовательность конструирования института юридического лица в Древнем Риме объясняются вполне определенными социально—экономическими причинами: в ту историческую эпоху они играли неизмеримо меньшую роль, нежели индивидуальные субъекты. Поэтому не им, а индивидуальным субъектам как центральной фигуре древнего общества и было уделено главное внимание в нормах и доктрине римского частного права.
Казус : Юлий купил массивный серебряный стол греческой работы, о котором продавец заявил, что эта работа известного мастера Филона. Спустя некоторое время обнаружилось, что стол лишь выложен серебряными пластинами работы Филона. Юлий потребовал от продавца расторжения сделки и возвращения денег обратно. Продавец согласился только на возмещение разницы в цене по вещам. Каково должно быть судебное решение.
Данный казус в римском праве относится к обязательственному праву в частности к консенсуальным контрактам (consensu), а также к такой области римского права ,как защита прав.
Договор купли-продажи оформляет соглашение о возмездном приобретении вещи. В римском праве обязанность продавца состоит в том, чтобы передать покупателю определенную вещь – товар(merx) – в спокойное владение(vacua possessio), а обязанность покупателя – в том, чтобы перенести собственность на определенную сумму денег – уплатить цену (pretium). Этот контракт синаллагматический: обязательство может возникнуть только как двустороннее и каждая из сторон может вчинить иск, только когда она уже приступила к исполнению своего обязательства. Договор купли обычно сопровождали дополнительные соглашения, модифицировавшие сделку
8
(pacta adiecta in continenti), чтобы лучше учесть подлежащие интересы. Одним из соглашений, которое могло бы иметь значение для данного казуса , является – pactum displicentiae . Данное соглашение ставило эффект сделки в зависимость от одобрения качества товара покупателем.
Продавец был обязан гарантировать качество товара. Эдикт курульных эдилов налагал на продавца обязанность проинформировать покупателя о недостатках товара и лежащих на вещи обременениях в рамках stipulatio duplae (D.21,1,28;21,2,37,1). В случае если были обнаружены недекларированные пороки, edictum aedilicium предусматривал две линии поведения покупателя: либо отойти от сделки посредством actio redhibetoria ( в течении шести месяцев со дня заключения контракта), либо потребовать уменьшения цены посредством actio quanti minoris ( в течении года).
Умысел при заключении сделки – сознательное введение другой стороны в заблуждение.
Аквилий Галл, автор иска против умысла (dolus , dolus malus) при заключении сделки, так определял dolus malus: “cum esset aliud simulatum,alium actum”(когда одно лживо представлено, а другое воплощено в сделке) (Cic., de off., 3,14,60). Защита от негативных последствий от сделок, заключенных под влиянием введения в заблуждение, становилась все более определенной по мере развития преторских процессуальных средств. После lex Aebutia претор мог отказать в иске (denegatio actionis) или прибегнуть к praescriptio pro reo – предписать судье считать иск непринятым к рассмотрению, в случае если выявится, что сделка заключена под влиянием dolus.
Аквилий Галл также составил формулы de dolo malo (Cie., de off., 3,14,60), имевшие значение в преторских судах. Так появились actio и exceptio de dolo – иск и исковое возражение об умысле при заключении сделки.
9
Систематика преторского эдикта дает основания предполагать практику восстановления обманутого в первоначальное положение – in intergrum restitutio ob dolum.
Actio doli – штрафной иск, по которому в течении года со днязаключения порочной сделки пострадавший мог получить утраченное обратно. Иск имел формулу основанную на факте (formula in factum concepta)
Ответчик мог избежать infamia (бесчестия), добровольно отказавшись от выгод, полученных от порочной сделки, по предложению судьи.
При обязательственных сделках вчинение actio doli было возможно при частичном исполнении обязательства со стороны введенного в заблуждение лица. В противном случае следовало дождаться иска со стороны кредитора и парализовать его возражением о злом умысле (execeptio doli).При сделках вещного характера – вчинение иска становилось возможным с момента их совершения. Конечно , если такая сделка составляла воровство со стороны обманщика, наличие исков из воровства исключало вчинение actio doli.
Введение в заблуждение не всегда означает такое нарушение интересов стороны в сделке, чтобы быть квалифицированными как dolus malus. Возможен и “dolus bonus”, например, реклама товаров (D.4,3,37). Граница здесь достаточно тонка, но критерий dolus malus вполне конкретный: введение в заблуждение должно составлять condicio sine qua non, то есть вызвать такой порок формирования воли, без которого бы лицо сделку не совершило.
Error in contrahendo – ошибка при заключении сделки. Под ошибкой понимается расхождение между волей и ее выражением или между манифестированной волей и подлежащим интересом, вызванное неосведомленностью субъекта об обстоятельствах дела. Защитой от ошибки может оказаться признание сделки ничтожной, а также – на более продвинутом этапе – изучение действительной воли лица, чего в отношении
error in nomine( ошибки в названии ) требует сама природа сделки. 10
Текст Ульпиана(Ulp.,28 ad Sab., D) является свидетельством глубокой проработки проблемы ошибки при заключении сделки. В первой части указанного текста упоминается error causae : “in ipsa emptione”, - но в дальнейшем речь идет об ошибке в предмете (error in corpore, pr. &2) и ошибке в названии (error in nomine, - &1). Ошибка в названии – когда и продавец и покупатель, имея в виду раба Стиха, назвали его в своем соглашении Памфилом – не отражается на действительности сделки. Ошибка в предмете – когда , например , одна из сторон , говоря о рабе Стихе, имела в виду другого раба – влечет ничтожность сделки.
Сложнее обстоит дело , когда ошибка относится к качеству объекта сделки – error in substantia . Расхождение римских юристов в этом случае значительно . Так Ульпиан предлагает критерий единства субстанции, опираясь на учение Аристотеля. В тщательном анализе Ульпиана различаются сама материя, ошибка в отношении которой трактуется как показатель несовпадения воль, и ее несущественные качества, когда расхождение терпимо (Ulp.,28 ad Sab., D.18,1,14 продажа медного позолоченого браслета, как золотого). Иррелевантность заблуждения в отношении качества противопоставляется ошибке в субстанции объекта сделки, когда можно говорить об error corporis : искусственность этого различия очевидна, когда ошибка в отношении позолоченной вещи не приравнивается к ошибке в объекте, хотя налицо продажа медного вместо золотого.
В D.18,1,41,1 приводится мнение Юлиана, не признававшего error in substatia, но призновавшего error corporis.
При решении казуса, где Юлий требует раторжения сделки и возвращения денег обратно, а продавец соглашается на возмещение разницы в цене по вещам судебное решение будет вынесено в пользу Юлия. В данном случае сделка по субстанции(in materia) предмета сделки будет признана