Статья: Многоуровневая системность стилистических норм и проблема типологизации речевых отклонений от них

Являясь разновидностью литературных норм, стилистические нормы охватывают все стороны языка и речи. В связи с этим они представляют собой многоуровневую систему: литературное произношение регулируется не только общими орфоэпическими и акцентологическими нормами, но и стилистико-орфоэпическими, стилистико-акцентологическими; на уровне лексики и фразеологии действуют как лексические, фразеологические, так и лексико-стилистические и стилистико-фразеологические нормы; словоизменение и употребление грамматических форм регулируются не только морфологическими, но и морфолого-стилистическими нормами; построение словосочетаний и предложений наряду с синтаксическими нормами регулируют и стилистико-синтаксические; на уровне целостного текста функционируют текстуально-стилистические нормы.

Будучи многоуровневыми, стилистические нормы являются в то же время многослойными, поскольку каждый функциональный стиль реализуется в разных жанровых формах, в текстах разного целевого назначения. В связи с этим среди стилистических норм выделяются наиболее общие, свойственные функциональному стилю в целом, и частные, характерные для отдельных жанров, речевых ситуаций, разных типов текста. Эта многослойность, динамичность стилистических норм в конечном счете определяется целесообразностью употребления языковых средств в том или другом речевом акте (В.Г. Костомаров, А.А. Леонтьев, М.Н. Кожина и др.). С учетом многослойности стилистические нормы можно определить как исторически сложившиеся образцовые способы употребления вариативных средств литературного языка в разных стилях, жанрах, речевых ситуациях, в разных конкретных текстах.

Во второй главе «Многоуровневая типологизация речевых отклонений от стилистических норм» рассматриваются стилистические характеристики речевых отклонений от норм в ортологических словарях, в научной, учебной литературе, показывается их нескоординированность, противоречивость и теоретически обосновывается необходимость создания единой многоуровневой типологии стилистических вариантов и погрешностей в речи.

Соблюдение литературных норм составителями ортологических словарей часто называется «правильностью речи», отклонение от норм – неправильностью. Термины правильность и неправильность речи нашли отражение в словарях-справочниках: «Правильность русской речи» Л.П. Крысина, Л.И. Скворцова (ред. С.И. Ожегов), «Словарь трудностей русского языка» Д.Э. Розенталя, М.А. Теленковой, «Трудные случаи употребления однокоренных слов русского языка» Ю.А. Бельчикова, М.С. Панюшевой, «Орфоэпический словарь русского языка» (ред. Р.И. Аванесов) и других. В этих словарях отклонения от норм рассматриваются как неправильности и сопровождаются пометами «неправильно», «грубо неправильно», «недопустимо». В вузовской же и школьной практике обучения русскому языку, стилистике, культуре речи для обозначения различных отклонений от литературных норм распространился термин «ошибка». В зависимости от характера выделяются грамматические ошибки, лексические, фразеологические, орфоэпические, стилистические. В этом общем перечне наиболее дискуссионными были и остаются до сих пор стилистические ошибки или неправильности.

Термин «стилистическая ошибка» стал широко употребляться в 50-60-е годы (Н.Н. Алгазина, В.А. Добромыслов, Д.Э. Розенталь, Н.А. Пленкин, М.Т. Воронин и др.). Однако понимание этого термина было далеко не однозначным. В большей части работ по стилистике, культуре речи, методике он употреблялся в расширительном значении для обозначения всех речевых ошибок не орфографического и не пунктуационного характера. Выделяя лексико-стилистические, морфолого-стилистические, синтактико-стилистические ошибки, А.В. Клевцова, Н.Е. Сулименко, Л.П. Аверьянова, Е.И. Воинова, Е.А. Баринова, Г.И. Мишурова и др. включали в их состав не только собственно стилистические, но и лексические, морфологические, синтаксические ошибки нестилистического характера. Такой подход до сих пор сохраняется в учебных пособиях по практической стилистике для журналистов.

В 70-е годы целый ряд ученых решительно выступили против расширительного толкования стилистических ошибок и включения в их состав лексических и грамматических. По их мнению, «расширительное толкование стилистических ошибок отражает… уже пройденный этап развития языкознания, когда стилистика не выделялась еще в самостоятельную дисциплину, имеющую собственный предмет исследования, свою специфику, четко очерченные границы» [Фоменко 1973: 33]. Многими языковедами предпринимаются попытки разграничить речевые ошибки нестилистического и стилистического типов (М.Н. Кожина, П.Г. Черемисин, Л.П. Демиденко, В.И. Капинос, С.Н. Цейтлин и др.). Однако общие принципы выделения и типологии стилистических ошибок до сих пор не разработаны и четко не сформулированы. Совершенно правильно подразделяя речевые ошибки нестилистического типа на лексические, фразеологические, морфологические, синтаксические, орфоэпические, Ю.В. Фоменко, С.Н. Цейтлин, Л.П. Демиденко и другие авторы стилистические ошибки не дифференцируют, а объединяют в одну общую группу и противопоставляют их всем другим как если бы это были однородные явления особого языкового уровня. Между тем, по мнению М.Н. Нестерова, Я.С. Никульниковой, в реальности «такое противопоставление отсутствует, так как стилистические ошибки встречаются на всех уровнях языка в речи. Они могут быть и лексико-стилистическими, морфолого-стилистическими, стилистико-синтаксическими, стилистико-фразеологическими, стилистико-орфоэпическими. Стилистические ошибки в связи с этим нельзя противопоставлять нестилистическим по уровневому признаку, так как они являются тоже разноуровневыми по своим особенностям и соотносятся со всеми ярусами языковой системы» [Никульникова 2003: 20].

Учитывая неоднородность стилистических ошибок, М.Н. Кожина предложила более сложную их типологию с подразделением на четыре основных вида: 1) ошибки, связанные со слабым овладением ресурсами русского языка, 2) ошибки, обнаруживающие недостаточно развитое языковое стилистическое чутье, 3) ошибки, связанные с нарушением норм функциональных стилей, 4) нарушения стилистических требований, связанных с широким контекстом. Будучи оригинальной, интересной в деталях, эта классификация в целом построена без учета многоуровневой системности стилистических норм и их соотнесенности с общелитературными нормами. При таком подходе речевые ошибки стилистического и нестилистического характера не получают последовательного разграничения на разных уровнях языка.

Отсутствие единой и достаточно четкой типологии стилистических вариантов, отклонений от норм остро проявляется и в ортологических справочниках. На этот недостаток не раз обращали внимание В.В. Виноградов, С.П. Обнорский, Ю.А. Бельчиков, В.В. Веселитский, В.Г. Костомаров и другие ученые. В предисловии к словарю «Трудные случаи употребления однокоренных слов русского языка» Ю.А. Бельчиков писал: «В отечественных и зарубежных лексикографических изданиях, посвященных «правильности» литературной речи, разнообразные явления речевых «трудностей» и «неправильностей» освещаются, как правило, несистематически и обычно без классификации отклонений от литературной нормы… Многие проблемы нормализации литературной речи ждут систематического обследования, дифференцированного подхода и специального изучения» [Бельчиков 1962: 9-10].

В наибольшей мере недостаток единой разветвленной системы стилистических помет наблюдается в орфоэпических словарях и в многоаспектных словарях трудностей при характеристике произносительных вариантов. Здесь со всей очевидностью проявилась характерная для советской эпохи тенденция к стандартизации нормы, к устранению ее вариативности. В качестве нормы чаще всего дается один вариант, остальные наделяются запретительными пометами «недопустимо», «неправильно», «грубо неправильно». Остальные варианты сопровождаются пометой «допустимо», которая не имеет стилистического содержания.

Между тем помета «неправильно» в строгом терминологическом значении может быть применена только к вариантам, искажающим фонетический состав слова: инциндент, анбиция, компроментировать, сурьезный, секлетарь, дилектор, транвай, фулиган и т.п. Подобные искажения литературных слов часто допускаются в просторечии, на письме им соответствуют орфографические ошибки. Многие же другие просторечные и диалектные произносительные варианты в строгом смысле не являются неправильностями, так как исторически они образовались в общенародном языке задолго до формирования литературных норм, они не являются искажениями литературных слов. В соответствии с лексикографической практикой, принятой в толковых словарях, их следовало бы помечать «просторечное», «диалектное», «жаргонное» и т.п. Однако в орфоэпических словарях сложилась традиция зачислять в разряд неправильных все, что не соответствует образцовому, на взгляд составителей, литературному произношению. Не случайно А.А. Шахматов, А.М. Пешковский, С.П. Обнорский и другие авторитетные ученые решительно выступали против такой «нормализации» языка. В статье «Объективная и нормативная точка зрения на язык» Пешковский писал, что при объективном подходе к нормализации языка у лингвиста «не может быть той наивной точки зрения неспециалиста, по которой все особенности народной речи объясняются порчей литературного языка… Какое-нибудь «вчерась» будет для него не испорченным «вчера», а образованием чрезвычайно древнего типа, аналогичным древнецерковнославянскому «днесь»…, современным народным: «летось»…, какое-нибудь «купалси», «напилси» не будет испорченным «купался», «напился», а будет остатком чрезвычайно древнего (общеславянского…) образования». Объективно-исторический подход к оценке языковых фактов, по мнению Пешковского, диаметрально противоположен «обычной, житейско-школьной точке зрения, в силу которой мы над каждым языковым фактом творим … суд «скорый», и зачастую «неправый», «немилостный»… Суд этот обычно бывает пристрастнейшим из всех судов на земле, так как судья руководствуется прежде всего собственными привычками и вкусами, а затем смутным воспоминанием о каких-то усвоенных на школьной скамье законах-правилах» [Пешковский 1959: 51-58].

Отсутствие единой разветвленной системы стилистических помет, преобладание субъективных оценок приводит к тому, что в разных словарях-справочниках одни и те же произносительные варианты квалифицируются неодинаково. Так, например, Р.И. Аванесов, Л.И. Скворцов, И.Л. Резниченко, Л.А. Вербицкая единственно правильными представляют варианты звонишь, звонит, звонят, варианты же с ударением на основе квалифицируют как неправильные, а в словарях К.С. Горбачевича, Д.Э. Розенталя, Л.К. Граудиной варианты звонишь, звонит, звонят с ударением на основе характеризуются как разговорные, т.е. вполне допустимые в разговорном стиле литературного языка. Р.И. Аванесов и Л.И. Скворцов единственно правильным считают вариант комбайнер с ударением на середине, а К.С. Горбачевич, Д.Э. Розенталь, вслед за ними И.Л. Резниченко допускают и второй вариант комбайнер с ударением на конечном слоге. Р.И. Аванесов и Л.И. Скворцов дают в качестве единственно правильных варианты фольга, кулинария, холеный, черпать, а К.С. Горбачевич и Д.Э. Розенталь допускают и другие акцентологические варианты фольга, кулинария, холеный, черпать. Р.И. Аванесов, Л.И. Скворцов правильной считают только форму мизерный с ударением на среднем слоге, а К.С. Горбачевич, Д.Э. Розенталь, Л.А. Вербицкая допускают и вариант мизерный с ударением на первом слоге. Р.И. Аванесов, Л.И. Скворцов в качестве основного и единственного варианта дают произношение белёсый с ударным звуком [о], а К.С. Горбачевич допускает и произношение белесый с ударным звуком [э]. В Словаре И.Л. Резниченко 2004 года издания на первом месте уже дается вариант белесый со звуком [э], а белёсый со звуком [о] дается на втором месте. В то же время в «Словаре трудностей» Д.Э. Розенталя, М.А. Теленковой 2005 года издания все еще дается в качестве единственно правильного вариант белёсый с ударным звуком [о]. Аналогичные расхождения между составителями разных справочников, а также учебных пособий наблюдаются, как показано в диссертации, при характеристике многих и многих других вариантов произношения существительных, прилагательных, глаголов.

Безусловно, все подобные расхождения в характеристике орфоэпических вариантов обусловлены недостаточной разработанностью научных основ нормализации русского литературного произношения и отсутствием фундаментальных исследований употребляемости произносительных вариантов в живой литературной речи. В рецензии на справочник Р.И. Авнесова и С.И. Ожегова «Русское литературное произношение и ударение» (1955) С.П. Обнорский писал: «Установление норм орфографии – большое дело. Еще большее дело установление норм языка… Необходимо экспериментально, как это всегда делалось, изучить литературный язык. Та орфоэпия, которая содержится в рецензируемом словаре, производит впечатление субъективной. Только эксперимент поможет разобраться в литературном аканье, в палатализации согласных, в ударяемости слов и т.д. Тогда у нас будет настоящее знание литературного языка, тогда можно объективнее разрешать вопрос его нормализации» [Обнорский 1956: 106].

И действительно, только недостатком объективного научного исследования употребляемости произносительных вариантов в разных сферах общественной речи можно объяснить, что одним и тем же орфоэпическим словарем [Резниченко 2004] в сходных словоизменительных парадигмах отдельным глаголам разрешается акцентологическая вариантность: о́тдал и отда́л, о́тдали и отда́ли, за́дал и зада́л, за́дали и зада́ли, а другим запрещается: варианты ро́здал, ро́здали, розданы помечаются запретительной пометой «неправильно». Допускаются варианты на́лил и нали́л, на́лили и нали́ли, на́литы и нали́ты, а варианты нача́л, нача́ли, начат, начаты помечаются запретительной пометой «неправильно». В языковой системе последовательно действуют законы аналогии, и нормативная стилистика не может их не учитывать. В системе языка не может быть зада́л, налил, задали, налили правильными вариантами, а нача́л, нача́ли неправильными, о́тдал, о́тдали - правильными, а ро́здал, ро́здали – неправильными. Другое дело, что эти акцентологические варианты в пределах одной словоизменительной парадигмы могут различаться стилистически. Но в словарях этой гибкой системы стилистических характеристик произносительных вариантов еще нет. Формально некоторые из стилистических помет во вступительных статьях декларируются, но на практике почти совсем не применяются.

На сегодняшний день нет еще и единой типологии самих стилей современного русского литературного произношения, на базе которой могла бы сформироваться единая гибкая система стилистико-орфоэпических помет. Р.И. Аванесов в книге «Русское литературное произношение» выделил четыре стиля: высокий, нейтральный, разговорный и сценический. Высокий, разговорный и сценический стили характеризуются Р.И. Аванесовым как экспрессивно окрашенные. В этой классификации вызывает сомнение выделение высокого стиля. В современной литературной речи имеются произносительные варианты с высокой экспрессивной окраской, например, произношение слов сонет, поэт, бокал в торжественных ситуациях без редукции предударного гласного звука. Но это всего лишь отдельные факты, встречающиеся преимущественно в сценическом произношении. Как отмечает М.Н. Нестеров в статье «Типология стилей и стилистические варианты современного русского литературного произношения», «вряд ли можно говорить применительно к литературной речи нашего столетия о высоком стиле произношения как особой системе орфоэпических средств, с четко очерченной сферой употребления и своей отличительной функцией. Правильнее будет, очевидно, рассматривать высокое произношение не в ряду функциональных стилей, а как явление более локальное, характеризующее отдельные жанры и ситуативные формы художественной, реже публичной речи» [Нестеров 1998: 13]. По его мнению, в русском литературном произношении наших дней отчетливо просматриваются три основных стиля произношения: 1) строгий, или академический стиль произношения, 2) разговорный стиль произношения, 3) сценический стиль, занимающий особое место в орфоэпической системе литературного языка.

Академический и разговорный стили произношения четко соотносятся с функциональными стилями современного русского языка. Строгое, академическое произношение характерно для научной, публицистической и официально-деловой речи. Разговорное произношение характеризует литературно-разговорную речь. Яз