Статья: Лен-долгунец в России
Мялка – ручное приспособление, с помощью которого ломают и мнут льняные стебли, чтобы затем легче отделить волокна от внешней оболочки – костры. «Стоит Арина – рот до ушей» – пословица о мялке.
Трепало – деревянное орудие, которое имеет вид лопасти или широкого ножа. Нарядные трепала украшались резным орнаментом и считались хорошим подарком от жениха невесте. «Сделай, миленький, трепало, чтобы сердце припадало, – поется в одной старинной частушке. – В середине вырежь круг, вековечный будешь друг». Трепать – бить, теребить лен, очищать волокнистый внутренний слой стебля от костры. Работы эти начинались 14 сентября, со дня Семена-летопроводца. Изготовление конных и ручных льномялок было одним из главных промыслов и ремесленных занятий крестьянского населения. Средний выход волокна составлял 3–4, высокий – 8–10 ц/га.
Как правило, лен продавался чисто и хорошо обработанным. А это был тяжелый и трудоемкий процесс. На возделывание одной десятины льна требовалось 26 дней чисто земледельческих и 77 дней на получение волокна из соломки. Производство льняных изделий издавна было одним из основных занятий русского населения. Веретена, прялки и громоздкий деревянный ткацкий станок были обязательной принадлежностью каждой крестьянской избы в Древней Руси.
В долгие зимние вечера женщины пряли – скручивали в нить волокна кудели на веретенах или прялках. Получив достаточное количество ниток, ткали. На ручном ткацком станке, который назывался кросна, из-под рук мастериц выходили изумительные холсты.
В старину, расстилая на своих полосах вытканный Постом холст, приговаривали: «Матушка-весна! Одевайся в нову-новину, дай нам ржи, дай долгого льну».
Волокна льна – самые прочные из натуральных волокон. По крепости они превосходят шерстяные и хлопковые, лучше противостоят гниению. Обладают очень важными гигиеническими и лечебными свойствами большой воздухо- и теплопроводностью. Изделия из льна не деформируются, отличаются высокой износоустойчивостью, быстро впитывают влагу, имеют чудесный и неповторимый блеск, даже при многократных стирках не теряют свой первоначальный вид.
Торговали же ими только князья, бояре, духовенство да иностранные купцы. В Псковских летописях 1636 г. было сказано: «Запрещено псковичам самим торговать льном, а велено отдавать оный на Государя с установленною за то из казны платою».
В XVII в. вывозилось за границу ежегодно до 30 000 аршин русского холста. В 20-х гг. XVII в. в Москве в Кадашевской слободе и Хамовниках начинается прядение и ткачество исключительно из льна, тогда как хлопчатобумажное полотно изготовлялось в небольшом количестве для скатертей. Все главные работы по изготовлению «белой казны» производились в особом хамовном дворе. Это было большое двухэтажное каменное строение, окруженное каменной оградой. Рядом был устроен беленый двор для беления полотна. Кадашевская слобода вместе с Хамовниками и ярославскими ткацкими селами состояла в ведомстве небольшого Постельного приказа, созданного специально для обслуживания хозяйственных нужд царицы. Основных видов продукции насчитывалось десять: полотна основные, двойные, тройные, тверские (низкого качества), скатерти, шитые убрусы, утиральники. платки и др. Скатерти «выбирались» красивыми узорами, которых насчитывалось до 20 видов. Платки и полотенца из тончайшего полотна вышивались в пяльцах белью, шелком, серебром и золотом.
Кадашевцы были крупными торговцами, делавшими большие обороты не только в Москве, но и в Астрахани, Чебоксарах, Новгороде, Ярославле. В слободе жила «приказная» боярыня, наблюдавшая за производством. Белая казна постоянно требовалась во дворец на нужды царской семьи для изготовления постельного, носильного и «столового» белья или для благочестивого дарения монастырям, убогим домам, даже для «потешных жгутиков» царевичам.
Создаваемый Петром I русский флот нуждался в больших поставках парусных и других специальных тканей. Это существенно стимулировало развитие льноводства в России. В изданном в то время Указе об увеличении льняного и пенькового промысла говорилось: «…кто сеял четверть льна, тот бы прибавил четверик, ежели возможно и больше, а где тому необыкновенны, как лен и пеньку учреждать, дабы обучили крестьян, и о том объявлять народу, что оный прибавок к севу повелено иметь для всенародной пользы и им поживления». А для развития отечественного маслобойного производства предписывалось: «Семени льняного к морским пристаням для продажи отнюдь не возить, а чтоб привозили масло». После окончания войны со Швецией Петр прислал в Ярославль шведов, умевших искусно ткать из волокна широкие полотна. Русские быстро овладели этим мастерством.
В пожалованном Петром I князю А.Д. Меншикову в 1707 г. царском селе Пахрино (ныне территория Государственного исторического заповедника «Горки Ленинские») вместе с Домодедовской и Ермолинской волостями была поставлена ткацкая светлица, где ткали холст и изготовляли салфетки.
Тогда же граф Ягужинский задумал открыть в Велье, исконно льняном крае, льняную фабрику. Он уже имел в своих имениях других губерний полотняные и шелкоткацкие мануфактуры, но надеялся увеличить доходы. В 1728 г. после ссылки опального князя А.Д. Меншикова в Березов Ягужинский по указу Петра II возглавил ведомство Конюшенного приказа, и с Пахринской полотняной фабрики брал в большом количестве для своего дома и дарения холст и салфетки.
В 1718 г. Указом от 8 генваря «новгородским и псковским купцам дана была свобода возить свои товары к С.-Петербургскому порту, а от обязанности возить оные к Архангельскому по причине дальнего пути они освобождены». Тогда же был «разрешен и отпуск за море льняного и конопляного семени; а для поправления торговли города Нарвы повелено из Новгорода и Пскова и прочих смежных с оными городов лен, пеньку и юфть возить в Нарву».
Во второй половине XVIII в. многие помещики стали заводить в своих вотчинах промышленные предприятия – льняные, лесопильные, полотняные. Разведением льна и ткачеством полотен известны были Московская и Владимирская губернии, окрестности Ярославля, Валдая, Каргополя, некоторые места на Северной Двине и Ваге. В Московской губернии лен сеяли в селе Бородино, расположенном на Новой Смоленской дороге. Крестьяне занимались хлебопашеством: возделывали озимую рожь, яровой ячмень, овес, пшеницу-ледянку, лен, коноплю и гречиху, а также извозом. Женщины кроме полевых работ занимались прядением льна и шерсти, ткачеством и вязанием «для своего употребления».
Не только лен и пенька в сыром виде, но и холсты и полотна, приготовлявшиеся в России, издавна составляли предмет заграничной торговли. Но после смерти Петра I в развитии ткацкого дела в России наступил почти столетний застой: волокно в больших количествах вывозилось за границу, а оттуда завозилось готовое полотно. Крестьяне ткали льняное полотно только для внутренних потребностей. Лишь в 1822 г. правительство ввело «охранительный тариф», по которому иностранные ткани стали облагаться высокой пошлиной. Однако ситуация мало изменилась. Для нового подъема отечественной льняной промышленности для предпринимателей были установлены особые поощрения. Правительство в 1846 г. издало Указ, в котором говорилось: «Те лица, которые первые заведут в России льнопрядильни, получают право торговли по Первой гильдии без платежа податей в течение 10 лет; сверх того безвозмездно получают в казенных дачах место для устройства льнопрядильни и лес, нужный для постройки».
Льнотеребилка
Льнообрабатывающий агрегат
Изобретение машинного прядения в начале XIX в. послужило толчком к стремительному развитию льнопроизводства. Общее число мануфактур составляло 190, и они, наряду с грубыми, вырабатывали и тонкие ткани для белья и одежды. На них было занято 27 000 человек, т.е. 16% всей численности рабочих в России. Общий оборот по торговле льном составлял 6 300 000 рублей в год.
В 1830 г. под Варшавой (часть современной Польши с Варшавой входила тогда в состав Российской империи) французский инженер Филипп Анри Жерар основал первую в мире механическую льнопрядильную фабрику, из которой впоследствии выросла знаменитая Жерардовская мануфактура. Из России за границу в 1857 г. было вывезено 4 610 067 пудов льна. Самая значительная торговля льном производилась в Костроме; за границу он шел главным образом через Ригу.
Но по производству пряжи Россию опередила Англия, где уже в 1846 г. было до 1 млн веретен. Спрос на сырье там необычайно возрос, и Россия стала основным поставщиком льноволокна в Великобританию. Увеличивался его вывоз и в другие европейские страны. Волокно должно было быть крепким, тонким, мягким и маслянистым. Площади посева льна в России неуклонно увеличивались, однако при этом не соблюдалась даже простейшая агротехника: под лен распахивались луга и пастбища, часто сеяли его много лет на одном месте, истощая почву.
В начале ХХ в. Россия занимала под лен 1,5% пахотных земель и производила 75% всего льняного волокна в мире. Дешевый российский лен выдерживал конкуренцию с хлопком на западно-европейском рынке.
В Московской губернии лен сеяли в Звенигородском, Клинском, Можайском, Подольском, Рузском, Серпуховском уездах. Доходность льна в несколько раз превышала доходность зерновых. Лен покупали на базарах обыкновенно скупщики-крестьяне или приказчики каких-нибудь фирм. Пуд льна стоил от 5 руб. 20 коп до 5 руб. 60 коп. за пуд в зависимости от сорта. Волокно должно было быть крепкое, тонкое, мягкое, маслянистое. По окончании базара лен тут же перепродавали крупным скупщикам, наживая с пуда по15–20 коп.
Успешное ведение дел по торговле льняным полотном в лавках старых торговых рядов в долине Москвы-реки, между Варваркой и Ильинкой, позволило Третьяковым тратить немалые средства и на благотворительные цели, и на собирание художественных коллекций – Третьяковская галерея по сей день остается одним из известнейших художественных музеев мира.
В 1911 г. в Москве состоялся I Всероссийский съезд льноводов. Съезд рассмотрел ряд докладов и принял несколько существенных резолюций, касающихся льноводства, – первичной обработки льна, льняной промышленности и торговли льном. Доклад профессора В.Г. Шапошникова, показавшего, что из отходов производства льна (льняной костры), содержащей до 90% целлюлозы, можно вырабатывать писчую бумагу, вискозу, порох и т.п., был отмечен премией. Позднее из костры стали изготавливать изоляционные и мебельные плиты, из короткого волокна получали шпагат, обтирочный материал, паклю.
Льноводство, как единственный в эти годы промысел, приносящий достаток и благополучие, занимало главное место в крестьянском хозяйстве. Россия экспортировала льняные семена, льняное масло, жмых.
Наиболее высокий уровень развития льноводства приходится на 1928 г. Сеяли лен не только в Московской, но и в Омской, Тверской, Смоленской и Кировской областях. При этом крестьяне сознательно и систематически улучшали качество льна. Известно, что льняное волокно всегда ценилось тем дороже, чем было длиннее. Для получения таких растений крестьяне, прежде чем начать общий обмолот льна, отсекали на семена у снопиков верхушечную часть, выступающую над общей массой коробочек. Этот прием назывался «сечкой». Так из года в год незаметно, но неуклонно выводились все более длинностебельные растения.
Конечно, с тех пор технология возделывания и переработки льна изменилась. Промышленность нашей страны выпускала специальные узкорядные сеялки, теребилки, комбайны, подборщики, машины для мытья – льномялки и трепалки, молотилки-веялки, оборудование для сушки соломы и семян. Качество волокна принято обозначать номером, выражающим соотношение его длины и веса. Волокно, из 1 кг которого можно изготовить нить длиной 10 км, принято обозначать номером 10. Лучшие наши волокна имеют номера 20, 24, 26, а иногда достигают 44-го номера. А вот в Древнем Египте, как установили ученые, умели получать льняные волокна почти до 200-го номера!